Книга: Пламя и Лед



Пламя и Лед

Пламя и Лед

Глава 1

Адрон Квиакидес никогда не относился к людям, к которым можно без страха обратиться в любой ситуации.

По крайней мере, если человеку жить охота.

И сегодня, сидя в одиночестве задней кабинки «Золотой Кроны» с бутылкой дорогой Греннской выпивки, последнее, чего он хотел, так это чтобы кто-нибудь ему мешал.

Удовольствий в его жизни было немного, и, ведрами хлебая желто-оранжевую жидкость, он ощущал покой, который был так нужен его измученной душе.

Потому что сегодня, больше чем когда-либо, его мучили воспоминания.

В этот самый час исполнялось пять лет с той ночи, когда он принял решение, за которое будет расплачиваться всю оставшуюся жизнь.

Адрон крепко стиснул бутылку в правой руке, не в силах поверить, что прошло так много времени с тех пор, как он мог ходить, не хромая. Двигаться без боли. Говорить, не чувствуя, как горло сдавливает от приложенных усилий.

Пять лет с тех пор, когда он последний раз ощущал хоть немного покоя.

Он часами лежал в постели, пытаясь уснуть. Пытаясь забыть и, наконец, понял, что единственный способ успокоить его демонов — залить их выпивкой.

И ничто не работало лучше Гренны.

Сделав глоток, он почувствовал, как жидкий огонь обжег горло.

— Эй, детка, — сказала рыжая красотка, подойдя к нему, и прислонилась бедром в его столу. — Нужна компания?

— У меня есть компания, — ответил он, хриплый голос резанул слух. — Я, еще раз я и снова я.

Она окинула голодным взглядом его тело и наклонилась над столом, демонстрируя пышную грудь.

— Ну что ж, меня хватит на всех троих.

Когда-то он без колебаний принял бы ее предложение.

Но жизнь, как говорят, меняется, и часто в мгновение ока.

Она облизнула губы.

— Да ладно, красавчик, купи мне выпить.

Адрон раздраженно уставился на нее. Она была не первой женщиной, подкатившей к нему сегодня с предложением. И, по правде сказать, его чертовски удивляло, что женщины до сих пор обращают на него внимание, даже с этим ужасным шрамом на лице. Но женщины в «Золотой Кроне» никогда не отличались привередливостью, особенно, если чуяли запах денег.

— Прости, — холодно сказал он. — Ни одного из нас это не интересует.

Она притворно вздохнула.

— Ну, если твое мнение изменится, дай мне знать. — Бросив на него еще один задумчивый взгляд, она смешалась с людьми и инопланетниками, толкущимися в баре.

Адрон неловко поерзал на месте, почувствовав, как острая боль пронзила левую ногу. Стиснув зубы, он тихо застонал.

Можно было подумать, что то количество болеутоляющих, на которых он жил, да еще смешанное с алкоголем, заставит забыть о любой боли. Но его тело почти не ощущало их действия.

И они не помогали облегчить ноющую пустоту в сердце.

— Твою мать, — прорычал он шепотом и, откинув голову, допил очередную бутылку.

Поймав проходившую мимо зеленокожую официантку, он заказал еще две Гренны.

Дожидаясь, когда она вернется, он увидел, что к нему направляется еще одна женщина.

Пронзительный взгляд его прищуренных глаз заставил ее развернуться.

Игры его больше не интересовали. Сегодня он хотел напиться, и ему было искренне жаль женщину, которой хватит ума к нему подойти.

Если, конечно, она не принесет еще выпивки.

###

Ливия типпа Виста всю жизнь была скорее заложницей, чем принцессой, и ей чертовски надоело, что все диктуют ей, как себя вести, а в двадцать шесть она поняла, что с нее хватит.

Она не ребенок.

И она не станет через две недели выходить замуж за Клиппера Торана. Даже если бы он был единственным мужчиной во всей вселенной!

— Ты сделаешь, как велено.

Она вздрогнула, вспомнив властный голос отца. Будь он хоть трижды Его Высочество, но она — а не ее старший братец — унаследовала отцовское упрямство. Чего бы то ни стоило, она не выйдет замуж за Губернатора Территорий, который был на шестнадцать лет старше ее отца.

Поскольку Клиппер требовал в невесты девственницу, она знала способ нарушить планы их обоих.

После сегодняшней ночи она больше не будет девственницей.

Завтра отец ее за это прикончит. Но лучше умереть, чем быть замужем за жестоким стариком с козлиной бородкой, который норовил потискать ее своими холодными лапами каждый раз, когда оказывался поблизости.

— «Золотая Крона».

Стоя под холодным дождем, Ливия уставилась на вывеску над головой. О Клубе ей рассказала ее горничная Криста. Сюда заходили всевозможные герои и отморозки, и, хотя ей хотелось бы подарить девственность герою, на самом деле, ей было все равно. Если мужчина будет приятен на вид и осторожен, то сойдет для этой ночи.

Набравшись смелости, Ливия открыла дверь и тут же застыла на месте.

Она никогда не видела подобного места. Море инопланетников и людей, танцующих в прокуренном баре, где пахло потом и дешевой выпивкой. Пронзительная музыка была такой громкой, что у Ливии зазвенело в ушах.

Огромный оранжевый мужчина-рептилия хмуро посмотрел на нее, когда она остановилась в дверях.

— Либо заходишь, либо нет, — проворчал он.

Она сделала глубокий вдох, чтобы собраться с духом. А потом представила Клиппера с его многочисленными подбородками и крохотными похотливыми глазками.

Передернувшись, Ливия шагнула внутрь, и дверь за ее спиной захлопнулась.

— Двадцать пять кредитов, — потребовал мужчина-рептилия.

— Что, простите?

— Двадцать пять кредитов. Платите, или я вышвырну вас вон.

Ливия вскинула бровь. Ей очень хотелось поставить его на место, но она вдруг вспомнила, что он понятия не имеет о том, кто она такая. И лучше пусть так и остается.

Если кто-нибудь узнает, что она принцесса Вистана, ее отошлют обратно в отель, где они остановились.

Не говоря уже о том, что у нее совсем мало времени. Нужно найти мужчину прежде, чем кто-то заметит, что она пропала, и ее начнут искать.

Вытащив деньги, которые она стащила у брата, она заплатила за вход.

— Хорошо, — прошептала она самой себе, изучая битком набитый бар. — Пора найти его.

Она пробиралась сквозь толпу, вздрагивая, когда встречалась взглядом с какими-нибудь грязными гуманоидами.

Ливия мысленно добавила к своему списку еще один пунктик: мужчина должен мыться.

Высокий чернокожий послал ей улыбку, продемонстрировав черные зубы.

Ладно, добавим и умение пользоваться зубной щеткой.

Оказавшись у противоположной стены комнаты, она увидела брюнета, который сидел за барной стойкой — выглядел он вполне подходяще. Она двинулась к нему. Но оказавшись ближе, застыла.

Это был личный курьер отца.

Если бы она знала какое-нибудь крепкое словцо, то точно выругалась бы.

Так, главное, чтобы он меня не увидел.

Снова смешавшись с толпой, Ливия следила за ним, пытаясь разглядывать мужчин. Ну, должен же тут быть хоть кто-то, кто мог бы…

Ее внимание привлек шум у входа.

Ливия обернулась.

О, нет! Она почувствовала, как ее охватывает паника, увидев, что в бар хлынула Королевская Стража отца. Одетые в серое солдаты тут же рассредоточились по бару, расспрашивая посетителей.

Она задрожала. Раз они здесь, значит, Криста рассказала, где она, и наверняка о ее плане тоже. Ливия застонала при одной только мысли об этом.

Как Криста могла предать ее? Ведь она сама помогла придумать план побега.

Но почему-то Криста всегда боялась отца Ливии, один хмурый взгляд — и ее горничная наверняка все выложила.

С самыми смелыми подробностями.

Ливия поморщилась при мысли о том, как отреагировал на это ее отец. Но Кристы, в отличие от нее, его гнев не коснется.

Кристу защищали их законы. Мужчина мог наказать женщину, только если он — ее родственник, а у Кристы не было родни.

Ливии не так повезло, и теперь, кто знает, что с ней сделает отец за такое.

Целомудрие было одной из высочайших женских добродетелей в ее мире. По сути, мужчины и женщины собирались вместе разве что за едой, молитвой, во время торжественных церемоний или для выполнения супружеского долга. Общение же с мужчиной, который не был твоим родственником, было строго запрещено.

И сурово наказывалось.

Она отбросила страх. Ей и до этого были известны последствия. В любом случае ей придется заплатить за неповиновение, значит, нужно хотя бы закончить начатое.

Стиснув зубы, Ливия быстро окинула взглядом зал в поисках укрытия. У дальней стены клуба выстроились в ряд закрытые кабинки. Она направилась к ним.

К несчастью, все были заняты.

Черт!

— Эй, крошка, — прокричал какой-то грубоватый мужчина. — Хочешь разлечься?

Она задумалась, но он протянул руку и, схватив ее за плечо, потянул за собой — его пальцы впивались в ее руку.

— Ну же, — сказал он, неприятно улыбаясь, и провел ладонью по ее мокрым волосам, — может, пойдем в задние комнаты?

Она вырвала руку.

— Нет, спасибо.

Сделав шаг назад, она увидела, что стража направляется в ее сторону, разглядывая толпу.

Сердце ее заколотилось, она подбежала к последней кабинке и села на пустое сиденье, пока охрана отца ее не заметила.

— Какого черта?

Она перевела взгляд со стражника на мужчину, который сидел напротив. У Ливии перехватило дыхание.

Он был не просто «приятен на вид».

По правде говоря, она никогда в жизни не встречала более красивого мужчины. Его черты были четкими и аристократичными. Темные брови над пронизывающе голубыми глазами — таких она никогда не видела.

Он был одет в черное, а длинные белые волосы были заплетены в аккуратную косу. Чисто выбрит и помыт. От него веяло утонченностью и властью.

Но его глаза, когда он смотрел на нее, оставались холодными. Настороженными.

Его окутывала аура опасности, и, судя по упрямо задранному подбородку, ее общество ему не понравилось.

Он натянул на руки черные перчатки и сердито уставился на нее.

Ей, конечно, следовало бы встать и уйти, особенно, когда она увидела страшный шрам, тянувшийся от его подбородка до самых волос. Казалось, кто-то вырезал его нарочно, отчего ей захотелось узнать, что же это за человек.

Что он сделал, чтобы заработать подобный шрам?

Нерешительно прикусив губу, она оглянулась на стражника, который медленно шел к кабинкам.

И что же теперь делать?


Адрон вскинул бровь, разглядывая женщину, которая, похоже, не собиралась уходить.

Он был пьян, но не настолько, чтобы не понимать, что эта маленькая мокрая мышка напротив не из этого притона. Он чувствовал запах невинности, окружавший ее.

И от него Адрону становилось дурно.

Ее темно-каштановы волосы были распущены, волнами спадая на плечи.

У нее были огромные ангельские глаза. Зеленые, в которых не светилось преследующее ее прошлое. Они были абсолютно безмятежными и искренними.

По его телу пробежала дрожь. Разве в такое время в ее возрасте у кого-то могут быть такие глаза? И какое она имеет право смотреть на него?

— Я кое от кого прячусь, — призналась она. — Вы не возражаете?

— Черта с два, не возражаю.


Ливия, нахмурившись, посмотрела на незнакомца. Его грубый тон разозлил ее, и, если бы один из стражников не разглядывал кабинки, она тотчас бы ушла.

Придумай же что-нибудь!

Стражник остановился в двух кабинках от нее и показал голо-куб инопланетникам, которые там сидели.

— Вы видели эту женщину?

Ее план рушился, а она знала лишь один способ не позволить отцу осуществить свой замысел.

Она встала с места и села рядом с незнакомцем.

Тот хмуро поглядел на нее. Но прежде чем он успел что-нибудь сказать, Ливия потянулась к нему и поцеловала.


Адрон потрясенно замер, когда она приникла своими крепко сжатыми губами к его. Это был самый целомудренный поцелуй, который он когда-либо получал от женщины, которая не была его родственницей.

По тому, как она держала его голову руками, он понял, что она считает, что целоваться надо именно так.

Но хуже невинности, запах которой он почувствовал, было то, что он не целовал ни одну женщину уже больше пяти лет, и прикосновение этих полных губ к его, оказалось больше, чем мог вынести его пьяный рассудок.

А ее запах…

Боже, как же ему не хватало этого нежного, дурманящего женского аромата.

Закрыв глаза, он опустил бутылку и обхватил ее лицо ладонями, перехватывая инициативу.


Ливия вздрогнула, когда он приоткрыл ее губы и скользнул языком в глубину ее рта. Она видела людей, которые так целовались на сцене и в кино, но никто никогда не позволял себе подобной дерзости с ней.

Она чувствовала сладкий запах спиртного у него на языке, ощущала его теплый, чистый запах, когда он провел руками по ее спине и обнял так осторожно, что она задрожала.

Да, он — то, что нужно, подумала она, а тело ее плавилось под его руками. Именно этому мужчине она отдаст свою девственность. Мужчине с полными боли голубыми глазами и нежными прикосновениями.

Мужчине, в объятиях которого она чувствовала, что у нее перехватывает дыхание, а тело переполняют одновременно слабость, необычный жар и сила.

С ним она ощущала себя так, словно все держит под контролем. Свою жизнь. Свое тело.

И ей это нравилось.


Адрон никогда не пробовал ничего вкуснее ее губ. Он почувствовал ее неуверенность, когда она нерешительно коснулась его языка своим. И его тело откликнулось давно забытой пульсацией, требуя большего.

О, Боже, это — рай, а он так долго жил в аду, что забыл, каков он на вкус и на ощупь.

— Простите, — сказал какой-то мужчина, остановившись рядом ними. — Вы не видели эту…

Адрон прервал поцелуй, только чтобы бросить убийственный взгляд на помешавшего.

— Убирайся или тебе не поздоровится.

В глазах мужчина мелькнул страх. Адрон привык к таким взглядам.

Без единого слова мужчина ретировался.

Адрон вернулся к ее губам.


Ливия застонала, когда поцелуй стал глубже.

Забыв про стражников и страх быть обнаруженной, она вздохнула от наслаждения. Незнакомые ощущения охватили ее, когда он прижался губами к ее шее, по ее телу пробежала дрожь. Его руки крепче сжались вокруг ее талии, груди Ливии набухли.

Что это за трепет глубоко внутри?

Эта невыносимое ноющее ощущение?

От его поцелуев у нее кружилась голова, Ливия хватала ртом воздух. Она безумно хотела его.

