ПРОЛОГ

Они поженились утром в здании суда маленького городка. Брачная церемония являлась простой формальностью, не имеющей ничего общего с праздничным событием, а в роли свидетелей выступала пара служащих, вызванных судьей в последнюю минуту.

Его честь никак не отреагировал на ледяное спокойствие жениха и невесты, обратив лишь несколько слов в адрес очаровательного младенца, завернутого в светлое одеяльце и мирно спящего на руках у отца.

О паре, стоявшей перед судьей, ходило немало слухов. Жених овдовел четыре месяца назад: его жена скоропостижно скончалась через несколько дней после рождения ребенка. Невеста была лучшей подругой покойной жены.

Столь скоропалительная свадьба могла считаться скандальным событием, однако Его честь решил проявить снисхождение, учитывая социальное положение и непогрешимую репутацию Рика Уэйверли. Ли Грэй недавно получила аттестат и иногда давала уроки в местной воскресной школе.

Судья колебался несколько мгновений, не решаясь начать церемонию. С первого взгляда было понятно, что ни о каком союзе по любви не может быть и речи. На суровом лице жениха еще не исчезла боль недавно пережитой трагедии; бледная невеста казалась удрученной и подавленной. Обратись они к судье за предварительным советом, Его честь предостерег бы Рика и Ли от столь серьезного шага.

Но поскольку перед ним стояли взрослые люди, несущие ответственность за собственные поступки, судья приступил к исполнению своих обязанностей и скрепил жениха и невесту узами брака.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Войдя в кабинет, Ли Уэйверли испытала облегчение, увидев, что человек, одиннадцать месяцев являющийся ее супругом, стоит у двери, ведущей во внутренний дворик, а не сидит, как обычно, за письменным столом. Держась одной рукой за косяк, Рик задумчиво созерцал ложащиеся на землю тени.

Ли поняла, что он услышал ее приглушенные ковром шаги: его широкие плечи слегка напряглись. В последнее время Рик был скован в ее присутствии, и Ли физически ощущала исходящее от него беспокойство. Это ее огорчало. Неужели он оправился после смерти Рэйчел и начал сожалеть о совершенном ими поступке?

Невысказанный вопрос терзал Ли уже не одну неделю, и она не могла больше жить в страхе перед неизвестным ответом. Лучше положить этому конец и узнать горькую правду…

Ли понимала, что, обратившись к нему даже с самыми заботливыми и осторожными словами, она никогда не услышит от мужа тот единственный ответ, который надеялась получить. Рик похоронил свое сердце вместе с Рэйчел, а если какая-та часть его и продолжала биться в груди, то была целиком отдана лишь одному человеку маленькому сыну. И ничего не оставалось для наивной девушки, на которой Рик столь внезапно женился. С каждым днем Ли убеждалась в этом все больше.

Она хорошо знала Рика и была уверена, что он никогда не попросит развода. Поэтому первой заговорить об этом придется ей. Ли надеялась, что Рик испытает облегчение, получив возможность спокойно устраивать свою дальнейшую личную жизнь, если она по-прежнему будет помогать ему заботиться о маленьком Бобби.

Даже понимая, что мечте ее не суждено сбыться, Ли продолжала лелеять глупую надежду на пробуждение романтических чувств в душе Рика. Дружба между мужчиной и женщиной зачастую перерастает в любовь. Пусть не в пламенную обоюдную страсть, какая была у Рика и Рэйчел, а в нечто более спокойное, основанное на ежедневной заботе о маленьком ребенке.

Но время шло, и Ли все яснее понимала, что ничего подобного между ними не происходит. Ни случайно оброненного ласкового слова, ни мимолетного взгляда, выражающего привязанность.

Никакой надежды. Ли любила Рика так сильно, что готова была на все, лишь бы вновь увидеть его счастливым, даже если это счастье он никогда не разделит с ней.

Сердце ее болезненно сжималось при мысли о Бобби, который вырастет в метаниях между отцом и приемной матерью, заключившими столь неразумную сделку. Рик женился на лучшей подруге покойной супруги ради сына. После смерти Рэйчел он испугался, что и с ним самим в любой момент может стрястись несчастье, и тогда малыш останется совсем один. Теперь-то Ли (как, вероятно, и Рик) понимала: им следовало подождать со свадьбой.

Однако человек, глубоко потрясенный смертью безгранично любимой женщины, скорее склонен был верить в жестокие трагедии, чем в возможное счастье, по крайней мере, тогда.

Я до конца дней не прощу себе, что воспользовалась горем Рика в собственных интересах, думала Ли. Она не знала, сколько может продлиться подобная жизнь, слишком много страданий причиняла ей холодная отчужденность супруга.

Рик повернулся, и мучительная боль, спутница многолетней тайной любви, вновь завладела Ли.

Рик Уэйверли был рослым, выше шести футов, мужчиной, мускулистым, широкоплечим и длинноногим. Перед ужином он принял душ, джинсы и белая рубашка буквально хрустели свежестью. Смуглая обветренная кожа придавала Рику суровый и неприступный вид. В чертах мужественного лица, больших темных глазах, черных бровях и четкой линии челюсти проступало нечто трагическое, а в едва заметном изгибе губ Ли померещилась даже жестокость.

Как не похож этот замкнутый человек на прежнего Рика, которого она знала до смерти Рэйчел! Тот, другой Рик был гораздо мягче и обаятельнее, часто улыбался и шутил. Он был открытым и разговорчивым, а благодаря начитанности и остроумию неизменно слыл душой общества. В нем удивительным образом сочетались чувство юмора и мужской шарм. Тогда Рик парил в небесах, полностью растворяясь в любви к Рэйчел и с радостью ожидая рождения первенца.

Ли тосковала по прежнему Рику — человеку, которого тайно любила, испытывая при этом чувство вины. Столь же сильно она тосковала и по Рэйчел. Сердце в груди снова болезненно сжалось, и Ли показалось, что она сейчас упадет. Ей не хватало сил, чтобы начать разговор.

— Еще не поздно для беседы?

Темные глаза, долгие месяцы смотревшие сквозь Ли словно слепые, неожиданно устремили на нее внимательный взгляд, буквально ощупывая каждую черточку ее лица. Встретившись с ее глазами, Рик взглядом пронзил Ли насквозь, прочитав, как ей показалось, самые потаенные мысли.

И в следующую секунду заметно помрачнел.

— Ты не должна заранее уславливаться о встрече, Ли, если тебе нужно поговорить со мной. Я ведь уже говорил тебе это.

Ли обхватила себя за талию трясущимися руками.

— Говорил, — отозвалась она, — но ты так глубоко задумался.

Рик прищурился. Вероятно, что-то в выражении лица или в поведении Ли насторожило его.

Но девушка выглядела такой испуганной, что взгляд Рика смягчился.

— Заходи и садись, — предложил он, и Ли испытала облегчение при этих словах. Она опустилась в одно из кресел, заметив, что Рик продолжает стоять на прежнем месте, спиной к дверям.

Как всегда, он старался держаться подальше от нее. И, как обычно, Ли старалась не нарушать этой незримой границы. Опершись локтями о подлокотники кресла, она сплела пальцы рук. Ли тщетно пыталась собраться с мыслями, которые упорно разбегались.

О господи, если бы у нее оставался хоть единственный шанс, хоть самая слабая надежда пробудить интерес у Рика, она ни за что не затеяла бы этот разговор. Но ледяная несокрушимая стена, разделяющая их, доказывала, что у Рика не может возникнуть никакого чувства к приемной матери его сына. Ли начала издалека.

— Ты еще не ответил, примешь ли участие в субботнем барбекю на ранчо у Донована. Знаешь, я решила поехать туда в любом случае, даже если ты откажешься.

Заметив промелькнувшую искорку во взгляде Рика и гадая, что бы она могла значить. Ли продолжала как можно более непринужденным тоном:

— Я договорилась с няней, она позаботится о Бобби, если вдруг ты захочешь развлечься немного. А если решишь поехать, мы либо воспользуемся услугами няни, либо возьмем Бобби с собой. Там будут и другие дети, так что малыш не соскучится.

— Когда ты успела все распланировать? — Сердитая интонация его голоса свидетельствовала о неодобрении.

За месяцы, прошедшие со дня свадьбы, Рик ни разу не поинтересовался ни одним из решений, принятых супругой. Он только задавал вопросы, касающиеся Бобби; молча кивая, выслушивал рассказы о домашних делах. И никогда не комментировал суждения или поступки Ли и не вмешивался в ее личную жизнь. Но этим вечером он почему-то вел себя странным образом.

Нервно сжав пальцы, Ли постаралась придать голосу спокойную интонацию.

— Я напоминала тебе о барбекю на прошлой неделе, но ты не проявил интереса к моим словам. — Ощущая, как тревога закрадывается все глубже, Ли сделала еще один маленький шаг, приближаясь к намеченной теме. — Поскольку нас… объединяет лишь выполнение общей миссии, я не предполагала, что моя поездка на барбекю может вызвать твое возражение. Я уже объяснила, что в отношении Бобби все улажено, какими бы ни были твои субботние планы.

Каменное лицо Рика сделалось еще более угрюмым, и Ли растерялась. Она вызывала у него раздражение, не понимая, чем именно. Рик, хоть и слыл человеком крутого нрава, никогда не терял самоконтроль, находясь рядом с ней и сынишкой. И уж такой ничтожный повод, как намерение Ли отправиться на праздник, никак не мог вывести его из равновесия.

В кабинете повисло гнетущее молчание. Девушка напомнила себе, что, несмотря на сложный характер, Рик человек честный и порядочный и что ей нечего бояться. Не будь Ли стопроцентно уверена в нем, разве согласилась бы на этот брак, разве любила бы его все эти годы?

Единственно, чего боялась Ли, — что Рик мог догадаться, как сильно она его любит, И либо презреть ее чувства, либо, еще хуже, проникнуться к ней жалостью.

— Ты ведь не собираешься выходить за условленные рамки?

Вопрос Рика подтверждал худшие предположения Ли. Он понял, почему она начала этот разговор. Тон голоса Рика несколько смягчился, но выражение его лица — нет.

В словах мужа Ли почудились нотки не то сожаления, не то вины, но она постаралась немедленно забыть об этом. Незачем выдавать желаемое за действительное. Страждущее сердце готово принять оставленные на столе крохи за роскошный пир. Гордость помогла ей скрыть истинные чувства.

— Я в точности придерживаюсь условий соглашения, — отпарировала она. — И у меня есть Бобби. Любить и растить его — более чем достаточная награда.

Ли выдавала желаемое за действительное. Ее отношения с мужчинами к двадцати четырем годам ограничивались единственным торопливым поцелуем, которым ее однажды попытался смутить знакомый парень, однако естественная женская потребность в ласке и нежной близости успела пробудиться, несмотря на неопытность.

— Значит, тебя полностью устраивает существующее положение вещей. — Слова Рика прозвучали скорее не как вопрос, а как утверждение.

В его темных глазах Ли заметила промелькнувший огонек непонятного цинизма.

Одиннадцать месяцев их совместной жизни прошли исключительно в заботах о малыше и являли собой образцовый пример разделения труда между хлопочущей по хозяйству женой и владельцем ранчо, проводящим целые сутки на открытом воздухе, либо работающим в кабинете с документами.

Эмоциональная пустота угнетала Ли, она даже стала сомневаться, были ли они с Риком прежде хорошими друзьями.

— Я… довольна тем, как мы оба выполняем условия соглашения. — Ли попыталась скрыть собственное замешательство под неумолимым взглядом Рика.

— Перед заключением брака мы обсуждали не только планы по воспитанию мальчика.

Последнее замечание окончательно смутило Ли. Она превосходно помнила долгую беседу с Риком в этой самой комнате в такой же вечерний час.

Тогда в первый и в последний раз они затронули столь деликатную тему, как перспектива иметь других детей и возможность сексуальных отношений — Я полагаю, секс является частью сделки, поскольку речь идет о браке, — сказал в тот вечер Рик, хмурясь, словно усматривая в этом лишь супружескую обязанность. — Конечно, сейчас это кажется странным, — поспешил он добавить, отводя взгляд в сторону, — но в будущем у нас обоих может возникнуть такая потребность.

Интонация, с которой Рик говорил об этом, создавала ощущение, что мысль о сексе с любой другой женщиной, кроме Рэйчел, крайне ему неприятна. Ли поняла, что он отныне и навсегда отказывается видеть в сексуальных отношениях нечто большее, чем способ иметь еще одного ребенка.

По крайней мере, Рик не оскорбил женского самолюбия Ли, заведомо отказавшись от возможной близости с ней. Он сообщил лишь о желании иметь в будущем и других детей, если, конечно, она тоже того захочет.

Миновали одиннадцать месяцев, и, если даже у Рика когда-либо и «возникала потребность», как он тогда выразился, это осталось тайной для Ли. Она все больше убеждалась в полном отсутствии интереса к ней со стороны горячо любимого человека.

Резкий голос Рика вернул ее к реальности.

— Ты ведь помнишь наш разговор?

Быстрый взгляд темных глаз скользнул по фигуре Ли, словно он впервые заметил, как она выглядит.

Щеки девушки вспыхнули от смущения и негодования. Ни одного нежного прикосновения, ни одного знака внимания со стороны Рика за все эти месяцы — и вот он, заговорив о сексе, вдруг снизошел до этого оценивающего взгляда. Она не настолько изголодалась по любви, чтобы позволить использовать себя таким образом.

— Думаю, наши отношения совершенно не соответствуют картине, которую мы нарисовали тем вечером. В сложившейся ситуации все, что мы обсуждали тогда, не имеет смысла, — жестко отрезала Ли. — Мне кажется, ты тоже это понимаешь.

Сердце ее гулко билось, голова кружилась. Во взгляде Рика вспыхнули сердитые искры, и это только подогрело негодование Ли. Ей стоило огромного труда не взорваться и спокойно продолжать разговор — Смерть Рэйчел лишила нас обоих способности рассуждать здраво, — вздохнула она. — За прошедшие месяцы мы имели возможность пересмотреть наш поступок в более спокойном состоянии. Думаю, ты, как и я, теперь сомневаешься в целесообразности нашей совместной жизни.

Свершилось. Она произнесла это, и конец света не наступил. Лицо Рика вновь окаменело, но он хранил молчание. Ли мужественно выдержала его долгий буравящий взгляд.

Почему-то ей показалось, что Рик хочет услышать как можно больше доказательств. И Ли постаралась предоставить их ему.

— Я повторяю, мы поженились, не отдавая себе отчета в собственных поступках, — медленно произнесла она дрожащим от напряжения голосом. — И теперь ты несчастлив, Рик. Ты выглядишь несчастным. Совсем по-другому, чем тогда, но… Думаю, пришло время изменить ситуацию, даже если единственным выходом будет развод.

Беззвучный взрыв воцарившегося молчания потряс замкнутое пространство подобно раскату грома. Комнату всколыхнуло с такой силой, что даже спустя несколько секунд Ли не могла понять, что же это было: настоящий удар грома, раздавшийся с небес, или же взрывная волна в ее сердце.

В душе Рика тоже бушевала настоящая буря, судя по искаженным чертам его лица. Темные глаза горели негодованием, а линия губ выдавала неумолимую безжалостность.

— Ты просишь развода?

Прямота вопроса смутила Ли. Ледяной тон его голоса свидетельствовал о завидном самоконтроле Рика. Чувствуя, что сердце сейчас выскочит из груди, она покачала головой.

— Существует разница между понятиями «просить» и «предлагать».

Как эти слова могли сорваться с ее губ? Ей следовало просто ответить «да». Внезапно нахлынуло чувство отчаяния, которое Ли из последних сил пыталась скрыть.

О боже, только не дай ему заметить, не дай догадаться…

— Я лишь предложила разумный выход, — наконец произнесла она невозмутимым тоном, окончательно отклоняясь от поставленной цели.

— А ты сам решишь, как тебе поступить.

Девушка даже не заметила, когда она успела встать со стула. Тело помимо ее воли пришло в движение, приготовившись не то к обороне, не то к бегству. Смягченный вариант ответа, похоже, лучше донес до сознания Рика смысл ее предложения.

Обветренное смуглое лицо мужчины казалось высеченным из гранита. Гнев окрасил его скулы румянцем, заметным даже под темным загаром.

Однако Рик хранил ледяное молчание, и Ли знала, что он не сорвется.

— Я загляну к Бобби перед тем, как лечь спать.

Спокойной ночи.

Повернувшись и обогнув кресло. Ли с этими словами покинула кабинет. Она старалась идти ровной походкой, хотя колени у нее подгибались, а ноги вдруг сделались тяжелыми и ослабели.

Она выполнила свою задачу, и, если не считать концовки, справилась с ней неплохо. Разговор удалось пережить, а главное — Рик не заподозрил ее истинных чувств как в отношении развода, так и его самого.

Ей захотелось немедленно обнять Бобби. Ли торопливо зашагала через холл, направляясь в спальное крыло большого одноэтажного дома — типичного для техасских ранчо. Детская располагалась рядом со спальней хозяина и сообщалась с ней внутренней дверью.

Ли никогда не делила с Риком ни супружеской спальни, ни тем более постели. Он не предлагал этого, и она молчала. Девушка выбрала себе комнату по другую сторону от детской, чтобы всегда быть рядом с Бобби. Рик прорубил в стене, смежной с детской, внутреннюю дверь.

Стоило Ли проскользнуть к Бобби, как тоска нахлынула на нее с новой силой. Вначале ей и в голову не приходило разделить комнату и постель вместе с Риком. Смерть Рэйчел была слишком свежа в памяти, а утрата невыносимо тяжела для обоих. Сам факт скоропалительной свадьбы уже считался скандальным.

Но месяцы сменяли друг друга, не принося ни малейшей надежды на возможность сближения, и Ли повторяла себе, что на большее ей рассчитывать не приходится. Фактически их связывал только ребенок, несмотря на свидетельство о браке и общую фамилию.

Глубоко потрясенный смертью любимой женщины, находящийся в состоянии шока, Рик заключил это соглашение лишь ради Бобби. Он не хотел, чтобы малыш вырос без материнской ласки. И еще Рик был против того, чтобы сына воспитывали родители Рэйчел, если, не дай бог, с ним самим случится несчастье.

Ли идеально подходила на роль приемной матери ребенка и хозяйки дома. Обо всем остальном Рик, вступая в скоропалительный брак, не задумывался. Но в последнее время он вдруг стал замечать, что наличие жены рождает многочисленные проблемы.

Комнату Бобби освещал маленький керамический светильник, который Ли, уходя, всегда оставляла зажженным. В доме было так тихо, что, едва переступив порог, Ли могла услышать легкое дыхание спящего малыша.

Она приблизилась к детской кроватке, рассматривая личико Бобби в приглушенном свете. Темные шелковистые волосы растрепались, а от длинных черных ресниц ложились тени на пухлые румяные щечки.

Ли нежно накрыла своей ладонью крохотную ручку, любуясь красотой ребенка. Она не могла бы любить этого маленького человечка сильнее, даже если бы сама дала ему жизнь. Ради него она пошла бы на что угодно. Даже чувство к Рику ничуть не уступало по силе любви к очаровательному темноволосому херувиму.

Поправив съехавшее светлое одеяло. Ли направилась в свою комнату. Она всегда оставляла дверь, ведущую в детскую, полуоткрытой, чтобы слышать, если малыш проснется ночью.

Сомнения, терзавшие Ли после беседы с Риком, не отпускали ее. И все же она была довольна тем, что нашла в себе силы заговорить о наболевшем.

Рик, как владелец ранчо и деловой человек, привык принимать решения. Тщательно взвешивая факты и быстро анализируя ситуацию, он всегда безошибочно выбирал оптимальный вариант. Единственной ошибкой его сознательной жизни была, наверное, женитьба на Ли. Он совершил ее, ослепленный горем и охваченный страхом за судьбу новорожденного сына.

И сейчас для него не составит большого труда принять решение о разводе. Весь вопрос для Рика заключается не в «да» или «нет», а в «когда?», и ответ на него, очевидно, был готов до того, как Ли покинула кабинет.

В сложившейся ситуации она не могла не предложить Рику развод. Ее супруг — человек действия, и он наверняка сообщит ей о своем решении уже за завтраком. Если после этого между ними и возникнут разногласия, то только о дальнейшем воспитании Бобби.

Но здесь Ли была спокойна. Она заботилась о ребенке большую часть времени и не ждала в этом отношении никаких изменений, по крайней мере, пока малыш не повзрослеет.

Рик не лишит ее Бобби, ведь он сам хотел, чтобы именно она стала приемной матерью его сына. Обладая одинаковыми родительскими правами и желая мальчику только самого лучшего, они в любом случае будут играть главную роль в жизни Бобби вне зависимости от брачных уз.

Ли лежала в темноте с открытыми глазами.

Чувство кратковременного облегчения покидало ее, и на душе становилось все тяжелее. Этим вечером она подписала смертный приговор своей самой заветной мечте. После одиннадцатимесячной мучительной агонии ей пришлось убить последнюю надежду. Предложив Рику развод, Ли открыто признала, что сказка, будто она сможет открыто любить его и будет любима им, никогда не станет явью.

И это к лучшему. Ли полюбила Рика давно, задолго до того, как он начал встречаться с ее лучшей подругой, и не сумела побороть свое чувство даже после его женитьбы на Рэйчел. Она тайно страдала, терзаясь угрызениями совести, но любовь к Рику оказалась сильнее.

Ее снедала страсть к женатому мужчине, а потом, в довершение всего, она воспользовалась горем овдовевшего Рика ради заключения брака.

Сердечная боль и тягостное чувство вины — справедливое наказание, расплата за попытку обманным путем заполучить мужа лучшей подруги.

Одно хорошо — Рэйчел так и не узнала ее тайны. Остается надеяться, что и Рик тоже ничего не заподозрил.

Ли долго ворочалась с боку на бок, глядя в темноту. Она уснула незадолго до того, как в коридоре раздался звук шагов Рика, направлявшегося в свою комнату.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Первым побуждением Рика было броситься вслед за Ли и вернуть ее в кабинет, чтобы довести до конца начатый разговор. Вторым — направиться к бару и налить себе двойную порцию скотча, что он и сделал. Рик проглотил залпом содержимое стакана, словно темная жидкость могла погасить полыхавшее внутри пламя.

Но гнев, удивление и досада, слившись воедино, продолжали жечь душу. Его всегда такая кроткая супруга предложила развод, оставив Рика в полном недоумении. Вежливо и тактично она сумела взять над ним верх и призвать его к ответу.

Ли Грэй Уэйверли оказалась замечательной матерью — спокойной, рассудительной, бесконечно любящей и терпеливо-мудрой. Она вставала на заре, заботясь о том, чтобы малыш каждое утро видел своего отца; она подстраивала режим ребенка под расписание Рика, лишь бы они побольше были вместе. Вечерами она давала Рику возможность одному повозиться с сынишкой, уходя в другую комнату.

Ли была идеальной женой. Она готовила обеды, стирала белье и одежду Рика, поддерживала порядок и удивительную чистоту в огромном доме, стоявшем посреди ранчо, где в воздухе всегда висела пыль. И между делом успевала выполнять различные поручения супруга, отвечать на телефонные звонки в его отсутствие, проверять, внесены ли в ежедневник предстоящие деловые встречи. Она превратила дом, опустевший после смерти Рэйчел, в островок тепла и уюта.

Но сегодня вечером всегда такая тихая, спокойная Ли доказала, что она девушка гордая и с характером и что силы воли и выдержки у нее не меньше, чем у супруга.

Рик налил себе второй стакан, вспоминая их разговор. Он вовсе не собирался быть безразличным к Ли, но принимал как должное все то, что она для него делала, и ничего не давал взамен.

Он доверил ей своего сына — самое дорогое существо. Но разве хоть одна женщина будет счастлива, удовольствовавшись ролью приемной матери, пусть даже это ребенок лучшей подруги, и смирится с положением домработницы?

Рик мрачно вспоминал моменты своей невнимательности к Ли. Да, он внес ее имя в свои банковские документы, но разве она потратила хоть доллар из его денег на себя? Он ни разу не удосужился сходить с ней в ресторан или на такое-нибудь мероприятие. И в церковь сопровождал ее лишь однажды — когда Бобби получил первое причастие. Дьявол, он даже не помнил дня рождения жены и спохватился с четырехмесячным опозданием!

Неудивительно, что после одиннадцати месяцев затворнической жизни жена сообщила о решении отправиться на барбекю — с ним или одна.

Рэйчел много рассказывала ему о подруге, но тогда Рик не придавал ее словам особого значения. Он слышал о кочевом детстве Ли, о предательстве бросивших ее родителей, о годах, проведенных то под казенной крышей, то в чужих семьях. По словам Рэйчел, больше всего Ли мечтала иметь свою собственную семью и домашний очаг.

Теперь у нее был законный сын в лице Бобби, и жила она в одном из самых лучших домов в округе. Но его скорбь по Рэйчел отняла у Ли возможность иметь полноценную семью, о которой она так мечтала. Она ощущала себя домработницей, а не полноправной супругой. Вот объяснение сегодняшнего взрыва.

Рик не испытывал к, супруге ничего, кроме благодарности, смешанной с сознанием вины.

Ему было неспокойно от этого, однако Ли не могла пробудить в нем никаких других чувств.

Потеря Рэйчел оказалась невосполнимой утратой, опустошившей Рика. Любая другая женщина после ее смерти воспринималась им лишь как существо противоположного пола. Ни одна из них не могла вызвать у Рика ни интереса, ни влечения. Да, он оставался мужчиной, и зачастую гормоны по-прежнему закипали в крови, но неповторимое волшебство взаимной нежности и ласки навсегда покинуло его вместе с Рэйчел.

В сознании и в сердце Рика любовь и секс были неразрывно связаны с густой гривой рыжих волос, бархатистой, усыпанной веснушками кожей и удивительными изумрудными глазами, искрящимися страстью.

