на главную   |   А-Я   |   A-Z   |   меню


13

Дракон

Когда Орленок и Конни вернулись обратно на ферму, они обнаружили мистера Мастерсона, высматривающего универсального посредника; через его плечо был перекинут дробовик. Конни начинала чувствовать себя посылкой, которую передают из рук в руки. Казалось, ее ни на минуту не оставляют одну. Несколько минут в тишине, которые позволили бы ей осмыслить то, чему она научилась, были бы сейчас весьма кстати, но выбора у нее, кажется, не было. Она ждала момента, когда возбуждение вокруг ее звездного статуса уляжется и жизнь снова войдет в колею.

— А, Конни! Мы незнакомы, но я много слышал о тебе, — хмуро сказал мистер Мастерсон и решительно повел ее прямо к дому. — Пойдем, познакомишься с моей дочерью, выпьешь чаю.

Конни оглянулась на Орленка, но обнаружила, что тот уже почти скрылся в поросшей лесом лощине.

— Не обращай на него внимания, — сказал мистер Мастерсон, проследив за ее взглядом. — До сих пор он отказывался от любого гостеприимства. Он ночует в лесу, знаешь ли. Когда ничто не стоит между ним и звездами, кроме парусины его палатки. — Это явно поражало дородного мистера Мастерсона, чье телосложение свидетельствовало о том, что он ценит земные блага. — Давай входи. У Ширли уже собрались на чай несколько друзей. Все они хотят познакомиться с универсальным посредником.

Конни предпочла бы ускользнуть вместе с Орленком, но такой возможности у нее не было. Когда ее тащили на кухню, она чувствовала себя скорее арестантом, чем гостьей, пришедшей на чай.

Ширли Мастерсон, светлые волосы которой ярко светились в отблеске огня из камина, сидела во главе стола, уставленного сэндвичами, печеньем и булочками. Девочка постарше, с темно-рыжими волосами и россыпью веснушек, сидела справа от нее, а слева — мальчик со знакомым ершиком волос.

— Вот она, — выпалил мистер Мастерсон. — Я говорил, что приведу ее вам. Ну, оставляю вас, молодежь. — Он затопал прочь и, выходя, свистом позвал за собой свою овчарку.

— Садись, Конни, — мягко сказала Ширли. — Кола ты знаешь… — Кол слегка кивнул, не встречаясь с ней глазами. — А это Джессика.

— Джессика Мосс, — добавила девочка звонким голосом. — Посредник народа селки[29] и морских змей, разумеется.

— Морские змеи? Селки? — переспросила Конни, предпочтя проскользнуть на скамью рядом с Джессикой, чем занять стул рядом с Колом.

Она ощутила знакомую дрожь оттого, что находится среди членов Общества, и впервые осознала, что каждый из них обладает особенной энергией и звучит как бы в своей собственной музыкальной тональности.

— Ого, да у тебя совсем никакого опыта, правда? — воскликнула Джессика, но тон ее был дружелюбным. — Кол говорил, что ты не многое о нас знаешь. — Кол в это время смотрел в окно, как будто не прислушиваясь к разговору. — Морские змеи — это группа рептилий и морских созданий. Бьюсь об заклад, ты не знаешь, как и остальные называются, верно? — Конни помотала головой. — Ну, есть те, кто летает высоко, — крылатые создания, и два- и четыре — двуногие и четвероногие существа, и еще стихийные — ну с этими все понятно. Эти названия мы используем для условного обозначения.

— А селки?

— Ну что же, ты должна встретиться с ними, если не знаешь, какие они, — с жаром сказала Джессика и сунула Конни блюдце с печеньем. — Они просто лучшие! Селки — тюлени в воде, люди на суше — один из видов-оборотней.

Конни была заинтригована.

— Как-нибудь познакомишь меня с ними? — спросила она, беря булочку и намазывая ее маслом. После встречи с Громовой птицей она чувствовала себя ужасно голодной, как будто, испепелив куст, она сожгла кучу энергии.

Джессике льстило внимание.

— Конечно… Хотя я должна тебя предупредить: я только начала обучение по программе Орфея со своим наставником, Горацием Литтлом. Я сама еще многого не знаю.

— Лучше смени тему, Конни, — встряла Ширли, предлагая ей серебряную вазочку с вареньем. Голос ее был сладок, но настойчив. — Иначе мы тут всю ночь будем говорить о селки. В любом случае могу сказать, что тебе о них надо знать только то, что они все — просто рыбины с ластами.