— Займись со мной любовью?


Адрон удивленно отпрянул. Если бы он был трезв, то отослал бы ее прочь, но в ней было что-то, что притягивало его так, как уже давно ничто к себе не тянуло.

Прошла вечность с тех пор, как он последний раз спал с женщиной. Годы горького, тянущего одиночества и боли.

И тут она предлагает ему себя.

Отошли ее.

Но он не стал этого делать. Вместо этого он поймал себя на том, что выходит из кабинки и ведет ее сквозь толпу.


Ливия не знала, куда они идут. Где-то глубоко внутри она была чертовски напугана. Она ведь ничего не знает об этом человеке.

Даже его имени.

Никогда в жизни она не делала ничего столь глупого. И все же инстинктивно она понимала, что он не сделает ей больно.

В прозрачно-голубых глазах застыла боль, а не жестокость.

Он приобнимал ее за плечи, защищая от толпы, и шел, тяжело опираясь на трость с золотым набалдашником.

Ей хотелось спросить, что случилось с его лицом и ногой, но она не осмелилась, опасаясь, что он передумает.

Он вывел ее из клуба и повел к машине.

Они сели и проехали ровно три уровня вниз к огромному многоквартирному зданию.

Ливия слегка расслабилась, когда они вошли в большое фойе. По крайней мере, ее не будут соблазнять в темном, грязном номере какого-нибудь задрипанного отеля.

Криста очень хорошо объяснила ей, чего ожидать. Вплоть до почти точного времени, которое мужчина сможет продержаться.

Сделав глубокий вдох, чтобы набраться мужества, Ливия прикинула, что где-то к полуночи уже будет у себя в номере. Ее начнут расспрашивать, и вскоре отец узнает, что произошло.

И тогда да поможет ей Бог.

Но решение принято, а если она что-то для себя решила, значит, так и будет. Она не откажется от своего плана.

В полном молчании они вошли в лифт и поднялись на верхний этаж.

Он проводил ее к квартире, которая оказалась почти такого же размера, что и ее королевские апартаменты. И, закрыв дверь, он тут же притянул ее к себе.

На этот раз поцелуй был жадным. Агрессивным. От него перехватывало дыхание. Мужчина прижал ее к стене.

От ощущения сильных рук, скользящих по ее телу, у Ливии кружилась голова.

Что ты делаешь?

Заткнись, сказала она себе, подавив страх и чувство вины.

Это — ее жизнь, и она возьмет все, что ей полагается.

С этой мыслью она начала расстегивать на нем рубашку.


Адрон резко втянул воздух, почувствовав ее ладонь на груди. Ее прикосновения обжигали. Он почти не помнил, когда последний раз кто-то, кроме врачей, медсестер и физиотерапевтов, прикасался к нему.

К ее чести, она не скривилась и не стала комментировать многочисленные шрамы, покрывавшие его тело. Казалось, она их даже не заметила.

Вот почему он не был с женщиной с той давней ночи.

Он не хотел никому объяснять, откуда на нем столько шрамов. Что-то рассказывать.

Смотреть в лицо любовнице в утреннем свете.



Может, поэтому он и выбрал сегодняшнюю незнакомку. Он ничего не должен ей объяснять. Вообще ничего ей не должен.

Он не хотел видеть жалость или отвращение на ее лице.

Но в светло-зеленых глазах не было ничего кроме любопытства и желания.


Ливия никогда не видела голую мужскую грудь, разве что в кино.

Словно зачарованная, она пробежалась пальцами по гладкой, смуглой коже, обтягивающей твердые, словно стальные, мускулы. Бархат и сталь. Этот контраст поражал.

— К тебе так приятно прикасаться, — выдохнула она.


Адрон отодвинулся и посмотрел на нее. В ее голосе слышались восхищенные нотки, в прикосновениях чувствовалась нерешительность. В этот момент его вдруг охватило дурное предчувствие.

Он, конечно, пьян, но не настолько.

— Ты — девственница.

Ее лицо стало ярко-пунцовым.

— Черт! — прорычал он, делая шаг назад.

Его плоть пульсировала, все тело горело. Только ему могло выпасть счастье наткнуться на единственную девственницу, которая когда-либо заходила в «Золотую Крону».

Схватив трость, он хромая подошел к бару и налил себе еще выпить, но от выпитого лучше не стало.

Внезапно она оказалась у него за спиной и прижалась к нему сзади, обвив тонкими руками его талию.

Он вздрогнул от прикосновения ее маленьких грудей к его спине. В этот момент он хотел ее еще сильней.

— Я хочу, чтобы ты занялся со мной любовью, — прошептала она ему на ухо.

— Ты с ума сошла? — Он обернулся к ней.

Она покачала головой.

— Мне нужно лишиться девственности. Я не хочу, чтобы меня лишили ее силой.

— Лишил кто?

Она опустила взгляд.

— Хорошо. Если ты меня не хочешь, пойду найду того, кто хочет.

Волна жгучей ревности накрыла его при мысли о другом в ее теле.

Какая тебе разница?

И все же по какой-то непонятной, идиотской причине, разница была.

Он схватил ее за руку, когда она попыталась отодвинуться.

— Как тебя зовут?

— Ливия.

— Ливия, — повторил он. Это имя очень шло девушке с ее безмятежными глазами цвета морской волны. — Зачем тебе отдаваться кому-то вроде меня?


Ливия замерла, увидев в льдистых глазах презрение… к самому себе? Он ненавидел себя. Это было очевидно, и ей хотелось узнать, за что.

— Потому что ты кажешься хорошим человеком.

Он горько рассмеялся, услышав ее ответ.

— Хорошим? Я не хороший. Во мне нет ничего хорошего.

Это была неправда. Он ни разу не обошелся с ней плохо. Ему было больно, она видела. И от этого он злился.

Но это не делало его жестоким.

— Мне нужно идти, — тихо сказала она, жалея, что он все же не будет тем, единственным. — У меня мало времени, скоро придется возвращаться, а я должна позаботиться об этом до утра.

— Зачем?

Ливия закусила губу и почувствовала, что ее лицо снова заливается краской. Утром ее осматривают врачи Клиппера.

Если она не найдет сегодня мужчину, ей конец.

— Просто должна. — Она окинула взглядом его красивое тело. У него были широкие плечи и стройная, мускулистая фигура. Белые волосы ярко выделялись на фоне его черной одежды.

Он был великолепен.

Но не хотел ее.


Адрон видел стальную решимость в ее глазах. Она в самом деле собирается найти себе другого мужчину и переспать с ним. Он это видел.

Нужно было дать ей уйти и все же…

Почему не я?

Он избегал женщин с тех пор, как практически потерял подвижность. Он боялся попасть из-за этого в неловкое положение. Но ей ведь все равно не с кем сравнить.

Адрон стиснул трость. Он еще помнил те времена, когда схватил бы ее на руки и побежал бы с ней к постели.

Но эти дни были потеряны для него безвозвратно.

— Спальня там, — сказал он, схватил бутылку и зашагал вниз по коридору.


Ливию затрясло, когда она поняла, что он приглашает ее присоединиться.

Возбужденная и напуганная, она шла за ним, пока не оказалась в комнате в самом конце роскошного коридора. Хозяйская спальня была такой же большой, как и ее. У дальней стены стояла широченная кровать, из окна открывался вид на город.

Он поставил бутылку на ночной столик и подошел к креслу у кровати. Он медленно сел. Лицо его оставалось неподвижным.

Но Ливия заметила, как его черты исказились от боли, когда он согнул ногу и стал снимать ботинки.

Ей хотелось узнать, что же с ним произошло, но она не осмелилась спросить, боясь разозлить его.

Поэтому она подошла к нему и взяла его за стопу.

Он поднял голову, в глазах его промелькнуло удивление, когда она стянула с него ботинок.

— Знаешь, я никогда раньше не делала ничего подобного, — прошептала она.

— Учитывая, что ты — девственница, я так и подумал.

Облизнув губы, она сняла второй ботинок.


Адрон почувствовал ее нервозность, ее неуверенность, и ему захотелось ее успокоить.

— Я не сделаю тебе больно, — заверил он.

Она послала ему улыбку, от которой у него внутри похолодело. Как же он жалел, что не встретил ее до той роковой ночи. Тогда он мог стать любовником, какого она заслуживала. Он мог заниматься с ней любовью всю ночь. Медленно. Дразня.

Сейчас он понятия не имел, как все будет. Но он попытается доставить ей удовольствие. Сделает все возможное, лишь бы убедиться, что ее первый раз станет приятным воспоминанием.

У него заныло в паху, Адрон поднялся и подошел к кровати.

Прежде чем он успел понять, что она собирается делать, она оказалась у него на коленях и поцеловала его.

Адрон вдохнул сладость ее дыхания, пробежав ладонями по спине. Он никогда не думал, что девственница может оказаться такой смелой. К тому же она быстро схватывала. Она углубила поцелуй, играя с его языком.

О да, это может быть весело.

Он расстегнул на ней рубашку, открывая маленький корсет. Она застонала, когда он провел рукой по ее обтянутой атласом груди и нежно сжал округлости в ладонях.


Ливия дрожала, чувствуя незнакомую пульсацию между ног. И когда он расстегнул застежку у нее на спине, и корсет упал, она вздрогнула. Ни один мужчина никогда раньше не видел ее голой.

Он смотрел на ее обнаженную грудь, поглаживая напряженные соски ладонями, обводя их медленными, ожигающими движениями, посылая озноб по всему телу.

— Ты такая красивая, — выдохнул он, а потом нагнул голову и втянул ее сосок в рот.

Ливия зашипела от удовольствия, когда он, дразня, обвел ее плоть языком.

Она никогда не испытывала подобного.

Ливия наклонилась вперед и обхватила его голову руками. Тело ее горело. Он провел ладонями по ее спине и бедрам, и, когда он коснулся ее между ног, Ливия застонала.

Прерывисто дыша, он смотрел на нее — глаза его затуманились желанием.

А потом он уложил ее на спину и выключил свет. Она слышала, как он в темноте снимает с себя оставшуюся одежду, но ничего не могла разглядеть.


Адрону до боли хотелось увидеть ее обнаженной, но он не желал, чтобы она видела его изувеченное тело.

Ему стало жарко, и он расстегнул жесткий, колючий бандаж на левой ноге и позволил ему упасть на пол. Затем он снял тот, что был у него на руке.

И медленно и осторожно стал стаскивать с нее остатки одежды.

Адрон погладил рукой мягкую горячую кожу, наслаждаясь ее стонами. Он никогда раньше не занимался сексом с девственницей, и то, что он знал, что он — ее первый любовник, возбуждало еще сильнее.

Ни один мужчина никогда к ней не прикасался.

Никто кроме него.

И хотя он давно уже не тот, что был раньше, от этого знания ему хотелось взлететь.


Ливия застонала, когда он накрыл ее своим горячим телом. Она никогда не чувствовала ничего, похожего на это стройное, твердое, сильное тело, прижавшееся к ней.

Он жарко поцеловал ее, вклиниваясь коленом между ее ног, а потом прижался бедром к ее чувствительной плоти, волоски на его ноге дразнили ее кожу.

Ливия провела рукой по его спине, нащупывая неровные шрамы и тугие мускулы.

— Меня зовут Адрон, — выдохнул он ей в ухо за секунду до того, как обвести его языком.

— Адрон, — повторила она, будто пробуя его на вкус. Это сильное имя ему очень подходило.

Он продолжал ласкать ее бедром, языком и руками. Ливия выгнулась под его прикосновениями. Было так непривычно эротично — чувствовать его, но абсолютно ничего не видеть. Это походило на сон. Полуночную фантазию.

Протянув руку, она распустила его волосы и зарылась пальцами в шелковистые пряди. Он склонился над ней, прижался губами к изгибу локтя и стал посасывать нежную кожу.


Адрон сглотнул и отстранился, ему безумно хотелось видеть ее лицо. Вместо этого он поднял руку и обвел пальцем ее черты. Он нащупал крошечную ямочку на подбородке, представляя это худенькое личико с огромными зелеными глазами, и у него заныло сердце, которое он давным-давно считал умершим.

Она была восхитительна. И сегодня она принадлежала ему.

Целиком.

Закрыв глаза, он стал скользить вниз по ее телу и громко выругался, когда его ногу и спину прожгла острая боль.

Она застыла под ним.

— Что-то не так?

Адрон не мог ответить. Боль в ноге была такой сильной, что его желание тут же сошло на нет.

Он перекатился на спину, пытаясь вдохнуть.

— Адрон?

Беспокойство в ее голосе ударило по нервам.

— Моя нога, — выдавил он сквозь зубы. — Болеутоляющее на ночном столике.

— Какая нога?

— Проклятье, просто дай мне лекарство.

— Какая нога? — потребовала она.

— Левая.

Ливия сжала его колено ладонями.

Адрон выругался, когда его накрыла очередная волна боли.

— Не надо! — прорычал он.

— Чшш, — успокаивающе сказала она, разминая сустав.

Странное тепло исходило от ее рук, проникая под кожу. Адрон нахмурился, когда боль стала утихать.

А потом вдруг совсем исчезла.

Целую минуту он напряженно лежал, ожидая, когда боль вернется.

Но это так и не произошло.

У него вообще ничего не болело. Ни грудь, ни рука, ни колено. Ничего.

— Что ты сделала?

— Это лишь на время, — прошептала она. — Но несколько часов боль не будет тебя беспокоить.

Адрон не мог в это поверить. Он привык жить с постоянной, неослабевающей болью. Она была такой сильной, что он мог спать не больше пары часов подряд.

До сегодняшнего дня.

Он не мог поверить, что боли нет. Его сердце радостно заколотилось. Он наконец-то свободен. Даже если это ненадолго, у него есть время вспомнить, как все было раньше, до того, как он всего лишился.

И это произошло благодаря ей.

Он обнял ее и поцеловал.


Ливия чувствовала, как стучит его сердце под ее ладонью, и слышала смех в его голосе.

— Спасибо.

Она улыбнулась. А потом он не стал спускаться вниз, покрывая ее тело поцелуями. Ливия застонала от острого пронзившего ее удовольствия. Ласки его рук и губ казались такими чудесными на ее обнаженной коже.

Это было гораздо больше, чем она ожидала. Криста говорила ей, что мужчина, который ее не знает, не станет тянуть с этим делом, а побыстрее кончит и уйдет.

Но Адрон не спешил. Казалось, он упивается ее телом.

Словно они в самом деле занимались любовью. Ливия задумалась, если он так нежен с незнакомкой, каким бы он был, если бы они по-настоящему друг друга знали?