Воспоминания, такие живые, временами становились невыносимо острыми. Рик ощущал, будто он вновь держит тело Рэйчел в своих объятиях. Он чувствовал прикосновение нежной кожи к своим ладоням и до боли сжимал пальцы, пытаясь поймать ускользающий в пустоту призрак.

Боль и горечь делались невыносимыми, и Рик заставил себя вернуться к действительности. Он обязан думать о живой женщине — жене. Она должна была стать для него желанной.

Но Рика не трогали ни длинные, блестящие, цвета воронова крыла волосы, сколотые шпильками на затылке или заплетенные в косу, ни гладкая, покрытая легким загаром кожа. А в глубине бездонных голубых глаз скрывалась какая-то печальная тайна.

Ему не удавалось представить эти глаза затуманенными от страсти; он не мог вообразить себе Ли, обнимающую его в минуту близости. Не существовало ничего более нереального.

Угрызения совести заставили Рика залпом осушить второй стакан.

Больше всего он опасался причинить боль Бобби, а развод, несомненно, сказался бы на мальчике. Отсутствие сексуального интереса к Ли, конечно, связано со скорбью по Рэйчел. И еще с тем, что он никогда не представлял Ли в качестве потенциальной любовницы, не интересовался, какая она в свободное от забот время.

Рэйчел и Ли были ближе чем сестры. Покойная жена очень огорчилась бы, узнав, что Рик лишил Ли возможности иметь полноценную семью.

Ведь ради него и Бобби та отреклась от шанса встретить человека, чье сердце принадлежало бы ей безраздельно.

Скольким пожертвовала ради него Ли и как он ей отплатил! Рик подошел к письменному столу.

Взяв в руки фотографию в серебряной рамке, он принялся всматриваться в лицо Рэйчел.

Перед его взглядом была лишь плоская поверхность. Рик слегка наклонил рамку, словно пытаясь добиться трехмерности изображения, но образ за стеклом неожиданно показался ему эфемерно-нереальным, как и любая фотография.

Впервые Рик испытал странное чувство оторванности от этого цветного изображения, и его сердце сжалось от тщетной попытки восстановить столь привычную связь. Им овладело ощущение, что он знал прекрасную женщину на фотографии давным-давно, слишком давно. Рик вздрогнул, испугавшись этой перемены. Прошло всего пятнадцать месяцев, но сейчас ему казалось, что все это было в другой жизни, с другим, не похожим на теперешнего, Риком Уэйверли.

За какие-то несколько мгновений воспоминание о Рэйчел, такое отчетливое и реально осязаемое, затуманилось и поблекло, сделавшись похожим на сон.

Такого с Риком еще не происходило. Рэйчел постепенно исчезала из его памяти. Незаметно для себя он начинал забывать подробности, которые считал запечатлевшимися в его сердце навеки. Его терзали внезапные вспышки воспоминаний отдельных моментов, но мелкие ежедневные детали — как Рэйчел двигалась, как улыбалась и даже как держала на руках их сына в те последние дни жизни — начинали стираться и обесцвечиваться.

Неужели он полностью забудет Рэйчел? Сумеет ли выстоять, потеряв ее во второй раз? Рик ощутил леденящее душу дыхание одиночества.

Несколько минут он стоял на месте, спрашивая себя, не пьян ли он, надеясь объяснить странное чувство парой стаканов скотча и понимая, что это не так. И в это мгновение Рик принял неожиданное решение.

Ему больше не хотелось смотреть на фотографию, ощущая растущую отчужденность от Рэйчел. Лицо покойной жены за стеклом напоминало о том, что прошлое, каким бы прекрасным оно ни было, не вернешь. Лучше никогда больше не видеть это фото, чем вновь терзаться, чувствуя, как прежняя жизнь с Рэйчел уходит в небытие.

Погасив настольную лампу, Рик повернулся я, держа в руке фотографию, зашагал по темному коридору, направляясь в спальное крыло. Он мог свободно передвигаться в кромешной тьме по огромному, с рождения знакомому дому. Войдя в одну из гостевых комнат, Рик приблизился, не включая света, к туалетному столику. Он выдвинул ящик и положил туда фотографию. Серебряная рамка глухо звякнула о деревянное дно. Несколько мгновений он колебался, раздумывая, не изменить ли решение и не вернуть ли фотографию на прежнее место. Но вместо этого развернулся и вышел из комнаты.

Полоска приглушенного света, который Ли всегда оставляла в детской, пробивалась из-под двери, и Рик, повинуясь ежевечерней привычке, зашел посмотреть на сына.

Бобби мирно спал, и, постояв несколько минут перед кроваткой, Рик направился к себе, бросив взгляд на полуоткрытую дверь, ведущую в спальню Ли. В ее комнате было темно, и с того места, где стоял Рик, он мог различить лишь краешек ковра.

Он встрепенулся, вдруг поймав себя на мысли, что пытается представить спящую девушку и ее ночную одежду. Никогда прежде Рик не интересовался привычками Ли, и это удивило его.

Наверное, он все-таки пьян. Пьян настолько, что пытался любым способом пробудить желание, а может, мысль о сексе без любви в нетрезвом состоянии выглядела менее отталкивающей.

Завтра это пройдет, и маленькая искорка интереса погаснет в холодной реальности нового дня.

Мягкий смех Ли донесся до Рика прежде, чем он успел войти на кухню.

— Нет, нет, не клади тост в чашку. Его кладут в рот, мой мальчик.

Еще ни разу Ли не ставила на стол горячий завтрак с опозданием. Она часто бодрствовала половину ночи у кроватки Бобби или же возилась с рано просыпающимся малышом. Но завтрак на столе неизменно появлялся вовремя. Рик мог сверять по ней часы.

Этим утром Бобби пробудился рано, вероятно, в мокром подгузнике, но, когда Рик вошел на кухню, его сын, умытый и опрятно одетый, уже сидел на своем высоком стульчике в нагруднике. Он грыз кусочек тоста, в то время как Ли накрывала на стол.

Чувство вины и раскаяние вновь завладели Риком. Он находился в неоплатном долгу перед своей безупречной женой. Совершенной женой.

Ее совершенство было немым упреком ему самому — столь далекому от идеала мужу. Головная боль, с которой Рик проснулся, резко обострилась.

— Па-па!

Нежность и любовь, нахлынувшие при виде радующегося его появлению малыша, смягчили сердце Рика.

Темноволосый в отца, Бобби унаследовал зеленые глаза и изгиб губ Рэйчел. Глядя на сына, Рик всегда испытывал чувство гордости. Сейчас ребенок поднял со дна души сложную смесь эмоций, пережитых этой ночью. Однако, еще раз убедившись, что Бобби похож на покойную мать и одно это не позволит ему забыть ее, Рик несколько успокоился.

Взъерошив темный чубчик Бобби, Рик нежно поцеловал сынишку в лоб.

— Доброе утро, — спокойно поприветствовала его Ли.

— Доброе утро.

Дождавшись, когда усядется жена, Рик занял свое место. Он по привычке держал Бобби за руку, пока Ли читала краткую молитву.

Этот маленький ритуал еще раз напомнил Рику, какая замечательная мать получилась из Ли.

Она отдавала все силы воспитанию малыша, а он, Рик, был не в состоянии обеспечить ребенку самое необходимое условие для счастливого детства — возможность видеть любящих друг друга отца и мать.

Мальчик должен вырасти в атмосфере семейного тепла. В каком возрасте Бобби начнет обращать внимание на то, что его отец и мать никогда не обмениваются поцелуями и спят в разных комнатах? Все больше мрачнея, Рик молча взял переданную ему тарелку и приступил к завтраку.

Ли казалось, что она вот-вот упадет в обморок от напряжения. Спросить ли ей самой Рика о принятом им решении или же подождать, пока он не заговорит первым? Роковой момент приближался, и сердце Ли замирало от мучительного страха. Если Рик согласится на развод, она просто не переживет этого.

Ты сполна получишь причитающееся тебе, думала Ли. Всему тому, что ты ожидала от жизни, не суждено сбыться, и сейчас случится самое ужасное.

Ли опустила тарелку Бобби на подставку перед стульчиком и дала малышу вилку. Неотступная мысль о разводе мешала ей спокойно наблюдать за ним.

— У тебя есть особые планы на сегодня?

От неожиданного вопроса Рика ее сердце сжалось. Усилием воли Ли заставила себя взглянуть мужу в лицо, но она тут же потупилась и принялась рассматривать собственную тарелку.

— Я хотела съездить в Сан-Антонио купить кое-какие обновки для субботы. Но если я сегодня нужна тебе здесь, покупки подождут до завтра.

— Мы поедем вместе, — произнес Рик со странной хрипотцой в голосе. — Во сколько?

Ли удивилась, но потом решила, что муж собирается как можно скорее переговорить со своим адвокатом. А еще точнее, побеседовать с ним, пока она будет заниматься поисками юриста для себя.

— Я собиралась оставить тебе холодный ланч и выехать пораньше, но мы можем отправиться в любое время. Мне хватит часа, чтобы сделать покупки.

Больше не имело смысла притворяться и старательно избегать темы, о которой, вероятно, и она и Рик только и думали. Поскольку предстоят поиски адвоката, лучше узнать все прямо сейчас, до выхода из дома, и заранее изучить телефонный справочник.

— Итак, ты принял решение? — спросила Ли, положив в рот кусочек омлета, который тут же застрял у нее в горле.

В воздухе повисла напряженная тишина. Девушка поднесла к губам чашку с кофе, запивая омлет.

Рик не отвечал, и его молчание было красноречивей любых слов. Ли поставила на стол чашку и посмотрела мужу в лицо, встретив его пронизывающий взгляд. Рик выждал еще несколько секунд, потом медленно произнес:

— Я не хочу в будущем объяснять сыну, что развелся с мамой, не сумев выполнить своих обязательств. Развода не будет.

Каждое отчеканенное им слово ввергало Ли в еще больший шок. Ей показалось, что кто-то нанес ей удар кинжалом в спину.

Увидев мрачное выражение на лице мужа, девушка испугалась еще больше. Только одна вещь для Рика страшнее, чем развод — сохранение этого брака. Сколько месяцев пройдет, прежде чем он раскается и горько пожалеет, что не воспользовался ее предложением и упустил время.

Зачем Рик совершает над собой это насилие?

Ведь потом он все равно поймет, — что не в состоянии продолжать совместную жизнь с женой, к которой ничего не испытывает. Неужели ей и дальше предстоит молчаливо страдать, сознавая, что муж не разводится с ней только благодаря привычке держать данное слово?

И наконец, самое худшее: когда подросший Бобби начнет понимать, что между его родителями нет любви? Какие чувства испытает мальчик, узнав, что отец пожертвовал личной жизнью ради его счастья? А как он отнесется к приемной матери? Может, возненавидит ее, решив, что Ли обхитрила Рика, воспользовавшись его горем?

В любом случае никто из них троих не будет Счастливым. Никогда и ни при каких обстоятельствах Рик не полюбит ее, а без любви и взаимопонимания всех их ожидает лишь новый виток страданий.

Ли отвела взгляд от Рика. Наверное, он почувствовал ее сомнения, потому что следом задал вопрос:

— Разве не эти слова ты хотела услышать?

Ли бессильно уронила руки на колени, комкая салфетку. Она не могла больше проглотить ни кусочка.

— Ты очень хороший человек, Рик. И честный. Ли посмотрела ему в глаза. Подметив искорку, блеснувшую в его взгляде, она продолжала:

— Ты стараешься приложить все усилия к сохранению этого брака. Я ожидала от тебя подобной реакции. — Ли умолкла на несколько мгновений, видя, что Рик силится угадать, к чему она клонит. Набравшись решимости, она продолжила:

— Но, поразмыслив, через «какое-то время ты сам изменишь свою точку зрения. — Она судорожно сжала руки. — Я не прошу у тебя ничего, кроме возможности продолжать заботиться о Бобби и дальше.

В одно мгновение лицо Рика окаменело.

— Бобби в любом случае останется на ранчо Уэйверли, в своем родовом гнезде.

Рик объявлял ей войну. Ли ожидала услышать что-нибудь в этом роде, но слова мужа все равно больно хлестнули ее. Раньше их разделяло холодное безразличие, теперь они превращались в противников. И без того сложная ситуация стремительно ухудшалась.

Ли положила скомканную салфетку на тарелку и встала, отодвигая стул. Она чувствовала, что теряет самообладание, однако не хотела, чтобы Рик покинул кухню победителем.

— На этот раз я не обижусь, Рик, — произнесла Ли как можно тверже. Она не станет напоминать ему о юридических документах, подтверждающих их соглашение относительно Бобби. Будет мудрее не вспоминать о них. На этот раз. Но в последующем она пойдет на любой шаг. — Однако подобные высказывания не очень убеждают меня в целесообразности продолжения нашего брака.

Ли отважно выдержала кипящий негодованием взгляд Рика. Она задвинула на место стул.

— Ты не доела завтрак, — проворчал Рик. Ли видела, как он сдерживается, чтобы не приказать ей сесть. Она испытала облегчение от его благоразумия. Даже рассерженный, он умеет держать себя в руках.

— Я успела утолить голод, пока готовила и пробовала еду, — невозмутимо ответила Ли. Конечно, он догадался об истинной причине пропажи ее аппетита. — Не мог бы ты присмотреть за Бобби, пока я займусь стиркой?

Ли вышла из кухни, направляясь в прачечную.

Она старалась идти как можно прямее, хотя ее колени дрожали. Как сложатся их отношения после этого разговора?

Мысли разбегались в разные стороны. Оказывается, ей не так уж много известно о Рике Уэйверли, своем собственном муже. Прежде Ли считала, что много знает о нем по личным наблюдениям и рассказам Рэйчел, но для нормальных отношений этого оказалось недостаточно.

Да, сегодня утром ей удалось дать ему понять, что в разговоре не стоит переходить определенные границы, и Рик молча смирился. Но надолго ли, принимая во внимание его властный характер?

Рэйчел, не колеблясь, давала Рику отпор, делая это столь же решительно, как и все в своей жизни. Она легко укрощала буйный нрав Рика и его стремление командовать окружающими. Но Рик ожидал от Рэйчел подобного поведения.

Ли не была женщиной, в которую Рик был безоглядно влюблен, и ей приходилось вести себя осмотрительно. Их отношения зависели от благоразумия Рика и от ее собственной тактичности.

Ли стремилась любой ценой избежать войны с Риком, от которой непременно пострадал бы Бобби. Меньше всего ей хотелось вызвать ненависть мужа. Одна его холодная отчужденность уже была достаточно тяжелым испытанием.

Самым мучительным во всем этом было то, что Рик даже не подозревал о ее чувствах к нему.

Любовь отчетливо читалась в выражении лица Ли, светилась в глубине голубых глаз, но Рик ни разу не удостоил жену хотя бы одним внимательным взглядом.

Теперь он решит наверстать упущенное. Во всем. Рик попытается спасти их брак, приложит массу усилий, использует любое благоприятное обстоятельство.

И ей предстоит сдерживаться еще больше, чтобы Рик не смог догадаться о ее тайной любви.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Кто такая Ли Уэйверли?

Любопытство, пробудившееся накануне, не оставляло Рика. Всегда мягкая и уступчивая женщина, прожившая с ним эти одиннадцать месяцев, неожиданно оказалась несговорчивой и напористой.

Рик женился на ней из-за ее преданности Рэйчел и Бобби, зная, что Ли никогда не отдаст ребенка родителям его покойной супруги, если с ним самим что-нибудь случится. Скромная и тихая в отношении защиты собственных интересов, Ли готова была стоять стеной за малыша.

В голубых глазах девушки застыл страх, голос ее слегка дрожал, но, несмотря на это, она сумела предъявить Рику свой завуалированный ультиматум. И вдобавок отважно смотрела ему в лицо.

За вежливыми, мягкими словами Ли скрывалась твердая решимость, и Рик осознал, что ее намерения серьезны.

Она дала понять супругу, что будет сражаться за мальчика словно тигрица.

— Па-па, еще со-ка!

Бобби ерзал на своем стульчике, пытаясь попасть в поле зрения отца и привлечь его внимание.

Рик вздрогнул, оторвавшись от раздумий. Наверное, сынишка просил сок уже не в первый раз.

Он автоматически отозвался:

— А что за волшебное слово нужно сказать?

Бобби, упираясь в край стола, подался вперед и энергично произнес:

— По-жа-луй-ста!

Потянувшись за апельсиновым соком, Рик налил в чашку с полдюйма оранжевой жидкости, как это всегда делала Ли. Не успел он поставить на место пакет, как Бобби обхватил чашку обеими ручонками и стремительно поднес ее ко рту.

Рику тут же пришлось вытирать салфеткой сок, пролившийся на одежду Бобби.

— В следующий раз пей помедленнее, дружок, пробормотал он. Осторожно взяв чашку из рук сына, Рик поставил ее на место. — Хочешь вниз?

— Да, вниз. Вниз.

Рик поднялся, потянувшись за влажной губкой, которую Ли всегда держала на столе, чтобы вытирать ребенку руки и рот. Потом снял с малыша нагрудник и взял сына на руки. Аккуратно опустив Бобби на пол, Рик вернулся к собственному завтраку.

Он доел все, что лежало на тарелке, хотя был не голоден. Наблюдая за Бобби, отправившимся к шкафчику, где Ли держала несколько игрушек, Рик убрал со стола грязную посуду и смел крошки. Он никогда не делал этого прежде, но сейчас ему хотелось показать жене свою готовность помогать ей.

Загружая тарелки в посудомоечную машину, Рик спрашивал себя, чем так долго может заниматься Ли в прачечной комнате.

Ли сложила стопкой в корзину чистые простыни и полотенца за рекордно короткое время.

Она загрузила в машину рабочую одежду Рика, потом взяла корзину с чистыми вещами Бобби и, поставив ее поверх первой, понесла белье из прачечной.

Вначале Ли зашла в детскую, где разложила одежду Бобби по своим местам. Уже собираясь выходить из комнаты, она заметила отсутствие чего-то привычного. На столике не хватало маленькой фотографии Рэйчел. Ли обвела комнату взглядом, но нигде ее не нашла.

Убрав полотенца в шкаф, девушка зашла в спальню Рика, чтобы перестелить постель. Взбивая подушки, она автоматически посмотрела на высокий комод, где обычно тоже стояла фотография его бывшей жены.

Отсутствие фото в комнате Бобби не было случайностью. Ли невольно подумала о портрете в серебряной рамке, всегда стоявшем на письменном столе в кабинете. Вчера, когда она легла в постель, фотографии находились на местах. Рик убрал их или ночью, отправляясь спать, или сегодня утром перед завтраком. Он сделал это еще до того, как сообщил ей, что не собирается разводиться.

Тяжело ли было ему убирать фотографии покойной жены? Ли они нисколько не беспокоили.

Наоборот, она часто смотрела на них, тоскуя о лучшей подруге.

Звук голоса Рика заставил ее вздрогнуть.

— А вот и наша пропавшая мама.

Торопливо разгладив складки на покрывале, Ли обернулась.

Рик стоял в дверях, держа на плечах Бобби.

Мальчик смеялся, дергая отца за волосы. Контраст между веселым личиком ребенка и хмурым видом Рика заставил Ли невольно посмотреть туда, где еще вчера стояла фотография Рэйчел.

— Спасибо, что присмотрел за Бобби, — наконец произнесла она. — Ты можешь идти по своим делам.

— Я вижу, ты заметила отсутствие фотографии.

Ли кивнула.

— И в детской тоже.

— Они в ящике туалетного столика в гостевой комнате. Когда найдешь время, заверни, пожалуйста, фотографии, чтобы сохранить их для Бобби. А я потом отнесу сверток на чердак.

— Хорошо, я сделаю это до отъезда.

Они оба испытывали неловкость.

— Мы повесим в детской разные веселые картинки, — добавил Рик нарочито беззаботным тоном.

Встретив его взгляд, Ли смутилась. Она заметила перемену, но не знала, как следует реагировать на впервые услышанное из уст Рика слово «мы». Слишком рано для появления хотя бы лучика надежды, ведь они по-прежнему бесконечно далеки друг от друга. И даже сотня совместных планов не сблизит их.

— Это хорошая идея, — отозвалась Ли как можно непринужденнее и изменила тему. — Когда ты думаешь поехать в Сан-Антонио?

— Ты готова выехать пораньше, чтобы оказаться там к открытию магазинов?

— Прекрасно. — Ли удивило предложение Рика сопровождать ее, в особенности по магазинам, где она собиралась покупать платья. Рэйчел часто подшучивала над аллергией мужа к любым видам шопинга, и в особенности к посещению магазинов женской одежды.

— Я приготовлю все необходимое, так что мы сможем выехать в восемь.

Рик кивнул и повернулся, продолжая держать сына на плечах.

— Я Пригляжу за Бобби, чтобы мальчик не путался у тебя под ногами.

Ли ошеломленно смотрела им вслед. В ее отношениях с мужем произошли очевидные изменения, но она по-прежнему не воспринимала их всерьез. Рик — хороший человек. Он поступает благородно, стараясь любой ценой сохранить свой брак.

Ли понимала, что обоюдные попытки могут помочь им в будущем, и готова была делать все от нее зависящее, чтобы приспособиться к Рику.

Самое главное, твердила себе девушка, не позволить зародиться в душе ложным надеждам. Это было бы глубочайшей ошибкой.

Весь долгий путь в Сан-Антонио Рик и Ли держались напряженно, но время от времени затевали ничего не значащий разговор, который вскоре обрывался. От напряжения у Ли разболелась голова.

Начитанный человек, свободно ведущий беседы с кем угодно и на любую тему, Рик никак не мог подыскать подходящего предмета для разговора со своей супругой. Да, все это время Рик не стремился к общению с ней, но этим утром заявил, что не желает разводиться. Может, он уже передумал?

Или, гадала девушка, он решил придерживаться прежней манеры поведения? Она помнила, что Рик с Рэйчел всегда о чем-то разговаривали. И поэтому Ли предоставила ему возможность самому начать разговор.

Может, это было не совсем честно, но она хотела, чтобы Рик хорошо обдумал свое решение.

Тогда он уж точно поймет необходимость развода. Одиннадцать месяцев убедили Ли в том, что без любви им не создать даже подобия полноценной семьи. Рик тоже должен понять это, и чем скорее, тем лучше.

Бобби что-то оживленно лепетал все время и вертелся в коляске, пока они ходили по магазинам. Рик вел себя с сыном терпеливо и часто останавливался, показывая малышу интересующие его вещи. Ли могла заниматься покупками, не испытывая ощущения, что подвергает мужа адским пыткам.

Расплатившись и выйдя на улицу, она увидела Рика и Бобби, остановившихся перед зоомагазином. Бобби, уморительно гримасничая, протягивал ручонки к витрине, за стеклом которой резвилась пара золотистых щенков ретривера.

— Как ты думаешь, можно зайти с ним внутрь?

— спросил Рик, когда Ли подошла поближе.

— Зайти с ним внутрь? — усмехнувшись, переспросила она. — Нам и так придется приложить массу усилий, чтобы убедить мальчика оставить витрину, но…

Ли умолкла, видя, что Бобби пытается выбраться из коляски и очутиться поближе к щенкам. Она наклонилась, осторожно удерживая его на месте.

— Но?

— Но я обожаю наблюдать за тем, как он открывает для себя мир, — окончила фразу Ли. Поставив пакеты с покупками на землю, она нагнулась, чтобы взять Бобби на руки. — Я никогда не брала его в зоомагазины и не показывала ему всех этих птичек, рыбок и черепашек. — Девушка выпрямилась, передавая малыша Рику. — Я думала, папе самому доставит удовольствие познакомить с ними Бобби.

— Ты не пойдешь с нами?

— Пойду, но задача уговорить мальчика спокойно покинуть магазин после осмотра возлагается на тебя.

Рик улыбнулся, и сердце Ли подпрыгнуло от радости.

— Думаю, самым лучшим выходом из ситуации будет обещание отправиться следом в магазин игрушек, — ответил он.

Ли понимала, что счастливые мгновения вечно не длятся, но все равно сейчас ей захотелось подурачиться.

— Ах вот как, папочка! А что ты пообещаешь Бобби, покидая магазин игрушек?

Улыбка Рика сделалась еще шире, и вновь Ли испытала прилив радости, услышав его слова:

— Ты думаешь, двое взрослых людей не в состоянии справиться с одним ребенком?

— Скажем так, нам еще не приходилось сталкиваться с подобной проблемой.

— Тогда это послужит нам полезным опытом.

Ли уклончиво улыбнулась.

— Я возьму коляску.

Неописуемый восторг Бобби при виде животных наполнил сердце Ли счастьем. Рик был очень добр и терпелив с ребенком, и они провели в магазине порядочно времени, пока Бобби не познакомился со всеми зверушками.

Под конец Рик, придвинувшись к Ли, сказал:

— Хозяин смотрит на нас, словно говоря: «Покупайте уже или убирайтесь прочь».

Ли прошептала в ответ:

— Это недальновидно с его стороны. Может, перед ним сейчас — будущий клиент. — Она весело взглянула на Рика. — Кто знает.

Это было одно из кратких неповторимых мгновений. Неожиданное, но ощутимое, будто его можно было потрогать рукой. Всего лишь пережитое вместе мгновение, в которое вдруг исчезла разделяющая их стена, и они с Риком очутились на одной стороне поля.

Ли первая отвела взгляд, словно опасаясь спугнуть волшебный миг. Вопреки очевидной истине ее сердце продолжало надеяться на чудо.

Они сумели увести Бобби из магазина, что оказалось нетрудно. Только мальчик приготовился расплакаться, Рик тут же сказал ему, что пришло время продолжить прогулку. Бобби посадили в коляску, и, похоже, малыш обрадовался, заняв привычное место.