Джессика из вежливости усмехнулась, не позволяя себе обижаться на Ширли.

— А с каким видом связана ты, Ширли? — спросила Конни, чувствуя, что того требует этикет Общества. Слушая ответ, она набрала полную ложку клубничного варенья и толстым слоем намазала его на булочку.

— Погодные великаны — в особенности великаны грозовые, — сказала Ширли.

— Дальше она тебе расскажет, — сказала Джессика, толкая Конни локтем, — что посредники погодных великанов встречаются очень редко, в то время как посредников селки и пегасов — пруд пруди.

— Так вас совсем мало? — спросила Конни.

— Да, — самодовольно сказала Ширли.

— Но вы не так редко попадаетесь, как универсальные посредники, — вставил замечание Кол.

Конни не знала, было ли это жестом примирения в ее адрес или попыткой сбить спесь с Ширли. Возможно, и тем и другим.

— Разумеется, — отрезала Ширли, — и мы все об этом знаем.

Атмосфера в комнате накалилась от раздражения этих двоих.

Не зная, как разрядить обстановку, Конни попыталась сменить тему:

— А кто твой наставник?

— Некто мистер Коддрингтон — из главного управления Общества в Лондоне, — сказала Ширли с деланной улыбкой.

Конни содрогнулась, припомнив, что эту усмешку она последний раз видела на лице мистера Коддрингтона. Интересно, его подопечная переняла его манеры или Ширли всегда была такой?

— Он просто потрясающий — так не похож на здешних старых членов Общества. Он действительно понимает, что это значит — обладать силой, полученной от наших мифических друзей. Это немного похоже на власть бога, так он мне сказал, и он прав.

Ширли засмеялась, но Конни эта мысль не показалась ни капельки забавной. Казалось, Ширли слишком наслаждалась мыслью об использовании магической силы.

Джессика закашлялась. Конни догадалась, что ей тоже не слишком по душе пришлась самонадеянность посредника погодных великанов.

— Чудесно, что ты теперь с нами, Конни, — радостно сказала Джессика, меняя тему, и потянулась за тарелкой с рыбными сэндвичами, стоящей напротив. — Это в самом деле здорово. Слава небесам, в этом году все происходит у моря. Мы, морские змеи, так часто страдаем, когда Общество организует встречи посреди торфяников или в горах. А теперь ты сможешь познакомиться с моим другом, Арраном. В самом деле, почему бы нам как-нибудь не собраться вместе и не пойти поплавать? Тогда ты больше сможешь узнать о нас, прежде чем попадешь в Тинтэйджел. Будет не так страшно.

— Страшно?

— Ну же, Конни, ты же первый универсал в этом столетии! Ты же не рассчитывала, что проскользнешь в Общество незамеченной!

— Я и не думала, — мрачно сказала Конни. От природы застенчивая, она не испытывала удовольствия от всей этой славы.

— Ну что, пойдешь плавать?

— Да, мне бы хотелось, — сказала Конни, приободрившись от мысли, что увидит селки. — Но пловец из меня никудышный.

— Это не важно — вот увидишь, — сказала Джессика, облизывая рыбный паштет с пальцев почти с тюленьим знанием дела.


Эвелина должна была заехать за Конни и Колом, и им пришлось подождать ее на крыльце у Мастерсонов. Конни вдруг поняла, что устала воевать с Колом. Она попыталась завязать разговор.

— Джессика очень милая, правда?

— Хм. — Кол думал о непогоде и о том, что Ширли чуть не сделала с ним сегодня.

Обескураженная, Конни сама стала смотреть на заливавший дорожку ливень, не зная, пробовать ли дальше наладить с ним отношения.

— Как прошла твоя тренировка? Должно быть, скакать верхом на пегасе — это что-то невероятное!

— Отлично.

Он не хотел рассказывать ей все, что случилось с ним на этом занятии, по крайней мере сейчас. Он все еще не мог прийти в себя от осознания того, что Ширли могла убить его, играя в богов с мистером Коддрингтоном.

Конни сдалась. Пусть он и дальше дуется себе на здоровье. Она ни в чем не виновата, просто он глупо себя ведет.

Когда она погрузилась в обиженное молчание, Кол начал понимать, что сейчас у него есть прекрасная возможность извиниться: без свидетелей, не ища оправданий, а объяснение можно отложить на потом. Почему же это сразу до него не дошло?

— Конни… — начал он.

— Что? — отрезала она.