Но сегодняшняя ночь — это все, что у них есть.

И она ею насладится.


От ее аромата и вкуса у Адрона кружилась голова — он прихватил зубами кожу на ее бедре. Этот вкус пьянил, а запах…

Он готов был вдыхать этот нежный цветочный аромат вечно.

Ее мягкие ладони ласкали его волосы и шею, так что все тело начинало гореть. Он не мог и представить, что у него еще когда-нибудь будет подобная ночь.

Ночь без демонов. Без мучивших воспоминаний.

Она словно поглотила его, и он с радостью поддался.

Она была его ангелом милосердия, спасающим от грехов. От одиночества. Он запомнит это мгновение на всю оставшуюся жизнь. Оно будет согревать его, когда его тело снова станет ему ненавистно.

Очень осторожно он раздвинул ее ноги и устроился между ними.

Ливия закусила губу, ожидая, что он войдет в нее. Но Адрон этого не сделал. Вместо этого он проложил поцелуями дорожку по ее бедру и дотронулся рукой до нежных складок.

Она ахнула от его прикосновения. Это было блаженство. А он медленно ласкал ее пальцами, выводя круги, погружаясь внутрь и поглаживая.

— Вот так, — выдохнул он, касаясь губами ее ноги, пока Ливия терлась о его ладонь. — Не смущайся.

Она и не смущалась, хотя должна бы.

По крайней мере, пока он не дотронулся до нее языком.

Ее охватил исступленный восторг.

— Адрон? — спросила она необычно хриплым голосом. — Разве ты должен это делать?

Он лизнул ее медленным глубоким движением.

— Тебе нравится?

— О да.

— Значит, должен. — Не говоря больше не слова, он вернулся к своему занятию.

Ливия извивалась в его руках, а он продолжал терзать ее языком. И когда он скользнул в нее пальцем, она подумала, что задохнется от наслаждения.

Криста говорила, что будет больно, но в его прикосновениях не было ничего болезненного. Лишь райское блаженство.

Она откинула голову на подушки, пока он выводил пальцем круги у нее внутри, один за другим, в такт движениям языка. Оглушенная ощущениями, Ливия почувствовала, как тело ее содрогнулось, словно живя своей жизнью.

Удовольствие все нарастало, и, когда она больше не могла этого выносить и готова была умолять его остановиться, тело ее взорвалось.

Ливия закричала от наслаждения.

А он продолжал играть с ней. Его палец и язык ласкали ее, и, когда чувствительная плоть больше не могла выносить его прикосновений, Ливия застонала:

— Пожалуйста. Пожалуйста, хватит.


Адрон рассмеялся и очень удивился, услышав этот звук. Он не мог припомнить, когда последний раз смеялся.

Он отодвинулся, но не убрал палец. Он нащупал тонкий барьер внутри нее. Его тело горело, требуя взять ее. Но он не мог этого сделать. Нужно было остановиться, пока они не совершили чего-нибудь, что нельзя было бы исправить.

А если порвать этот барьер, возврата не будет. Никаких вторых шансов.

Точь-в-точь как когда он решил…

Он вздрогнул от нахлынувших воспоминаний. Его жизнь была абсолютно разрушена из-за одного глупого импульсивного поступка. Он не позволит ей так же разрушить и свою.

Она была доброй и нежной. Чистая душа в мире грешников.

Он не станет ломать ее.

Закрыв глаза, Адрон задумался, что же испытывает к ней. Ведь он смог остановиться и справиться со своим предательским телом.

Прошло много лет с тех пор, как он делал что-то хорошее. Много лет с тех пор, как ему хотелось сделать что-то хорошее.

Он потянулся за одеялами и укрыл ее.


Ливия замерла, когда он прижался к ней сзади, крепко обняв. Она упивалась ощущением его рук, но он не делал ни единой попытки…

— Адрон?

— Да?

— Мы ведь не закончили?

Он потерся щекой о ее плечо.

— Я доставил тебе удовольствие, Ливия. Тебе нужно что-то еще?

Она повернулась, чтобы посмотреть на него, но в темноте смогла разглядеть лишь смутные очертания его лица.

— Но ты же не… ну, ты знаешь.

— Знаю.

— Почему?

— Ливия, ты не думаешь, что тебе нужно подождать, пока ты не встретишь кого-то, к кому будешь неравнодушна?

— Я неравнодушна к тебе.

Адрон хмыкнул.

— Ты меня даже не знаешь.

Она повернулась в его объятиях и прижала ладонь к его щеке.

— Ты прав, я тебя не знаю. И все же я предложила тебе свое тело. Я хочу, чтобы ты закончил начатое.

Он отпрянул.

— Ливия…

— Адрон. Если ты этого не сделаешь, мне придется выйти замуж за человека старше моего отца. Я не хочу, чтобы он прикасался ко мне так, как ты. Пожалуйста, помоги мне.


Ее слова разрывали ему сердце. Перед глазами встало лицо Лии. По Андарионским законам он был вынужден на ней жениться. И она показала ему настоящее значение слова ад.

Ливия провела рукой по его груди вниз к животу. Его мышцы сократились в ответ на прикосновение, Адрон почувствовал, как ее ногти щекочут волосы у него между ног, а потом она сжала его в ладони.

В паху стало горячо, его плоть набухла еще сильнее. Одно мгновение — и Адрон понял, что пропал.

Когда она поцеловала его, весь мир рассыпался снопом искр.


Ливия была неготова к его реакции. Адрон низко зарычал и, перекатив ее на спину, прижал к матрасу.

Он исступленно поцеловал ее и прижался лицом к ее шее, начав лизать и дразнить ее плоть обжигающими ласками.

Он опустил руку и стал гладить ее, пока Ливии не начало казаться, что ее рассудок плавится.

Он раздвинул ее ноги еще шире, и она почувствовала, как ее коснулся кончик его плоти.

Очень нежно он взял ее руку и прижал над головой, легко поцеловал в губы и глубоким выпадом скользнул внутрь.

Когда он наполнил ее, Ливия закусила губу, чтобы сдержать крик от неожиданно пронзившей боли, оборвавшей удовольствие. Он был таким большим, что ее тело жаждало избавиться от вторгшейся плоти.

Но, по крайней мере, дело сделано.

Она больше не девственница.


Адрон не двигался, ожидая, пока она приспособится к нему. Он не хотел причинять Ливии боль, но по тому, как крепко она стискивала его руку, он прекрасно понял, что она пытается скрыть от него.

Он лучше многих других понимал, что нельзя чувствовать боль и удовольствие одновременно.



А ему не хотелось делать ей больно.

Он неохотно отпустил ее ладонь, приподнялся на руках и посмотрел на нее. Адрон привык к темноте, так что мог видеть, что ее глаза крепко зажмурены.

— Не бойся, — прошептал он и скользнул ладонью по ее телу, пока его рука не оказалась между ее ног.

Ливия вздохнула, почувствовав, как его пальцы коснулись чувствительного узелка. Боль отступила перед волной наслаждения.

— Вот так, — сказал он и начал медленно двигаться.

Ливия выгнулась — боль совсем исчезла под его обжигающими прикосновениями. Чувствовать его внутри было так здорово, казалось, с каждым движением он погружается все глубже, она вцепилась в его широкие плечи. Она никогда и не представляла, что может быть так чудесно.


Адрон следил за лицом Ливии, стискивая зубы. Она была такой влажной и горячей. Он и забыл, какое это удовольствие — быть в объятиях женщины.

Забыл, каково это, когда кто-то просто обнимает тебя в темноте.

Он опустился рядом с ней и притянул ее к себе, сжимая ее голову ладонями. Дыхание Ливии щекотало его голое плечо.

Она повернула голову и поцеловала его в шею, проведя руками по спине.

Он застонал от обжигающего наслаждения.


Ливия обвила ногами его тонкую талию. Он так нежно сжимал ее, что у нее кольнуло сердце. Криста говорила ей, что мужчина просто использует ее.

Но она не чувствовала ничего подобного.

Адрон обнимал ее так, словно боялся отпустить.

Он снова потянулся к ее губам, и она застонала, почувствовав его язык. Его движения стали быстрее. Глубже. Сильнее.

Ливия прижалась к нему теснее, почувствовав вновь нарастающее удовольствие. Боже, что же в нем такого, что он вызывает в ней подобные чувства?

На этот раз когда ее настигла разрядка, он последовал за ней.

Он тихо зарычал, сделав последний глубокий выпад, и задрожал в ее объятиях.


Адрон упал на нее.

Абсолютно выбившись из сил, он лежал, обнимая ее, и ждал, когда вернется с небес обратно в свое тело.

Вот тебе и просто секс. То, что только что произошло, нельзя было назвать просто сексом.

А больше всего его пугало то, что он не хотел, чтобы она уходила.

Ему не хотелось возвращаться к своему пустому существованию. Он так долго был один. У него были лишь семья и прислуга.

Но Ливия это изменила.

И ему не хотелось обратно.

— Это было чудесно, — выдохнула она ему на ухо. — Может, повторим?

Он рассмеялся и с удивлением почувствовал, что его тело пробуждается вновь.

— Может, и повторим.

На самом деле, он не собирался останавливаться, пока она не попросит пощады.

Глава 2

Адрон просыпался медленно — от самого невероятного ощущения, которое когда-либо испытывал — тела Ливии, прижимающегося к нему.

Она лежала в его объятиях, отвернувшись в сторону. Он не знал, во сколько они наконец заснули. Знал лишь, что никогда не чувствовал такого умиротворения. Такого тепла.

И никакой боли. Ни физической, ни душевной.

Наслаждаясь этим мгновением, он зарылся лицом в ее волосы и вдохнул свежий, нежный аромат.

Его тело немедленно откликнулось.

Как?

Прошлой ночи ему должно было бы хватить на несколько дней вперед, и все же он хотел ее. Адрон не мог понять этого.

Он отодвинулся, поцеловал ее в плечо и тут же замер, разглядев ее кожу в слабом утреннем свете.

Нахмурившись, он провел рукой по ее обнаженному плечу и шрамам, покрывавшим спину.

Ее избивали. И жестоко, судя по всему.

Она что, сбежавшая рабыня?

Ливия довольно вздохнула и приникла к нему. Адрон забыл о шрамах, как только она прижалась попкой к его возбужденной плоти.

Он крепче обнял ее, бедром раздвигая ее ноги. Боже помоги, но он снова хотел ее.


Ливия проснулась, почувствовав, что Адрон снова вошел в нее.

— О Боже, — выдохнула она, когда он очередным глубоким, резким толчком ворвался в ее тело.

Закусив губу, она зашипела от удовольствия.

— Ты когда-нибудь устаешь? — спросила она, в ее голосе слышался смех.

— Только не от тебя.

Она улыбнулась. Ни с кем до этого она не чувствовала себя такой нужной. Надо признать, женщина может к такому привыкнуть.

Закрыв глаза, Ливия отдалась во власть его долгих, глубоких выпадов.

Она кончила за мгновение до того, как это сделал он.

Ливия повернулась к Адрону и увидела, что он, улыбаясь, смотрит на нее.

— Спасибо, — сказал он. — За все.

Она улыбнулась в ответ.

— Тебе спасибо. — Она коснулась губами его рта.

Адрона накрыла волна ощущений, когда он обхватил ее голову руками. Да, уж он постарается остаток дня не выпускать ее из постели.

— Адрон, ты ни за что не поверишь… — Голос отца оборвался, как только дверь спальни распахнулась.

Его отец замер, уставившись на их переплетенные тела, открыв рот.

И тут разверзся ад.

Ливия нырнула под одеяло, и в то же мгновение послышалось грязное ругательство.

Адрон перевел взгляд с Ливии, забравшейся с головой под одеяла, на шестерых мужчин, окруживших отца. Двое из них были в королевских мантиях Вистана, а значит, это — Император и его наследник. На остальных была темно-серая униформа королевских телохранителей.

— Я же говорил, что это правда! — прорычал старший Вистан. В темно-карих глазах полыхнула ярость, когда он посмотрел снизу вверх на отца Адрона. Ростом шесть футов шесть дюймов,[1] бывший Наемник Лиги, его отец был не из тех мужчин, к которым можно было обращаться непочтительно.

Если тебе жить не надоело, конечно.

— Наш осведомитель был прав, когда сказал, что твой сын ушел вместе с ней.

Адрон вскинул бровь, увидев презрительную усмешку на лице мужчины. И только тут вдруг понял, что волосы у императора Вистана того же цвета и оттенка, что и у женщины в его постели. Рассмотрев младшего Вистана, Адрон окончательно убедился в том, кто такая Ливия.

Дерьмо!

— Шлюха! — бросил молодой мужчина, скидывая одеяла и хватая Ливию.

Адрон убрал его руку с плеча Ливии и отшвырнул от кровати.

— Она не сделала ничего плохого.

Не обращая никакого внимания на свою наготу, Адрон встал с кровати.

— Притронешься к ней — я вырву тебе сердце.

На лице ее брата отразилась злость, но Адрон заметил страх в глазах мужчины, когда тот обратил внимание на рост Адрона и его ужасные шрамы.

Однако ее отца оказалось не так просто запугать.

— Взять ее, — приказал он страже.

Ливия опустила голову, завернувшись в простыню. Стражники стащили ее с постели и поставили перед отцом.

Адрону было больно видеть ее испуганное лицо.

Ее отец окинул Ливию испепеляющим взглядом.

— Скромность не к лицу шлюхе, раздвигающей ноги перед первым, кого встретит в грязной забегаловке.

Прежде чем Адрон понял, что тот собирается сделать, ее отец сдернул с Ливии простыню.

— Выведите ее и хорошенько проучите.

— Вон отсюда, — прорычал Адрон, перехватив руку первого стражника и отбросив его прочь от Ливии.

Он затащил ее за спину, поднял с пола простыню и завернулся в нее вместе с Ливией. Она стояла так близко от него, что он чувствовал спиной, как ее трясет.

От этого он разозлился еще сильнее.

Если ее отец желает драки, он ее ему предоставит. Никто не посмеет тронуть ее за то, что она сделала. Только если сперва справится с ним.

— Мальчишка, — сказал ее отец. — Это не твое дело. Ты уже достаточно натворил.

Он сделал шаг вперед.

— Все, что касается моей жены, — мое дело.

Ливия замерла, стоило словам слететь с губ Адрона. Прошлой ночью она понятия не имела, что он — наследник Андариона. Но она знала императора Никириана Квиакидеса. Они были представлены несколько дней назад, когда ее семья только приехала. Да и на Кировар они прибыли прежде всего из-за какого-то дела с отцом Адрона.