Они направились в семейный ресторанчик.

Сменив Бобби подгузник и вымыв руки, Рик и Ли расположились за столиком у окна. Мальчик мог рассматривать мчащиеся машины во время еды.

Они оба чувствовали себя менее скованно, хотя ничего, напоминающего радостные мгновения в зоомагазине, здесь не происходило. Бобби после ланча устал и начал капризничать, поэтому было решено приберечь посещение магазина игрушек на другой раз и вернуться домой.

Малыш проспал большую часть обратного пути и даже не проснулся, когда отец на руках внес его в дом и осторожно уложил в постель.

Вскоре Рику позвонили. Разговор был долгим.

Ли занималась примеркой покупок, пока, просыпаясь, ребенок не заворочался в кроватке. Остаток дня Рик провел за работой в своем кабинете, и Ли сердилась на саму себя за то, что ее снова охватило разочарование.

Ее глупое сердце вопреки здравому смыслу было готово посчитать чем-то особенным простой обмен фразами перед витриной. Да его вполне могли вести даже незнакомые между собой люди. Это совсем не доказательство нормальных супружеских взаимоотношений.

Она заглянула в комнату Бобби. Мальчик уже проснулся. Взяв его на руки и захватив несколько любимых игрушек малыша. Ли отправилась на кухню. Она намеревалась приготовить особый десерт по новому рецепту и подать его после ужина. Возвращение к ежедневной рутине — лучший способ избавления от напрасных мечтаний.

Ужин прошел в той же атмосфере неловкости, что и дорога в Сан-Антонио. Правда, Рик был очень щедр на комплименты по поводу замечательно приготовленных блюд. Особенно он отметил десерт из ревеня.

После ужина Рик всегда брал Бобби в свой кабинет, и у Ли появлялось свободное время до вечернего купания ребенка. Наведя порядок на кухне, она пошла в гостиную.

Хойт Донован нанял ансамбль кантри-музыки для танцевального вечера в субботу после барбекю, поэтому Ли решила посмотреть видеокассету с уроками танцев, купленную во время последней поездки в городок.

Дело в том, что она совсем не умела танцевать. Единственный раз в жизни какой-то парень пригласил ее на танец, но по дороге к танц-полу изменил свое решение и через минуту кружился, обнимая за талию другую девушку. С тех пор Ли избегала танцевальных вечеров, хотя любила смотреть на танцующие пары.

На предстоящей вечеринке у Хойта будет много людей, и, вполне возможно, кто-нибудь из них пригласит ее танцевать. На подобных мероприятиях зачастую не хватало партнерш.

Вот поэтому, увидев кассету на прилавке магазина в прошлый уикэнд, Ли купила ее. Она хотела разучить хотя бы элементарные движения популярных танцев. Так, на всякий случай.

Ли смотрела кассету уже с полчаса, когда вдруг раздался звонок. Выключив видео, она поспешила к входной двери. На пороге стоял Хойт Донован — такой же высокий, как и Рик, но еще более могучего телосложения. Они оба были суровыми на вид, но в глазах Хойта то и дело вспыхивал лукавый огонек, в то время как Рик после смерти Рэйчел всегда оставался хмурым.

Хойт любил пофлиртовать со всеми красивыми женщинами, влюбляясь то в одну, то в другую. Этот оживший герой вестерна очень нравился Ли, в чем она призналась единственному человеку — Рэйчел.

Хойт снял широкополую черную ковбойскую шляпу:

— Добрый вечер, мисс Ли!

— Привет, Хойт, — ответила она, открыв дверь пошире. — Рик с Бобби в кабинете. Заходи.

Хойт вошел в дом.

— Рик решил что-нибудь насчет субботы?

— Спроси его сам, — ответила девушка, закрывая дверь и поворачиваясь к гостю.

— Но ты, надеюсь, приедешь, как обещала? Если не сдержишь слова, тебя ждет страшное наказание, — пошутил он, угрожающе нахмурив брови.

Ли рассмеялась.

— Я постараюсь.

— Ты вышла замуж за самого скучного человека во всем Техасе. Как только тебе не надоест его брюзжание?

Ли слышала подобный вопрос не первый раз.

Хойт никогда не переходил границ безобидного подшучивания, но она чувствовала, что он не одобряет затворничества Рика. Девушка не знала, осуждает ли Хойт ее скоропалительную свадьбу с мужем покойной подруги. Ковбой-романтик вел себя с ней неизменно мило и галантно.

— Ничего, — ответила она со смущенной улыбкой.

— Итак, вне зависимости от того, будет Рик в субботу на барбекю или нет, я хочу сообщить тебе одну вещь. Запомни, пока не начнется переполох на вечеринке, три танца — мои.

— Переполох?

— Ну да, переполох. Мужчины побегут по головам друг друга, чтобы пригласить тебя. Но три танца ты танцуешь со мной. В том числе самый первый.

Ли весело рассмеялась.

— Спасибо за предложение, но настоящий переполох поднимется, когда я оттопчу тебе ноги уже к середине первого танца. А все остальные мужчины, услышав твои вопли, бросятся наутек.

— Дорогая, ты можешь целый вечер наступать на ноги мне и всем остальным, но каждый будет хотеть лишь одного: чтобы танец никогда не кончался.

Ли смущенно улыбнулась.

— Посмотрим.

Томный взгляд Хойта неожиданно сделался серьезным.

— Да, посмотрим. И ты увидишь, что я прав.

Добродушные шутки Хойта окончательно смутили Ли, и она решила открыть ему свою тайну.

— Я вообще не умею танцевать и никогда этому не училась.

Хойт недоверчиво взглянул на нее.

— Что за мужчины живут в здешних краях, если никто из них не научил тебя танцевать?

Не успела Ли ответить, как Хойт схватил ее за руку.

— Мы исправим это прямо сейчас, — торжественно объявил он, увлекая девушку из прихожей в гостиную. Ли никак не могла найти вежливый предлог для отказа, пока не вспомнила про видео.

— Не стоит беспокоиться, — выпалила она. — Я купила кассету.

Хойт резко остановился.

— Кассету?

— Да, — заверила его Ли. — Кассету с уроками танцев. Я как раз смотрела ее перед твоим приходом, так что не волнуйся…

Хойт поискал глазами пульт дистанционного управления. Заметив его на кофейном столике, он подошел и нажал кнопку.

На экране инструктор возобновил прерванный урок. С довольным видом Хойт положил пульт обратно и повернулся к Ли, протянув ей руки.

— Давай, подойди же. Это один из самых сложных танцев, но ты быстро научишься.

Вздохнув, Ли отступила на шаг.

— У меня не получится. — Хойт покачал головой. — И здесь мало места.

Неуловимым движением Хойт взял Ли за руку, повернув ее так, что она вдруг очутилась совсем рядом с ним, бедро к бедру. Горячая мужская ладонь легла ей на талию.

— Здесь полно места. Мы будем просто передвигаться по комнате, разучивая шаги танца. Забудь об отсчете такта. И о видео тоже.

Ли чувствовала себя легко и свободно в сильных крепких руках Хойта. Он принялся терпеливо объяснять ей тонкости довольно сложных движений. Вскоре они уже сделали первый медленный круг, обойдя кофейный столик, диван и кресла. Инструктор на экране перешел к следующему танцу, но Ли и Хойт повторили прежний урок.

Второй круг получился немного лучше, но ноги еще не всегда слушались Ли.

Наконец она остановилась.

— Надеюсь, существуют более простые танцы.

Давай попробуем что-нибудь полегче.

Хойт опять взял пульт дистанционного управления. Ли решила, что он хочет прокрутить кассету, но ее учитель, выключив видео, нашел канал, передающий музыку в стиле кантри. Гарт Брук как раз начинал исполнять одну из своих последних баллад. Хойт с довольным видом повернулся к Ли.

— Я научу тебя самому простому танцу. Иди же.

Она нерешительно положила руку в загрубевшую мужскую ладонь. На этот раз Хойт притянул ее к себе почти вплотную. Ли неоднократно приходилось видеть похожий медленный танец в кино, но она никогда не задумывалась о том, насколько это эмоционально. Сейчас, сплетя пальцы своей руки с пальцами Хойта, положив вторую руку ему на грудь, глядя в красивое мужественное лицо, находящееся от нее слишком близко, Ли боялась потерять сознание от избытка чувств.

Оказывается, ощущать себя в чьих-то объятиях — восхитительное наслаждение! А если бы на месте Хойта был Рик? Ли старалась не думать об этом и сосредоточиться на танце.

Хойт мягко вел ее, и она легко следовала его движениям. Танец действительно оказался простым. Приятнее объятий Хойта было сознание того факта, что она, наконец, танцует, и танцует довольно неплохо.

И вдруг неожиданное чувство овладело Ли: ощущение, словно она поступает нехорошо. Она сделала еще несколько шагов, но чувство это все нарастало, и Ли замерла на месте. Одновременно остановился и Хойт. ) — Ну вот. Ли, — проговорил он так тихо, что девушка с трудом различала слова. Она взглянула мужчине в лицо. — Надеюсь, твой глупый муж когда-нибудь решит потанцевать с тобой. Вам не мешало бы сделать несколько шагов вместе.

Ли пыталась понять, какие «шаги» имел в виду Хойт, но он уже увлек ее в танце, крепко прижав к себе, и прошептал, почти касаясь губами ее уха:

— Прости меня, дорогая. Но я на твоей стороне.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Рик слышал звуки кантри и странный шум, доносившийся из гостиной, но его отвлек очередной телефонный звонок. Когда он положил трубку, телевизор продолжал работать, но голоса смолкли. Подходило время купания Бобби, и сегодня Рик решил помочь жене, надеясь, что это послужит еще одним шагом к их сближению.

Он чувствовал себя не в своей тарелке. Ему непросто давалось общение с супругой, и это приводило его в смущение. Секрет, наверное, в том, чтобы изо дня в день вместе заниматься самыми обычными вещами, даже если поначалу не все складывается легко. Но ради сына он должен постараться любым образом сохранить семью.

Хотя Бобби и не хотел расставаться со своими игрушками, Рик знал, что его пора укладывать в постель. Малыш уже тер кулачками глаза. Взяв ребенка на руки, Рик почувствовал прилив нежности, когда головка Бобби доверчиво склонилась ему на плечо.

Во имя сына он был готов на все. Ли — добрая, заботливая, чуткая женщина. Ее беззаветная любовь к Бобби много значила для Рика. Ему полагается любить ее хотя бы ради мальчика.

А если Ли ничего не испытывает ко мне? Эта мысль неожиданно закралась в голову к Рику. За время, прошедшее со дня свадьбы, он показал себя невнимательным, безразличным, совершенно чужим ей человеком. Разве после этого он может ей понравиться? Почему он так поздно прозрел?

Угрызения совести становились все сильнее.

Как заставить женщину полюбить мужчину, до этого не проявлявшего к ней никаких чувств?

Рик теперь раскаивался в поспешно заключенном браке. Неужели он действительно надеялся создать какое-то подобие семьи при полном отсутствии любви? Разве жизнь с Рэйчел не доказала ему, что это невозможно? Но после смерти жены он думал лишь о ребенке, а следовало бы подумать о Ли и о себе самом.

Все эти мысли усугубляли его и без того мрачное настроение.

Сцена, увиденная им в гостиной, была подобна удару электрического тока. Рик замер как вкопанный, отказываясь верить собственным глазам.

Ли танцевала с его другом, самым лучшим и самым давним другом, который покорил невероятное количество женщин. Другом, перед которым никто из них не мог устоять. И этот друг сейчас крепко прижимал к себе его жену.

А она даже не пыталась отстраниться от Хойта, что-то шепчущего ей на ухо. Ли повернула голову, внимая словам партнера, и губы ее едва не коснулись его лица.

Жена не просто кружилась в объятиях Хойта, ее рука лежала на плече партнера. А ведь Ли никогда не дотрагивалась до него, Рика, за исключением случайных прикосновений! Сейчас же она танцевала, тесно прижавшись к человеку, которому, судя по всему, даже не пришлось особо уговаривать ее.

Рик, прежде всегда подшучивавший над слабостью Хойта, неравнодушного к прекрасному полу, впервые не находил ничего забавного в поведении друга.

Неожиданная вспышка совершенно необъяснимой ревности пронзила его сердце. Хойт танцевал с Рэйчел десятки раз, и Рик никогда не реагировал на это болезненно. Но сейчас мысль о том, что Ли уйдет к другому, пробудила в его душе первобытные инстинкты. Жена казалась веселой и радостной, глаза ее сверкали. Она никогда не была такой в обществе Рика, и это лишь подлило масла в огонь.

Хойт, медленно ведя Ли по кругу, сделал поворот, и тут она заметила застывшего на пороге гостиной Рика. Он молча наблюдал за их танцем.

Черты его лица словно окаменели, в темных глазах пылал гнев.

В первую секунду Ли почувствовала себя виноватой, но гордость тотчас взяла верх. Что могло рассердить Рика? Она всего лишь танцует с другим мужчиной. И это Хойт, самый лучший и самый близкий друг мужа, человек, на которого тот привык целиком и полностью полагаться. Рик никогда не ревновал Рэйчел, тем обидней показалась Ли реакция мужа.

Сутки назад она сообщила ему о своем намерении поехать на барбекю, а ответа до сих пор не последовало. В то же время невинный урок танца почему-то рассердил его. Судя по выражению лица Рика, он считал это чуть ли не проявлением супружеской измены.

Ли крепко сжала пальцами руку Хойта. Дождавшись момента, когда Рик вновь очутился у нее за спиной, она прошептала:

— Мы не могли бы прервать танец?

Хойт, судя по всему, догадался об их истинных отношениях, и Ли стала видеть в нем союзника.

— Предоставим такую возможность твоему мужу, — отрывисто ответил Хойт.

Ли испугалась. Она вовсе не хотела этого. Она хотела лишь прекратить злополучный танец. Да, в какой-то момент Ли ощутила себя виноватой, кружась в объятиях Хойта, но она не собиралась позволять Рику глядеть на нее с осуждением. Да и сам танец был совершенно невинным. Если бы не немая ярость мужа, Ли остановилась бы прямо сейчас.

Но слова Хойта прояснили ситуацию. Наступал решающий момент в их отношениях с мужем. Барьер, разделяющий их, или вот-вот пошатнется, или сделается еще более непреодолимым.

Чего же она хочет? И имеет ли значение ее желание?

Все зависит от Рика. Если он позволит им с Хойтом кружиться, пока не смолкнет музыка, и не пригласит ее на следующий танец, то причинит ей невыносимую боль. А если вмешается, как он себя поведет: заговорит зло и сердито или же постарается разрядить гнетущую атмосферу?

Музыка подходила к концу, и время тянулось невыносимо медленно, секунды казались часами.

Нервы Ли были напряжены до предела. Мелодия закончилась, в наступившей тишине Ли еще отчетливей ощутила безмолвное порицание Рика.

На экране высветилась таблица хит-парада, и следом замелькали первые кадры нового клипа.

Ли, подалась назад, и Хойт отпустил ее. Девушка не решилась посмотреть ему в лицо и лишь вымученно улыбнулась.

— Спасибо, Хойт. Ты замечательно танцуешь, произнесла Ли растерянно.

Поведение Рика все больше смущало ее. Муж по-прежнему стоял на пороге гостиной, держа Бобби на руках, и, похоже, не собирался приглашать ее на танец, хотя по комнате поплыла медленная лирическая мелодия.

— Мне было очень приятно, мисс Ли, — галантно поклонился Хойт.

Девушка повернулась к Рику.

— Сейчас я займусь купанием Бобби. Хойт, ты выпьешь чашку чаю?

— Нет, спасибо, я заехал на минутку. — Гость помахал рукой засыпающему малышу. — Привет, Бобби. Ух, какие тяжелые у тебя веки.

Мальчик попытался улыбнуться, но его одолевал сон. Ли подошла к мужу, чтобы взять ребенка.

Она не смотрела ему в лицо, когда Бобби покинул его объятия и радостно прижался к приемной матери. Как всегда, Ли и Рик ухитрились избежать соприкосновения, передавая малыша друг другу. Еще одно подтверждение нерушимости разделяющего их барьера. Как и нежелание Рика пригласить жену на танец.

— Что ж, спокойной ночи всем, — торопливо произнесла Ли и покинула гостиную, унося ребенка.

Рик отправился провожать Хойта, злясь на самого себя. Заметив, как Ли старается не встречаться с ним взглядом, он догадался, что глубоко обидел жену. Друзья вышли во двор, и худшие опасения Рика подтвердились. Хойт не привык лицемерить.

— Ты бессердечен и глуп, приятель, — рубанул он. — Просто удивительно, что бедняжка до сих пор не забрала ребенка и не уехала в город.

Его слова обрушились на Рика, словно гром небесный.

— Что за бред ты несешь?

— Я не слепой. Ли становится скованной, когда ты рядом. Женщина, окруженная заботой и любовью, не ведет себя подобным образом. Хойт резко поддел Рика локтем. — А мужчина, хорошо обходящийся с женщиной, ни за что не будет ревновать.

— Кто сказал тебе, что я ревную?

— Это говорю я. Ревность чаще всего возникает из-за сознания собственной не правоты, ею мужчина прикрывает чувство своей вины перед женщиной. Он винит во всем ее, а не себя.

Они подошли к пикапу Хойта, и Рик глухо проворчал:

— Ты говоришь как самец.

Приятель усмехнулся, открывая дверь машины. Рик и Хойт слишком давно и хорошо знали друг друга, чтобы обходить стороной правду, пусть даже не совсем приятную. Если кто-нибудь из них и обижался на слова другого, то быстро остывал.

— Может быть, — согласился Хойт, зная, что его ленивый тон еще больше рассердит Рика. — Но ты никогда прежде не был таким болваном. Прими-ка лекарство от глупости. А еще лучше, когда жена уложит мальчика, поучи ее танцевать.

Хойт с довольным видом наблюдал за помрачневшим лицом Рика.

— Мне кажется, сегодня вечером ты злоупотребил нашим гостеприимством, — проворчал Рик, широко распахивая ворота и тем самым намекая другу, что пора поторопиться с отъездом.

— Считай как хочешь, — ответил Хойт, растягивая губы в улыбке. — Я дал тебе совет на правах более опытного в любовных делах товарища.

Рик не мог пропустить подобный комментарий.

— И как продвигаются дела с Иди Уэбб у столь опытного товарища?

Неожиданный вопрос застиг Хойта врасплох, и победная петушиная улыбка мгновенно исчезла с его лица.

— Это не твое дело. К тому же Иди Уэбб мне вовсе не жена.

Рик зловеще усмехнулся.

— Ли тоже тебе не жена.

Хойт прищурил глаза.

— Ты прав, но она мне не чужой человек.

Остатки ярости Рика куда-то улетучились. Отпустив створку ворот, он устало пригладил рукой волосы.

— Дьявол, — пробормотал Рик, глядя на дорогу, ведущую в гору. — Совершенно не представляю, как вести себя с ней. Я знаю, это странно, но у меня ничего не получается.

Хойт потрепал друга по плечу.

— Так обсуди с ней эту проблему. Отбрось в сторону свою дурацкую гордость и будь откровенен с женой. Ли Грэй — милая, замечательная девушка. Бедняжка напугана твоим поведением и теперь, наверное, дрожит от страха, что ты прогонишь ее. — Хойт умолк на мгновение, потом мрачно добавил:

— Сейчас ей как никогда нужна поддержка.

Рик угрюмо взглянул на друга.

— Ты спятил?

Покачав головой, Хойт сжал плечо Рика.

— Меньше всего на свете она хочет развода, в этом я готов поклясться.

Хойт убрал руку, лицо его сделалось серьезным.

— А вот в отношении тебя я такой клятвы дать не могу. Ты ведь не любишь ее, верно?

Слова друга острыми иглами вонзились в душу Рика.

— Разве я когда-нибудь утверждал это?

— Разве ты когда-нибудь утверждал обратное?

Рик принялся разубеждать приятеля, но обмануть Хойта было не так-то легко.

— Я вряд ли не поддался бы искушению, лежа каждую ночь рядом с такой женщиной, как Ли.

Рик мрачно взглянул на друга, но промолчал.

Хойт, судя по всему, и не ожидал его возражений.

Он продолжал:

— Но, мне кажется, вы стараетесь находиться в разных помещениях даже при свете дня. А единственная комната, в которую вы заходите вместе ночью — детская. И на твоем месте я постарался бы в первую очередь изменить именно это.

Рик снова начинал злиться.

— Но ты не на моем месте.

— Нет. Но я бы поговорил с Ли откровенно, извинился за свое поведение, а потом включил радио и потанцевал с ней. И, может быть, даже поцеловал ее. А на следующий день я попросил бы жену перенести свои вещи в мою спальню. Или сумел бы убедить жену впустить меня в ее постель. — Хойт ухмыльнулся. — А потом соблазнил бы ее.

— Дьявол, — пробурчал Рик. — Подумать только! Может, мой брак и наскочил на непредвиденные подводные скалы, но какая удача иметь столь опытного друга-холостяка! Ты указал мне на все мои мужские недостатки и дал исчерпывающую консультацию по налаживанию супружеских отношений! Все проблемы разрешены раз и навсегда!

Хойт весело усмехнулся, шутливо хлопнув Рика по спине.

— Ладно, забудь. Помни лишь одно — мы пожинаем то, что сеем.

По огоньку, промелькнувшему в глазах друга, Хойт понял, что давно утраченное чувство юмора вернулось к Рику. Они оба рассмеялись.

— Уже поздно, мне пора. Оставляю тебя на милость твоей замечательной супруги. — Хойт вновь шлепнул Рика по спине и забрался в пикап. — Но если в субботу ты не приедешь с ней на барбекю, я лично займусь твоей женой. Ты меня понимаешь? — Хойт громко хлопнул дверью, словно подчеркивая свое предостережение. Потом подмигнул, глядя в угрюмое лицо друга. — Желаю удачи.

Двигатель заработал, и Рик сделал шаг назад.

Машина выехала за ворота. Повернувшись к дому, впервые в жизни Рик позавидовал способности друга очаровывать женщин. И еще — петушиному задору Хойта. — Заперев входную дверь, он двинулся по длинному коридору, выключая по пути свет, пока не очутился в спальном крыле. Лепет Бобби и тихий голос Ли свидетельствовали о том, что с купаньем покончено, но жена еще не успела уложить сына в постель.

— Вот так, мой малыш, — напевала Ли, когда Рик остановился на пороге детской. — Ты очень, очень устал. Давай застегнем эту пуговицу и будем спать, баю-бай.

Бобби, запинаясь, пробормотал:

— Ооо… с-сп-пать, ма-ма… — Рику вновь стало стыдно. К вечеру сынишка часто уставал и начинал капризничать, но Ли всегда обращалась с ребенком ласково и терпеливо.

К угрызениям совести присоединилось странное чувство, похожее на нежность, смешанную с тоской. Рику захотелось вернуться в детство и, лежа в постели, как сейчас Бобби, слушать колыбельную, которую пела бы склонившаяся над ним женщина. Ему так хотелось покоя, домашнего тепла и уюта, но он не смел признаться в этом даже самому себе.

Стоя в дверях, Рик наблюдал, как Ли, надев на мальчика пижаму, нагнулась, чтобы поднять его.

Бобби обнял ее за шею, случайно вытащив при этом прядь из прически девушки. Ли расстегнула заколку, и поток гладких блестящих черных волос заструился по плечам.

Рика буквально заворожил блеск этой роскошной темной гривы. Уже много лет он не видел Ли с распущенными волосами, а прежде они не были такими длинными.

Сегодня же волосы Ли поразили Рика. Он ощутил, как в крови разливается знакомый жар верный признак пробуждения мужского интереса. Ли с распущенными волосами выглядела не такой замкнутой и холодно-неприступной, она выглядела… женственной.

По-прежнему не замечая присутствия мужа, Ли бросила заколку на туалетный столик, осторожно отвела волосы в сторону от ладошки Бобби, потом взяла на руки ребенка и дала ему маленького плюшевого пони, любимую игрушку малыша.

Бобби громко расплакался, но Ли спокойно приблизилась к креслу-качалке и уселась в него.

Ребенок вскоре занялся игрушкой, и тут, случайно подняв глаза, Ли заметила застывшего на пороге детской Рика.

Она тут же снова поглядела на Бобби, который, крепко держа пони, положил голову на плечо приемной матери, ухитряясь одновременно сосать большой палец. Ли начала покачиваться в кресле, и через несколько минут детский плач стал стихать.

Рик пересек комнату и, подойдя к креслу, наклонился, чтобы погладить сына по спине. Бобби повернул голову и, увидев отца, совершенно успокоился.

— У него сегодня вечером небольшой жар, спокойно произнесла Ли, но в ее голосе Рик уловил напряжение, даже более сильное, чем утром за завтраком. — Похоже, ушко простужено. Если завтра ему не станет лучше, я вызову врача.

Плач малыша перешел в звуки, которые обычно издают все маленькие дети от удовольствия.

Мальчик тяжело моргал, изо всех сил пытаясь не закрывать глаза. Ли продолжала баюкать его.

Вскоре веки Бобби дрогнули в последний раз, и он засопел.

Рик провел рукой по спине сына, остановившись около пальцев Ли.

— Я некрасиво поступил сегодня, — тихо сказал он. — Я долго вел себя некрасиво и сейчас хочу извиниться. Я растерян и не представляю, как мне вести себя с тобой, но я никоим образом не хочу обижать тебя. Не хочу повторения сегодняшнего вечера. Я был эгоистичен и невнимателен.

Ли посмотрела на мужа, и во взгляде ее голубых глаз Рик прочел удивление, которое она пыталась скрыть.

Голос Рика звучал робко и неуверенно, но Ли почувствовала искренность его извинения. Неожиданное признание всколыхнуло в ее душе противоречивые эмоции. В горле застрял комок, к глазам подступили слезы. Ли не хотела, чтобы Рик заметил, как много значат для нее эти слова, но и отреагировать как-то надо было. Она постаралась ограничиться парой фраз.

