11. Время, вперед!

И снова Солнце замоталось по небу, и Луна, по-прежнему зеленая, как сыр, раскручивала свои фазы — совершая полный оборот месяца быстрее, чем успевало ударить сердце. Вскоре скорость светила и спутника слились в сплошную неразрывную полоску света, уже описанную мной, и небо приобрело стальной оттенок. За прозрачными стенками машины времени, с небольшого возвышения, открывался вид на бескрайние просторы ледяных полей Белой Земли, до самого горизонта. Они оставались совершенно незыблемы, несмотря мелькание и мельтешение годов, столетий и тысячелетий.

Мне хотелось полюбоваться дорогой, как витает в небе межзвездный парус, но вращение Земли сделало это невозможными, и вскоре он стал невидим.

Через несколько секунд после старта наши апартаменты испарились как роса, оставив прозрачный пузырь на плоской крыше нашей башни. Я подумал о тех странных комнатах в которых мы жили — тем не менее вполне комфортабельных, с душевой кабиной, замечательными ворсистыми обоями, незабываемым бильярдным столом и всем остальным — все это растворилось в прошлом, потеряв навсегда очертания, и наш апартамент, больше ненужный, развеяло как сон: как идея Платона в металлическом воображении универсального Конструктора!

Однако этот металлический пастырь не оставил заботу над нами, но остался с нами незыблемой мутной пирамидой, временами исчезая на считанные секунды, чтобы затем появиться вновь — очевидно, отлучаясь по своим делам. Поскольку эти секунды для нас означали века, проходящие за стенками машины времени, можно было рассчитать, что Конструктор оставался с нами в неподвижном состоянии не меньше миленниума.

Обратив внимание Нево на этот факт, я получил следующий ответ:

— Он бессмертен, ему это время — что пылинки. Все проблемы Конструкторов в том, что они бессмертны. Других проблем у них нет. Проблема человечества была в том, что они были смертны. Проблема морлоков в том, что они не смертны и не бессмертны.

— Нет, ты только посмотри! Он как одинокий рыцарь, охраняющий свой Грааль сквозь эпохи.

Высотные башни, сестры-близнецы той, где мы жили, стояли по всей долине Темзы. За те несколько недель наблюдения над ними я не ни разу не видел, чтобы там даже открылась дверь. Теперь я созерцал медленную эволюцию процессов жизнедеятельности башен. Одна цилиндрическая болванка, поставленная «на попа» в Хаммерсмите, разбухла своими зеркальными стенами как будто у нее вспучило живот, расползаясь причудливыми формами. Другая, в окрестностях Фулема, и вовсе исчезла. Не оставив даже тени фундамента на поверхности, словно стартовала в Космос.

Нево в ответ только пожал плечами.

— Возможно, это перестройка, а, возможно, разложение. Часто реконструирование влечет за собой гибель и наоборот — смотря с какой стороны на это посмотреть. А может, здесь просто свалился метеорит.

— Неужели Конструкторы не предусмотрели бы такого события как падение метеорита, не вычислили бы его в телескопы и не расстреляли на подходе к земле?

— Солнечная система — слишком непредсказуемое место, — заметил Нево. Возразил Нево — чтобы в ней можно было что-то надолго рассчитать. Никогда нельзя быть застрахованным от всех неожиданностей — в этом, кстати, состояла ошибка вашей цивилизации.

Он что-то темнил, видимо, намеренно скрывая от меня судьбу человеческого рода — какой она могла быть, по-видимому, в его варианте Истории.

— Даже Конструкторам, — продолжал морлок, — приходится перестраиваться.

— Что значит «перестраиваться»?

— Забудь, — откликнулся Нево. — Тепло? Удобно?

Я кивнул:

— Вполне.

— Вот именно. И поскольку мы в пути около четверти часа — значит, машина стоит на вершине башни вот уже полмиллиона лет. И Конструкторы продолжают нас обслуживать.

— Однако, — заметил я, — Эта башня, на вершине которой мы находимся сейчас, столь же подвержена разрушительным силам времени как любая другая… и видимо, наш Конструктор постоянно ремонтирует ее.

— Само собой. Иначе этот небоскреб давно бы развалился.

Нево был прав, безусловно — но все равно я не чувствовал уверенности, находясь на такой высоте за прозрачными стенами. Что, если и эта башня окажется столь же хрупким строением, как и остальные, многие из которых успели исчезнуть? Я потопал ногой в пол — он был тверд и надежен как термитный холмик, без устали поддерживаемый и восстанавливаемый Универсальными Конструкторами, и от этой мысли у меня закружилась голова!