Теперь, когда мужчины оказались в одной комнате, она заметила сходство между отцом и сыном. У Никириана были те же белоснежные волосы, та же твердая, четкая линия подбородка. Да и роста и телосложения они были одинакового.

— Это правда? — разгневанно спросил отец. — Ты — его жена?

Ливия сглотнула. Если она скажет «да», по андарионским законам они будут считаться женатыми.


— Адрон, — серьезно сказал его отец. — Ты понимаешь, что делаешь?

Адрон повернулся к ней. Поднял ее подбородок, так чтобы она смотрела прямо в его прозрачно-голубые глаза.

— Все зависит только от тебя.

Ошеломленная его предложением, она смотрела на него. Ливия никогда не встречала более благородного мужчину. Он мог отдать ее на расправу отцу, и все же предлагал ей спасение.

— Ты уверен? — прошептала она.

— Нет, — сказал он с едва заметной улыбкой. — Но я за всю жизнь еще ни в чем не был уверен.

Она посмотрела на рассерженное лицо отца… брата. Если она отправится домой, ее изобьют до потери сознания. Но если останется…

Она не имела ни малейшего представления, что будет тогда.

Известность или неизвестность.

— Схватить ее, — приказал отец.

Адрон встал между ней и стражей.

— Никириан, скажи сыну, чтобы отошел. Он вмешивается в дело Вистана.

Только сейчас Ливия заметила глубокие, красные шрамы, пересекавшие спину Адрона. Его спина была просто изрыта рубцами. Словно кто-то пытался разрезать его на куски.

А потом ее взгляд упал на татуировку в виде дракона и клинка на левом плече, татуировку Наемника Лиги.

Ливия вздрогнула. Она абсолютно ничего о нем не знает.

Ничего, кроме нежности прикосновений. Кроме тех ощущений, что вызывают в ней его поцелуи. Кроме того, что он заставляет ее чувствовать себя желанной. Защищенной.

И в этот момент она решилась.

— Все, что происходит со мной, касается моего мужа, — тихо сказала она.

Лицо отца словно обратилось в камень.

— Значит, твои узы с нашим домом разорваны. — Он бросил взгляд на ее брата. — Идем, Принам.

Черты брата чуть смягчились, прежде чем он успел овладеть собой. Не говоря ни слова, он вышел из комнаты вслед за отцом.

Никириан шагнул вперед — зеленые глаза светились любопытством.

— Наверное, это у нас в крови.

Адрон нахмурился.

— Что, прости?

— Спроси как-нибудь свою мать, как мы оказались женаты. — Он посмотрел на Ливию. — А пока, добро пожаловать в семью, ваше Высочество.

Адрон нахмурился еще сильнее и подозрительно поглядел на отца.

— Ты какой-то чертовски понимающий сегодня. Может, мне стоит испугаться?

Никириан расхохотался.

— Может быть. Надеюсь, это значит, что ты снова вернешься в наш мир. Мы по тебе соскучились.

У Адрона заходили желваки.

С мягкой улыбкой его отец посмотрел на Ливию:

— Знаете, вам придется привести его во дворец, чтобы познакомиться с остальным семейством.

— И мамой?

Он кивнул.

Что-то странное промелькнуло в лице Адрона. Что-то, чему Ливия не могла найти определения, но было похоже, что Адрону не хочется видеться с матерью.

— Когда?

— Сегодня.

— Джейс будет там? — спросил Адрон.

— Он — твой брат.

Глаза Адрона загорелись ненавистью.

— Он — твой сын. Он перестал быть моим братом в тот день, когда отказался придерживаться Кодекса Лиги.

Никириан вздохнул, потом посмотрел на Ливию

— Надеюсь, вы знаете, во что впутались.

Самое ужасное, что она понятия не имела.

Никириан ушел.

Теперь, когда они наконец оказались одни, реальность того, что она наделала, обрушилась на нее.

Она замужем.

За абсолютно незнакомым человеком.

— Ну разве не забавно, — сказал Адрон, поворачиваясь к ней. — Не знаю, как насчет тебя, но когда я вчера шел в «Золотую Крону», я вовсе не думал найти себе жену.

Она рассмеялась.

— Ну, так как я оказалась там, чтобы сбежать от будущего мужа, могу честно признаться, что меня подобная мысль тоже не посещала.

Он обхватил ее лицо ладонями и тепло улыбнулся ей — на щеках его появились ямочки. И когда он поцеловал ее, она вздрогнула от прикосновения его губ.

— Боже, ты такая замечательная на вкус, — сказал он, покусывая уголок ее рта. — Я мог бы целовать тебя вечно.

От его слов ее накрыла волна желания.

— Ты тоже ничего, — сказала она.

Он рассмеялся и подхватил ее на руки.

Его лицо вдруг исказилось от боли, он опустил ее на пол и упал на колени.

— Адрон? — спросила она, опускаясь на колени рядом с ним.

По его лицу она видела, что ему слишком больно, чтобы говорить.

— Давай, — сказала она, — ложись на пол.

Она помогла ему лечь и сжала его колено ладонями. Ливия попыталась призвать свои силы, но ничего не выходило.

Нет!

Адрон прижимал ладонь к голове, словно ему в мозг воткнули острый штырь, и теперь проворачивают. Он корчился от боли, и у Ливии разрывалось сердце, но она не могла помочь ему. Она бросилась к ночному столику — сердце ее громко колотилось.

— Инъектор, — прошептал он с пола. — В ящике есть ампулы… с лекарством…

Ливия отыскала инъектор и лекарство и принесла ему.

Адрон засунул ампулу в инъектор, прижал к животу и нажал на кнопку. Он взмок от пота, его лихорадочно трясло.

Ливия укрыла Адрона одеялом и положила его голову себе на колени.


Адрон пытался не бороться с болью. Тогда было бы не так больно, но боль все равно обрушивалась на него с мучительной яростью, оставляя слабым как котенок. Совершенно без сил.

Он смотрел на Ливию, пока она гладила его волосы и обнимала.

Никогда раньше, будучи в таком состоянии, он никого к себе не подпускал. По крайней мере, если выбор зависел от него. Но в ней было что-то, успокаивающе действующее на его израненную душу.

Что еще лучше, он не видел на ее лице презрения или жалости. В зеленых глазах было лишь безмятежное спокойствие.

Спустя несколько минут боль утихла настолько, что он мог снова двигаться. Адрон медленно и осторожно сел, но его не оставляло ощущение, что каждый мускул в его теле снова режут на части. Он попытался встать.

Она шагнула к нему, чтобы помочь.

— Не надо, — сказал он гораздо грубее, чем собирался. — Я могу стоять сам.

Она не обратила внимания на его резкий тон.

— Может, тебе что-нибудь принести?

— Выпить. — Он снова улегся на кровать.

— Адрон, сейчас утро. Может, тебе лучше что-нибудь съесть?

Он свирепо уставился на нее — один такой взгляд — и обычно все тут же оставляли его в покое.

— Принеси чего-нибудь выпить.

Она оделась и несколько минут спустя вернулась со стаканом молока.

— Проклятье, Ливия! Я — не ребенок.

— Тогда перестань вести себя как ребенок.

Прежде чем он успел ответить, раздался дверной звонок.

— Мне открыть? — спросила она.

— Мне плевать.

Ливия вздохнула, услышав его враждебный тон, он немного поерзал на кровати и скорчил гримасу.

Она направилась к двери и, открыв ее, обнаружила на пороге высокую, красивую брюнетку, почти без одежды. Короткий красный топ с глубоким вырезом и черная облегающая кожаная юбка, от вида которой у родителей Ливии точно случился бы инфаркт.

Женщина сняла солнечные очки, и Ливия увидела красные радужки и белые зрачки, которые выдавали в женщине чистокровную Андарионку.

— Ты, должно быть, Ливия, — радостно воскликнула она. — Я — Зарина.

Ливия посмотрел на нее, изогнув бровь.

— Сестра Адрона, — добавила она. — Папа только что рассказал мне о вашем браке, и я просто не могла не придти.

Не зная, что делать с его чудной сестрицей, Ливия впустила ее в квартиру.

— Ты в самом деле милая, — сказала Зарина, шагнув внутрь и бросив сумку на диван Адрона. — Но я бы сказала, что ты не совсем в его вкусе.

— Что, простите?

— Адрону всегда нравились длинноногие блондинки, личности, глубиной с тетрадный лист. А ты выглядишь так, словно у тебя есть и мозги, и душа.

В ответ на ее слова Ливия вскинула бровь.

— Мне оскорбиться?

Зарина рассмеялась.

— Право, не стоит. Единственные, кого я оскорбляю намеренно — это мои братья. Кстати о них, где тот, что самый старший, плохой и злой? Папа сказал, что он встал и даже ходит без трости.

Ливия не успела ответить, как из спальни послышался страшный грохот. Она побежала обратно к Адрону, Зарина последовала за ней.

Ворвавшись в спальню, Ливия увидела, что Адрон сидит, опираясь рукой на ночной столик. Она ахнула, увидев, что он весь в крови, каждый раз когда он закашливался, крови становилось все больше.

— О Боже, — выдохнула Зарина, устремившись к коммуникатору.

Ливия в ужасе подбежала к мужу.

Он открыл рот, чтобы что-то сказать, но снова закашлялся кровью. Адрон трясся всем телом, упав обратно на кровать, он сжался от боли.

Когда она попыталась к нему прикоснуться, он оттолкнул ее.

— Скорая уже едет, — сказала Зарина, присоединившись к ним.

Ливия встретилась взглядом с Адроном. Она видела боль и стыд в его глазах. Он как будто смутился. Но она никак не могла сообразить отчего.

— Ему нужна одежда, — кинула она Зарине через плечо.

К тому времени, как они вытерли с него всю кровь и одели его, прибыла команда скорой помощи.

— Я должна позвонить родителям, — сказала Зарина, оставив Ливию следить, как команда занимается ее мужем.

Адрону в горло вставили трубку и сделали еще один укол, устанавливая капельницу. Он просто лежал без движения, и то, как спокойно он реагировал на все происходящее, сказало ей, насколько он привык к подобному.

Боже правый, так что же с ним случилось?

Может, это от того, чем они занимались. Неужели секс мог его убить? От этой мысли она пришла в ужас.

Когда уносили носилки, Адрон бросил на нее усталый, робкий взгляд и отвернулся.

— Идем, — сказала Зарина, остановившись в дверях. — Я подвезу тебя до больницы.

Ливия вышла за ней.

— Что с ним произошло?

Зарина вздрогнула, словно случившееся было слишком болезненными, чтобы даже думать о нем.

— Пять лет назад Адрон был Наемником Лиги, и он получил приказ уничтожить Кира Омэйндона.

Ливия прекрасно знала это имя. Жестокость и зверства Кира давно снились многим в кошмарных снах. Целых два года он оставлял за собой след из изнасилований и убийств в Брименском секторе.

Зарина изящным жестом провела рукой по волосам.

— Когда Адрон проник в дом Кира, чтобы убить его, тот схватил одну из служанок и заперся в кабинете. Женщина была беременна, и Адрон винил себя в том, что ее схватили.

Ливия помнила это знаменитое противостояние. Репортеры часами передавали новости с места событий. И закончилось все, когда один из Наемников Лиги позволил сковать себе руки за спиной и обменять себя на беременную женщину.

Теперь она знала имя этого наемника, и даже как он выглядит.

Что еще хуже, она знала его ласковые прикосновения.

Зарина медленно лавировала в потоке машин.

— Кир решил сделать из Адрона пример Лиге. Он хотел убедиться, что Лига дважды подумает, прежде чем посылать за ним другого убийцу. Поэтому он несколько дней пытал Адрона, а потом превратил его в кусок мяса. Через неделю после того, как Адрон исчез, мой брат Джейс нашел его едва живого в мусорном контейнере.

Ливия сморгнула слезы, представив, каково было Джейсу обнаружить своего брата в таком состоянии.

— Почему Адрон ненавидит Джейса?

— Потому что согласно Кодексу Лиги, когда один наемник находит другого изуродованным или искалеченным, он должен убить его. Таково их представление о том, как умереть с достоинством.

Ливия откашлялась, всей душой сочувствуя мужу и его семье.

— Джейс не смог этого сделать.

— Да, не смог. Они были слишком близки. Кроме того, Джейс никогда не смог бы смотреть нам в глаза, если бы убил его или просто позволил ему умереть.

Зарина вздохнула.

— Жаль, что ты не видела, каким Адрон был тогда. Он был совсем другим. — Она улыбнулась. — Он всюду носился, шутил, смеялся. Теперь иногда он даже не может встать с постели из-за боли.

Ливия вспомнила, что увидела частичку прошлого Адрона прошлой ночью.

— А что стало с Киром?

— Отец разорвал его на куски.

Ливия никогда не оправдывала жестокость в каких-либо ее проявлениях, но после того, как она увидела Адрона и непреходящую боль, с которой он жил, она понимала реакцию его отца.

Теперь ей просто хотелось помочь ему.

Вот только она понятия не имела как.

Глава 3

Адрон стащил кислородную маску.

Доктор бросил на него раздраженный взгляд.

— Прекрати, пожалуйста, тебе же нужна маска.

— Я не могу в ней дышать.

— Ты вообще едва дышишь, и это тут не при чем. — Тео надел маску обратно.

Адрон поглядел на мужчину, прищурив глаза, но Тео, как обычно, не обратил внимания. За последние пять лет их состязание, кто кого переупрямит, стало в больнице легендой.

Тео запустил пальцы в черные с сединой волосы и хмуро поглядел на Адрона.

— Не могу поверить, что ты решился попытаться заняться сексом в твоем состоянии. О чем ты только думал?

Адрон сдернул маску.

— Я не какой-то там евнух.

— Ну да, ты не евнух, — сказал Тео, натягивая маску обратно. — Ты — человек, внутренние органы которого кое-как слепили вместе. Функционируют они, в лучшем случае, плохо, и любое усилие может тебя убить. Сколько раз мне говорить, что тебе нельзя напрягать живот.

— Ну, если все равно умирать, лучше пусть это произойдет от классного секса.

— Не смешно.

У Адрона вдруг перехватило дыхание, он закрыл глаза. Образ Ливии всплыл в памяти, и Адрон выругался про себя.

Тео проверил капельницу.

— Если бы ты носил грудной бандаж…

— С ним жарко, и от него у меня все чешется.

— Нравится тебе это или нет, Адрон, одно случайное падение — и ты можешь переломать себе все кости.