— Я ценю твои искренность и откровенность.

Спасибо тебе, — произнесла Ли, отводя взгляд в сторону.

В этот момент большая Теплая ладонь Рика осторожно накрыла ее кисть. Ли вздрогнула, и взгляды их скрестились. Пробудившийся от внезапного толчка Бобби издал плач протеста и приподнял голову, но тотчас же снова уснул.

По огоньку, вспыхнувшему в темных глазах Рика, Ли поняла, что его удивила ее непроизвольная реакция, но уже в следующий момент на лицо мужа вернулось обычное мрачное выражение.

Тепло шершавой мозолистой ладони обострило ее чувства. Это простое прикосновение Рика взволновало Ли гораздо больше, чем объятия Хойта. Ей стало горько. Лучше бы она никогда не изведала этого сладостного трепета.

— Похоже, я слишком долго не дотрагивался до тебя, если ты подпрыгиваешь от легкого прикосновения. — Ли казалось, что низкий голос Рика проникает внутрь нее. Она не ожидала, что так отреагирует на его признание. Девушка попыталась улыбнуться, старательно отводя взгляд от лица мужа.

— Я, вероятно, просто… устала, — пробормотала Ли и тут же решила сменить тему. — Хочешь покачать Бобби?

И тут же спохватилась: а вдруг едва успокоившийся мальчик снова проснется? Нервы Ли были натянуты до предела.

— Это я виноват в том, что ты готова броситься от меня наутек.

Яркий румянец залил лицо Ли. Муж читал ее мысли, и она внезапно ощутила себя беззащитной. Все время их совместной жизни Рик Уэйверли был далек от образца чуткости и понимания.

И теперь она почувствовала, что не в силах противостоять его низкому хриплому голосу, бархатистые нотки которого пробуждали в душе неизвестные доселе эмоции.

Ли старалась не смотреть на мужа.

— Говорю тебе, я устала. Сегодня был довольно хлопотный день.

Она дрожала от напряжения, удивляясь, что Бобби ничего не чувствует. Судя по всему, малыш крепко спал.

— Как думаешь, он уснул? — спросила Ли, чтобы сказать хоть что-то. Она убрала свою руку из-под ладони Рика, и у нее едва не вырвался вздох облегчения.

Боясь его нового прикосновения, Ли судорожно обняла Бобби и встала, собираясь отнести его в кроватку. Рик наблюдал за тем, как она заботливо укладывает мальчика. Потом она осторожно забрала у Бобби плюшевого пони.

Рик поставил на место решетку кроватки, и Ли, накрыв ребенка легким светлым одеялом, отступила назад.

Ли уже направилась в свою комнату, когда Рик взял ее за локоть. Прикосновение его сильных пальцев было вежливым, но достаточно твердым.

Никогда еще Ли не чувствовала себя такой маленькой и хрупкой рядом с высоким и мужественным Риком, как в этот момент.

Рик был силен и легко мог принудить девушку выполнить любое его желание, но Ли знала, что ее слова или жеста будет достаточно, чтобы он разжал пальцы.

Рик держал ее за руку, стоя совсем рядом. Нахлынувшее ожидание чуда становилось более отчетливым и болезненно-острым.

Что с ней? А что собирается делать Рик?

А может, она просто придает большое значение пустякам?

ГЛАВА ПЯТАЯ

— Я и не подозревал, что у тебя такие длинные волосы, — низким голосом произнес Рик, и сердце Ли при этих словах сжалось, словно сдавленное невидимым обручем.

Рик повернул девушку к себе.

— Здесь еще осталось несколько шпилек, — хрипло заметил он.

Трепет охватил Ли, когда большие мужские пальцы нежно дотронулись до ее волос. Колени подогнулись от слабости, и дрожь охватила все ее тело.

Ли чувствовала, как эти колдовские чары, вызванные прикосновением руки Рика к ее волосам, подчиняют себе ее волю, и решила остановить мужа, пока еще были силы сопротивляться. Она подняла руку к голове, нащупывая шпильки.

— П-почем-му бы тебе не поискать другие в кроватке Бобби? — спросила она дрожащим голосом, стараясь освободить локоть из стальной хватки Рика. — Я всегда закалываю волосы одним и тем же количеством шпилек и легко могу обнаружить, сколько потерялось, — запинаясь, пробормотала Ли. — Как бы Бобби не взял их в рот.

Неожиданным движением Рик перехватил поднятую руку девушки, и ей показалось, что она в ловушке.

— Значит, мы без труда сможем подсчитать число потерянных шпилек, — сказал Рик, вновь поворачивая Ли лицом к себе и пристально глядя ей в глаза. — Незачем беспокоить мальчика понапрасну.

Пальцы Рика вновь коснулись головы Ли, неуловимым легким движением пробежав по черным волосам. У девушки перехватило дыхание, голова кружилась. Она не ожидала, что простое прикосновение мужской руки может вызвать такие ощущения.

По сравнению с ней у Рика был большой опыт общения с женщинами. Глубокое, страстное желание ласкать и наслаждаться лаской, любить и быть любимой сделало Ли чересчур уязвимой и беззащитной перед мужчиной, стоящим сейчас перед ней.

— У тебя красивые волосы, — промолвил Рик, и Ли ощутила его теплое дыхание на своей макушке. — Никогда не думал, что они такие мягкие и гладкие, как шелк.

Оцепенение сковало Ли, она замерла в ожидании дальнейших действий Рика. Словно загипнотизированная, она наблюдала, как муж складывает вынутые из ее прически шпильки в карман своей рубашки. Длинные пальцы Рика легким движением привели в порядок растрепавшиеся по бокам волосы, и ей показалось, что она тонет в океане нежной чувственности.

Рик осторожно отвел ее голову назад, и у Ли уже не было сил ни сопротивляться, ни остановить его. Сознание заволокло густым туманом, и откуда-то издалека до нее вдруг донесся звук собственного голоса.

— Не надо… Пожалуйста…

— Ты хочешь остановить меня?

Вопрос прозвучал так тихо, будто человек, задавший его, находился в другой комнате. Колдовские чары, излучаемые теплыми руками Рика и перетекающие в тело Ли, переполнили ее, лишив девушку возможности отвечать. Она уже не понимала, действительно ли хочет прервать это волшебство..

Дыхание Ли участилось. Губы мужа принялись медленно познавать ее губы, потом их натиск усилился.

Проблеск сознания, на секунду посетивший девушку, испарился, стоило рту Рика сделаться более настойчивым. Ли даже не замечала, что подняла руки, накрыв своими маленькими ладонями держащие ее пальцы. Она хотела стряхнуть наваждение, но мужские губы продолжали игру в поддразнивание, становясь все более требовательными.

Тело Ли таяло, накаляясь диким безудержным жаром, бурлящим в крови. Она удивлялась собственной беспомощности при первом же столкновении с доселе неведомой ей стороной жизни.

Если бы губы Рика на секунду не прекратили свою сладостную игру, Ли потеряла бы сознание.

Чтобы не упасть, она уцепилась негнущимися пальцами за мужские запястья. Рик крепко обнял ее за талию. Руки Ли сами по себе легли на его широкую грудь. Ее ладони ощутили через натянутую хлопчатобумажную ткань рубашки жар тела мужа и стук его сердца.

Качающаяся вселенная постепенно обрела равновесие, и Ли устыдилась своей неожиданной реакции на попытку Рика к сближению. Ей приходилось слышать от подруг о «поцелуях, когда подгибаются колени», но она не воспринимала их рассказы всерьез. Это был первый настоящий поцелуй за двадцать четыре года жизни Ли.

Ужасным было то, что Рик, скорее всего, догадался о ее смятении. Таким образом, он открыл весьма удобный способ манипулировать ею.

Неужели он попытается использовать это оружие против нее?

— Я… Я надеюсь, ты не…

Ли удивилась, неожиданно услышав звук собственного голоса. Она нарушила собственное правило: прежде чем говорить — подумай. Впрочем, теперь уже все равно, своим ответом на поцелуй она раскрыла Рику душу.

— Мы живем как товарищи, вместе снимающие квартиру, — начал он, и в этих словах Ли уловила собственнические нотки. — Сегодня вечером мы начинаем новую жизнь. А завтра наши вещи окажутся в одной комнате.

Прямота этого заявления мгновенно рассеяла остатки чувственного тумана. Она открыла рот, но Рик, тотчас ощутивший ее внутреннее сопротивление, продолжал:

— Я не говорю о сексе, к которому я сам совершенно не готов, но мы должны начинать жить как женатые люди. А муж и жена спят в одной постели.

Ли уперлась руками в грудь Рика, пытаясь оттолкнуть его. Он отпустил жену, но, едва Ли сделала шаг назад, Рик вновь поймал ее за руку, заставляя смотреть ему в лицо.

— Ты была права, говоря о нашем браке, — отчеканил он. — Мы заключили его в неподходящий момент и теперь расхлебываем последствия. Но и развод повлечет за собой целый ряд не менее тяжелых последствий. Особенно для Бобби.

Твердость Ли мгновенно ослабла при упоминании о ребенке, и ее взгляд невольно остановился на безмятежно спящем мальчике. Низкий голос Рика вновь завладел ее вниманием.

— Я не хочу совершать очередную ошибку и собираюсь приложить все усилия, чтобы сохранить этот брак.

Ли опустила взгляд, когда Рик добавил:

— Сегодня вечером ты показалась мне не такой холодно-отчужденной, — как прежде.

Ли не знала, что ответить мужу и как опровергнуть его слова.

Где-то в глубине ей хотелось знать, каково это — оказаться в центре романтического внимания Рика. Здравый смысл твердил Ли, что устраивать подобный эксперимент рискованно и глупо. Ведь только что близость Рика смутила ее. Она позволила ему целовать себя. И даже получала удовольствие.

Ли поняла, что Рик не согласится на развод, пока она не выполнит его желание и не постарается, со своей стороны, спасти их брак. Им обоим предстоит нелегкое время. Они приложат все силы, потерпят неудачу, и ей будет мучительно трудно изгнать из сердца наивную надежду, зароненную сегодняшним поцелуем.

Но по крайней мере, думала Ли, совесть моя будет чиста перед Бобби, если я попытаюсь сделать все, чтобы уберечь мальчика от травмы, связанной с разводом родителей.

Она собиралась покинуть комнату, но молчаливое напряженное ожидание Рика не отпускало ее.

— Ли?

В груди больно защемило. Когда Рик поймет, что не может быть счастлив с ней, ее сердце будет разбито. Но у нее есть обязательства перед Бобби, ставшим ей родным сыном.

— Завтра, Ли. Я помогу тебе перенести твои вещи в супружескую спальню. Если ты предпочитаешь сделать это сама, я присмотрю за Бобби, пока ты будешь этим заниматься.

Стоя спиной к Рику, Ли прижала пальцы к припухшим губам. Она продолжала ощущать этот чувственный восхитительно долгий поцелуй. Не найдя убедительных возражений, она прикрыла глаза, словно принимая уготованное судьбой.

— Я хочу, чтобы прежде ты кое-что сделал, спокойно произнесла Ли. Ей стоило огромного труда выговорить эти слова, но некоторые моменты необходимо было обговорить. Рик настаивал на ее переезде в супружескую спальню, и Ли хотела, чтобы он выполнил определенные условия.

— Я попрошу тебя поставить рядом с твоей кроватью еще одну кровать. — Проигнорировав удивление во взгляде Рика, после секундного колебания Ли продолжала:

— Мне не хотелось бы объяснять тебе истинные причины нежелания разделить с тобой постель, но я действительно пока не могу этого сделать. И еще я была бы благодарна тебе за кое-какие изменения в спальне…

Ли имела в виду вещи Рэйчел — шкатулку для драгоценностей на туалетном столике и несколько предметов одежды в шкафу.

Ежедневное напоминание о Рэйчел в таком месте, как спальня, вряд ли способствовало бы улучшению их отношений. Кроме того, Ли не хотела выбрасывать вещи покойной, развешивая и раскладывая свои собственные. Лучше, если это сделает сам Рик.

Он должен в одиночку пройти ритуал прощания с предметами, принадлежавшими Рэйчел.

Рик должен четко осознать происходящее. Он должен понять, что собирается заменить безгранично любимую женщину той, которую, вероятно, никогда не полюбит.

Чтя память Рэйчел и прожив одиннадцать месяцев с Риком в ее тени. Ли хотела завоевать пусть самое крохотное, но именно свое местечко в сердце Рика.

Она вступила в брак с мужем Рэйчел и растила ее сына. Ли не претендовала на то, чтобы когда-либо затмить дорогой Рику образ, но считала своим правом иметь в доме что-то свое, хотя бы кровать. И еще — она никогда не согласилась бы спать в постели, которую Рик делил с Рэйчел.

Рик посерьезнел, когда понял смысл слов Ли.

— Я позабочусь об этом.

Голос его прозвучал резко, как будто мысль о грядущих переменах была ему неприятна.

— Что ж, — решительно произнесла Ли секунду спустя, — я собираюсь ложиться спать.

— Сколько шпилек было в прическе?

Вопрос Рика заставил девушку остановиться.

Она быстро ответила:

— Восемь. А сколько ты нашел?

— Восемь.

Рик вытащил из кармана рубашки все шпильки. Ли подошла к нему и протянула руку. Шпильки легли на ее ладонь, и пальцы Рика при этом слегка коснулись ее кожи. Прикосновение было столь мимолетным, словно несколько минут назад ничего не случилось. Ли сжала руку в кулак.

— Спасибо. — Она не могла заставить себя взглянуть в темные глаза Рика и после секундного колебания пробормотала:

— Спокойной ночи.

— Спокойной ночи.

Повернувшись, Ли направилась в комнату, которой суждено было оставаться ее убежищем ровно одну ночь. Ли испытала огромное облегчение, закрыв, наконец, дверь и бессильно прислонившись к ней.

Неожиданные события этого вечера оказалась для нее настоящим шоком. Теперь на смену ему нахлынула волна смертельной усталости. С трудом выпрямившись. Ли побрела в ванную, где просто заставила себя раздеться и принять душ.

Приоткрыв дверь в детскую, она упала в кровать, заснув прежде, чем голова успела коснуться подушки.

Рано утром Рик объявил, что они едут в Сан-Антонио покупать новую мебель для супружеской спальни. Ли попыталась возразить против излишней траты денег, но муж решительно пресек ее протест.

— Ты поможешь мне выбрать вещи, я целиком полагаюсь на твой вкус, — Пожалуйста, Рик. Я вовсе не этого хотела.

Ты пытаешься таким образом заставить меня отступить от вчерашних слов? Заменить всю мебель — это невероятные расходы. В доме ведь есть еще четыре свободные кровати, и просто глупо выбрасывать деньги на ветер.

— Это деньги семьи Уэйверли, — отрезал Рик. И семье Уэйверли пришло время купить кое-что новенькое для родового гнезда.

Суровое выражение его лица немного смягчилось.

— Ты можешь отдать нуждающимся обстановку одной из гостевых комнат. А там мы расставим вещи, находящиеся сейчас в спальне. Кому-то из малообеспеченных прихожан может пригодиться мебель из гостевой комнаты. Она хоть и не новая, но хорошего качества.

Идея Рика пришлась Ли по душе. Она подумала об одной нуждающейся семье, которой вещи Уэйверли пришлись бы весьма кстати.

— Это очень щедро с твоей стороны, — воскликнула она.

Рик продолжил, словно не замечая похвалы жены:

— Через полчаса приедут люди и вывезут все ненужное.

В мыслях о предстоящих делах Ли торопливо доела свой завтрак. Оставив Бобби с Риком, она поспешила в семейную спальню, чтобы успеть снять белье с постели и перенести лампы и всякие мелкие предметы с туалетного столика и комода в одну из гостевых комнат.

Шкатулка для драгоценностей, принадлежавшая Рэйчел, исчезла. Рик убрал ее или поздно вечером, или сегодня утром. Быстрота, с которой он откликнулся на вчерашнюю просьбу Ли, глубоко тронула ее. Она понимала, как нелегко дался Рику этот шаг.

Ли едва успела все сделать до появления грузчиков. Потом она возилась с Бобби, пока, те выносили ненужное и расставляли вещи из спальни по трем гостевым комнатам. Ее одежда все еще висела в шкафу на прежнем месте. Наконец супружеская спальня опустела, и Ли оставалось только внимательно осмотреть непривычно просторное помещение.

Ли не верила, что можно все купить и доставить на ранчо в течение одного дня, а Рик, похоже, был убежден в обратном. Одев Бобби для поездки, они двинулись в путь, чтобы прибыть в Сан-Антонио к открытию магазинов.

Красивая, великолепного качества мебель, которую выбрал Рик, стоила слишком дорого. Ли бурно запротестовала, как только продавщица отошла на склад, чтобы выяснить вопрос о наличии комода. Впервые за утро Рик обнял жену за талию и, наклонившись, прошептал ей на ухо:

— Даже замена обстановки во всем доме не отразится на семейном бюджете Уэйверли. — Выражение его сурового лица сделалось еще более непреклонным. — Если ты выберешь дешевые вещи, которые тебе не нравятся, руководствуясь только ценой, я нарочно куплю самую дорогую мебель.

В голосе Рика звучала угроза, и ее сердце болезненно сжалось.

— Если бы я знала об этом заранее, я бы не поехала с тобой…

— Тогда я повез бы тебя силой. И вообще, этим надо было заняться еще до свадьбы.

Вскоре вернулась улыбающаяся продавщица.

Нагнувшись, она весело заговорила с Бобби.

Мальчик начинал капризничать, ему наскучило долгое пребывание в мебельном магазине. Вопрос с комодом был улажен. Они перешли в следующий зал.

На этот раз Ли помогала Рику сделать выбор.

Они заказали внушительных размеров кровать на массивных ножках и тумбочки. Ли любовалась красивыми вещами, не решаясь открыто выразить свое восхищение. Рик занимался оплатой мебели и организацией доставки, пока она поила Бобби и меняла малышу подгузник.

Итак, новая обстановка для спальни была найдена за один день. Еще они купили светлое покрывало и прочие постельные принадлежности.

Шторы и занавески Ли выбрала по своему вкусу.

Вскоре они покинули и этот магазин, утешая хныкающего Бобби.

Перекусив в ближайшем кафе. Ли и Рик усадили мальчика в машину. Ли радовала легкая непринужденная атмосфера, установившаяся в салоне автомобиля. По дороге Рик иногда дотрагивался до Ли. Прикосновения эти были случайными, но они говорили о наведении тонкого мостика между ними. Наступающее временами молчание уже не казалось Ли таким тягостным, как прежде, и она начинала ощущать себя комфортнее в обществе Рика.

Они прибыли домой за час до фургона, доставившего мебель, и Ли воспользовалась паузой для стирки купленных постельных принадлежностей. Она играла с ребенком, пока грузчики вносили в дом вещи. Потом Рик позвал ее с сыном в спальню. Бобби с интересом наблюдал за процессом сборки кровати.

Когда рабочие ушли, Ли, оставив малыша на попечение Рика, отправилась вынимать белье из сушильной машины. Вернувшись в спальню, она обнаружила, что Бобби спрятался под кроватью.

К удивлению Ли, Рик помог ей застелить постель. Следя за движениями своей жены, он неплохо справился с задачей.

На подушках появились новые наволочки, а на постель легло новенькое покрывало. Бобби, которому надоело прятаться, высунул из-под кровати голову. Он всячески пытался привлечь внимание родителей. Ли нагнулась к мальчику, и он весело рассмеялся, радуясь новой игре.

Семейное тепло и прелесть совместного выполнения домашних дел для многих остаются незамеченными, но Ли была по-настоящему счастлива. Она почувствовала неведомые ей до сих пор покой и умиротворение.

Ли взглянула на Рика, стоявшего по другую сторону кровати. Его темные глаза снова смотрели угрюмо, черты сурового лица уже успели принять обычное бесстрастное выражение.

Что могло случиться? Может, Рик только сейчас осознал серьезность совершенного им шага и теперь раскаивается в собственном поступке? Не передумал ли он?

Тревожные вопросы теснились в голове Ли.

Она попыталась успокоиться. Ведь день прошел довольно неплохо, подарив ей надежду на будущее. Нужно постараться побороть эти чрезмерные ожидания, не позволить им разрушить такое хрупкое, едва начинающее зарождаться чувство.

— У тебя… задумчивый вид, — наконец произнесла Ли с неуверенной улыбкой на губах. — Подсчитываешь урон, нанесенный семейному бюджету Уэйверли?

В темных глазах сверкнул странный огонек.

Рик слегка запрокинул назад голову, словно желая рассмотреть Ли под другим ракурсом.

— Я думал о том, какая ты красивая, и поражался, что раньше этого не замечал.

Слова Рика ввергли Ли в состояние, близкое к шоку. Она отчаянно пыталась вдохнуть, но, судя по всему, разучилась дышать.

— Например, только вчера вечером я обратил внимание на твои волосы, — продолжал Рик. — Я знал тебя месяцы, даже годы. Не понимаю, кого же видел я все это время, но мне ясно одно: вместо тебя передо мной была другая женщина.

Ли опустила ресницы, не в силах выдержать взгляд Рика. Ошеломленная его словами, она не представляла, как реагировать, и что отвечать.

Никогда в жизни Ли не была еще так смущена.

Она не считала себя красивой и не понимала, почему Рик заговорил об этом. Ли знала только, что в его словах нет сарказма и насмешки.

Может, Рик пытается убедить самого себя, что его вторая жена прекрасна? Рэйчел была очень красива, а вот она, Ли, — нет.

— Думаю, скоро придется зажечь свет, — торопливо произнесла она, надеясь обратить происходящее в шутку. — Нужно повесить шторы. Потом ты можешь разложить свою одежду. А я перенесу сюда вещи после ужина.

Ли заколебалась. Молчание Рика взволновало ее больше, чем его недавние слова.

— Конечно, если ты по-прежнему настаиваешь на моем переезде в твою спальню. У тебя есть еще время изменить решение.

Бобби высунул голову из-под кровати рядом с Риком.

— Па-па, под-ни-ми ме-ня!

Рик не обращал на сына внимания. Он продолжал смотреть на Ли, застывшую в ожидании ответа. От волнения у нее перехватило дыхание.

— Па-па, под-ни-ми ме-ня! По-жа-луй-ста!

Тоненький детский голосок вывел Рика из задумчивости. Он вздрогнул, потом взял сына на руки.

— Поднять тебя? — шутливо прорычал Рик, весело щекоча Бобби. Его темные глаза светились нежностью и любовью. — Поднимаю!

И резким движением, имитирующим бросок, Рик подкинул мальчика вверх, затем плавно спустил его, приземлив Бобби в центре огромного матраца.

Удары больших рук отца по матрацу несколько раз подкинули малыша, словно на батуте. Бобби весело смеялся. Ли тоже не могла не улыбнуться. Но в ожидании ответа Рика в ее душе нарастало нехорошее предчувствие.

Рик взял смеющегося Бобби на руки и осторожно опустил его на пол.

Мальчик тотчас же запротестовал:

— Еще, еще!

— Нет, сынок, сейчас наступил черед мамы! Малыш недоуменно посмотрел на Ли.

Рик протянул ей руку.

— Давай, мама, посмотрим, оправдывает ли эта кровать свою цену, — шутливо произнес он. В темных глазах Рика сверкали лукавые искорки.

Ли нерешительно протянула вперед руку, но тут же отдернула. Однако Рик оказался проворнее и успел схватить ее. В следующую секунду они оба лежали на кровати, Рик возвышался над Ли, крепко держа девушку за запястья. Низкий хриплый голос раздался у нее над ухом:

— Я никогда не меняю принятых решений.

При этих словах Рик наклонился и припал губами к губам Ли. У ошеломленной девушки вырвался глубокий вздох.

Ли с удивлением обнаружила, что легко понимает древнейший из всех языков — язык поцелуя.

Повинуясь безмолвному требованию Рика, она бессознательно обняла его. Мужские губы, прижатые к ее устам, дарили Ли неизведанные ощущения. Поцелуй становился все более сладким и сочным, словно зреющий на ветке плод, и вскоре Рику удалось вовлечь ее в игру, позабыв об остатках смущения.

Его горячая ладонь, осторожно дотрагиваясь до тела Ли, заставляла девушку трепетать; ей казалось, что она вот-вот расплавится от этих легких прикосновений. Водоворот безудержной чувственности закружил ее, обещая новые наслаждения.

Откуда-то будто сквозь вату донесся голос Бобби. Только тогда Рик неохотно оторвался от Ли, и тут она увидела, что ребенок, ухитрившийся забраться на кровать, пытается вскарабкаться на спину отцу.

Прерванный поцелуй оставил у нее чувство глубокой досады. Лежа на кровати, все еще трепещущая, Ли постепенно приходила в себя. Неожиданно она заметила, что Рик тоже дрожит. На его лице читалось разочарование, хотя в глазах сверкали веселые искорки при виде забавных ужимок малыша.

Немного отодвинувшись, Рик осторожно взял сына на руки и посадил его между собой и Ли на кровать. Мальчик капризничал.

— Па-па, под-ни-ми ме-ня!

Рик рассмеялся.

— Ты хочешь прыг-скок. Но сегодня я уже устал подбрасывать вверх мальчиков.

— Прыг-скок, па-па, прыг-скок!

Ли слабо улыбнулась. Мир вокруг нее все еще кружился. Ухватившись ручонкой за рубашку Рика, Бобби пытался прижаться к отцу как можно ближе.

— Мне кажется, ты собирался чем-то заняться, тихо заметила Ли.

— Ты имеешь в виду Бобби или себя?

Словно завороженная, девушка смотрела в темные глаза Рика, где плясали веселые огоньки.