— Знаешь, вся эта ерунда, что случилась на прошлой неделе…

— Какая ерунда? — спросила Конни, не собираясь упрощать ему задачу.

— Ну, то, что я сказал тебе в прошлое воскресенье…

— И что?

И тут у Конни зазвонил телефон. Она щелчком раскрыла его и приняла звонок. Кол в раздражении ждал, пока она напряженно слушала, что говорит ей звонящий, и лицо ее становилось все более обеспокоенным.

— Да ты что! — воскликнула она. — Ни в коем случае!

Кол гадал, что могло случиться и почему она так разволновалась, и сразу вспомнил о Каллерво.

— Конечно, я забегу, как только доберусь до дома.

Она закончила разговор.

— В чем дело?

— Это Джейн, — сердито сказала она, пряча телефон обратно в карман куртки. — Мистер Квик выгнал с работы ее отца.

— Как? — тупо переспросил Кол. По крайней мере, это не так страшно, подумал он. — За что?

— Из-за нас, конечно! — огрызнулась она. — Ты, может быть, не заметил, но Джейн ужасно тревожилась с тех самых пор, как мы посетили офис «Аксойла». У ее отца возникли неприятности из-за того, что мы впутали в дела компании журналистов и прессу. — Она швыряла в него словами, пытаясь найти выход собственному чувству вины и выплескивая так свою ярость.

— Это чушь, они не могут уволить его просто из-за нас!

— Разумеется, мистер Квик обставил это по-другому, — гневно сказала Конни. — Он просто заявил, что контракт мистера Бенедикта не будет продлен в следующем году. И дал очень ясно понять, что не потерпит шпионов внутри компании.

— Но мистер Бенедикт ничего нам не рассказывал!

— Мы это знаем, Джейн и ее отец это знают, но для мистера Квика это не имеет никакого значения. Таким способом он решил наказать нас за то, что мы подняли шумиху вокруг этой истории с О’Ниллом… несчастный случай!

— Едва ли это был несчастный случай, Конни. Убийство, совершенное кровожадными сиренами, ты хотела сказать, — безжалостно заметил Кол.

Его тон уязвил Конни.

— Ты просто не понимаешь их. Для них это не убийство. Они просто так живут.

— Ты их защищаешь? — воскликнул он, не веря своим ушам.

— Нет, — ей стало очень неловко, — но я понимаю, почему они так себя ведут.

— Омерзительные твари, — пробормотал Кол. — Не думаю, что им позволят и дальше оставаться в Стогах, если они будут творить такое.

— А, ты у нас теперь решаешь — где и как им теперь жить, да? — Глаза Конни сверкали от бешенства. Она чувствовала прилив ярости, как будто в венах у нее закипала кровь сирен.

Кол понял, что его попытка извиниться провалилась и он зашел куда-то совершенно не туда. Но теперь он больше не чувствовал необходимости в извинениях, раз она так уперлась в отношении сирен.

Отрывистые гудки в конце тропинки и тарахтение «Ситроена» возвестили о прибытии Эвелины.

— Мы можем что-нибудь сделать, чтобы помочь… помочь Джейн, я имею в виду? — хмуро спросил Кол, придержав Конни за руку, прежде чем она побежала к машине.

— Как будто тебе не все равно! — сказала она, вырываясь. — Думаю, мы уже достаточно навредили.

Она понеслась прочь от крыльца, заслоняясь от дождя, оставив его размышлять над собственной ролью в развитии событий. Ошеломленный тем, что Конни вдруг набросилась на него, как разъяренная медведица, он медленно побрел к машине, не обращая внимания на ливень, который превратил дорожку в грязевой поток. Присутствие среди них универсала принесло больше сложностей, чем он мог себе представить, когда впервые услышал эту новость.


В следующую субботу на ферме Мастерсонов Конни ждал доктор Брок, широко зевая на слабом утреннем солнышке.

— Извини, моя дорогая, — сказал он, подавляя зевоту, — но у нас, всадников драконов, странный распорядок дня. Мы с Арго только что вернулись из дозора.

— Из дозора?

— Охотились за Каллерво. Готовились к наступлению зимних штормов.

— Ой!

Ее сердце заколотилось, когда она вспомнила намеки своей тети на гибель двоюродного деда и дикую страсть сирен к причинению смерти и разрушений. Она вспомнила о пропавших людях — первых жертвах этой новой войны между человеческим и мифическим миром.