Адрон снова снял маску.

— Мне все равно. Я не собираюсь носить это уродство. Я в нем выгляжу как придурок.

Тео закатил глаза.

— Однажды твое упрямство тебя убьет. — На этот раз Тео поправил на нем маску куда грубее обычного. — Кстати, тому, что я не пичкаю тебя лекарствами до полного отупения, есть причина. Тебе нужно чувствовать боль, чтобы знать свой предел. Скажи своей милой жене, что это была хорошая идея, конечно, но в будущем, лучше тебе не пользоваться ее помощью. Если, конечно, не хочешь стать здесь постоянным гостем.

Тео остановился у двери и обернулся.

— И в следующий раз, когда тебе захочется заняться сексом, лучше найди такую позу, чтобы не напрягать грудь и живот.

###

— Привет, братишка.

Адрон открыл глаза и увидел, что в палату заглядывает Зарина. Он попытался выдавить из себя улыбку, но не смог.

— Тео и Бад только что сказали, что к тебе уже можно. Как ты?

Зарина неуверенно шагнула в комнату, и в этот момент он увидел за ее спиной Ливию.

Свои длинные волосы его жена заплела в косу. От голубого брючного костюма ее кожа словно светилась, а в больших кошачьих глазах было столько нежности, что у него заныло сердце.

Адрон стиснул зубы, пытаясь побороть накрывшую его волну желания. Он просто не мог ее видеть, зная, что она принадлежит ему, и все же он никогда больше не сможет ее получить.

Это было для него самым жестоким ударом.

— Уходите, — сказал он, отворачиваясь.

— Адрон?

Мягкий голос Ливии коснулся его нежной лаской и обжег словно кислота.

Она шагнула вперед, и он почувствовал осторожное прикосновение к плечу…

— Не прикасайся ко мне! — прорычал он, отбрасывая ее руку. Он уставился на сестру, мониторы запищали. — Отведи ее к юристу, и пусть нас разведут. Немедленно!

В палату ворвался Тео, а следом за ним две медсестры.

— Вон! — прикрикнул он на женщин. — Я же сказал вам не расстраивать его.

Смотря, как доктор пытается уложить Адрона на место, а тот сыплет ругательствами, Ливия почувствовала, как у нее защипало глаза.

Стараясь сдержать слезы, она подняла взгляд на Зарину.

— Что я такого сделала?

— Дело не в тебе, — ответила та, прижимая Ливию к себе, пока они шли вниз по коридору. — Адрон винит тебя за то, что сделала Лия.

— Лия?

— Его первая жена.

Ливия споткнулась.

— Он был женат?

Зарина кивнула.

— Да. И его жена оказалась настоящей сучкой. Она была наследницей Вуриша, и ее отец устроил брак между ними, когда им обоим было по двадцать. Лия согласилась только потому, что хотела заполучить охотничий трофей, а Адрон — самый молодой офицер в истории Лиги и наследник империи отца — как никто другой подходил на эту роль. Но они не успели даже пожить друг с другом. Через три недели после того, как его нашли, мы с родителями сидели у Адрона в палате, пытаясь выдумать ему причину для того, чтобы продолжать жить. И тут объявилась Лия с документами о разводе. Она вручила ему бумаги и сказала, что слишком молода, чтобы быть чьей-то нянькой.

Ливия была ошеломлена.

— Как она могла так поступить?

— Понятия не имею, но даже если я буду жить вечно, мне никогда не забыть выражения его лица. Хотя лично я думаю, что это — лучшее, что могло с ним случиться. Просто хотелось бы, чтобы эта людоедка выбрала время получше. — Зарина замолчала и серьезно посмотрел на Ливию.

— Так что, едем к юристу?

Ливия в нерешительности закусила губу. Адрон столько вынес, что впору было задуматься, а не помутился ли его рассудок. Она знала о шрамах на его теле, но ее пугали те, что нельзя было увидеть.

Ливия пристально посмотрела Зарине прямо в глаза.

— Скажи, он ведь не какой-нибудь там псих или маньяк?

— Нет. Но он очень ожесточился. Адрон привык всегда и во всем рассчитывать только на себя. Он чувствует себя униженным всякий раз, когда вынужден просить о чем-либо.

Это Ливия могла понять.

— Тогда поехали домой.

Зарина улыбнулась.

— Я знала, что ты не зря мне понравилась.

###

Дожидаясь возвращения Адрона, Ливия проводила почти все время, стараясь узнать о нем как можно больше.

Зарина и братья Адрона, близнецы Тарин и Тьернан, оказались настоящей кладезью информации.

В этот вечер они принесли ей целую коробку дисков для голо-куба.

В одиночестве устроившись в зале для просмотров, Ливия вытащила несколько дисков и вставила их в куб.

На первом был Адрон с высоким темноволосым парнем. Им обоим было лет по двадцать. Длинные, светлые волосы Адрона были распущены, спадая на плечи — они играли в шахматы.

Боже, она едва узнала своего красивого мужа. На лице его не было шрамов, глаза светились синим огнем.

— Ну давай, Дэвин, твой ход.

— Отстань, Адрон, я думаю.

— Ага, я уже вижу, как у тебя от напряжения из ушей валит дым.

Дэвин ухмыльнулся.

Но прежде чем он успел что-нибудь сделать или сказать, на них обрушился поток воды.

Адрон заслонил лицо руками.

— Какого черта?

Мужчины оглянулись и увидели совсем молоденькую Зарину со шлангом в руках.

— О, Рина, — притворно прорычал Адрон. — Тебе конец.

Бросив шланг, Зарина закричала и бросилась бежать, но Адрон быстро ее догнал.

— Хватай ее, Адрон! — Ливия узнала голос Тьернана. Видимо, снимал все это именно он. — Заставь ее заплатить.

Адрон закинул Зарину на плечо и побежал через двор.

— Поставь меня на землю, ты, медведь-переросток!

— Хорошо, — сказал он, в ту же секунду сбросив ее в бассейн.

Зарина выплыла на поверхность, отплевываясь.

— Ну все! Тарин!

Откуда-то примчался Тарин. На четыре года младше Адрона, он был длинным и нескладным. Его темно-каштановые волосы были коротко подстрижены, глаза лукаво поблескивали. Он обхватил Адрона за пояс, и оба тоже полетели в бассейн.

Адрон вынырнул и расхохотался.

Тарин напрыгнул на него сзади и еще раз макнул в воду.

— Нет! — раздался голос Кьяры, матери Адрона, которая появилась во дворе и кинулась к бассейну. Глаза ее испуганно расширились, красивое лицо казалось рассерженным. — Пожалуйста, без подобных игр! Кто-нибудь может пострадать.

— Все в порядке, мам, — возразил Адрон.

Кьяра покачала головой, отчего ее красно-рыжая коса упала ей на плечо.

— Нет, не в порядке. Я не смогу жить, если потеряю кого-то из вас. А сейчас вылезайте оттуда, хватит.

Все трое послушно выбрались из бассейна.

Послушно, пока Тарин не подкрался к Адрону сзади и не сдернул с него шорты.

Ливия, ахнув, уставилась на абсолютно голого Адрона.

Похоже, ее муж никогда не носил белье. Она улыбнулась.

Адрон, ругаясь, натянул шорты обратно и бросился за братом.

— Адрон! — крикнула Кьяра, но смех в ее голосе свел всю строгость на нет. — Только не делай ему больно.

— Я не собираюсь делать ему больно. Просто убью.

— Мама! — закричал Тарин. Сделав круг, он вернулся к бассейну и спрятался за матерью. — Спаси.

— Адрон, — резко сказала Кьяра.

Адрон остановился и вызверился на брата.

— Ничего. Тебе же нужно когда-то спать.

Ливия рассмеялась. Просмотрев еще несколько дисков, она поняла, что Зарина оказалась права. Адрон был добрым и любящим человеком. И как бы то ни было, она собиралась найти этого человека и вернуть.

###

Только две недели и три операции спустя Тео наконец выписал Адрона. К этому времени тот желал лишь одного — поскорее попасть домой, где все оставили бы его в покое. Ему не хотелось больше видеть жалость на мокром от слез лице матери. Читать вину во взгляде отца.

Ему нужен был лишь покой.

Его брат Тьернан метнулся помочь ему выбраться из машины, но Адрон бросил на него свирепый взгляд, и Тьернан отшатнулся.

— Боже, тебе нужно запатентовать этот взгляд. Уверен, армии заплатили бы любые деньги за возможность иметь что-то столь ядовитое в своем арсенале.

Адрон выбрался из машины сам, несмотря на то, что весь покрылся холодным потом.

— Ты почему все еще здесь?

— Папа хотел, чтобы я проследил, что ты добрался домой.

— Я дома, а теперь проваливай.

— Зачем это? Боже упаси меня от общества тех, кто испытывает ко мне симпатию!

Не обращая на него внимания, Адрон направился к лифтам, изо всех сил стараясь не вспоминать, кто был с ним, когда он в прошлый раз шел через холл.

Ливия.

Ее имя и лицо до сих преследовали его, и он против воли задумался, где она сейчас. Как она.

— Мне все равно.

Тьернан зашел в лифт следом за ним.

— Что?

— Ничего.

Адрон молчал, пока они не оказались в квартире. Он, хромая, подошел к бару, чтобы что-нибудь выпить. Но бар был пуст.

— Проклятье, кто из вас это сделал? — зарычал он на Тьернана.

— Я.

Он замер, услышав за спиной голос Ливии.

— Что ты тут делаешь?

— Живу.

— Черта с два. — Он повернулся к брату. — Я хочу, чтобы ее здесь не было.

Тьернан пожал плечами.

— Ты сам сказал, она твоя жена.

— Тьернан, — угрожающе произнес Адрон.

— Адрон, — бросил тот в ответ.

Ливия шагнула вперед, судя по всему, ее совсем не впечатлил его гнев.

— Спасибо, что привел его домой, Тьернан. Думаю, дальше мы справимся сами.

Тьернан с сомнением вскинул бровь.

— Не уверен, что тебе стоит оставаться с ним наедине. Он — настоящая язва.

— Я привыкла к тому, что люди меня оскорбляют. — Она выразительно посмотрела на Адрона. — Так же как и к тому, что они хотят от меня отделаться. Поверь, ничто из того, что может сказать Адрон, не заставит меня плакать.

Именно в этот момент Адрон почувствовал себя полным ничтожеством. Он ведь никогда не хотел сделать ей больно.

Развернувшись, он направился в спальню.

Ливия попрощалась с Тьернаном и пошла за Адроном. Несмотря на смелые слова, она была в ужасе.

Но жить в страхе для нее тоже не внове. По крайне мере, Адрон не станет ее избивать.

Он лежал на постели, прикрыв глаза рукой.

— Ты голоден?

— Нет.

— Тогда, может…

— Я хочу побыть один.

— Мне кажется, что ты и так слишком долго был один.

— Черт возьми, почему ты до сих пор здесь? Почему не сделала то, что я сказал?

Она глубоко вздохнула и сосчитала до десяти, стараясь набраться терпения.

— Потому что мне некуда идти. Отец от меня отрекся.

— Если дело в деньгах…

— Мне не нужны деньги, — резко ответила она.

— Тогда что же тебе нужно?

— Ты.

Он медленно убрал руку и посмотрел на нее.

— Ты, должно быть, рехнулась.

— Почему? Потому что хочу быть с тобой?

— Да.

Она села рядом с ним на постель.

— Знаешь, когда мы занимались любовью, я ощутила связь между нами. Ты ведь тоже ее почувствовал?

— Нет.

— Я тебе не верю. Ты был слишком нежен. Прижимал меня к себе так крепко. Может, я наивная, но не дура. Я знаю, что мужчины так с незнакомыми женщинами не обращаются.

Он окинул ее насмешливым взглядом.

— И откуда ты это узнала?

— Мне сказала Зарина.

Он скривился.

— О, боже. Ты обсуждала это с моей младшей сестрой?

— Это была очень содержательная беседа.

— Могу себе представить.

— Так что, будем сидеть здесь весь день?

— Нет, ты уходишь.

— Я уйду только вместе с тобой.

Он зарычал.

— Ты вообще представляешь, с какой болью я живу? Больно даже дышать, так что, если не возражаешь, я просто полежу здесь в тишине.

— Хорошо. — Она встала и вытащила маленький голо-куб из его прикроватного столика. — Я только хотела показать тебе это.

Адрон нахмурился, но она включила куб и протянула ему. Внутри шли помехи, пока вдруг не появилась молодая брюнетка с маленькой светловолосой девочкой.

— Здравствуйте, коммандер, — сказала женщина, обнимая девочку. — Это — моя дочь Алиша. Не знаю, помните вы меня или нет, но я — та женщина, которую вы спасли от Кира, а это — девочка, которая родилась шесть недель спустя. Поздоровайся, Алиша.

— Здравствуйте, коммандер. — Девочка помахала рукой. — Спасибо, что спасли меня и мою маму.

Ливия увидела, как мучительно исказилось его лицо, пока женщина и ребенок говорили с ним. А потом он внезапно зарычал и запустил голо-кубом об стену — тот разлетелся на осколки.

— Адрон! — воскликнула она, чувствуя, что терпение ее на исходе.

Он повернулся к ней, тяжело дыша.

— Что? Ты думала, что от того, что ты покажешь мне это, все сразу наладится? Думала, я посмотрю на них, заплачу и скажу, как я благодарен, что они живы, когда сам я оказался в ловушке? А что насчет детей, которых мне самому хотелось иметь? — Боль в его взгляде словно обожгла ее. — Боже, Ливия, мне всего двадцать девять, а все, что ждет меня в будущем — это медленное, болезненное превращение в полного инвалида.

От его слов у нее на глазах выступили слезы. А она-то, идиотка, думала, что от этого ему станет легче.

— Прости, — прошептала она. — Я лишь пыталась помочь. Но ты ведь никогда никому не позволишь это сделать? — Она развернулась и выбежала из комнаты.

Ливия остановилась только в гостиной. Она свернулась клубочком на диване и закусила губу, чтобы сдержать слезы. Она не станет плакать.

Но внутри все разрывалось от его боли. Было чертовски больно видеть его таким.

Даже сейчас она как будто видела, как он смеется и играет с сестрой и братьями.

Как она жалела, что не знала его тогда.

Ливия вдруг почувствовала, что ее головы коснулась чья-то ладонь. Подняв глаза, она увидела, что у дивана стоит Адрон. Лоб его стал влажным, и она видела, что от боли у него побелели губы.

— Прости, — сказал он напряженным голосом. — Я знаю, что ты просто пыталась помочь. Но время, когда мне еще можно было помочь, безвозвратно ушло.