— Я имела в виду Бобби. И совершенно не ожидала всего остального.

— Я тоже не ожидал, но это было прекрасно.

Бобби упорно требовал внимания Рика, и Ли, воспользовавшись моментом, перекатилась по матрацу в дальний угол кровати. Она медленно села, ожидая, пока пройдет слабость. Рик, опрокинувшись на спину, поднял Бобби вверх на вытянутых руках. Эта игра называлась «самолет», и мальчик издал восторженный крик.

— Если ты присмотришь за ним, я займусь шторами, — предложила Ли.

— Прекрасно, — отозвался Рик, поднимаясь с кровати вместе с сыном. — Попытаюсь утихомирить этого разыгравшегося молодого человека.

Ли встала. Не успела она сделать и двух шагов, как раздался звук звонка у входной двери.

— Я открою, — сказал Рик, выходя следом за Ли в холл и держа Бобби под мышкой. Отец и сын скрылись в прихожей, а Ли, взяв мешочек со швейными принадлежностями, вернулась в спальню.

Едва она успела развернуть купленную ткань, как из прихожей ее позвал Рик. Она автоматически взглянула на свое отражение в зеркале, удивляясь, что не догадалась сделать это раньше.

Прическа сбилась набок и растрепалась. Ли бросилась в детскую, а оттуда — в свою спальню, .где в лихорадочной спешке принялась поправлять волосы.

В ярко освещенном зеркале застыла незнакомая ей Ли, с пылающим лицом и припухшими после недавнего поцелуя губами. Девушка ужаснулась, что в таком виде сейчас выйдет к людям.

Погасив свет, она поспешила в холл.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Ли сразу же узнала голос Марго Эддисон, доносившийся из гостиной. Рэйчел, родная дочь Марго, унаследовала от матери рыжие волосы и зеленые глаза. На этом их сходство заканчивалось.

— Обрати внимание на поведение мальчика, Рик. Похоже, он начинает перенимать ее застенчивость и робость. Это очень плохо.

Ли замерла на месте, прекрасно понимая, кого имеет в виду мать покойной. Их дружба с Рэйчел всегда не нравилась Марго. Надменную даму с изысканными манерами ужасало, что у ее красивой, пользующейся успехом в обществе дочери лучшей подругой была невзрачная скромница из простонародья, да вдобавок еще брошенная родителями.

Но Рэйчел, игнорируя возражения матери, дорожила этой дружбой. Она часто приглашала Ли на вечеринки и пикники, возила ее в собственной машине на различные праздники, знакомила со своими приятелями. Подруги даже занимались вместе, поскольку у усидчивой Ли в аттестате всегда были отличные оценки. Рэйчел же часто отвлекалась на уроках. Ли с удовольствием помогала подруге в учебе, стараясь отплатить Рэйчел за ее добро.

Сначала Ли опасалась, что Рэйчел выбрала из всего класса именно ее, чтобы отомстить высокомерной матери, с которой находилась в довольно натянутых отношениях. Однако Рэйчел оказалась верной и преданной подругой.

Голос Рика вернул Ли к действительности.

— Ли замечательно заботится о мальчике, Марго. Просто он не успел привыкнуть к вам и поэтому оробел немного.

Протяжный южный говор миссис Эддисон был буквально пропитан сахаром:

— О да, конечно, она замечательно заботится о мальчике.

Ли скривилась при этих словах. За годы дружбы с Рэйчел она могла убедиться, что, соглашаясь для видимости. Марго продолжала гнуть свою линию.

— Просто дети всегда слепо подражают поведению окружающих. Ты еще не задумывался всерьез о необходимости нанять няню? Общение с новым человеком принесло бы ребенку пользу. У меня на примете есть две кандидатуры. Обе женщины — хорошо образованные, опытные воспитатели. Пребывание с любой их них способствовало бы развитию общительности и расширению кругозора Робби. Ведь мальчик на ранчо растет в изоляции от внешнего мира.

Рик понизил голос.

— Мой сын окружен родительской любовью, и он растет в замечательных условиях. — В словах супруга Ли уловила нотки предостережения, и это немного успокоило ее.

Марго довольно часто отпускала обидные комментарии в адрес Ли с самых первых дней после свадьбы. Но до сих пор Ли не слышала разговоров матери Рэйчел и Рика, ведущихся в ее отсутствие. В тоне Марго сквозила брезгливость, словно она боялась замарать свою репутацию общением с недостойной личностью.

Ли совершенно не тревожило, что Марго может настроить против нее мужа: тот никогда не скрывал своего мнения о теще. Рик не допустит, чтобы его сына растила Марго, он никогда не даст ей увезти мальчика из родового гнезда Уэйверли. Именно поэтому он и женился на Ли.

— О да, конечно, мой дорогой, — продолжала Марго, — я упомянула о няне просто так, на случай, если вдруг вы с Ли перемените решение. А я помогу воспитывать Робби позже, когда он немного подрастет.

Робби. Марго упорно продолжала называть мальчика именем, вызывавшим у Ли зубную боль. Еще до рождения внука Марго заявила Рэйчел, что ей не нравится как полное имя Роберт, так и уменьшительное Бобби. Она находила их слишком избитыми. Имя Робби, вероятно, не настолько оскорбляло ее утонченные чувства.

Ли стало неловко. Она не собиралась дальше подслушивать под дверью. Тихо отступив назад, она вновь направилась в гостиную, стараясь идти так, чтобы ее шаги были слышны издалека. Бобби тут же слез с колен Рика и направился к ней.

Девушка взяла мальчика на руки и передала его отцу.

— Добрый день, — произнесла Ли, заставив себя любезно улыбнуться Марго и ее не менее изысканно-надменному супругу Невиллу. Невилл обычно молчал, предоставляя вести разговор миссис Эддисон. — Не желаете что-нибудь выпить? У нас есть холодный чай и разные безалкогольные напитки.

Зеленые глаза Марго критически осмотрели Ли. Миссис Эддисон явно считала ее хлопчатобумажную рубашку и джинсы доказательством отсутствия вкуса. Короткие рыжие волосы Марго были великолепно уложены, а белое ультрамодное платье казалось воплощением летнего шика.

— Я бы предпочла что-нибудь покрепче… дорогая. — Секундная пауза была тщательно продумана.

Ли взглянула на Рика.

— Не мог бы ты налить пару стаканчиков? — Ли никогда не угощала спиртными напитками. Алкоголь разрушил жизнь ее родителей, лишил ее детства, и отвращение к нему было столь сильным, что Ли не могла заставить себя даже дотронуться до бутылки.

Она знала, что Рик держит в доме спиртное, но очень редко натыкалась на пустую бутылку или грязный стакан. Марго было известно отношение подруги дочери к алкоголю, и именно поэтому она попросила что-нибудь покрепче. Марго поступала так всякий раз, когда они с Невиллом заезжали навестить Бобби. Ли никогда не заговаривала на больную тему с Риком и не знала, понимает ли он истинный смысл провокационного поведения Марго.

На этот раз в темных глазах мужа блеснул странный огонек.

— Что желаете, Марго? Невилл? — Рик поднялся с места, передав Бобби в руки Ли.

— Мне водку. А тебе. Невилл? — обратилась Марго к супругу. Еще до того, как Невилл успел открыть рот, она произнесла:

— Две водки.

Рик направился в кабинет, а Ли вместе с ребенком подошла к ближайшему из кресел. Усевшись, она аккуратно опустила мальчика на пол.

— Где же твои кубики, Бобби? Покажи бабушке и дедушке, какой ты замечательный строитель!

Малыш, скорчив забавную рожицу, засунул палец в рот. Ли показала рукой на журнальный столик, под которым находилась корзинка с кубиками. Бобби посмотрел туда, а потом снова нерешительно посмотрел на Марго и Невилла.

— Давай же, — мягко подбодрила ребенка Ли, жестом приглашая его взять кубики. Однако Бобби подбежал к приемной матери и уткнул лицо ей в колени.

— Сколько мальчику? Кажется, пятнадцать месяцев?

В отсутствие Рика голос миссис Эддисон утратил обычную приторно-сладкую интонацию.

Взглянув на Марго, Ли постаралась улыбнуться.

— Да. Исполнилось на прошлой неделе.

— В этом месяце его осматривал врач?

— Мы записаны на прием на следующую среду, — ответила Ли, ощущая, как гостья сверлит ее обжигающим взглядом. Марго, которая так и не смирилась с фактом усыновления внука подругой Рэйчел, при каждой возможности задавала вопросы, подвергающие сомнению компетенцию Ли.

В гостиной воцарилось напряженное молчание, и Ли отвела глаза. Она не могла подыскать тему для продолжения разговора с Марго и втайне надеялась на скорое возвращение Рика.

Слава богу, из холла донесся звук его шагов.

Через несколько секунд Рик показался на пороге со стаканами в руках.

Марго взяла свою порцию, рассыпавшись в преувеличенных благодарностях. Дождавшись, когда хозяин дома передаст стакан Невиллу, она продолжала:

— Ребенку пора сделать прививки от кори, свинки и краснухи. Надеюсь, кто-нибудь объяснил вам это.

По-прежнему вежливо улыбаясь, Ли ответила:

— Я читала об этом в справочнике.

— А приемная мама спрашивала доктора о целесообразности одновременного выполнения всех трех прививок? Мой врач говорит, в последнее время появились сомнения относительно пользы комплексной вакцины.

— Я читала о прививках в справочнике, — спокойно повторила Ли. — И обсуждала альтернативные методы с нашим семейным врачом.

Изогнутые брови Марго поползли вверх.

— И когда это было?

— Во время последнего осмотра Бобби.

— На следующий осмотр мы отправимся вместе, — заявила Марго. — Я хочу лично убедиться в компетенции этого доктора и узнать, можно ли доверить ему здоровье моего внука.

Ли стоило огромного усилия сохранить вежливое выражение лица.

Неожиданно раздался голос хозяина дома:

— Нас с Ли устраивает этот доктор. Марго, у вас нет никаких причин для беспокойства.

Тон Рика предупреждал миссис Эддисон, что ее навязчивого вмешательства здесь никто не потерпит. Затем Рик резко сменил тему.

— Через несколько минут мы отправляемся в городок поужинать, — объявил он. — Ничего особенного, гамбургеры с картофелем и сок в «Лассо». Приглашаем вас составить нам компанию.

Ли, хоть и не ожидала подобного поворота событий, испытала огромное облегчение и была в восхищении от находчивости мужа. Марго и Невилл всегда презрительно кривились, глядя на приготовленную ею еду. А поскольку не пригласить их поужинать было бы невежливо. Ли предстояли метания по кухне и лихорадочное приготовление импровизированного вегетарианского блюда.

Потом ей пришлось бы сесть с гостями за стол и, скрывая раздражение, наблюдать, как они с гримасой отвращения гоняют вилками пищу по тарелкам, даже не пытаясь поднести ее ко рту.

Во время этих совместных трапез Ли испытывала крайнее смущение, ежесекундно ожидая очередного язвительного замечания. Марго доставляло удовольствие высмеивать мнение девушки по любому вопросу. Она непрерывно заводила речь о Бобби, поднимая суматоху из-за пустяков, только чтобы показать, как плохо Ли справляется с материнскими обязанностями.

Безмерно уставшая от злобных выпадов Марго, Ли терпела эти визиты, желая сохранить хотя бы видимость мирных отношений. Она понимала, какой утратой явилась для четы Эддисон смерть Рэйчел. Но в качестве мести Марго и Невилл почему-то выбрали преследование приемной матери их внука.

В глубине души Ли давно надеялась, что однажды колкости Марго выведут Рика из себя. Похоже, сегодня этот день наступил.

«Лассо» был маленьким семейным ресторанчиком, где царила простая непринужденная атмосфера. Марго и Невилл, никогда не посещавшие подобных заведений, должны были отклонить приглашение. До сих пор Ли не слышала от Рика предложения поужинать вне дома, и это оказалось еще одним сюрпризом.

Миссис Эддисон несколько секунд молчала.

Оправившись от шока, она принялась шутить:

— Ах вот как, у нашей Ли сегодня выходной, она не будет стоять на кухне! Рада за тебя, дорогая. Наверное, нет ничего утомительнее, чем готовить изо дня в день те же самые блюда. Не понимаю, почему Рик так упорно отказывается нанять домработницу. А может, тебе нравится совершенствовать свое кулинарное мастерство?

Повернувшись к внуку, Марго заворковала:

— Иди сюда, Робби. Поцелуй бабушку перед отъездом.

Миссис Эддисон протянула к ребенку руки с безукоризненным маникюром, но тут же надулась, видя, что мальчик испуганно прячет лицо в рубашку Ли.

— Послушайте, Марго, — мягко произнесла девушка, — попробуйте назвать его Бобби. — Глаза миссис Эддисон удивленно сверкнули. Рыжая бровь поползла вверх.

— Дорогая, это звучит как… критика.

— Я просто даю совет, — тихо отозвалась Ли. В гостиной воцарилось неловкое молчание. Невилл поднялся с дивана, следом встала и его супруга.

— Что ж, мы поехали домой. — Широко улыбаясь, Марго игриво помахала внуку растопыренными пальцами. — До свидания, мой робкий мальчик. Надеюсь, в следующий раз ты будешь с бабушкой поприветливее, — нараспев произнесла она. — Бабушка привезет тебе подарок.

Ли благодарила небеса за столь быстрый визит. Рик отправился провожать гостей до автомобиля. Бобби, покинув объятия приемной матери, зашагал к столику и вытащил на середину комнаты пресловутую корзинку.

Лицо малыша сияло восторгом, когда, зажав маленький предмет в кулаке, он гордо объявил:

— Кубик!

Ли улыбнулась. Бобби вновь стал самим собой.

— Молодец! Ты поиграешь с кубиками в спальне, пока мама пришьет крючки и повесит шторы?

Она помогла мальчику отнести корзинку в спальню. Бобби увлеченно занялся строительством, возводя игрушечную стену вдоль края кровати, и Ли быстро справилась с работой. Сняв старые шторы, она решила отнести их в стиральную машину. Посреди холла ее перехватил Рик.

Глаза его сердито сверкали, но Ли была уверена, что не по ее вине. Наверняка, садясь в автомобиль, Марго переполнила чашу терпения Рика очередным едким комментарием.

— Ты ведь не собираешься сейчас заниматься стиркой? — недовольным тоном спросил Рик.

— Нет, я только отнесу старые шторы в машину и начну раскладывать по ящикам твои вещи.

— Мы займемся этим вместе. Я с удовольствием тебе помогу.

Они быстро разложили чистую одежду Рика по ящикам в новом комоде. Бобби с интересом наблюдал за ними.

Рик понес пустые коробки в гостевую комнату. Ли воспользовалась перерывом, чтобы сменить малышу подгузник и убедить Бобби собрать в корзинку разбросанные кубики.

— Как насчет поездки в город? Твои вещи мы перенесем позже.

Ли улыбнулась.

— Замечательно. Кажется, Бобби все понял и не захочет сейчас собирать кубики.

Выражение лица Рика смягчилось.

— Долго ли продлится этот блаженный возраст?

— Не очень долго, — ответила Ли. — Ты заметил, как он весь засиял при твоих словах? Думаю, ребенок понимает гораздо больше, чем нам кажется.

Рик улыбнулся, наблюдая за Бобби, который в этот момент убирал в корзинку очередной кубик.

Любовь и гордость переполнили отцовскую душу. Хмурое выражение исчезло с его лица. У него был такой умиротворенный вид. И это еще больше подчеркивало его суровую красоту. Сердце Ли учащенно забилось в груди.

Одев мальчика для поездки, они отправились в город ужинать. После напряженного дня было настоящим счастьем не стоять у плиты и не мыть грязную посуду. Бобби оживился, радуясь непривычному развлечению. Ли испытывала необычное для нее чувство принадлежности к дружной семье.

Они втроем так редко показывались в общественных местах, что их появление в ресторанчике привлекло всеобщее внимание. То один, то другой посетитель махал им через зал рукой или останавливался у столика со словами приветствия.

Похоже, Рика смутила неожиданная реакция окружающих, но он старался не подавать виду.

Дома Рик помог Ли перенести ее вещи в их общую спальню. Потом они купали Бобби и укладывали мальчика в постель. Ребенок заснул моментально, и Ли занялась расстановкой своих туалетных принадлежностей по полочкам в ванной комнате Рика.

Разложив вещи на новые места, она вынула шпильки из прически и распустила волосы. День прошел в хлопотах, отвлекавших Ли от мыслей о предстоящей ночи, но в последнюю пару часов ее напряжение нарастало. Хоть весь день они с Риком и занимались подготовкой к тому, чтобы разделить постель, это событие по мере его приближения казалось ей все более пугающим.

Напрасно она напоминала себе, что переехать ей следовало еще несколько месяцев назад. Теперь же переезд в семейную спальню, да еще сделанный исключительно по настоянию Рика, казался ей теперь таким же неблагоразумным, как и решение заключить брак с мужем покойной подруги.

При воспоминании о его поцелуях тело Ли охватила странная дрожь. Ее переполнял страх, смешанный с чувством непонятного возбуждения. Как поведет себя Рик? Окажется ли он достаточно терпеливым, будет ли деликатен в развитии взаимных чувств, которые так легко вспугнуть? Или ему это не важно? Свой отказ от развода он мотивировал причинами, далекими от личных эмоций.

Не надеется ли Рик таким образом спасти их странный брак? Догадывается ли он о том, насколько труднее будет ей оставить его после этого нового этапа в их отношениях?

Мужчине не обязательно любить женщину, чтобы заняться с ней сексом. А Ли не могла представить себя в объятиях нелюбимого человека.

Как спокойно и убедительно объяснить свой отказ от близости, не выглядя при этом нервничающей девственницей? Как дать понять мужу, что ему следует ограничиться лишь поцелуями? Увидев ее в длинной ночной рубашке, станет ли он надевать пижаму? И есть ли она у него?

Поймет ли Рик, как смущают ее, совсем неопытную и робкую от природы, мысли о физической любви?

Ли положила шпильки в шкафчик.

Не выдавай желаемое за действительное…

Старая пословица вертелась в голове. Ли вдруг ощутила, что не может больше находиться в помещении, принадлежащем Рику. Ей захотелось сохранить хотя бы минимальное личное пространство. Она взяла с полки мыло и шампунь, вытащила из ящичка фен и расческу и направилась в свою ванную. Она решила принять душ у себя, хотя бы этим вечером. По дороге Ли зашла в детскую.

Бобби безмятежно спал, а Рик, вероятно, заканчивал в кабинете работу с документами, к которым не притрагивался целый день. Если она все сделает быстро, супруг не заметит ее отсутствия.

Ли любила уютную комнату, где прожила почти год. Супружеская спальня была гораздо просторнее, а с новой мебелью она напоминала иллюстрацию из журнала по дизайну.

Ей никогда не приходилось жить в таких замечательных условиях — ни в скитальческом детстве, ни по окончании школы, когда она снимала убогую квартирку рядом с городской площадью.

И сейчас Ли, понимая, что это глупо, не могла не испытывать ностальгических чувств по своей старой комнате.

Приняв душ, она высушила феном волосы.

Желтая плотная хлопчатобумажная ночная рубашка с ленточками, завязанными на груди, доходила ей до лодыжек. Поверх рубашки Ли надела халат того же цвета и потуже затянула пояс.

Крадучись через комнату Бобби в семейную спальню, она молила небо, чтобы там не оказалось Рика.

И… в нерешительности застыла на пороге, увидев мужа, расположившегося в кресле, перенесенном сюда из гостевой комнаты. Рик сидел в свободной позе, откинув голову назад. В его темных глазах, внимательно осмотревших ее от макушки до босых ног, сверкнула искорка интереса.

Как завороженная, смотрела Ли на Рика. Вероятно, он принял душ, пока она сушила феном голову. В его черных волосах еще блестели капельки воды. На нем были лишь джинсы с незастегнутой на поясе пуговицей. Великолепная мускулатура и суровая красота лица Рика в мягком свете спальни взволновали Ли.

— Почему ты не хочешь принимать душ здесь?

Вопрос застал ее врасплох.

— Я… я немного нервничаю. Это было в последний раз… наверное. Я не знаю…

Бормоча невнятные объяснения и все ярче заливаясь краской. Ли ощущала себя неуклюжим подростком. Словно зачарованная, она не могла оторвать глаз от мужа.

Взгляд девушки был прикован к его мускулистому телу, крепким рукам, лежащим на подлокотниках кресла, длинным ногам, обтянутым джинсовой тканью и слегка согнутым в коленях, босым, как и у нее, ступням. Джинсы Рик, видимо, надел за неимением пижамных брюк.

Конечно, он снимет их, ложась в постель. Ли показалось, что под джинсами нет ни малейшего намека на наличие нижнего белья, и при мысли об этом сердце ее учащенно забилось.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Неужели всего сорок восемь часов назад отчужденность, разделявшая их, казалась столь непреодолимой, что она отважилась предложить Рику развод?

И вот их совместная жизнь претерпела лишь ряд маленьких изменений, но каждое из них казалось ей землетрясением. Одна перемена влекла за собой другую, но самый решающий шаг — разделить с Риком постель — представлялся Ли непреодолимым.

Это было слишком преждевременно. Ли, годами мечтавшая о Рике, вдруг поняла, что совершенно не готова к этому шагу. Романтические фантазии и туманные грезы не имели ничего общего с сидящим рядом полуобнаженным Риком Уэйверли. А незастегнутую пуговицу на его джинсах Ли восприняла как угрозу.

Девушка пыталась унять охватившую ее дрожь. Молчание, повисшее в спальне, делалось все более неловким. Ли находилось в полуобморочном состоянии. Наконец ей удалось произнести первые пришедшие в голову слова.

— Надеюсь, тебя не побеспокоит мой будильник. Чаще всего я просыпаюсь до того, как он начинает звонить.

Ли умолкла, оборвав свой дрожащий лепет и мечтая, чтобы Рик разрядил напряженную обстановку.

— Ты взволнована, — спокойно заметил он.

— А ты нет, — возразила Ли. — Извини, но между нами огромная разница. Ты… прежде был женат. — Она изо всех сил попыталась улыбнуться. Я постараюсь повзрослеть и вести себя как замужняя женщина.

Ли решительно повернулась к кровати, но тут же замерла.

— С какой стороны ты предпочитаешь спать?

— Мне все равно. Выбор за тобой.

Девушка заняла половину, которая была ближе к ванной, потому что ее будильник уже стоял на тумбочке с той стороны. Откинув одеяло и верхнюю простыню, она негнущимися пальцами развязала пояс халата, медленно стащила его и перебросила в изножье кровати. Однако он лег неровно. Ли возобновила попытку. Результат был прежний. Метнув украдкой взгляд в сторону Рика, она увидела, что супруг с интересом наблюдает за ее движениями.

Ли была страшно раздосадована.

— На счет «три» я прыгну в постель, перекачусь по ней и упаду на пол, чтобы позабавить тебя зрелищем, — пошутил он.

Наконец халат послушно лег на деревянную спинку кровати. Рик усмехнулся.

— Ты всегда такая ловкая?

Ли обвела взглядом комнату, но пижамы она нигде так и не заметила. Сейчас Рик снимет джинсы… Она едва не позабыла о заданном им вопросе.

— Я привыкла к порядку. У меня не всегда так неловко получается, — заговорила она, кивнув в сторону злополучного халата. — Порядок позволяет сберечь время. Ежедневные незаметные усилия по его поддержанию избавляют от долгих часов утомительной уборки в последующем. Да и жилое помещение всегда должно выглядеть опрятно.

О господи! Чтобы скрыть свое волнение, она принялась читать лекцию о чистоте и порядке, словно старая дева, крахмалящая нижнее белье и натирающая до блеска металлические предметы.

Рик с веселой улыбкой смотрел в ее пылающее румянцем лицо.

— А если я ненароком нарушу твой идеальный порядок, ты аккуратно сложишь меня и засунешь в ящик комода?

Щеки Ли стали еще пунцовее.

— Прости. Я кажусь тебе несносной занудой?

— Ты кажешься мне до смерти напуганной.

— Так и есть, — неожиданно вылетело у Ли. Но в следующую секунду гордость вновь заговорила в ней. — Зачем мы делаем это, Рик? И сегодняшние расходы были совершенно неуместны… — Отвернувшись в сторону, девушка присела на край матраца.

Горячая ладонь осторожно легла на плечо девушки, а сам Рик тихо сел сзади нее.

— Ты так напряжена, дорогая. Ложись, я сделаю тебе расслабляющий массаж.

Инстинктивно Ли попыталась вскочить с кровати, но сильная мужская рука удержала ее на месте.

— Тебе не мешает расслабиться, а я готов доказать, что ты можешь полностью мне доверять.

— Ты не должен ничего мне доказывать, буркнула Ли, посмотрев на Рика через плечо и встретив его скептический взгляд. — Я в состоянии расслабиться самостоятельно. Я в полном порядке.

— Но только не сегодня вечером. Я не хочу лежать рядом со взведенной пружиной, ожидая, когда она выстрелит.

Ли стало стыдно. Он так снисходителен к ней, а она так глупо себя ведет.

Рику не нравилась ее нервозность, и, почувствовав это. Ли решила подчиниться, неохотно растянувшись на животе. Убедившись, что ночная рубашка по-прежнему надежно прикрывает тело до самых лодыжек, Ли повернула голову в противоположную от Рика сторону и обреченно прикрыла глаза.

Его колени уперлись в матрац по бокам от ее бедер. Рик осторожно убрал из-под ее головы подушку, и Ли не смогла побороть легкую дрожь, вызванную прикосновением мужской руки к ее волосам.

— У тебя такие шелковистые волосы, — хрипло прошептал он, нежно перебирая локоны и вызывая волну новых приятных ощущений. — Ты должна чаще носить их распущенными.

Рик отвел волосы в сторону, и большие горячие ладони легли на плечи Ли, полностью накрыв их.