Теперь меня обеспокоила перемена в освещении. Сверкающий льдом ландшафт распростерся кругом, оставался, судя по всему, неизменным; но лед заметно потемнел.

Полосы солнца и луны размылись, став неотчетливыми.

— Похоже, — обронил я, — наше светило мигает…

— Мигает?

— Ну, то есть, изменяется в яркости, где-то так через век-другой.

— Думаю, ты прав. — ответил морлок.

В этом неверном свете ледяной ландшафт производил странное, необычное впечатление. Словно стоишь у окна и водишь у глаз расставленными пальцами. Рябило в глазах.

Солнце волшебно изменилось. Это оно теперь вместо Луны стало зеленым.

Изумрудным сиянием окрасились замерзшие горы холмы и остовы зданий Лондона. Словно острое мучительно острое напоминание о жизни, которая некогда существовала на этих холмах.

Нево подал голос:

— Полагаю, мелькание и зеленый свет как-то связаны.

И он принялся объяснять: Солнце, гигантский, самый величайший источник энергии и материи в Солнечной системе. Морлоки недаром использовали его для построения Сферы.

— Теперь же, — заключил он, как мне кажется, — Универсальные Конструкторы проникли в Солнце.

— Они разрабатывают Солнце? Как залежи полезных ископаемых?

— Вот именно. Иначе откуда бы взялись эти зеленые вспышки.

— Я понял! Они извлекают…

— Да, да…

— Платтнерит! В самом деле, откуда же еще, если не из самого энергетичегоного источника системы! Но это же настоящая алхимия! Каким образом этот им удается?

— Путем превращения энергии в вещество, по-видимому.

Судя по этому яркому сиянию платтнерита, разливавшемуся по земле, Конструкторы строили небывало огромный платтнеритовый контур — состоявший из десятков и сотен оболочек. Это была целая флотилия кораблей времени — пока еще только начинающих закладываться корпусов. Скоро они должны будут выстроиться в Солнечной системе, видимо, заняв ее целиком, как некогда Сфера заняла половину пространства Солнечной системы. И видимое нам мерцание сейчас можно было сравнить со сверканием сварки со стапелей.

— Потрясающе, — вырвалось у меня. — Они извлекают из Солнца энергию, вырывают кусками, сравнимыми с массой самой большой из планет! Нет, Нево, положительно, ваша Сфера осталась далеко позади!

— Мы в курсе, — несколько обидчиво произнес он, — что Конструкторы — существа не без амбиций.

Вскоре яркие вспышки пошли на убыль: работа явно близилась к концу. Огромные пятна платтнерита закрывали небо — но они были уже отдельны от солнца, которое пробивалось сквозь них своими лучами. Они больше напоминали искусственные спутники Земли — громадные, заслонившие собой небо.

Все это время зеленые блики отражались на броне нашего Конструктора, который с завидным упорством сидел рядом с нами, пережидая века и тысячелетия.

Нево взглянул на хронометры.

— Прошло восемьсот тысяч лет… Полагаю, достаточный отрезок времени.

С этими словами он выжал рычаг тормоза, и Машина Времени вздрогнула как старый потрепанный автомобиль, лишний раз напоминая, что путешествие во времени — это никак не увеселительная прогулка и связано с минимумом комфорта и максимумом риска. Меня чуть не стошнило на приборную доску. О страхе и головной боли, которые испытал при соприкосновении с этой деталью, я уже не говорю.

Я поднял голову: Конструктор, все это время терпеливо сидевший рядом с нами, исчез. С криком я ухватился за сидение. Мы снова оказались одни, без опекуна, в пустоте необъятного будущего!

Солнце замедлило ход, и вскоре перед нашими глазами отчетливо замельтешили дни и ночи, как в сверкании стробоскопа, все с большим замедлением, и вскоре небо утратило свой серо-стальной цвет.

Теперь все было залито зеленым светом платтнерита, казалось, пронизывающим весь мир насквозь. Передо мной опять мелькнули проступающие на небе звезды и просвечивающие насквозь пара призрачных большеголовых существ с огромными широко распахнутыми глазами. Затем Нево выжал рычаги до предела, и машина остановилась, выбросив нас в Историю — Наблюдатели немедленно исчезли, и мы оказались посреди потока зеленого света.

Мы были внутри корабля из платтнерита!