Он переступил с ноги и ногу и вздрогнул.

— Послушай, я знаю о твоих людях и их обычаях, знаю, что ты росла в клетке. Последнее, что тебе нужно — это забота о человеке, который едва может ходить. Почему тебе просто не найти себе отдельную квартиру? Я с радостью передам тебе все счета. Ты никогда ни в чем не будешь нуждаться.

Его предложение было поистине великодушным, но она не могла принять его.

— Я не могу этого сделать.

— Почему нет?

— Потому что я люблю тебя.

Глава 4

Адрон не удивился бы так, даже если бы она залепила ему пощечину.

— Как? Ты меня даже не знаешь?

— Знаю. Ты пытаешься скрыть то, какой ты, но я все равно вижу это. Оно словно светится.

Он, нахмурившись, посмотрел на нее.

— Что светится?

— Твое доброе сердце.

— У меня нет сердца. Вместо него у меня механическое устройство, перегоняющее кровь по искалеченному телу.

Она встала с дивана.

Адрон вздрогнул от ее прикосновения. Боже, как же ему хотелось поцеловать ее!

Она взяла его за руку и повела в зал для просмотров.

— Зарина сказала, что иногда тебе больно сидеть, поэтому я тут кое-что переделала.

Он уставился на новую софу. Она была вдвое больше старой и походила на небольшую кровать. Ливия сложила сверху гору подушек.

Адрон сел и откинулся на них, удивляясь, как же это здорово.

Но только пока Ливия не опустилась на софу рядом с ним. Его тело тотчас отозвалось на ее близость.

— Ты меня убиваешь, — прошептал он.

— Я вовсе не хочу убивать тебя. — Она наклонилась к нему и поймала его губы своими.

Закрыв глаза, он наслаждался ее вкусом. Последние две недели он постоянно мечтал о том, как будет целовать ее. Прикасаться к ней.

Она прошлась ладонями по его телу, заставляя его плавиться.

Когда Ливия дотронулась до его плоти, Адрон выругался.

— Ливия, прекрати. Я не могу заниматься с тобой любовью.

Она терпеливо улыбнулась ему.

— Все в порядке. Это я занимаюсь с тобой любовью.

Он снова нахмурился, но она начала расстегивать на нем рубашку.

Адрон открыл было рот, чтобы что-нибудь возразить, но она уткнулась носом в его шею.

Он зашипел, когда ее язык нежно прошелся по его коже. Она покусывала и лизала его шею, расстегивая его брюки, а затем ее рука скользнула ниже и сжала его набухший член.


У Адрона кружилась голова — когда Ливия ласкала его, он не мог говорить. Не мог двигаться.

Он задрожал, когда она проложила обжигающую дорожку из поцелуев вниз по его груди. Медленно, осторожно. Ее прикосновения обжигали, словно проникая под кожу или даже глубже.

Затрагивая душу.

Его ресницы затрепетали и приподнялись, Адрон стал смотреть, как она лижет и прикусывает кожу на его животе, а потом Ливия взяла его в рот, и он подумал, что сейчас умрет от наслаждения.

Ее темные волосы упали ему на колени, и он зарылся рукой в мягкие пряди.

Адрон стискивал зубы, пока ее язык и губы ласкали его. Она была неутомима, пробуя его на вкус.

Он никогда еще не испытывал ничего подобного. Все, что она делала, казалось таким прекрасным, таким правильным.

Какое ей дело?

Зачем ей делать это для него?

Я люблю тебя.

Слова разрывали ему сердце. Ни одна женщина никогда не говорила ему такого. Только Ливия.

И он никак не мог понять, что она нашла в нем такого, за что его можно было бы любить. Или хотя бы просто хотеть.

Эта женщина ненормальная.

Но она смогла достучаться до него, найти в нем то, о чем он сам никогда не подозревал, и он никак не мог найти этому объяснение.

Откинув голову на подушки, Адрон зарычал и кончил ей в рот. И все же она не отстранилась. Она не отпускала его, пока он полностью не расслабился.

Адрон нежно посмотрел на нее.

— Не могу поверить, что ты сделала это для меня.

— Я же сказала, Адрон, я люблю тебя. Я готова на все, чтобы сделать тебя счастливым.

— Тогда поцелуй меня.

И она подчинилась.


Ливия застонала, когда он скользнул рукой под ее рубашку и мягко сжал грудь.

Оперевшись на руки по сторонам от него, она осторожно села на него верхом так, чтобы не давить на грудь и живот. Предупреждение врача было абсолютно недвусмысленным.

Адрон обхватил ее затылок одной рукой, протянув вторую ей за спину и расстегивая корсет.

— Мне нравится обнимать тебя, — выдохнул он ей в губы. — Нравится, какая ты, когда твои щеки краснеют, а глаза сверкают.

Он провел ладонью по ее груди к животу и ниже — туда, где он был ей так нужен.

— Мне нравится, какая ты, когда кончаешь. — Он нежно улыбнулся. — С тобой я снова чувствую себя мужчиной, Ливия. Ты заставляешь меня ощущать себя цельным.

Она бесстыдно потерлась о него и со стоном кончила.

Адрон еще раз улыбнулся и крепко прижал ее к себе.

Весь оставшийся день они провели в постели, обнимаясь, лаская друг друга и просто разговаривая ни о чем и обо всем.

Это был лучший день в жизни Адрона, и он не давал Ливии заснуть почти до самого утра, боясь, что день этот закончится.

###

За тем днем последовали еще три дня блаженства.

Адрона неустанно восхищала женщина, которую чудесным образом подкинула ему судьба. Она была веселой, умной и такой нежной, что у него ныло сердце.

Как бы ему хотелось стать мужем, которого она заслуживает. Ему было больно думать, что она всю жизнь проведет прикованной к нему.

— Привет.

Он поднял глаза от книги, которую читал, и увидел в дверях Ливию. Ее волосы были все еще влажными после душа, а глаза лукаво поблескивали.

— Привет, — настороженно ответил он, не зная, что сулит ему этот блеск.

Она медленно подошла к постели.

— Не хочешь прогуляться немного?

Да, он очень хотел. Даже сильнее, чем она думает.

— Я не могу.

— Да ладно, Адрон. Ты же говорил, что твой терапевт сказал, что тебе нужно больше упражняться.

— Не сегодня. У меня нога болит. Почему бы тебе не позвонить Зарине?

— Потому что я хочу побыть с тобой.

Эта женщина — еще большая идиотка, чем он думал.

Она присела рядом с ним.

— Вот. — Ливия положила ладони на его колено.

Адрон напрягся, почувствовав, как сквозь кожу проникает ее тепло.

— Как ты это делаешь? — спросил он, когда боль утихла.

— Меня научила мама. Она из рода целителей. — Ливия осторожно массировала его колено и бедро. — Жаль, я не могу отвести тебя к ней. Она вылечила бы тебя в момент.

— В самом деле?

Она искоса поглядела на него.

— Ты мне не веришь?

— Скажем так, я отношусь к подобным заявлениям довольно скептически. Я верю только в то, что можно увидеть или потрогать.

Она закатила глаза.

— Тебе лучше?

— Да.

— Тогда присоединяйся ко мне.

Ну как он мог сказать «нет»? Кроме всего прочего, он ненавидел безвылазно сидеть дома.

Адрон встал с постели, но не успел сделать и шагу, как она его остановила.

— Тебе все равно нужна трость. Я не хочу, чтобы ты снова оказался в больнице.

Он зарычал, а Ливия сунула трость ему в руку.

— Ненавижу эту штуку.

— Знаю. — Она взяла его под руку, и они вышли из дома впервые с того времени, как его выписали.

— Ну, куда пойдем? — спросил он.

Она вызвала машину.

— Я хочу в парк.

— Зачем?

— Затем, что — я, конечно, понимаю, для тебя это новость — но там можно повеселиться.

Адрон дотронулся до ее щеки и увидел, как вспыхнули в ответ ее глаза.

— Я никогда никому не позволял так со мной разговаривать.

— Да, именно это и сказала мне Зарина вчера вечером. А еще она сказала, что удивлена, что я все еще жива.

Он рассмеялся, и подъехала их машина.

Когда они добрались до парка, он позволил Ливии отвести себя к большому пруду.

— Хочешь попробовать поплавать? — спросила она.

— Я слишком стар для катамаранов.

— Тебе двадцать девять, Адрон. Едва ли это можно назвать старостью.

— Я слишком стар для катамаранов, — повторил он. — А если и нет, я все равно не смог бы крутить педали.

— Значит, крутить буду я.

— Я не беспомощный.

Она сердито посмотрела на него.

— Я знаю. Это нормально — иногда позволять другим помогать тебе, Адрон. Почему ты так этого боишься?

Он стиснул зубы и отвел глаза.

Ливия взяла его за подбородок и заставила ответить на свой вопросительный взгляд.

— Почему?

От ярости у него в глазах потемнело, боль начинала скручиваться внутри спиралью.

— Хочешь знать, чего я боюсь? Каждый божий день я просыпаюсь и боюсь одного — что больше не смогу двигаться сам. Я знаю, что так и будет. Это просто вопрос времени, а потом у меня не останется выбора, и кому-то другому придется одевать меня и кормить. Менять мне подгузник. И эта мысль невыносима.

— Тогда почему ты не покончишь с собой?

— Потому что каждый раз, когда я думаю об этом, я слышу, как моя семья молится обо мне, пока я в больнице. Слышу, как плачет мама, как отец умоляет меня не умирать. — Он сглотнул. — Я никогда не смогу нарочно причинить им такую боль.

Любовь в ее глазах обожгла его огнем.

— Ты самый сильный мужчина, которого я когда-либо знала.

— Ты хотела сказать, слабак и дурак.

Она покачала головой и послала ему нежную улыбку.

— Идем, муж мой. — И Ливия повела его к катамаранам.

Адрон неохотно забрался на один из них, и позволил ей завезти их на середину пруда.

— Прекрасный день, да? — спросила она.

Адрон запрокинул голову и посмотрел в небо. Светлую голубизну затягивала легкая белая дымка, теплые солнечные лучи ласкали кожу.

— Ничего.

Ливия закатила глаза.

— Ты такой пессимист.

Адрон не удержался и погладил пальцами ее плечо. Он потрогал едва заметный шрам на ее руке и нахмурился.

— Кто тебя бил?

На ее лице на мгновение появилось печальное выражение, но она быстро взяла себя в руки.

— Отец.

— За что?

Она наклонилась вперед и прошептала, словно открывая ему великую тайну.

— Я склонна не делать то, чего хотят от меня другие.

— Я заметил. — Он запустил пальцы в ее волосы. — Но, думаю, мне это в тебе нравится.

Она улыбнулась, и день внезапно стал солнечнее.

Ливия смотрела, как Адрон откинулся на спину, оперевшись на локти, и посмотрел на нее. Белая футболка плотно облегала мускулы на его животе и груди. Широкие плечи были напряжены, мышцы на руках перекатывались, когда он двигался. Ветер дразнил белую косу.

Боже, он великолепен даже с этим шрамом на щеке.

— Скажи мне одну вещь, — спросила она, вдруг перестав крутить педали. — Как наследник трона оказался в Лиге?

Он вздохнул.

— В то время я еще не был наследником.

Это ее удивило.

— Нет?

— У меня была старшая сестра. — Боль в его голосе казалась даже глубже той, от которой страдало его тело.

— Прости. Что с ней случилось?

— Тиа постоянно ссорилась с отцом из-за выбора мужа. Однажды, разозлившись, она сбежала из дворца и пропала. Отец много лет пытался ее отыскать, но никто ничего о ней не слышал.

Теперь все начинало обретать смысл. Вот почему он не покончил с собой. Его семья уже потеряла одного ребенка, и он видел их горе.

Он сам испытал его.

— Ты скучаешь по ней, — сказала она, заметив муку в его глазах.

— Очень. Она могла с легкостью скрутить меня.

Ливия улыбнулась, услышав в его голосе насмешку.

Адрон вздохнул.

— Когда я был маленьким, то рассказывал ей все свои секреты. Мог выложить ей все и знал, что родители никогда об этом не услышат.

Ливия протянула руку и сжала его пальцы в своих.

— Расскажи мне что-нибудь, Адрон. Что-нибудь, о чем никто больше не знает. Даже Тиа.

— Это я приклеил Зарину к туалетному сиденью, когда ей было семь.

Ливия расхохоталась.

— Я серьезно.

— Я тоже. Я хотел, чтобы приклеился Джейс, но она бросилась в туалет и забежала туда раньше него. А во всем обвинили беднягу Тарина.

— И ты так и не признался?

— Если бы ты когда-нибудь видела моего отца в ярости, то знала бы ответ на этот вопрос. Мне было всего тринадцать, и отец казался мне настоящим гигантом.

— И что произошло с Тарином?

— Ему на все лето запретили играть в мяч.

Ливия нахмурилась.

— На слишком-то суровое наказание. Почему ты так его боялся?

— Я знал, что меня отец накажет вдвое строже, потому что я не только сделал это, но еще и позволил, чтобы за меня наказали другого. А отец твердо верит в правосудие и справедливость. — Он сжал ее руку. — Это было трусостью, знаю, и я все лето сидел с Тарином, чтобы хоть как-то загладить свою вину.

— А он знал, что это сделал ты?

Адрон покачал головой.

— Нет. Это моя позорная тайна.

А теперь и ее.

— А как насчет тебя? — спросил он. — Скажи, от кого ты пыталась сбежать, прячась в «Золотой Кроне»?

Ее лицо загорелось.

— Это было ужасно. Отец собирался выдать меня за Клиппера Торана.

— Губернатора Жирадона?

— Да.

Адрон хмуро посмотрел на нее.

— Боже, ему сколько? Лет сто пятьдесят?

— Восемьдесят два года.

У Адрона отпала челюсть.

— Твой отец собирался выдать тебя замуж за восьмидесятидвухлетнего старика?

Она кивнула.

— Ему нужно было торговое соглашение с Жирадоном, а Клипперу нужна молодая жена.

— Неудивительно, что ты согласилась признать меня своим мужем, — фыркнул Адрон. — Ты бы в любом случае оказалась бы сиделкой.

Тут ее терпение кончилось.

— Знаешь, я устала от твоей саможалости, Адрон. Вместо того, чтобы думать о том, чего у тебя больше нет, лучше бы ты сосредоточился на том, что у тебя есть.

— И что же это?

— Семья, которая тебя любит. И, хотя твое тело и пострадало, по крайней мере, твой рассудок уцелел.