— Прежде тебе делали расслабляющий массаж? — спросил Рик, в то время как его пальцы двинулись в путь, отыскивая напряженные участки.

— Нет, — выдохнула девушка.

Зная о своей обостренной чувствительности к прикосновениям, Ли всегда старалась избегать подобных контактов. Бобби был, пожалуй, единственным существом, которому дозволялось нарушать этот незримый барьер. Эмоции, переполнявшие ее во время танца в объятиях Хойта Донована, взволновали Ли, но сейчас ей предстояло испытать нечто большее.

Прикосновения Рика казались девушке необыкновенно мягкими и одновременно всепроникающими. Они особенно волновали Ли потому, что она давно любила этого человека. Именно сейчас, под мягким поглаживанием его пальцев, Ли чувствовала силу своей любви особенно остро. Да, она любила его долгие годы, но всегда контролировала свои чувства.

Но события двух прошедших дней словно раскрепостили ее. Ли отчетливо поняла, что любит Рика сильнее, чем когда-либо прежде.

— Ты сопротивляешься, дорогая, — пробормотал он, и глаза Ли под прикрытыми веками увлажнились. Она действительно отчаянно сопротивлялась, сопротивлялась себе самой и не могла позволить Рику догадаться об этом.

Впервые в жизни Ли подумала, что сила воли изменила ей. Инстинкт самосохранения приказывал оттолкнуть мужские руки и бежать прочь, запереться на ключ в своей комнате, раз и навсегда запретить Рику прикасаться к ней.

Но шершавые горячие ладони, похоже, обладали непонятной властью над ее телом. Жар, разливавшийся в крови, проникал повсюду, накаляя каждую клеточку, и Ли понимала, что ей не спастись.

Рик мог делать с ней что угодно, и она покорно отдалась бы ему в любой момент, отдавалась бы всю ночь подряд, до самого рассвета, повинуясь одному лишь прикосновению этого человека.

Ли удивлялась, каким образом она прожила столько лет без этого тепла и так необходимой каждому существу физической ласки. Почему она до сих пор не открыла для себя восьмое чудо света? Ведь то, что делал с ней Рик, не могло иметь другого названия.

Трепеща от наслаждения. Ли одновременно мучилась вопросом: неужели происходящее сейчас ничуть не волнует мужа? Или все случившееся за последние сорок восемь часов — обдуманные шаги опытного мужчины, желающего любой ценой сохранить брак?

Мысли Ли начинали путаться, и в следующую минуту она провалилась в глубокий сон, навеянный нежной лаской прикосновений.

Она проснулась за несколько минут до звонка будильника. Первое, что она ощутила, было тепло прижавшегося к ней сзади мужского тела и тяжесть руки Рика, обнимавшей ее за талию. Это дарило чувство защищенности и уюта.

Странно, но у нее не было ни малейшего желания отодвигаться в сторону. Ли осторожно положила свою миниатюрную кисть поверх такой большой и сильной руки Рика. Словно первооткрыватель, ступивший на неведомый берег, она медленно провела пальцами по изгибу его вен, отмечая шрамы, встречающиеся на пути.

Она никогда не отважилась бы проделать это с бодрствующим Риком, но, судя по размеренному глубокому дыханию, он еще спал, и Ли дотронулась подушечками пальцев до его загрубевшей от работы ладони.

Почему-то она представила себе мышь, играющую гривой спящего льва. А разбуженным львам, как известно, не очень нравятся подобные игры. Одно движение — и мышь может превратиться в жертву. Не менее опасную игру она ведет сейчас со здоровым крепким мужчиной, который уже около года не сжимал в объятиях женщину. Пробудившись от прикосновения ее пальцев, он может воспринять это как призыв к окончанию длительного воздержания. Она не успеет ничего объяснить, как окажется придавленной к матрацу весом его тела.

Лучше немедленно прекратить эти глупости.

Ли заметила, что во сне ее ночная рубашка задралась вверх. И тут же почувствовала, что Рик был абсолютно обнажен. Благоразумнее всего было немедленно выскользнуть из постели.

Именно так она и собиралась поступить, но в этот момент мужская рука еще крепче прижала ее к себе.

Голос Рика спросонья звучал хрипло.

— Будильник прозвонит только через четыре минуты.

— Но ведь я уже проснулась, — мягко возразила Ли.

— Как и я, — усмехнулся Рик.

Неожиданным движением он повернул девушку на спину и, приподнявшись на локтях, навис над ней. Его темные глаза принялись внимательно изучать ее черты. Лицо Рика медленно приближалось, и у Ли от волнения перехватило дыхание.

Она ощутила прикосновение уже знакомых губ. Жесткая ночная щетина щекотала нежную кожу, но поцелуй был слишком кратким, и девушка не успела понять, понравился ли он ей.

Рик отодвинулся назад.

— Доброе утро, — произнес он, и Ли неуверенно отозвалась:

— Доброе утро.

Протянув руку, Рик нажал на кнопку ее будильника, вероятно, в ту самую секунду, когда тот должен был зазвонить.

— Ну вот, теперь ты можешь подниматься, — заметил он, и в глазах его промелькнул веселый огонек.

Встав с кровати и подойдя к шкафу, Ли взяла из ящика бюстгальтер и джинсы, сняла с вешалки рубашку и, держа вещи в руках, направилась в ванную. Когда она привела себя в порядок и вернулась в спальню, Рик уже был одет и ждал своей очереди.

Бобби еще сладко спал, поэтому Ли могла спокойно заняться приготовлением завтрака. В окружающем мире что-то изменилось. Девушка хлопотала на кухне, как всегда, но этим утром все было проникнуто непривычно новым ощущением постоянства и покоя. Возможно, она впервые почувствовала себя скорее женой, чем кухаркой и домработницей.

А Рик? Он тоже в большей степени ощутил себя мужем? Или просто испытал облегчение, видя, что прошедшая ночь помогла разрядить обстановку и закрыть вопрос о разводе?

Рик отправился по делам, а Ли приступила к обычным ежедневным заботам. Муж напомнил ей про старую мебель в гостевой комнате и попросил приготовить все к приходу грузчиков.

Ли позвонила пастору, и тот не возражал, чтобы вещи были привезены в церковь, поскольку она настаивала на анонимности своего поступка.

Священник пообещал после обеда передать мебель семье, потерявшей недавно в пожаре все имущество.

Грузчики вывезли старые вещи. Потом они вернулись и расставили в гостевой комнате старую мебель из спальни Рика. Таким образом, утро прошло в постоянных хлопотах.

Когда, наконец, все было кончено, Ли облегченно вздохнула. Наступило время ланча. Разыгравшийся Бобби никак не хотел отправляться в кроватку после еды. Тогда Ли сделала ему причудливый тост, а на десерт подала пирожное.

Бобби перестал капризничать и спокойно отправился в кроватку.

Рик поглощал пищу молчаливо, удивляя Ли своей угрюмостью. За завтраком они разговаривали довольно оживленно. А за обедом, едва Ли прочитала молитву и все уселись за стол, он почему-то нахмурился. Даже Бобби не удавалось развеселить отца.

Ли спрашивала себя, не вернулась ли их жизнь в прежнее русло? Да, утром в постели Рик поцеловал ее. Да, он смотрел ей в глаза, но в его взгляде она не заметила ни малейшей искорки интереса, и больше он не пытался прикоснуться к ней.

Их вновь что-то разделяло, и Ли невольно сравнивала насупленного Рика с мужчиной, которого она видела накануне в спальне, чей горячий взгляд так взволновал ее.

Полусиротское детство и постоянная неуверенность в завтрашнем дне обострили восприимчивость Ли к подобным деталям.

Заставив Бобби допить молоко, девушка аккуратно вытерла влажной губкой лицо и руки ребенка. Потом она спустила малыша вниз.

— Скажи папе, что ты идешь спать, — мягко произнесла она, но Бобби сразу же разревелся.

— Нет! Не хочу спать!

— О да, мой мальчик, — с улыбкой уговаривала Ли, беря ребенка на руки.

От нее не укрылась поспешность, с которой Рик отвел взгляд от ее лица. Протянув руку сынишке, он ласково потрепал Бобби по спине.

— Ступай с мамой и делай, что она скажет.

Ли вышла из кухни, унося малыша в детскую.

Она слышала звонок, донесшийся от входной двери, но не обратила на него внимания, поскольку Рик был дома.

Раздев Бобби и сменив ему подгузник, Ли уложила ребенка в кроватку. Она подождала, пока мальчик закроет глаза и повернется на бок. Вскоре в детской раздалось его мерное дыхание, и Ли осторожно покинула комнату.

В дверь больше не звонили, Рик тоже не звал ее. Значит, кто-то пришел к нему, а может, уже успел уйти.

Нужно было навести порядок на кухне. Если у них гость, в такой жаркий день нельзя не предложить ему что-нибудь выпить. Однако кухня и гостиная были пусты, и Ли отправилась в дальнее крыло дома, где располагался кабинет.

Оттуда доносился голос Рика, и, переступив порог. Ли обнаружила в комнате Хойта Донована.

И именно в этот момент Хойт произнес:

— Ну что, приятель, расскажи, помог ли тебе мой совет наладить отношения с женой?

Слова Хойта хлестнули Ли словно удар кнута.

В следующую секунду жгучая боль сменилась гневом, готовым сокрушить все вокруг. Лицо девушки пылало.

Именно после ухода Хойта два дня назад Рик неожиданно подарил ей первый незабываемый поцелуй в детской. Именно в тот самый вечер он заговорил об ее переезде в его спальню. Все встало на свои места. Кипя яростью и негодованием, Ли заговорила:

— О каком совете идет речь, мистер Донован? Она с удовлетворением отметила растерянность обоих мужчин. — Кстати, не желаете что-нибудь выпить? Холодный чай?

Никогда не лезший за словом в карман, Хойт выглядел крайне смущенным. Он не смог бы подтвердить подозрений Ли полнее, даже исповедавшись в своих грехах.

— Ну, я…

Хойт послал многозначительный взгляд Рику, потом вновь посмотрел на Ли. Было ясно, что он пытается подыскать тактичный ответ.

Превозмогая боль и обиду. Ли заставила себя улыбнуться.

— Пожалуйста, не смущайтесь. Я уверена, вы руководствовались благими побуждениями. Выпьете чаю?

— Нет. Спасибо, мисс Ли. Не хочу обременять хозяйку дополнительной работой.

— Налить гостю чаю — это такая мелочь по сравнению с тем, что мне пришлось проделать за последние два дня, — ответила она, глядя в окаменевшее лицо Рика. Ли хотела что-нибудь сказать мужу, но не находила слов.

— Если вы все же захотите чай, дайте мне знать.

Повернувшись и стараясь держать спину прямо, Ли гордо зашагала на кухню. Оставшиеся после ланча грязные тарелки были перемыты в рекордно короткий срок.

Остыв немного, Ли поняла, что больше сердится на саму себя, чем на Рика. Он по-прежнему боготворил Рэйчел, и его нельзя было винить за то, что в его сердце не было места для другой женщины. Рик искренне пытался сделать все возможное, хотя старания эти, несомненно, стоили ему огромного труда.

Вытерев стол. Ли повесила на место кухонное полотенце и вымыла руки. Мысли роились в ее голове. Она бессильно прислонилась к буфету.

Теперь в их отношения внесена определенная ясность. За эти два дня Рик понял, что не в состоянии и дальше продолжать бесстрастно целовать женщину, к которой совершенно безразличен, и разделять каждую ночь постель с нелюбимой.

Он не мог осознать этого, пока не заставил их обоих пройти через мучительное испытание.

Особенно тяжелым оно было для Рика, ведь его память должна была каждую минуту обращаться к счастливым дням, прожитым с Рэйчел.

Они по-прежнему бесконечно далеки друг от друга, и сейчас Рик понял это. Сердце Ли сжалось.

Непонятный звук насторожил ее. Она посмотрела через плечо и вздрогнула от неожиданности, увидев в кухне Рика. Он стоял, широко расставив ноги и скрестив руки на груди. Рывком оттолкнувшись от буфета, она решительно повернулась к нему.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Хойт, судя по всему, уже отправился домой.

При виде грозного выражения лица мужа Ли захотелось оказаться как можно дальше отсюда.

— Его совет не помог, Рик. Теперь ты понял, верно? — Ли старалась говорить твердо и спокойно, хотя слова застревали в горле.

— Это не так, — проворчал он.

Ли потупила взгляд.

— Я не та женщина, которую ты мог бы полюбить. Если бы я была ею, все произошло бы само собой. Ты не нуждался бы в совете друга, выдавшего тебе задание, и не заставлял бы себя… выполнять его.

— Ты ошибаешься.

Эти слова возмутили ее до глубины души.

— Я ошибаюсь?! Хойт дал тебе совет, и ты решил выполнить его! Мы целовались и спали в одной постели. Ты понимаешь, что дальше так продолжать невозможно?

Рик отвел взгляд в сторону, тяжело вздохнув.

Потом вновь посмотрел на Ли. Выражение его лица смягчилось.

— Я понимаю, что ты чувствовала, услышав наш разговор. У Хойта действительно всегда наготове куча советов для людей, которые их не просят. Но если ты думаешь, что я целовал тебя по принуждению, ты совершенно слепа. Как летучая мышь.

Ли недоверчиво покачала головой.

— О, Рик. — Она запнулась при виде вспышки гнева в его глазах. — Я останусь с тобой до тех пор, пока ты хочешь этого, только, пожалуйста, не принуждай себя ласкать меня. Я так не смогу.

— Ты действительно считаешь, что я принуждаю себя?

Ли недоверчиво смотрела на него.

— Я не знаю, но и исключить такую возможность тоже не могу. И сегодня ты вновь кажешься мне отчужденным, совсем как раньше. Я вовсе не ожидаю от тебя романтических поступков, но нас опять разделяет дистанция.

Рик прищурился.

— Может, пора тебе узнать о причине моей холодности от меня самого, а не довольствоваться собственными скоропалительными выводами?

Ли отвела глаза, не в силах больше выдерживать взгляд Рика. Прислонившись к буфету, она со вздохом скрестила руки на груди.

— Это не выводы, а предположения.

Рик подошел к ней вплотную. Она выпрямилась, и в тот момент его руки крепко обхватили ее за талию и приподняли вверх. Инстинктивно Ли попыталась оттолкнуть Рика, упершись ладонями ему в плечи. Он тяжело дышал, ее руки ощущали через рубашку жар его тела.

Рик был серьезен, его глаза так и сверкали.

— Так ты хочешь услышать правду?

Она нерешительно кивнула.

— Я хочу, чтобы ты осталась, и я наконец получил то, что желаю, желал утром и продолжаю желать сейчас.

Рик замолчал. Руки его ослабили хватку, но не отпускали Ли.

— С самого утра я могу думать только об одной-единственной вещи — как давно я не занимался любовью с женщиной.

Ли в смущении потупилась, покраснев до корней волос. Пальцы Рика подняли ее подбородок, вынуждая смотреть ему в лицо. Темные глаза горели желанием. Рик продолжал:

— Я не уверен, что устою перед искушением отнести тебя в постель, пока спит Бобби. — И с обескураживающей прямотой добавил:

— А ты заслуживаешь гораздо большего, чем стремительную атаку обезумевшего от желания мужчины.

Онемевшая Ли не могла произнести ни слова.

— Теперь ты понимаешь? — голос Рика звучал резко и даже немного враждебно.

Ее тихое «да» немного умерило его пыл. Ли стало стыдно за свои неверные выводы.

— Ты все еще сердишься на меня?

Девушка не могла унять охватившую ее нервную дрожь.

— Я боюсь шевельнуться.

Рик удовлетворенно улыбнулся. Приблизив свое лицо к лицу Ли, он застыл, глядя ей в глаза.

Его рот жаждал слиться в поцелуе с ее губами.

Ли была плотно прижата к шкафчику. Бедра Рика очутились меж ее бедер, и острая вспышка желания прогнала прочь шок, вызванный его внезапным агрессивным поцелуем.

Все вокруг кружилось, и когда ей показалось, что она не в силах больше выносить сумасшедший ритм их поцелуя, Рик остановился. Поцелуй закончился, но объятия его рук стали еще крепче.

Тело Рика дрожало, сердце колотилось в груди, опережая стук ее собственного и сливаясь с ним. Он целовал ее шелковистые волосы. Ли чуть не лишилась чувств, когда губы Рика дотронулись до ее шеи. Наконец он отстранился, тяжело дыша.

— Отойдите от меня, леди, — хрипло произнес Рик. — По крайней мере, пока не наступил вечер.

А сейчас мне нужно заняться чем-нибудь спокойным. Пойду в кабинет, поработаю с документами и постараюсь забыть о твоем присутствии в доме.

Ли не могла оторвать от мужа глаз, хоть ее голова все еще кружилась. Никогда ей не приходилось видеть его таким суровым, таким мужественным и властным, и это чрезвычайно взволновало Ли. Женское начало заговорило в ней, заглушив голос рассудка. Теперь они были настроены на одну волну. Между ними не было больше неискренности, фальши и недоверия.

Осторожно опустив Ли на пол, Рик повернулся и, не оглядываясь, быстрым шагом вышел из кухни. Девушка бессильно оперлась о буфет: ей казалось, что дрожащие ноги вот-вот подогнутся и она упадет.

Гораздо позже, вновь обретя способность рассуждать, Ли задумалась об огромном различии между любовью, существовавшей в ее мечтаниях, и плотской страстью, о которой говорил Рик.

Но почему она осознала это лишь несколько часов спустя? Почему в момент, когда их губы слились в поцелуе, разница не имела значения?

Рик ничего не сказал о чувствах, только упомянул, что секс занимает все его мысли и что она не заслуживает столь стремительной атаки. Неужели он не испытывает никаких душевных эмоций? Еще один мучительный вопрос в нескончаемой череде загадок.

Рик понял, что после ухода Хойта наговорил жене лишнего. Ли держалась с ним подчеркнуто холодно. Увидев ее смущение, он ощутил себя самцом, потерявшим голову от желания.

Ли оказалась гораздо чувствительнее и уязвимее, чем Рэйчел. Раньше он сравнивал лишь внешнюю красоту двух женщин, и тут вторая жена, бесспорно, уступала первой. Но Ли заинтриговала его удивительным сочетанием душевной красоты с детской наивностью. Это выглядело трогательным и грустным одновременно.

Рик начинал испытывать к ней нежность, подобную той, которую он испытывал к Бобби.

Прежде с ним ничего похожего не случалось. И он не заметил, с какого момента внешность Ли перестала казаться ему непривлекательной.

Это произошло постепенно. Тем вечером в детской он обратил внимание на длинные иссиня-черные волосы девушки, вчера в спальне — на ее утонченную красоту. Привлекательность Ли не имела ничего общего с яркой, завлекающей с первого взгляда красотой Рэйчел. Это была красота, ускользающая от беглого взора, открывающаяся не сразу и с каждым днем завораживающая все больше; красота, расцветающая год от года, а не начинающая блекнуть, едва достигнув своего пика.

И к тому же эта женщина посвятила столько месяцев заботам о нем и его сыне, с бесконечной добротой и душевной щедростью даря им тепло своего сердца.

Ли заслуживала большего, чем она до сих пор получала. Терзаемый угрызениями совести, Рик решил нарушить молчание.

— Чем ты обычно занимаешься по вечерам, когда я играю с Бобби? — спросил он, разрезая бифштекс.

Ли недоуменно взглянула на супруга.

— Читаю книгу или смотрю фильм. Иногда гуляю по ранчо.

— Ты можешь гулять где угодно, — заметил Рик, нанизывая на вилку кусочек мяса. — Бери любую машину. Только скажи кому-нибудь, куда отправляешься. То же самое относится и к верховой езде.

Ли опустила глаза, принявшись изучать бобы в тарелке.

— Я очень давно не ездила верхом. Сейчас, наверное, упаду, если сяду на лошадь.

— Старые навыки быстро восстанавливаются.

Я возьму тебя с собой как-нибудь на заре. Утренняя прохлада заряжает бодростью на весь день.

Голубые глаза робко взглянули на Рика, и он понял, что Ли понравилась его идея.

— Нужно будет найти кого-нибудь, кто смог бы в это время присмотреть за Бобби.

— Самый лучший вариант — это Мэгги, — сказал Рик, имея в виду жену своего старшего помощника. — Почему бы не позвонить ей после ужина? Мы отправимся на верховую прогулку в первое же утро, когда она будет свободна.

Ли с облегчением кивнула. Бобби попытался столкнуть тарелку вниз, но Ли вовремя успела подхватить ее. Рик продолжал:

— Нам давно пора подыскать женщину для ведения домашнего хозяйства. У тебя появилось бы больше свободного времени, и мы могли бы вместе ездить верхом по утрам.

Ли отставила тарелку Бобби в безопасное место, предпочтя воздержаться от комментария. Ей нравилось вести дом, и она гордилась, что справляется с хозяйством в одиночку. Она понимала, что ее взгляды старомодны, но у нее никогда не было стремления посвятить жизнь карьере, а вот иметь свой дом и полноценную семью было ее самой заветной мечтой.

— Я не собирался после ухода Айны целиком возложить все заботы на тебя, — продолжал Рик. Пару раз я серьезно принимался думать о поиске подходящей кандидатуры, но Бобби так стремительно рос. И между нами многое изменилось.

Он умолк, опустив глаза, и, наконец, положил кусочек бифштекса себе в рот. Рик был прав, но существовали и другие обстоятельства. Все эти одиннадцать месяцев они с мужем находились под крышей ранчо наедине, не посвящая никого в истинный характер своих отношений. Домработница неминуемо стала бы свидетелем отчужденности супругов, спящих вдобавок в разных комнатах.

Не зная, когда и как изменится их с Риком совместная жизнь, Ли опасалась появления в доме чужого человека. Она не могла допустить, чтобы в округе начали ходить сплетни о ранчо Уэйверли.

— Я подумаю об этом, — промолвила Ли, ставя перед Бобби чашку.

Нахмурившись, Рик занялся бифштексом. Ли доедала ужин, ощущая на себе вопросительный взгляд мужа, ожидающего более конкретного ответа.

— У меня есть помощники, которым я поручаю выполнение определенных обязанностей, — снова начал Рик. — В твоих же интересах нанять человека для работы по дому. У тебя оставалось бы больше свободного времени для Бобби.

Пристально посмотрев на супруга, Ли возразила:

— Но твои люди не спят под крышей дома и не находятся здесь с утра до вечера, в отличие от домработницы.

Она вспомнила о сегодняшнем поцелуе в кухне. Мысль о том, что свидетелем происшедшего могла случайно стать посторонняя женщина, была невыносима. Достаточно случайно услышанного ею разговора Рика с Хойтом!

Судя по омрачившемуся на мгновение взгляду Рика, он подумал о том же.

— Найди приходящую прислугу, — предложил Рик. — Мы ведь не обязаны иметь домработницу, непременно проживающую под одной с нами крышей, вроде Айны. Хотя, по правде говоря, за эти месяцы я так отвык от постоянного присутствия здесь чужого человека, что не знаю, стоит ли возвращаться к этому.

Слова Рика принесли Ли огромное облегчение. Она заговорила:

— Я выросла без кухарок и посудомоек, и меня не волнует отсутствие прислуги в доме. Но ты прав относительно Бобби. Мальчик растет, открывает для себя мир, становится все более активным. Думаю, ему пошло бы на пользу общение с новым человеком, приходящим пару раз в неделю. Я наведу справки и подберу кого-нибудь.

— Прекрасно. Занимайся тем, что тебе нравится, а остальное сделает нанятая женщина. И не ограничивайся парой раз в неделю. Если необходимо, найми прислугу, приходящую ежедневно. Веди дом, как считаешь нужным, ведь он и твой тоже.

Это типично мужское замечание скорее позабавило, чем оскорбило Ли. Ей нравилось хлопотать по хозяйству, и она гордилась тем, что в одиночку справляется со всеми заботами. Но слова Рика дали ей возможность распоряжаться на ранчо Уэйверли наравне с Риком.

Рэйчел, наверное, снисходительно улыбнулась бы, узнав, как польстили эти слова ее подруге, но она с детства была уверенной, напористой и всегда добивалась поставленной цели. А для Ли, никогда не имевшей собственного угла, хозяйствовать на ранчо Уэйверли было все равно, что управлять маленьким королевством.

Доев бифштекс, Рик взял стакан с холодным чаем. Ли положила вилку на тарелку.

— Я приготовила десерт. Ничего особенного, просто кукурузный пирог, посыпанный сахарной пудрой. Не знаю, будешь ты есть его сейчас или позже, с кофе.

— Он очень большой?

— Нет.

От веселой улыбки Рика на сердце у девушки сразу потеплело.

— А мне хватит пирога на два раза?

Польщенная Ли улыбнулась в ответ. Как приятно, когда твой труд ценят!

— Хватит, если захочешь, — рассмеялась она.

— Тогда я буду пирог и сейчас, и с кофе. Так где же он?

— В духовке, — ответила Ли, удивляясь тому, как всего несколькими словами Рику удалось вновь сблизить их.

Рик подошел к плите и, открыв духовку, вынул оттуда пирог. Ли достала из буфета тарелки и лопатку. Наконец все снова уселись, и Ли опять налила им с Риком чаю, а Бобби — немного молока.

Мальчик вел себя за ужином спокойно, но, увидев сладкое, восторженно закричал:

— Пи-ог! Пи-ог!

Рик отрезал всем по куску. Отведав пирога, ой восхищенно посмотрел на Ли.

— А готовить и печь ты ведь не поручишь домработнице?

— Нет, если только ты не хочешь.

— Дьявол, конечно же, не хочу.

Ли улыбнулась, потом весело показала на Бобби, засовывающего огромный кусок себе в рот.

— Посмотри, папа.

Лицо Рика приняло строгое выражение, но темные глаза смеялись.

— Спасибо, мама. Такой вкусный пирог! Пальчики оближешь! — поблагодарил он за Бобби смущенную Ли.

— Рада, что угодила вам, — ответила она, принимаясь за свою порцию.

Это была обыкновенная застольная беседа, но на Ли снизошло ощущение счастья и покоя. Два самых дорогих ей человека сидели здесь, рядом с нею. Один из них рос, считая ее своей родной матерью. Второй относился к ней как к хорошей подруге и хотел, чтобы она и дальше оставалась в. его жизни. И еще он желал ее. А желание могло перерасти в нечто большее.

После ужина Рик вымыл Бобби лицо и руки, в то время как Ли убирала со стола и загружала посудомоечную машину. Сменив сынишке подгузник, он подошел к жене.

— Как насчет небольшой прогулки? — спросил Рик, и сердце Ли радостно забилось.

Неспешной походкой они двинулись к конюшням, вдыхая ароматный вечерний воздух. Бобби брел рядом, и они останавливались, когда что-нибудь по пути привлекало внимание мальчика. Рик держал Ли за руку, и она испытывала легкое волнение, ощущая тепло пальцев мужа.

Потом они заглянули к лошадям. Рик вывел гнедого из стойла и усадил Бобби на широкую конскую спину. Придерживая мальчика, он медленно обвел гнедого вокруг бревенчатого строения. Бобби, ухватившийся ручонкой за рыжую гриву, пришел в неописуемый восторг от своей первой в жизни поездки верхом.

Стоило Рику спустить сына на землю, как тот издал крик протеста.

— Под-ни-ми ме-ня, под-ни-ми ме-ня! — По розовым пухлым щечкам потекли слезы, и Бобби несколько раз яростно топнул ногой.

Взрослые переглянулись, стараясь удержать смех. Согнувшись пополам, Рик приблизил свое лицо к лицу сына — живая иллюстрация к сказке о карлике и великане.

— Бобби, на сегодня хватит.

Звук низкого властного голоса Рика мгновенно оборвал детский плач, и у Ли на какой-то миг сжалось сердце. Маленький человечек глядел широко раскрытыми глазами на возвышающуюся перед ним фигуру отца.

— Вот молодец. Подойди сюда. — Рик подвел ребенка ближе к коню. — Пожелай Боссу спокойной ночи.

Бобби помахал в воздухе ручонкой с растопыренными пальцами.

— По-кой-ной но-чи!

Огромное животное вытянуло вперед морду, обдав мальчика жарким дыханием. Бобби, засмеявшись, сделал шаг навстречу коню.

— Под-ни-ми ме-ня!

Рик удержал сына на месте:

— Не сейчас. Давай погладим Босса и пойдем.

Лошадке пора бай-бай.

Ли не могла не улыбнуться при звуке низкого голоса Рика, произнесшего «бай-бай» в точности как Бобби. Нежность, смешанная с любовью, неожиданно нахлынула на нее, и Ли заморгала, почувствовав, что на глазах выступили слезы.

Затуманившимся взором она наблюдала за тем, как Рик терпеливо направлял детскую руку, гладившую коня по морде.

— По-кой-ной но-чи, о-шад-ка, — торжественно произнес Бобби, и взрослые улыбнулись, переглянувшись.

Ли удивилась, с какой серьезностью малыш желал коню спокойной ночи. Наверное, Бобби увидел в животном товарища по несчастью, вынужденного, как и он сам, вскоре отправляться спать. Рик отвел сына в сторону.

— Стой здесь, — спокойно, но твердо сказал он, поворачиваясь к Боссу и загоняя его в стойло.

Ли следила за Бобби, чтобы он оставался на месте, пока конь не оказался в стойле. Когда Рик вернулся, мальчик бросился к отцу. Тот поднял его и посадил себе на плечи.

Всю обратную дорогу Бобби что-то возбужденно лепетал, находясь под сильным впечатлением от поездки верхом. Во внутреннем дворике Рик опустил малыша на землю. Они с Ли сели на широкую скамью, а Бобби занялся своим автопарком из игрушечных машин.

Рик осторожно положил ладонь на плечо девушки и притянул ее к себе. Потом рука его медленно опустилась вниз, и, взяв Ли за руку, он принялся рассматривать ее тонкие пальцы.

— Я даже не надел тебе обручальное кольцо.

Это неожиданное заявление привело девушку в полную растерянность. Она даже не могла взглянуть на Рика.

— Твои мысли были тогда совсем о другом.

Точнее говоря, наши мысли.

— Не извиняйся за меня, Ли.

Свободной рукой она накрыла кисть Рика, подсознательно стремясь подарить этому человеку немного ласки. Потом посмотрела в его темные глаза.

— В нашей свадьбе было много необычного, тихо промолвила Ли. — И разве могли мы обмениваться кольцами одиннадцать месяцев назад?

Тогда никто из нас об этом и не вспомнил.

Рик нахмурился. Слегка сжав ее руку, он громко произнес:

— Мы упустили слишком многое. Завтра же купим обручальные кольца.

Его виноватый голос причинил Ли душевную боль.

— Пожалуйста, Рик. Мы ведь даже не знаем, ..

— Я знаю, Ли, — твердо сказал он, глядя на девушку. — Наш союз — на всю жизнь. Если только ты не скажешь, что не испытываешь ко мне никаких чувств и уверена, что все так и останется.

Воцарилось гробовое молчание. Ли, ошеломленная этими словами, не знала, что делать.

— Я бы так не сказала, — наконец выдавила она.

Девушка хотела ответить как можно более уклончиво, чтобы не выдать свою, так тщательно скрываемую тайну Она молилась, чтобы Рик ни о чем не догадался, но по его взгляду поняла, что все как раз наоборот. Лицо Рика просветлело.

— Значит, завтра отправимся за кольцами. — Тема была закрыта.

— Мне пора купать Бобби, — вспомнила Ли, отпуская руку мужа и торопливо поднимаясь.

Помогая мальчику сложить игрушки, она ощущала, что супруг наблюдает за каждым ее движением. Бобби не желал отправляться в постель и побежал в дальний угол двора, но Рик поймал сына. Подхватив мальчика словно футбольный мяч, он понес его вслед за Ли, открывавшей дверь в кухню.

Бобби громко излагал свой обычный ежевечерний протест:

— Ку-пать нет, ма-ма! Нет!

Рик усмехнулся.

— Грязных мальчиков не укладывают спать.

— Сп-пать нет!

Отец подбросил Бобби вверх. Они вошли в детскую, а оттуда — в ванную. Ли следовала за ними.

Ребенка раздели, Ли вытряхнула из крохотных башмачков землю, набравшуюся за время прогулки. Рик решил сам искупать сына, а она достала из шкафчика большое пушистое полотенце.

Ли завернула в него Бобби, как только отец вынул малыша из ванны.

Вскоре Бобби уже лежал в кроватке в чистой пижаме. Он по-прежнему отказывался спать, но вел себя очень ласково, долго целуя и гладя их обоих. Наконец девушка зажгла ночник, и они с Риком вышли в холл.

— Ты бы позвонила Мэгги, пока не слишком поздно, — напомнил Рик. — Мне нужно немного поработать в кабинете. Я скоро освобожусь.

Последнюю фразу, дополненную многозначительным взглядом. Ли восприняла как намек. Ее мысли незамедлительно вернулись к поцелую на кухне и к словам Рика о сексе. Ее щеки тут же окрасились густым румянцем.

В течение вечера Рик ни разу не проявил страстного пыла, и напряжение Ли постепенно ослабло. Но сейчас крайнее волнение вновь завладело ею. Она испытывала непонятное возбуждение и страх.

И хотя ложиться в постель было еще слишком рано, воображение Ли начало рисовать соблазнительные картины. Собственная неопытность мешала ей рассуждать здраво. Неужели Рик способен на близость, не испытывая к ней романтических чувств?

— Что-нибудь не так?

Ли с вымученной улыбкой покачала головой.

— Я не решаюсь позвонить Мэгги, — ответила она, возвращаясь к реальности и испытывая от этого облегчение. — Я несколько дней не разговаривала с ней и никогда не просила ее присмотреть за Бобби. Обычно, отправляясь в город, я поручаю его Мэри.

Рику это объяснение показалось убедительным.

— Может, Мэгги согласится поработать у нас няней?

— Неплохая идея.

Рик направился в кабинет, и Ли испытала облегчение. Предложение мужа обрадовало ее.

Мэгги, несомненно, согласится присматривать за Бобби в любое назначенное время. И, конечно же, ей не помешают дополнительные деньги, даже если она сама не решится заговорить об этом.

Рик часто нанимал Мэгги во время рабочих запарок, особенно когда жеребились лошади.

Женщина обычно трудилась на дому. Они с Джимом вырастили двоих сыновей, которые уже жили отдельно. Поэтому, принимая во внимание ее опыт по воспитанию маленьких мальчиков, Мэгги была идеальной няней.

Зайдя в детскую и убедившись, что Бобби крепко спит, Ли отправилась в супружескую спальню. Она зажгла свет, и взгляд ее невольно упал на огромную кровать. И без того натянутые нервы напряглись до предела.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Почистив зубы и впервые приняв душ на новом месте, Ли облачилась в ночную сорочку, потом высушила длинные волосы. Из-за гудения фена она не могла расслышать, пришел ли Рик, но, судя по времени, он уже должен был закончить работу в кабинете. Рик принял душ еще перед ужином (он часто так поступал). Становилось поздно. Работа на ранчо закипала с рассветом, поэтому они с Риком вставали в четыре утра, а в девять уже ложились спать.

Погасив в ванной свет и выйдя в спальню, Ли обнаружила мужа в постели. Рик сидел, подложив под спину подушку, в руках у него был журнал, посвященный вопросам скотоводства.

Взгляд его темных глаз, оторвавшись от глянцевой страницы, метнулся к девушке, задержавшись на секунду на ее лице. Он внимательно смотрел на ее длинные черные волосы.

— Я так надеялся сам распустить твою гриву, но ты опередила меня. — Упершись затылком в спинку кровати, Рик пристально смотрел на Ли. Но, надеюсь, скоро мне удастся хотя бы прикоснуться к ним.

Ли почувствовала, что краснеет. Она не могла оторвать глаз от широкой мускулистой грудной клетки и плоского живота Рика. Положив журнал на тумбочку, муж уверенным жестом откинул покрывало с ее стороны кровати. Ли медленно развязала пояс халата и перебросила его через деревянную спинку.

В комнате повисло напряженное ожидание. В этот вечер Рик не предлагал никакого расслабляющего массажа. Прошлой ночью Ли буквально провалилась в сон, даже не успев по-настоящему осознать, что лежит рядом с обнаженным мужчиной.

Но сейчас она отдавала себе отчет в происходящем, и ее тело содрогалось и плавилось. Ли забралась в кровать, укрывшись простыней. Рик улегся на бок, подперев кулаком щеку и устремив на девушку томный взгляд. Другой рукой он обнял Ли за талию, хрипло прошептав:

— Я слышу, что твое сердце бьется с частотой миллион ударов в минуту, дорогая.

Ли в отчаянии прикрыла глаза. Собственное тело казалось ей одеревеневшим. Девушка судорожно сжала пальцы, боясь невольно прикоснуться к Рику и тем самым спровоцировать его.

— Я вовсе не нервничаю, — с трудом произнесла она. — Просто не знаю, что делать.

— А что ты хочешь делать?

Вопрос Рика пронзил ее подобно удару ножа.

Чувство потерянности и страха перед неизвестным охватило Ли, и слова сорвались с ее губ прежде, чем мозг успел обдумать ответ.

— Я хотела бы поступить так, как подскажет сердце. Но в то же время боюсь сделать что-то не так. — И тяжело вздохнув, она добавила:

— Я боюсь сделать не правильный выбор, Рик. Я… я боюсь, что у нас ничего не получится.

Сказав о самом сокровенном. Ли изумилась легкости, с которой она неожиданно произнесла слова признания. Она вдруг поняла, что отважиться на заключительный шаг будет так же просто. Борьба желания со страхом, приведшая ее душу в полное смятение, вот-вот должна была завершиться.

Рик дотронулся до ее пылающей щеки, и от его прикосновения по коже Ли побежали мурашки.

— Мы уже совершили немало ошибок. — Выражение темных глаз было спокойным и уверенным. — Мы прожили вместе столько времени и не были близки. Настала пора изменить это.

И Рик, прикоснувшись прохладными губами к губам Ли, немного отстранился, ожидая ее реакции. Она несмело положила ладони на обнаженную грудь мужа.

Тот содрогнулся и крепко обхватил Ли обеими руками. Их поцелуй был долгим, неистово-страстным и голодным, словно Рик хотел вобрать в себя всю ее без остатка. Ли отвечала с неменьшим пылом, затрепетав, когда большая горячая ладонь легла ей на грудь. Наконец Рик прервал поцелуй.

Они пристально смотрели друг на друга.

Рик зарылся губами в волосы девушки, его горячее дыхание опалило ей ухо:

— Скажи мне «нет». Ли, — прошептал он. Сделай это сейчас.

Ли не смогла вымолвить ни слова. Страх, волнение и неведомое прежде желание слились воедино. Она была так близко к мужчине, которого любила долгие годы. Мучительные тревоги о будущем отступили куда-то далеко, и Ли, уставшая от них, испытала вдруг облегчение.

Страстная потребность любить Рика и быть любимой им подчинила себе все ее мысли. Давняя заветная мечта оказалась сейчас так близко, что до нее можно было дотронуться рукой. По крайней мере, до ее первой фазы, поскольку ответная любовь Рика — настоящая любовь — представлялась Ли, как и раньше, чем-то нереальным.

Никто из них не упоминал о любви. Все происходило слишком преждевременно. Но наступит ли он вообще, этот долгожданный час?

— Скажи мне «нет», Ли, — хрипло повторил Рик.

Непонятно откуда взявшаяся мысль о возможном распаде их брака вдруг снова завладела Ли.

Ведь она давно убедилась, что в жизни не существует ничего постоянного. Не только плохому, но и хорошему приходит конец, и зачастую очень быстро.

Даже самые важные вещи, призванные оставаться неизменными до смерти — брак и родительские чувства, — не всегда минуют этой же участи.

Собственные родители бросили ее ребенком, не пожелав растить дочь, и не предпринимали в последующем никаких попыток разыскать ее.

Браки, в том числе и идеальные, постоянно распадаются. Образцовому супружеству Рика и Рэйчел трагическим образом положила конец смерть. Насколько хрупка человеческая жизнь!

Но тогда почему не попытаться получить хоть крупицу счастья, пока это возможно? Последние дни, внесшие столько изменений в их отношения, показали Ли, как много она рискует потерять, сказав Рику «нет», Боясь показать супругу свою уязвимость, она бежала не от него, а от самой себя. Только сейчас Ли поняла это. Даже если все завершится завтра, через неделю, через месяц, через год — лучше испытать хоть немного счастья, пока это возможно.

Повернув голову, Ли прикоснулась губами к шее Рика, ощутив удивительную мягкость кожи, потом исступленно принялась гладить его обнаженную грудь и плечи, не в силах остановиться.

Рик приподнял голову:

— Ли?

Это был последний шанс, но Ли уже все для себя решила. Разомкнув губы, она прошептала:

— Люби меня, Рик. Пожалуйста.

В спальне воцарилась тишина, которую нарушали лишь шорох простыней, звук скольжения тел по тонкой ткани, прерывистое дыхание и глубокие вздохи. Магия соприкосновения окутала их своим волшебным покровом.

Ли не заметила, как Рик снял с нее ночную рубашку. Он долго гладил ее длинные иссиня-черные волосы. Ее маленькие ладони скользили по обнаженному мужскому телу, впервые знакомясь с ним и учась языку ласки, когда, отдавая всего себя, получаешь гораздо больше.

Тысячи страстных поцелуев и нежных прикосновений повели Рика и Ли самым прекрасным в мире путем, и вскоре они уже вознеслись на невероятную, захватывающую дух высоту, где царили наслаждение и восторг. Несколько мгновений они парили там, в заоблачной дали, пока медленно не опустились на землю и не пришли в себя, вновь очутившись в знакомой спальне.

Волшебство завершилось последним долгим поцелуем. Сменившая экстаз истома завладела крепко обнявшимися телами. Ли мгновенно провалилась в сон, даже не успев пожалеть, что так долго отказывала себе в таком удовольствии.

Проснувшись среди ночи, Рик обнаружил, что никто из них не погасил свет. Но ему не хотелось делать этого и сейчас.

Миниатюрное тело Ли было крепко прижато к его собственному. Отодвинувшись немного, Рик принялся любоваться спящей женой. Нежную кожу щек окрасил румянец, иссиня-черные волосы разметались по подушке. Рик медленно пропустил прядь через кольцо большого и указательного пальцев, удивляясь ее шелковистости.

Он испытывал раскаяние из-за слишком быстрой, как ему показалось, развязки. Но не было ничего приятнее ощущения маленького тела, уютно лежащего сейчас в его объятиях. И он снова хотел ее.

Неожиданное открытие шокировало Рика.

Желание, которое пробудила в нем Ли, унесло прочь неотступные мысли о Рэйчел. Даже сейчас он не думал о ней. Рик напряг память, вызывая из небытия до боли родной зеленоглазый образ.

Тщетно. Ничего, кроме спокойного ощущения утраты.

Рик не испытывал чувства вины по отношению к покойной супруге, и это не было предательством. Перед его взором стояло совсем другое видение — прекрасные глаза Ли, полуприкрытые в минуты наслаждения. Ее тихое дыхание вызвало в памяти Рика вечер в детской и образ жены, тихо напевавшей колыбельную раскапризничавшемуся Бобби. Тогда Рик замер в дверях, словно зачарованный, хотя прежде он неоднократно слышал этот протяжный мотив.

Нежность Ли согрела теплом его одинокую душу. В тот самый момент что-то необратимо изменилось в нем. И вскоре ушла мучительная тоска по Рэйчел, оставив в сердце лишь легкий холодок.

Ли шевельнулась, потом пошевелилась во сне.

Он отпустил ее, и она повернулась на другой бок.

Рик нежно улыбнулся, любуясь изгибами обнаженного женского тела. Бодрствующая Ли, несомненно, залилась бы краской до корней волос при одной только мысли об этом. Его жена хранила себя нетронутой вплоть до сегодняшнего вечера, хранила для него, Рика. Он испытывал чувство гордости, сознавая, что до конца дней останется ее единственным мужчиной и что все премудрости любви она постигнет именно с ним, начиная с этой ночи.

Он поступил правильно, обращаясь с ней бережно и осторожно, из последних сил подавляя неистовое желание овладеть ею прямо в кухне.

Инстинктивно Рик понимал, что Ли не сможет с легкостью уйти от человека, которому только что решилась вверить себя. Такая женщина не станет использовать ночь страсти в личных интересах, надеясь любой ценой сохранить брак.

«Люби меня, Рик. Пожалуйста».

Ли выразилась так не случайно, она специально подчеркнула различие между сексом и любовью? А может, эта девушка, не употребившая ни одного грубого слова за всю свою жизнь, просто произнесла «любовь», подразумевая под этим все?

Ли всегда вела себя с ним осмотрительно, тщательно подбирая слова, но Рик мог поклясться, что в тот миг она не думала ни о какой осторожности.

Внезапно нахлынувшая нежность побудила его еще теснее прижаться к миниатюрному телу.

Рик запечатлел долгий поцелуй на обнаженном плече Ли, потом прижался щекой к ее подушке и прикрыл глаза. Он уснул мгновенно и спал так крепко, что даже не заметил, в какой именно момент, предшествовавший звону будильника, Ли выскользнула из его объятий.

Вторая половина кукурузного пирога, предназначавшаяся для вечернего кофе, осталась несъеденной, и Ли совершенно забыла сообщить Рику о согласии Мэгги присмотреть за Бобби. А это значило, что они могли бы отправиться на верховую прогулку в первое же утро.

Она ухитрилась покинуть постель, не разбудив Рика. Ли быстро приняла душ, потом взяла в дрожащие руки гребень. С такими длинными распущенными волосами неудобно скакать на лошади, а на обычную прическу в виде узла не налезла бы ковбойская шляпа.

Заплетя косу и нанеся легкий макияж, Ли надела джинсы и голубую, под цвет глаз, рубашку с длинным рукавом.

Она старалась сосредоточиться на ежедневных заботах. Мысль о том, что Рик, проснувшись с минуты на минуту, вот-вот заговорит с ней, заставляла учащенно биться сердце.

Этой ночью перед Риком предстала совсем другая, не похожая на нее Ли. Девушка даже не подозревала, что окажется способна на такую безудержную страсть. Внимательно рассматривая свое отражение в зеркале над раковиной, она безуспешно пыталась обнаружить в чертах лица признаки сходства с той, другой женщиной. Ли прикрыла глаза, вспоминая всепобеждающее желание и почти бесстыдное стремление к наслаждению, которым она подчинилась этой ночью.

Близость с мужчиной открыла ей многое, но самым ошеломляющим из сюрпризов оказалась ее собственная страсть, не признающая никаких барьеров. Ли не ожидала, что сможет так легко забыть об осторожности и благоразумии. Рик сломил ее сопротивление одним страстным поцелуем.

Что подумает он о ней сегодня утром?

Ее муж, почти год проживший без секса, наверняка воспринял события этой ночи как нечто само собой разумеющееся. Он просто положил конец затянувшемуся воздержанию.

Однако, овладев женщиной, мужчина часто теряет к ней интерес, а слишком быстро сдавшуюся женщину вообще не воспринимает серьезно.

В их с Риком браке не было ничего естественного и непринужденного. А сейчас они перешли к сексу, не успев дождаться пробуждения чувств, на которых строятся нормальные супружеские отношения. Стремление ухватить хоть кусочек счастья, толкнувшее ее на близость с Риком этой ночью, сейчас показалось Ли непростительным безрассудством. Наверное, она погубила последний шанс спасти существующий брак.

Полнейшая неопытность сыграла с ней роковую шутку, а Рик, наверное, не придал случившемуся особого значения.

Им обоим даже не пришло в голову предпринять меры предохранения. Разве могут люди, чей брак находится под угрозой, столь безответственно отнестись к вероятному появлению ребенка?

Не в силах больше оставаться наедине с измучившими ее тревогами, Ли решительно распахнула дверь в спальню.

Рик сидел на кровати, надевая ботинок. От его теплого взгляда на душе у Ли сразу же сделалось легче. Поднявшись, муж приблизился к ней.

— Как я вижу, Мэгги согласилась сегодня утром побыть с Бобби, — весело произнес он, обнимая Ли за талию и нежно целуя ее в губы.

Сердце девушки радостно забилось. Мгновенно позабыв обо всех своих страхах, Ли прижалась к широкой груди Рика.

— А как ты догадался?

— По твоим волосам. Ты всегда заплетаешь их в косы, когда отправляешься в цветник. А на этой неделе никакой работы там не предвиделось. Вот я и решил, что ты собралась покататься со мной верхом. — Рик весело улыбнулся. — По крайней мере, я на это надеюсь.

Ли чувствовала себя удивительно спокойно и уверенно в его крепких объятиях. Совершенно естественным образом руки ее сами легли на плечи Рика.

— Я и не догадывалась, что ты замечаешь подобные мелочи, — тихо промолвила она.

— Я начал замечать их несколько недель назад… А то, что происходило в последние дни, навсегда врезалось в мою память.

Он наклонил голову, вновь целуя Ли и еще крепче прижимая ее к себе. Поцелуй становился все более страстным, и девушка ощутила, что неистовое ночное желание опять завладевает ею.

Она изо всех сил сдерживала себя и старалась отвечать с меньшей страстью. Но мир кружился вокруг во все убыстряющемся темпе, и земля ускользала из-под ног.

На мгновение оторвавшись от ее губ, Рик хрипло проворчал:

— Дорогая, а что, если вместо завтрака я съем тебя?

Ли предпринимала отчаянные попытки вернуться к реальности. Губы Рика, пробежав по щеке, начали покрывать поцелуями ее шею. С огромным трудом Ли сформулировала вертевшуюся в голове мысль.

— М-Мэгги обещала прийти в шесть.

Могучие мужские объятия пробуждали воспоминания о волшебной ночи и об удивительном, ни с чем не сравнимом ощущении соприкосновения обнаженных тел. Горячее дыхание Рика щекотало ей шею, и у трепещущей от удовольствия Ли вырвался невольный стон.

— Думаю, нам пора подыскать местечко для проведения медового месяца, — прошептал девушке на ухо Рик. — Ни работы, ни людей, никого — только мы с тобой вдвоем.

— А… Бобби? — прерывисто произнесла Ли, растворяясь в наслаждении, вызванном прикосновением языка Рика к особо чувствительной точке за ухом. Сердце ее радостно подпрыгнуло в груди от предложения мужа.

И именно в этот миг из-за полуоткрытой двери отчетливо донеслось:

— Ма-ма!

Рик вздрогнул, усмехнувшись:

— Вот и наша ранняя пташка.

Он наградил Ли последним долгим поцелуем в щеку и решительно отступил назад. Поймав ее пальцы, Рик сжал их на несколько секунд, но тут же из детской раздался новый, на этот раз более нетерпеливый зов Бобби.

— Ма-ма!

— Мама, не могла бы ты заглянуть к нашему мальчику, пока я побреюсь? — Наклонившись, Рик прикоснулся губами к пальцам Ли, потом неохотно отпустил их. Ли направилась к комнате Бобби, осторожно переступая ватными ногами.

Ей казалось, что идет она не по земле, а по воздуху. Никогда еще ни один мужчина не обращал к ней взгляд, подобный недавнему взгляду Рика! Он смотрел на нее так, как если бы любил ее.

Вихрь волнения, возбуждения и счастья закружил Ли. Она ощущала себя парящей в небесах, пока одевала Бобби. Вскоре в детскую вошел улыбающийся Рик. Он взял сына на руки, и все трое отправились на кухню.