— Оказаться запертым в теле инвалида — это мой самый страшный кошмар.

Ливия рассерженно посмотрел на него.

— Лучше быть искалеченным, чем превратиться в овощ. Больше всего на свете я боюсь этого. Так что, с моей точки зрения, тебе не на что жаловаться.

Он нахмурился сильнее.

— Почему ты этого боишься?

— Я видела, как умирала моя бабушка. Это было ужасно. Она лежала в палате, подключенная к мониторам и машинам, почти целый год, прежде чем ей дали умереть.

— Зачем?

— Отец не мог позволить ей уйти. — Выражение ее лица стало напряженным. — Если бы твой мозг умер, ты не смог бы больше быть здесь со мной. Не смог бы смотреть в небо над головой, слышать, как смеются дети или еще что-нибудь. Ты был бы заперт в холодной, пугающей темноте.

— Хорошо! — бросил он, желая прекратить этот разговор. Он оказался слишком тяжелым даже для Адрона. — Твоя точка зрения ясна. — Видимо, она много об этом думала. — Ты права, я жалующийся на судьбу придурок. Но я постараюсь делать это пореже.

— Обещаешь?

— Пока ты со мной, да.

###

Прошло несколько недель, Адрон пытался держать слово. Иногда это давалось ему легче, иногда — труднее. И сегодня, определенно, последнее.

— Ну же, Адрон, — уговаривала его терапевт, увеличивая вес гири на ноге. — Ты можешь это поднять.

Сжав зубы от боли, он молча злился на Шину, которая разговаривала с ним, как воспитательница детского сада с маленьким ребенком.

— Уже лучше. Молодец. Хороший мальчик.

— Иди к черту, — проворчал он.

— Адрон! — прикрикнула на него Ливия, вдруг оказавшись рядом. — Не груби.

Адрон поджал губы. Он впервые позволил Ливии пойти с ним на терапию. И, если она продолжит так с ним разговаривать, пожалуй, этот раз станет последним.

— Все нормально, — заверила Шина. — Он часто говорит мне это.

Ливия протянула к нему руку и сжала его пальцы. Сердце Адрона заколотилось от ее нежного прикосновения.

Боже, он так привык к тому, что она рядом.

Стал зависеть от нее, и это пугало его до чертиков.

— Веди себя прилично, — сказала она.

Прижав к сердцу ее ладонь, он кивнул, а потом поднял ногу.

— Видишь, я знала, что ты сможешь.

Он не обратил внимания на Шину.

— Ладно, а теперь попробуем осторожненько подтянуться.

Адрон отпустил Ливию и выпрямился. Но не успел он сесть прямо, как почувствовал в груди знакомое жжение. Через две секунды из носа у него хлынула кровь, и он закашлялся.

— Проклятье, — прорычал он, когда Шина сунула ему полотенце.

Он упал обратно на кушетку, а та побежала за Тео.

Ливия откинула волосы с его влажного лба. Нежность ее рук и взгляда опять пронзала насквозь, заставляя его желать, чтобы он когда-нибудь смог любить ее так, как она того заслуживает.

— Ты в порядке? — спросила она.

— Я только что повредил очередной внутренний орган. Кто знает, какой. А поскольку все они во мне немного…эээ… перемешались, это может быть…

Голос его затих, потому что в кабинет вошел Тео, а за ним трое санитаров с каталкой.

— Знаешь, Адрон, — сказал Тео, когда санитары подняли его и уложили на каталку, — если тебе так хочется провести со мной ночь, есть способы и попроще. Ты мог бы просто попросить.

Игривое замечание Тео совсем не развеселило Адрона.

— Я хочу домой.

— Может быть, завтра. — Тео надел на него кислородную маску.

Адрон стащил ее.

Ливия вернула маску на место.

Адрон посмотрел на нее.

— Я позвоню твоим родителям. — Держа его за руку, она шла рядом с ним, пока Тео катил его по таким знакомым коридорам.

Когда они добрались до лаборатории рентгеноскопии, Адрон неохотно разжал пальцы.

Ливия с тяжелым сердцем смотрела, как за ним закрываются двери. Как бы ей хотелось быть такой же сильной, как и ее мать. Она могла бы вылечить его.

И ты тоже.

Верно, но, если она это сделает, то потеряет его навсегда.

###

Тео выписал его только через два дня.

Все время, что Адрон был в больнице, Ливия проводила с ним, и, пусть это и эгоистично с его стороны, но ему это нравилось.

Вернувшись домой, они отправились в спальню и не вылезали из постели, кроме как за едой и напитками.

###

Ливия медленно потянулась. Она заморгала и обнаружила, что лежит в кровати в объятиях мужа.

Адрон все еще спал, но даже во сне он крепко прижимал ее к себе, словно боясь, что она исчезнет.

Улыбнувшись, она взяла его руку и поцеловала покрытые тонкой сеточкой шрамов костяшки, а потом она услышала, как кто-то ходит в соседней комнате. Поначалу Ливия решила, что это горничная, которая приходила дважды в неделю, но тут раздался голос Тарина — он звал Адрона.

— Эй, старик, — сказал он, распахивая дверь, — мне нужно… — Тарин бросил взгляд на кровать и резко отвернулся.

— Прости, Ливия, — сказал он. — Я подумал, что к трем часам вы уже встанете.

Адрон, проснулся и потерся колючей щекой о ее плечо.

— Нужно научиться запирать дверь, — заметил он.

Она рассмеялась.

Тарин фыркнул.

— Я выйду и подожду, пока вы оденетесь.

Адрон погладил ее по волосам, и она почувствовала бедром его возбужденную плоть.

— Почему бы тебе не закрыть входную дверь с другой стороны?

— Ха, ха, — сказал Тарин и прикрыл дверь спальни. — Кстати, у твоей жены классная грудь.

У Ливии вспыхнули щеки.

Адрон бросил на нее сердитый взгляд.

— Только скажи, и я его для тебя прикончу.

Она улыбнулась.

— Все в порядке, если ты это сделаешь, Тьернан будет скучать.

Адрон медленно перекатился на бок и потянулся к инъектору и ампуле, лежащим на ночном столике.

Ливия поморщилась, когда он сделал укол себе в живот. Как бы ей хотелось, чтобы ему не нужно было делать это каждые несколько часов. К несчастью, ему придется делать это всю оставшуюся жизнь.

Его черты исказились от боли, он встал с постели и стал одеваться.

Пока Адрон разговаривал с братом, она решила принять душ.

Ливия не торопилась, позволяя горячей воде ласкать ее тело, пока не почувствовала чей-то взгляд. Обернувшись, она увидела Адрона, который стоял у стены и смотрел прямо на нее.

— Ты меня напугал, — сказала она, вода стекала по ее спине.

— Извини, я просто хотел к тебе присоединиться.

Ее удивляло, до чего же с ним легко. Ее нагота в его присутствии давно перестала волновать Ливию. Как, впрочем, и нагота Адрона. Она изучила практически каждый дюйм его смуглой кожи. Каждый шрам.

Ливия посмотрела на ванну в паре футов от душевой кабинки.

— Хочешь, я к тебе присоединюсь?

Он улыбнулся.

— Да.

Ливия выключила воду и набрала ванну. Адрон забрался в нее первым, потянув ее за собой.

— Осторожно! — испуганно воскликнула Ливия. — Я не хочу сделать тебе больно.

— Ты никогда не сделаешь мне больно, — отозвался он и завладел ее губами.

Ливия застонала. О, она никогда не устанет от его поцелуев. Его прикосновений.

Отстранившись, Адрон с восхищением посмотрел на нее. Губы ее припухли от его поцелуя, щеки покраснели от его утренней щетины. Он пробежался пальцами по раздраженной коже.

— Прости, — сказал он и потянулся за бритвой, лежавшей на полочке у него над головой.


Ливия сидела рядом и, нахмурившись, смотрела, как он бреется.

— Разве не легче делать это перед зеркалом?

— Может быть.

— Тогда почему бы тебе не взять его?

Адрон замер и отвел глаза.

— Я не люблю смотреться в зеркала, и уж точно не хочу делать это с утра пораньше.

Она взяла у него бритву и, к его изумлению, стала брить ту его щеку, по которой тянулся шрам.

— Ты очень красивый.

Адрон недоверчиво посмотрел на нее.

— Когда я был моложе, то был чертовски тщеславным. Зарина постоянно дразнила меня — говорила, что я так часто смотрюсь в зеркало, что однажды придет Чудовище Тура и украдет мое лицо. — Он опустил глаза. — Наверное, она была права. Оно пришло и украло.

Ливия смыла пену с его лица.

— Знаешь, в том, что тебе пришлось пережить, есть и плюс.

— Какой?

Она помедлила, словно пытаясь собраться с мыслями.

— Скажи мне честно, Адрон. Если бы Кир не искалечил тебя, ты взял бы меня с собой в ту ночь в «Золотой Кроне»? Ты вообще обратил бы на меня внимание?

Адрон открыл рот, чтобы ответить, но понял, что крыть нечем. Ливия была права.

Сейчас она казалась ему прекрасной, жизненно необходимой, и все же он бы и не посмотрел в ее сторону до того, как Кир сделал его инвалидом.

Эта мысль ранила в самое сердце.

— Мне так хотелось бы выздороветь, ради тебя, — прошептал он. — Чтобы я мог танцевать с тобой, обнимать тебя и заниматься с тобой любовью так, как мне бы того хотелось.

— А я просто благодарна за то, что ты у меня есть. Я люблю не твое тело и не твое лицо, а твое сердце, душу и твой ум.

От ее слов по его телу пробежала дрожь, а потом он притянул ее к себе и поцеловал. Ливия осторожно придвинулась к нему.

Адрон начал покусывать ее губы и почувствовал, как ее ладонь скользнула вниз по его рукам.

Ливия приподнялась и опустилась на его плоть. Они застонали в один голос.

Оперевшись руками на край ванны, она стала двигаться сильно и быстро, так что у него темнело в глазах от наслаждения. И впервые за все время он был благодарен Киру. Благодарен за то, что нашел Ливию.

Не дай Бог, с ней что-нибудь случится. Он просто не мог ее потерять. Это уничтожило бы его.

Задержав дыхание, он смотрел, как она содрогается в его объятиях. Удовольствие на ее лице послало по его телу волну возбуждения. И, почувствовав, как ее тело туго обхватило его плоть, он сдался на милость собственной разрядке.

Ливия начала опускаться ему на грудь, но все-таки успела вовремя остановиться.

Она улыбнулась Адрону, но увидела в его глазах смятение и почувствовала, как напряглось его тело. Ему всегда было больно, когда он вспоминал о хрупкости своего тела.

Она готова была отдать все, что угодно, лишь бы в его взгляде никогда больше не было этого выражения.

Ты готова отдать свою жизнь?

— Я люблю тебя, — сказала она.

Он как всегда ничего не ответил, просто отодвинулся.

Ливия вздохнула. Она не хотела ранить его чувства. Но было уже слишком поздно, он опять замкнулся в себе.

###

Когда они оделись, было почти обеденное время.

— Хочешь сходим куда-нибудь пообедать?

Вопрос Адрона застал ее врасплох.

— Нет, лучше останемся дома.

Он скептически посмотрел на нее.

— Пойдем, нельзя же всю жизнь сидеть взаперти.

— Ты уверен, что этого хочешь?

— Честно? Я ненавижу все время сидеть дома. Я никогда не был домашним мальчиком.


Они не пошли далеко, отыскав оригинальный ресторанчик всего в нескольких кварталах.

Пока они ждали свой заказ, Адрон сидел рядом с ней, обнимая ее за талию.

— Не верю своим глазам!

Адрон замер, услышав этот голос.

Ливия подняла взгляд и увидела мужчину, который был настолько похож на ее мужа, что она сразу поняла, что перед ней, должно быть, Джейс.

Зеленые глаза Джейса дружелюбно и тепло светились. Он протянул ей руку.

— Вы, наверное, Ливия.

Не успела она пошевелиться, как Адрон отбросил руку брата.

— Ты здесь не нужен. Почему бы тебе не уползти обратно в ту дыру, из которой ты вылез?

— О, как оригинально. Послушай, давай просто оставим это?

От того, что ответил Адрон, у Ливии загорелись щеки.

Джейс покраснел от гнева.

— Ладно, можешь и дальше себя жалеть.

И он развернулся, собираясь уйти.

— О, правильно, — прорычал Адрон, — давай, повернись ко мне спиной, трусишка. Это всегда так здорово тебе удавалось.

Джейс резко развернулся и стащил Адрона со стула. Ливия, ахнув, вскочила на ноги.

— Никогда не называй меня трусом. Уж тебе-то должно быть известно, что за это придется ответить.

— Почему нет? Это ведь правда, разве не так? Ты носишь униформу Лиги, хотя нарушил присягу, ты предал меня. Ты просто-напросто трусливый лицемер.

После этого все происходило словно в тумане.

Джейс взревел и замахнулся.

Адрон уклонился и изо всех сил заехал Джейсу в челюсть.

Вышколенный убийца, Джейс, словно на автомате ответил ударом на удар. Кулак попал Адрону прямо в грудь.

Ливия услышала жуткий звук ломающихся костей. Сила удара откинула Адрона назад, тот налетел на стол.

Он даже не успел упасть на пол, но Ливия уже поняла, что ранение серьезное.

— О Боже, Адрон, — ахнул Джейс и опустился на колени рядом с братом. — Прости, я не хотел. Это был просто рефлекс. О Господи, мне так жаль.

Адрон не мог ответить.

Ливия с ужасом смотрела на его бледнеющее лицо, на то, как прерывисто он дышит. Она никогда раньше не замечала в глазах Адрона паники, но увидела ее сейчас, и это пугало сильнее всего.

Джейс вызвал скорую, но было слишком поздно. Дыхание Адрона стало едва слышным. Он захлебывался кровью.

Ливия обхватила его лицо руками.


Адрон коснулся ее руки, словно пытаясь запомнить черты ее лица. Не надо было злить Джейса. Его брат никогда не отличался сдержанностью. Но теперь уже слишком поздно. Джейс наконец сделал то, что должен был, еще когда нашел его в мусорном баке.

Убил его.

Адрон протянул руку и дотронулся до щеки Ливии. Его милосердный ангел. Когда ему хотелось умереть, она вернула ему смысл жизни. Он не хотел оставлять ее одну. Не мог вынести мысли о том, что ее не будет рядом.

Но этому просто не суждено было случиться.

Ее лицо начало расплываться перед глазами, а затем все почернело.