Ли как раз закончила мыть посуду после завтрака, когда подоспела Мэгги. Бобби не возражал остаться с няней, он радостно протянул руки к огромному надувному мячу, принесенному женщиной.

На дворе стояло прекрасное раннее утро. Рик выбрал кроткую вороную кобылу для Ли и вчерашнего гнедого для себя. Они собирались совершить спокойную поездку к ближнему ручью, поскольку Ли давно не садилась на лошадь.

— Я боюсь измотать тебя продолжительной скачкой, — сказал Рик, объявив маршрут. Ли согласилась с ним, но захотела оседлать кобылу сама, решительно отвергнув помощь мужа. Тот терпеливо ждал, пока девушка со всем справится, и лишь проверил, надежно ли затянута подпруга.

Наконец они были готовы, и лошади потрусили вперед. Ли взглянула на Рика.

— Что ты решил насчет завтрашней вечеринки у Хойта?

В темных глазах сверкнул веселый огонек.

— Мне доставит огромное удовольствие отправиться туда с тобой, Ли. И пожалуйста, извини меня за все.

Ли улыбнулась. Ей казалось, что сегодня утром она ступила в новый, удивительный, полный счастья мир, в котором исполнялись все ее мечты.

Однако на обратном пути беспокойство, начало закрадываться в ее душу. Отчасти оно объяснялось смутным чувством вины перед памятью Рэйчел, но главным образом — мыслями о возможной беременности.

Они с Риком были обязаны обсудить этот вопрос. И именно ей, Ли, следовало подумать об этом заранее. Но как, если около года она прожила с человеком, даже не дотрагивавшимся до нее?

Ей очень хотелось бы родить ребенка от Рика. Ли так любила Бобби, что с огромной радостью подарила бы ему младшего братишку или сестренку.

Мальчик не должен расти единственным ребенком в семье, как это случилось с ней и с Риком.

Перед заключением брака Рик говорил о своем желании иметь в последующем и других детей, но этот разговор происходил давно, и теперь Ли должна узнать, не изменились ли его чувства.

Но беременность, как и многое в их браке, была бы чересчур преждевременной. Ли не могла больше терзаться сомнениями. Она решила все прояснить.

— Прежде ты говорил мне, что не возражаешь против появления в будущем других детей. Сделав небольшую паузу, Ли спросила:

— Твое заявление остается в силе и теперь?

В темных глазах мужа блеснули озорные искорки.

— Думаешь, этой ночью мы зачали ребенка?

Ли мгновенно расслабилась, покачав головой.

— Судя по времени — нет, но нужно учитывать и такую возможность.

Лицо Рика стало серьезным.

— Если окажется, что я жду ребенка, ты ведь останешься моим мужем, правда?

Задав этот вопрос, девушка рассмеялась, и Рик улыбнулся в ответ.

— Ли, дорогая, тебе, а не мне носить ребенка девять месяцев. Тебе и решать, когда именно.

Протянув руку и поймав пальцы девушки, он ободряюще сжал их.

— А что касается меня, то да, я хотел бы иметь много детей. — Рик погладил ее маленькую руку.

Гнедой приблизился вплотную к вороной кобыле, и, наклонившись в седле, Рик запечатлел на устах Ли горячий поцелуй. Его губы, ненадолго коснувшись ее, успели передать пыл страсти, вызвав в душе девушки бурю эмоций. Когда Рик выпрямился, слезы радости застилали ей глаза.

Этим утром она действительно очутилась в волшебной стране. Чувство облегчения, благодарности судьбе и радость переполняли ее сердце, которое, казалось, вот-вот птицей вылетит из груди.

Однако никто их них до сих пор не заговорил о любви. Ли никогда не смогла бы, прожив с Риком почти год, отважиться на близость, если бы давно не любила его. Но это вовсе не означало, что Рик тоже влюблен в нее. Да, он испытывал по отношению к ней благодарность и дружескую привязанность, но предпочитал умалчивать о своих чувствах.

Не слишком ли многого она хочет? В последние дни Рик доказал, что она важна для него, он оказывал ей много внимания. Ли вспомнила о своей давней мечте выйти замуж за человека заботливого и ответственного, и ей стало стыдно.

Рик прилагал все силы, стремясь убедить ее, что их брак не безнадежен. Неужели этого ей мало?

Ведь всего несколько дней назад их отношения находились в тупиковой ситуации, и развод представлялся единственно возможным решением. А теперь, благодаря стараниям Рика, свершилось невероятное, и земная ось не просто отклонилась в сторону, она поменяла полярность. Темная ночь превратилась в солнечный день, а жар обоюдного желания растопил ледяную стену отчужденности.

Конечно, Рик все еще любил Рэйчел. Такое глубокое чувство не могло исчезнуть просто так, только потому, что он решил переключить внимание на другую женщину. Ведь сама она, Ли, тщетно пыталась побороть любовь к Рику после их свадьбы с Рэйчел.

Но Ли поняла и то, что Рик освободил для нее небольшое местечко в своем сердце. Помня об этом, она вполне сумеет прожить и без любовных признаний.

Но надолго ли хватит у нее сил сдержать собственные слова любви, которые так отчаянно рвутся наружу?

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

После ухода Мэгги Рик заявил о намерении немедленно отправиться в Сан-Антонио за обручальными кольцами. В городе они препоручили Бобби заботам Мэри, чтобы спокойно походить по ювелирным магазинам.

Ли пыталась охладить энтузиазм супруга, желавшего приобрести самые эффектные и дорогие кольца из выставленных на витрине.

— Но ведь ты все равно не будешь надевать свое кольцо, — укоряла она Рика.

— Да, но только потому, что боюсь потерять его во время работы, — упорствовал Рик.

— Ты можешь положить его в карман, — мгновенно отпарировала Ли.

Когда Рик, ворча, принялся примерять образцы с витрины, она вспомнила, что Рэйчел так и не сумела убедить супруга носить обручальное кольцо. Его нынешнее согласие оказалось для Ли еще одним приятным и неожиданным сюрпризом.

После нескольких примерок муж согласился с ее выбором. Кольца, понравившиеся Ли, были изящными и не такими броскими, как предложенные Риком. Последовала небольшая размолвка, вызванная тем, что Ли хотела сама заплатить за его кольцо.

Ли всегда жила экономно, и у нее оставались небольшие собственные сбережения. И хотя покупка должна была поглотить большую часть этой суммы, она пресекла протесты Рика, объяснив ему, что речь идет не о подарке, а об обмене.

После ланча в ресторане они отправились домой. Когда Рик и Ли заехали к Мэри, чтобы забрать Бобби, тот уже проснулся и весело встретил родителей.

Радость и умиротворение, переполнявшие сердце девушки, были самыми прекрасными из когда-либо испытанных ею чувств. Каждый миг, проведенный теперь с Риком, говорил о растущем сближении. Ей так хотелось признаться мужу в своей любви. Ли стоило огромных усилий контролировать каждое свое слово, но больше всего ее пугало, что ей никогда не суждено заговорить о любви первой.

Вспоминая, что много лет она скрывала свое чувство к Рику, Ли все острее чувствовала свою вину перед памятью покойной подруги.

Ли содрогнулась, вспомнив, что этой ночью в пылу страсти она едва не выдала тщательно оберегаемую тайну.

Простое «я люблю тебя» легко могло превратиться в «я так давно люблю тебя». А Рик, замечающий, как сегодня выяснилось, самые незначительные мелочи, естественно, поинтересовался бы, что она имеет в виду.

Ли влюбилась в него жарким летом за год до окончания школы. Ее приемным родителям принадлежало маленькое ранчо в округе, и девушка сталкивалась с Риком довольно часто.

Высокий, красивый, на семь лет старше ее, он вступил во владение ранчо Уэйверли после смерти отца. Вначале Ли испытывала обычную подростковую влюбленность в человека, у которого всегда находилось доброе словечко для бездомной девчушки.

Но постепенно его забота и внимание полностью покорили истосковавшуюся по человеческому теплу девушку. Только один-единственный раз, в самом начале, Ли призналась в этом Рэйчел. Больше она ни с кем и никогда не заговаривала о Рике, боясь насмешек. Ли заставляла себя принимать равнодушный вид при мимолетных встречах с ним, мечтами о которых она жила.

Девушкам исполнилось по двадцать, когда Рик начал встречаться с Рэйчел. Бурный роман вскоре завершился свадьбой, разбившей сердце Ли. Ей было очень нелегко смириться с этим браком.

Понимая умом, что Рик никогда не влюбился бы в нее и не женился на такой, как она. Ли утешилась тем, что двое самых дорогих ей людей счастливы. Но она никогда не переставала любить Рика, хоть и ощущала себя предательницей.

— После трагической смерти Рэйчел, обсудив условия предложенного ей Риком соглашения, она вступила с ним в брак. На душе у Ли сделалось невыносимо тяжело при воспоминании о том, что она воспользовалась горем любимого человека, желая любой ценой заполучить его.

Признаться в этом Рику или нет? Этот вопрос не давал ей покоя до самого вечера.

Наступившая следом ночь любви смыла прочь все сомнения и тревоги, и в объятиях Рика Ли отдавалась страсти, не думая о словах, которые в любой момент могли сорваться с языка.

Девушка любовалась летним платьем без рукавов, купленным специально для барбекю. Облегающий лиф с глубоким V-образным вырезом и длинная широкая юбка подчеркивали стройность фигуры. Яркие вертикальные полоски красного, оранжевого и золотистого цветов смотрелись празднично, удачно оттеняя легкий загар и темные волосы Ли. В субботу после ланча, пока Бобби играл неподалеку, девушка изучала себя в большом зеркале супружеской спальни.

Рик вошел в комнату, и Ли увидела его отражение в зеркале рядом с собой. Муж выбрал для барбекю темно-синие джинсы и белую рубашку в стиле вестерн с вышитым белым узором. Рубашка подчеркивала природную смуглость Рика, а платье Ли рядом с его нарядом смотрелась еще более выигрышно.

Рик обнял жену за талию, потом медленно провел ладонями по спине вверх, к шее. Рукава его рубашки были по обыкновению закатаны, и Ли, запрокинув руки, сомкнула пальцы на обнаженных запястьях мужа, ощущая шероховатость кожи и его стальные мускулы.

— Ты так прекрасна, Ли, — прошептал Рик, ловя в зеркале взгляд ее глаз. — Нелегко же дастся мне этот вечер!

Лукавая искорка, сверкнувшая в темных глазах, обещала страстные ласки после окончания барбекю, и Ли ощутила, как по ее телу разливается знакомый жар.

— Кстати, няня уже здесь, — заметил Рик, прижимаясь губами к волосам жены. Тело Ли начинало таять. Глядя в зеркало, она наблюдала, как Рик, прикрыв глаза, смакует аромат ее волос.

— Ты показал ей мою записку? — спросила Ли, прерывисто дыша. Она оставляла список нужных телефонов, включая сотовый телефон Рика и номер ранчо Донована, а также перечень дел по уходу за малышом. Ли приготовила для няни закуски, холодный чай и поп-корн.

— Еще нет. Думаю, вначале ей нужно показать дом.

Рик разжал руки, и Ли пошла за своей сумочкой. Потом отец поднял Бобби на плечи, и они все вместе отправились знакомить с домом Мэлоди, младшую сестру Мэри. Ли попросила девушку прочесть список, чтобы у той не осталось никаких вопросов.

Бобби заплакал, когда они с Риком поцеловали его на прощание, но Мэлоди удалось легко успокоить малыша.

По пути к ранчо Донована Ли испытывала беспричинную тревогу. За день не случилось ничего особенного, но с каждой милей это тягостное чувство все нарастало. Когда Рик, наконец, запарковал машину под деревом у дома Хойта, беспокойство девушки достигло предела.

Ли никак не удавалось справиться с эмоциями. Она заново переживала предательство бросивших ее родителей, вспомнила чувства отверженности и покинутости, испытанные ею тогда.

Неужели все повторится еще раз, если Рик оста-» вит ее?

Да, ей выпало немало горя, но это не оправдание непорядочного поведения по отношению к Рэйчел и Рику.

Может быть, довериться мужу и рассказать ему всю правду.

Но нет, он не простит ей предательства, не простит, что она воспользовалась его горем в скорбную минуту. Они должны были открыто обсудить все «за» и «против» и найти другое решение, позволяющее вместе заботиться о Бобби. Их брак был глубочайшей ошибкой. Но она предпочла умолчать о своих чувствах, затаив в сердце надежду на ответную любовь мужчины, которого боготворила.

Только после того, как судья объявил их мужем и женой, она начала задумываться о совершенном поступке. Но было уже слишком поздно.

Улыбающийся Хойт вышел навстречу гостям.

— Тебе все-таки удалось привезти сюда самого большого зануду во всем Техасе, дорогая! — весело воскликнул он, пожимая Ли руку.

Ли не могла не рассмеяться. Рик осторожным движением отвел ее кисть в сторону, укоризненно взглянув на друга.

— Где же Иди?

Улыбка Хойта мгновенно померкла.

— Там же, где и всегда. Дома.

— Наверное, устала от твоей активной светской жизни. Что за девушку пригласил ты в эту субботу? Златоволосую блондинку или же пышную брюнетку, вечно забывающую застегнуть блузку? — Рик весело подмигнул Ли. Та с трудом сдержала смех, услышав столь точное описание дам, с которыми обычно встречался Хойт. — Извини за грубую шутку, дорогая.

— Ни ту, ни другую, — мрачно проворчал Хойт. Я пригласил Иди и даже сказал ей, что она может не наряжаться специально, если не хочет. Я в очередной раз предлагал поучить ее танцевать, но она ответила, что не интересуется танцами.

— Она не интересуется мужчинами, — заметил Рик.

Хойт нахмурился.

— Похоже, что так.

Его явное огорчение по поводу отсутствия Иди заинтересовало Ли. Хойт говорил так, словно испытывал к Иди серьезные чувства, и это казалось странным, поскольку она не имела ничего общего с веселыми красотками, обычно вызывавшими его интерес.

Ли очень мало знала о необщительной и замкнутой Иди Уэбб, учившейся в одной с ней школе, но на два класса старше.

Хозяин и гости проследовали в тенистый задний двор, где уже было полно гостей. Ли и Рик помогли Хойту снять с вертела последние куски мяса и отнести огромные блюда к столам, уже и так ломящимся от разнообразных горячих закусок. Наполнив свои тарелки, все трое уселись рядом.

Вскоре вся еда оказалась буквально сметена со столов, и гости приступили к десерту. Когда в воздухе повеяло вечерней прохладой, специально приглашенная кантри-группа стала настраивать инструменты. Часть газона Хойт предусмотрительно устлал деревянным полом.

Хозяин попросил Рика уступить ему право первого танца с Ли. Рик согласился только в обмен на два других, на которые уже имел виды Хойт. Оркестр заиграл быструю зажигательную мелодию. После веселого танца Хойт, галантно поклонившись, отвел Ли назад к мужу.

Рик тоже оказался замечательным танцором, преподавшим ей несколько уроков. Позже, когда начали исполнять тот самый сложный танец, которому пытался научить девушку Хойт у них дома, Рик терпеливо вел Ли по кругу, и к концу номера ее движения сделались почти безошибочными.

Они немного поболтали с гостями, пропустив пару танцев, пока Рик вновь не увлек Ли на деревянный пол.

— Кажется, Хойт расстался с Иди, — заметил Рик, медленно кружа девушку в объятиях. Ли украдкой взглянула на хозяина. Прислонившись к большому дереву, Хойт с бокалом в руке мрачно созерцал танцующих.

— Я не знала, что он всерьез увлекся ею.

— Нет, но он так считает. Иди — одна из немногих незамужних женщин, не стремящихся любой ценой привлечь Хойта, поэтому он и воспринимает ее так серьезно.

Темные глаза Рика пристально смотрели на Ли.

— А может, это потому, что в человеческой природе заложено желание невозможного. То, что Иди ни с кем не встречается и, похоже, вообще не интересуется мужчинами, а Хойтом — в особенности, только добавляет ей таинственности.

Ли тоже никогда ни с кем не встречалась, никто не назначал ей свиданий. Упорно отвергая все попытки Рэйчел познакомить ее с разными парнями, она предпочитала оставаться дома, а свободное от работы время проводила с подругами.

Вполне возможно, что за полным внешним безразличием Иди к Хойту скрывается нечто большее.

Именно так вела себя с Риком Ли и до, и после его свадьбы с Рэйчел. Ей лучше, чем кому-либо другому, было известно, какие страдания причиняет безнадежная тайная любовь к человеку, который никогда не ответит взаимностью. Она тоже всячески старалась скрыть свои чувства, когда Рик и Рэйчел начали встречаться.

Скорее всего, Иди Уэбб настороженно отнеслась к вниманию со стороны такого неисправимого донжуана, как Хойт. И, вероятно, она отказалась от участия в барбекю, решив, что тот пригласил ее только из вежливости. Если Иди испытывает какие-то чувства к Хойту, которые она считает безнадежными, то тогда ее стремление избегать его вполне понятно.

Размышляя о тайной любви Иди к Хойту, Ли вдруг ощутила, что прежние угрызения совести принялись терзать ее с новой силой. Неожиданно ход ее мыслей прервал раздавшийся над ухом голос Рика:

— Что случилось?

Ли нерешительно посмотрела на мужа. Лучшего предлога для признания нельзя было вообразить, но у нее не хватило храбрости. Да и танцевальный вечер — совсем неподходящее место для исповеди.

— Мне… надо поговорить с тобой. Позже, — выдавила Ли, вновь робко взглянув на Рика. Лицо мужа чуть помрачнело, и по выражению его глаз она поняла, что перешагнула некий невидимый рубеж, после которого нет возврата. Она должна рассказать ему все этим вечером.

Вскоре они с Риком покинули танцевальную площадку. Ли обещала матери Мэлоди, что девочка вернется домой к полуночи.

Выбравшись из толпы и попрощавшись с друзьями и соседями, Ли и Рик отыскали Хойта и поблагодарили его за чудесно проведенный вечер.

По дороге к ранчо Уэйверли в салоне автомобиля царило молчание.

Мэлоди сказала, что вечер прошел спокойно, хоть она и долго убаюкивала не желавшего спать Бобби. Рик отправился провожать девочку до машины, а Ли сразу же позвонила ее матери, сообщив, что та уже выехала и скоро будет дома.

Положив трубку и обернувшись, она увидела мужа, застывшего на пороге кухни. Рик ожидал, когда Ли закончит телефонный разговор.

Она нерешительно посмотрела на него.

— Хочешь что-нибудь выпить?

— Нет, спасибо, — ровным голосом ответил Рик. — Так о чем ты хотела поговорить со мной?

Ли сразу же почувствовала себя крайне неловко. Она судорожно сжала пальцы рук и, запинаясь, начала:

— Сегодня вечером я думала о Хойте, об Иди и о том, что, возможно… она испытывает к нему некие тайные чувства.

Ее теория явно позабавила Рика. Муж весело рассмеялся.

— Дорогая, если бы Иди действительно испытывала их, она дала бы Хойту понять это.

Ли с трудом выдавила слабую улыбку.

— Может, я ошибаюсь в отношении Иди, но, думая о ней и о Хойте, я поняла, что должна рассказать тебе кое-что о себе. Не очень хорошее.

Это касается не только меня, и ты должен знать.

Рик посмотрел на Ли скептически.

— Что же за ужасный поступок ты совершила?

Она пыталась глубоко вдохнуть, но напряжение сковало ее легкие. Она не знала, как начать.

Сердце отчаянно колотилось в груди.

— Я тайно любила женатого человека, — медленно выговорила Ли, устыдившись собственного малодушия. — И никогда не говорила о своем чувстве, — продолжала девушка, — никогда и ни с кем. Никто не знал об этом, даже Рэйчел. И не знает до сих пор.

Рик подошел ближе. Взгляд Ли уперся в его широкую грудь. Она из последних сил приказывала себе не разрыдаться.

— Ты все еще любишь его? — Судя по суровому тону, Рик воспринял ее слова серьезно.

— Мне было семнадцать, когда я впервые повстречала его. — На мгновение взглянув в лицо супруга, Ли тут же опустила глаза. — Любовь вспыхнула моментально. Он был очень красив и обаятелен. Я абсолютно уверена, что он никогда не подозревал о моем чувстве.

На минуту она умолкла. Понимая, что Рика нельзя дольше держать в томительной неизвестности, Ли судорожно вдохнула воздух.

— И даже когда он полюбил мою лучшую подругу, на которой вскоре женился, я не сумела побороть свою любовь к нему.

Ли тут же отвернулась и сделала несколько шагов в сторону. Она прижала кулак к губам, ощущая, как гулко стучит ее сердце. После краткой паузы она продолжала:

— Тайно любя тебя, я вела себя нечестно по отношению к Рэйчел. — Слова срывались с губ одновременно с капающими из глаз слезами. — И еще я воспользовалась твоей уязвимостью. Несколько недель назад мне стало ясно, что нельзя продолжать совместную жизнь, в которой нет счастья, и я отважилась предложить тебе развод.

Я думала, что это поможет предотвратить последующие ошибки.

Величайшим усилием вол» Ли поборола дрожь в голосе.

— Но за последнюю неделю все так быстро изменилось. И я поверила, что мы сможем быть счастливы, даже если ты никогда не узнаешь о моей любви.

Самое трудное осталось позади, и Ли ощутила некоторое облегчение. Слезы катились по щекам, и она молча вытирала их руками в ожидании реакции Рика. Единственным звуком в наступившем безмолвии был шум пульсирующей крови в ушах.

Девушка вздрогнула, когда теплые ладони мужа легли ей на талию. Потом он крепко обнял Ли, прижавшись своей щекой к ее щеке.

— О, дорогая, — прошептал он, — дорогая.

Нежно поцеловав ее в щеку, Рик еще крепче обнял ее.

— Я никогда ни о чем не догадывался, но это я нехорошо поступил с тобой. Ты любила Бобби как родного сына, и я воспользовался твоей преданностью в своих интересах. Я лишил тебя мужа, чья любовь принадлежала бы тебе одной, и напоминал себе, что женился на тебе только ради мальчика. Но тем памятным вечером ты вошла в кабинет, и я словно прозрел.

Рик приподнял голову, слегка ослабив объятия. Кулак Ли был по-прежнему прижат к губам.

Я лишил тебя мужа, чья любовь принадлежала бы тебе одной. Эти слова означали, что большей частью сердца Рика всегда будет владеть Рэйчел.

Ли не сопротивлялась, когда муж повернул ее к себе и, отведя руки от заплаканного лица девушки, посмотрел ей в глаза. Прерывающимся от рыданий голосом она произнесла:

— Моему предательству нет прощения…

Рик заставил Ли замолчать, прижав палец к ее губам.

— Ты никогда не обмолвилась мне об этом ни единым словом, не подарила ни одного нежного взгляда. — Он виновато улыбнулся. — Долгое время я считал, что вообще не нравлюсь тебе.

Наконец Ли почувствовала некоторое облегчение. Напряжение начинало постепенно спадать, уступая место слабости, от которой дрожало все тело.

— Я так отчаянно пыталась побороть любовь к тебе, — произнесла Ли прерывающимся голосом. Так отчаянно.

— Любовь и привязанность нельзя включить или выключить подобно электрическому свету, — хрипло ответил Рик. — Они либо есть, и тогда все — подчинено им, либо их нет. На них нельзя повлиять никакой силой воли. Ты ни в чем не виновата, ведь ты не сделала ничего, что могло бы повредить моему браку с Рэйчел. Ты была безгранично предана своей подруге. Ее счастье для тебя оказалось превыше всего. Важнее собственных чувств.

Рик умолк на мгновение и чуть заметно улыбнулся.

— Ты говоришь, что воспользовалась мной. Мы оба в равной степени воспользовались друг другом. Но в результате наш брак постепенно превратился в нечто естественное, само собой разумеющееся, в то, что рано или поздно должно было свершиться. Даже если бы мы не поженились тогда, ты все равно приходила бы к Бобби, и однажды я перестал бы смотреть на тебя прежними глазами. Я взглянул бы на тебя по-новому, как несколько дней назад, и, наконец, увидел бы настоящую Ли. И неизбежно наступил бы этот вечер взаимного признания на кухне.

Подняв руки, Рик заключил в ладони мокрое от слез лицо жены. Она молча обняла его.

— Я так надеюсь, что вы все еще любите меня, миссис Уэйверли, — громко произнес он, — потому что я очень люблю вас.

Ли едва не лишилась чувств. Губы Рика накрыли ее уста.

Муж прошептал ей на ухо:

— Я не верил, что вновь смогу пережить это чудо, что любовь вернется ко мне. — Он крепко обнял Ли обеими руками, прижав ее к себе. — Ты подарила мне сказку. Ли. Я люблю тебя, дорогая.

Чувствуя, что сердце сейчас разорвется от счастья, Ли приникла к Рику.

— Я так сильно люблю тебя, — шептала она, — я всегда буду любить тебя. Всегда.

Рик взял Ли на руки. Он еще раз нежно поцеловал жену, прежде чем понести ее через кухню.

Погасив локтем свет, Рик с женой на руках направился через огромный темный холл в спальное крыло дома.

Заглянув в детскую и убедившись, что с Бобби все в порядке, Рик двинулся в супружескую спальню. Притворив дверь в комнату сына почти вплотную, он осторожно опустил свою драгоценную ношу на кровать.

Эта ночь любви была величайшим праздником и многообещающей прелюдией долгой счастливой совместной жизни. У них родились дети.

Еще трое. Вначале пришел черед девочек, но Бобби все-таки дождался появления младшего братишки.

Они свято хранили память об утраченной возлюбленной и лучшей подруге, но боль утраты заглушили любовь и нежная преданность, наполнявшие их сердца ликующей радостью и счастьем.