— Нет! — закричала Ливия, когда его рука соскользнула с ее лица. — Не смей оставлять меня одну!

Джейс опустил брата на пол, собираясь его реанимировать.

— Проклятье! — Ливии захотелось закричать, когда оба поняли, что не могут ничего поделать. Тело Адрона этого все равно не выдержало бы.

В этот момент Ливия сделала то единственное, что должна была сделать. Она потянулась вглубь себя и призвала свои силы.

Ей было все равно, во что это обойдется. Она не сможет жить без Адрона. И если цена — ее жизнь, пусть.

Почти в то же мгновение ее ладони стали горячими. Горячее, чем когда-либо. Она положила их на грудь Адрона и направила силу в него.

Джейс отклонился от оранжевого сияния, окружившего тело Адрона.

###

Адрон, резко дернувшись, проснулся. Поначалу он подумал, что умер. Боль ушла.

Тело казалось каким-то странным. Другим.

Целым.

А потом он почувствовал, что Джейс гладит его лицо, и странную тяжесть на груди.

— Адрон? — Джейс ахнул, не веря своим глазам.

Опустив взгляд, Адрон понял, что тяжесть на груди — это Ливия.

Его сердце заколотилось, и он, выпрямившись, сел с такой легкостью, какой не испытывал уже пять лет.

И в ту же секунду он понял, что она сделала. Она исцелила его.

Он притянул Ливию к груди и посмотрел на свою испачканную в крови руку. Шрамы с нее полностью исчезли. Даже те, что были на костяшках.

— Ливия? — спросил он, прижимая ее к себе.

Она не ответила. Адрон наклонил ее голову и заметил, что лицо ее стало пепельно-бледным.

— Ливия? — попробовал он еще раз и осторожно потряс. Она не отзывалась.

В ресторан вбежали медики — приехала скорая — и ему пришлось доверить ее заботам врачей.

Напуганный как никогда, он вышел за ними из ресторана.

###

Впервые за много лет Адрон сидел в пропахшем антисептиками приемном покое, в то время как Тео занимался Ливией. Он наконец-то понял, что чувствовали его родители, ожидая вестей после бесчисленных операций.

Страх и неопределенность разрывали его на части. А ведь они с Ливией знали друг друга очень недолго.

Каково же было его матери?

— Адрон?

Он поднял глаза на мать и отца, которые вошли в покой. Кьяра сжала его лицо в ладонях и посмотрела на щеку.

— Что случилось с твоим шрамом?

— Ливия исцелила его, — ответил Джейс. — Не знаю, как она это сделала, но в одну минуту он практически умирал, а в следующую вдруг оказался полностью здоров.

— Что сказал доктор? — спросил отец.

Адрон вывернулся из рук матери.

— Он хочет провести несколько тестов чуть позже. — Ему было плевать на себя.

Ливия — единственное, что волновало его в эту минуту.

— Ты звонил ее родителям? — спросила его мать.

У него внутри все сжалось, когда он вспомнил этот разговор.

— Я пытался. Ее отец сказал мне, что она больше не его забота.

Кьяра нахмурилась.

— Как он мог?

Адрон пожал плечами. Сейчас ему совсем не хотелось говорить. К тому же, Ливия была единственной, с кем ему нравилось разговаривать, и точка.

Его отец улыбнулся и перевел взгляд с Адрона на Джейса.

— Приятно снова видеть вас двоих в одной комнате без кровопролитья.

Адрон бросил на Джейса настороженный, пристыженный взгляд.

Джейс отвернулся.

Их родители вышли достать что-нибудь попить.

— Мне очень жаль, — сказал Джейс, когда они остались одни.

Адрон зло уставился на него. Он устал от его извинений.

— Если бы ты убил меня, когда должен был, этого бы не случилось.

Джейс поджал губы, глаза его полыхнули холодной яростью.

— Скажи мне честно, ты бы смог убить меня, если бы нашел полуживым и беспомощным?

— Если бы иначе мне пришлось видеть, как ты страдаешь, да.

— Тогда ты лучший убийца, чем я. Потому что я не смог бы жить, если бы убил собственного брата.

— Адрон?

Он посмотрел на Тео, который вошел в комнату.

Тот замер перед ним в нерешительности.

— Странно, да? Я не привык разговаривать с тобой, когда ты одет и сидишь.

— Не смешно.

Вид у Тео стал виноватый.

— Прости, нервный юмор. — Он откашлялся, и Адрона охватило дурное предчувствие.

Тео явно не хотелось говорить о чем-то очень нехорошем.

— Ну? — подтолкнул Адрон.

— Она в коме. Что бы она ни сделала, это отняло у нее очень много сил. Сказать по правде, я никогда такого не видел. Часть ее мозга словно сгорела.

Адрон подавил стон, представив Ливию, совершенно беспомощную, одну в палате. Она боялась этого больше всего на свете.

Зачем она это сделала?

Ради него…

О Боже, он не мог дышать, его сердце просто разрывалось. Ему хотелось выть от несправедливости. Хотелось кричать на всех и вся.

Он хмуро посмотрел на Тео.

— Она придет в себя?

— Нет. Повреждений слишком много. Она жива только благодаря аппаратам. — Тео смерил его тяжелым взглядом. — Я считаю, что нужно отключить ее от машин, и пусть все идет своим чередом.

Адрон прислонился к стене, сердце его разлетелось на тысячу осколков.

Он чувствовал, как на глазах выступают слеза, чувствовал, как горечь и боль одолевают его.

Он не мог позволить ей уйти.

Но он также не мог заставлять ее жить, зная, что она этого не пожелала бы.

Боль, глубокая и пронизывающая, дала бы фору той, с которой он привык жить.

Адрон схватил Тео за рубашку.

— Не дай ей умереть. Слышишь меня?

Тео казался ошеломленным.

— Ее мозг уже умер.

— Но только наполовину, верно?

— Ну, вообще-то да.

— Тогда шансы еще есть. — А полшанса лучше, чем ничего. — Заставьте ее сердце биться, пока я не вернусь.

— Сделаю все, что в моих силах.

И он тоже.

Отпустив Тео, Адрон выбежал из больницы с такой скоростью, какой не знал уже много лет. У Ливии был лишь один шанс на спасение, и, чего бы то ни стоило, он этот шанс не упустит.

###

— Что ты здесь делаешь? — спросил отец Ливии, когда Адрон ворвался в тронный зал, где тот принимал своих советников.

Не обращая внимания на полный зал людей, которые уставились на него, раскрыв рты, Адрон направился к тестю.

— Мне нужно видеть мать Ливии.

— Это запрещено.

— Черта с два. Ливия умирает, а ее мать — единственная, кто может ее спасти.

Выражение отца Ливии не изменилось, казалось, его совсем не трогает эта новость.

— Если она умрет, значит, такова судьба. Она опозорила нас своим неповиновением. Я говорил вам обоим, что она навсегда отлучена от нашего дома.

— Мне нужно видеть ее мать.

— Стража! — крикнул отец Ливии. — Выведите его отсюда.

Адрон отбивался от стражников, пока те не вызвали подмогу, но даже при таком численном перевесе он дрался изо всех сил, пока его все-таки не скрутили.

— Вы не можете позволить ей умереть, — крикнул Адрон, пытаясь вырваться.

— Если бы ты хотел, чтобы она продолжала жить, то никогда не бы опозорил ее.

— Да будь ты проклят!

Адрона выволокли из тронного зала, но, сражаясь со стражей, он заметил невысокую девушку-служанку, которая следила за ним с тревогой и жалостью.

Адрон поймал ее испуганный взгляд.

— Скажи ее матери, что она нужна Ливии. Пожалуйста.

— Криста! — прикрикнул отец Ливии. — Убирайся.

Девушка убежала, а стража выкинула Адрона из дворца.

Он шарахнул кулаком по захлопнувшейся двери и зарычал от бессилия.

— Боже помоги мне, если она умрет, вы все отправитесь за ней в могилу!

Но никто его не слышал. Обреченно вздохнув, Адрон развернулся и побежал обратно в больницу, чтобы провести оставшееся время с Ливией, пока смерть не забрала ее полностью.

###

Адрон замер в дверях больничной палаты, прислушиваясь к такому знакомому пищанию и шипению мониторов. Только на этот раз они были подключены не к нему.

По своему опыту он знал, что она его слышит. Знал, каково это — лежать, не в силах сказать ни слова. Одному. И бояться.

Ему снова хотелось кричать.

У Адрона сдавило горло, он подошел к кровати и сел рядом с Ливией.

— Привет, милая, — прошептал он, взяв ее руку в свою. Другой рукой сжав ее подбородок, он наклонился и коснулся губами ее прохладной щеки.

— Прошу, открой глаза, Ливия, — прошептал он, слезы слепили его. — Открой и посмотри, что ты сделала. Я сижу здесь и даже не корчу гримас. Я не чувствую боли. Но ты ведь это знаешь, да?

Он обвел пальцем ее подбородок. А потом сделал то, чего не делал уже очень-очень давно. Стал молиться.

Он молился и жаждал почувствовать, как ее нежные руки обнимают его. Услышать, как такой дорогой голос произносит его имя.

Шел час за часом, Адрон оставался с Ливией, он говорил больше, чем когда-либо раньше.

Сидя рядом с ней, он прижимал ее руку к своему сердцу и всеми фибрами души желал, чтобы она очнулась.

— Не знаю, почему ты осталась со мной, Ливия. Видит Бог, я этого не стою. Но я больше не хочу оставаться один. Ты нужна мне. Прошу, открой глаза и посмотри на меня. Пожалуйста.

— Она тебя слышит.

Адрон вздрогнул, заслышав голос за спиной.

Решив, что это медсестра, он не стал оглядываться.

— Знаю.

— Собираешься отключить ее?

Одна мысль об этом душила Адрона. И впервые в жизни он понял, что испытывал Джейс, вытащив его из мусорного бака.

Боже, он был таким идиотом, ненавидел брата за то, что тот любил его.

— Я не могу отпустить ее, — сказал он сквозь зубы. — Нет, если есть хотя бы один шанс.

— Но она хотела бы этого.

— Я знаю. — Он знал это, как никто другой. Он побывал на ее месте.

Сестра подошла к нему и положила ладонь на его плечо.

— Она хочет, чтобы я сказала тебе, что она с тобой. И что ты того стоил.

Нахмурившись, он обернулся и увидел невысокую женщину в плаще с капюшоном, который полностью скрывал ее лицо.

— Кто вы?

Она откинула капюшон. Увидев ангельские черты, он тотчас понял, кто перед ним. Мать Ливии.

Он заметил серебристо-зеленые глаза, выдающие принадлежность к расе, которая была скорее мифом, чем реальностью.

— Вы — Тризани?

Она кивнула.

Адрон открыл рот от удивления. Тризани славились своими психическими способностями. И слава была так велика, что их расу довели почти до полного исчезновения. Выжившие старались держаться вдали от больших городов, где их могли взять в рабство или убить те, кто хотел заполучить или просто боялся их сил.

Она подошла к Ливии и вытащила капельницу из ее руки. Потом медленно, один за другим, отключила мониторы.

— Пора вставать, цветочек, — прошептала она и нежно положила руку на лоб Ливии.

Адрон с изумлением увидел, как Ливия открыла глаза.

— Мама? — выдохнула она.

Ее мать улыбнулась, а потом поцеловала ее в лоб и провела рукой над телом Ливии.

Адрон почувствовал, как от радости и затопившего его облегчения, все тело охватила слабость. Ливияжива!

Ее мать взяла его ладонь, потом — Ливии и сжала их в руках. У Адрона заколотилось сердце от теплого прикосновения, которое он считал для себя навеки потерянным.

Ливия перевела взгляд с него на мать.

— Это ведь ты заставила Кристу послать меня в «Золотую Крону», да?

Ее мать кивнула.

— Вы двое были суждены друг для друга. — Она посмотрела на Адрона. — И ответ на твой вопрос, да, это навсегда. Ливия излечила тебя, но…. — она послала дочери выразительный взгляд. — Ты не можешь больше пользоваться своими силами. Твоя человеческая половина недостаточно сильна для них.

— Знаю, но я не могла позволить ему умереть.

Ее мать кивнула.

— А теперь я должна вернуться, прежде чем мое отсутствие обнаружат. — Она замерла в дверях и обернулась. — Кстати, это мальчик.

Адрон нахмурился.

— Кто мальчик?

— Ребенок, которого она носит. Поздравляю, Коммандер. Через девять месяцев вы станете отцом.

Эпилог

Год спустя


Ливия остановилась на пороге, наблюдая, как Адрон кормит их сына. Было три часа утра. Откинувшись на подушки, Адрон сидел на постели, скромно накинув на колени простыню, и, держа бутылочку, с обожанием рассматривал Кэйлена.

Он прижался щекой к лысой макушке мальчика и прижал его к себе.

— Я держу тебя, — прошептал он. — Вот так.

Ливия вздохнула.

Адрон поднял глаза и улыбнулся.

— Я не знал, что ты вернулась.

— Я так и поняла. — Она села рядом с ним и, прислонившись к ноге Адрона, стала разглядывать красивого малыша, лежавшего на его гладкой груди.

Кэйлен загукал и обхватил маленькой ручкой ее палец.

Адрон запустил руку в мягкие, растрепавшиеся волосы Ливии. Благодаря ей, он прошел долгий путь от ожесточенного алкоголика, которого она встретила глушащим выпивку в одной из кабинок «Золотой Кроны».

Она нашла сломленного, исполненного жалости к себе человека и снова сделала его целым. Не только тело, но и сердце.

Она помогла ему воссоединиться со своей семьей и со своей душой.

Последний год он смотрел, как в ней растет их ребенок, и держал ее за руку, когда Кэйлен появился на свет.

Жизнь снова изменилась в мгновение ока. Теперь он знал, что в одну дождливую, холодную ночь в кабинке грязной забегаловки его жизнь сделала крутой поворот и пустилась по дороге в рай.

Ливия перевела взгляд с сына на него.

— О чем задумался?

Он провел кончиком пальца по ее губам.

— Думаю, как я рад, что обменял себя на ту женщину. Как рад, что мой брат не убил меня. Но больше всего я рад, что ты увидела во мне что-то, стоящее того, чтобы меня спасти.

Он потянулся к ней и нежно поцеловал в губы.

— Спасибо за сына, Ливия, и за мою жизнь. Я люблю тебя и всегда буду любить.

Примечания

1

198см


на главную | Пламя и Лед | настройки

Текст книги загружен, загружаются изображения
Всего проголосовало: 13
Средний рейтинг 4.4 из 5



Оцените эту книгу