— Что Общество собирается делать с ним — с Каллерво — и с сиренами? — спросила она, желая услышать что-нибудь утешительное. — Может быть, мне снова пойти к ним? Почему бы вам не позволить это мне?

Доктор Брок уклонился от прямого ответа. Он начал подтягивать ремешки на своих перчатках для езды — блестящих, полупрозрачных, сделанных из кожи, сброшенной драконом во время линьки. Чешуйки сияли, как кружочки отполированной стали.

— Мы поставили дозорных в тех местах нашего района, где он может скрываться с наибольшей вероятностью, и мобилизовали наши боевые силы. Трудность заключается в том, что Каллерво обладает способностью менять обличье: мы не знаем, какой вид он примет. Остается только надеяться, что, если он здесь появится, инстинкты нас не подведут. Между тем всех необходимо обучить технике самообороны. Некоторые члены Общества овладевают сейчас боевыми навыками.

— Звучит очень хорошо, но неутешительно. А как насчет меня?

— Тебя? — Он обеспокоенно взглянул на нее.

— Ну, разве вы не собираетесь учить меня драться? — спросила она, чувствуя, что на самом деле ей не нужно разъяснять ему все это. — Что, если я повстречаюсь с ним, когда в следующий раз пойду к сиренам?

Доктор Брок сурово посмотрел на нее:

— К сиренам ты не пойдешь, Конни. Я думал, что мы уже объяснили это тебе достаточно доходчиво.

— Но…

— Ты не несешь никакой ответственности за пропавших людей. Оставь сирен синьору Антонелли, — сказал он таким резким тоном, какого она не слышала от него ни разу. — Тебя научат выживать, но не сражаться. Мы всегда на часах у твоего дома, чтобы Каллерво не добрался до тебя там. — Он вздохнул, его тон смягчился. — Плохо только, что это случилось так скоро после начала твоего обучения, плохо, что Каллерво узнал о тебе даже раньше нас. Ты уже кое-что освоила, но ему случалось побеждать и очень опытных посредников, сломленных его ненавистью. Боюсь, что ты не выстоишь долго, если… Ну, на сегодня сказано довольно. — Он резко оборвал свою речь и зашагал вперед.

Его неоконченная фраза не давала Конни покоя. Чего она никак не могла понять, так это почему после отчаянных поисков посредника для сирен они больше не подпускают ее к колонии сирен. Все знают, что синьор Антонелли ничего не может сделать. Это была ее работа, что бы там ни говорил доктор Брок. К счастью, рабочие не пропадали больше, но это, разумеется, было делом времени. Сирены обещали ждать помощи от Конни до наступления зимних штормов. Осень уже подходила к концу. Оставалось не так много времени. Ей не нужно было заглядывать к себе в душу слишком глубоко, чтобы понять, что протест сирен против всего, что пыталось донести до них Общество, оставил в ней отклик. Они защищали свою территорию единственным способом, который знали. Если Общество будет продолжать держать ее в стороне, ей придется взять дело в свои руки, соответствует это правилам или нет. Но эту идею, вероятно, стоит до поры до времени оставить при себе.

— Куда мы идем? — сменила тему Конни, когда доктор Брок свернул на тропинку, ведущую на торфяные болота.

— На встречу с драконами, разумеется. — Казалось, он тоже был рад оставить разговоры о грустном. — Они же не могут жита на ферме, — сказал он, насвистывая веселую мелодию, когда они взбирались на крутой холм.

Затем они свернули направо, в густую рощицу, недалеко от той лощины, где Конни познакомилась с Громовой Птицей.

— Мы идем на старую каменоломню, — пояснил он и начал взбираться по камням, образовывавшим на склоне холма нечто вроде ступенек.

Конни последовала за ним по склону, усеянному обломками скал. Они пробирались через заросли высохшего утесника, пока не вышли к самому краю утеса. Перед ними внизу лежала каменоломня, образовывавшая огромную каменную чашу посреди покрытых растительностью полей. Глядя вниз, можно было рассмотреть деревья, растущие на дне каменоломни; несколько листьев еще печально болтались на их покрытых лишайником ветвях, как флажки, оставшиеся после летнего праздника. У подножия утеса лежало нечто, что на первый взгляд казалось огромным, покрытым мхом валуном. Не сразу до Конни дошло, что это был не камень, а дракон, разлегшийся на солнышке. Доктор Брок хихикнул, когда у нее вырвался возглас удивления.

— Драконы, в отличие от других рептилий, — объяснил он, — не нуждаются, строго говоря, в том, чтобы греться на солнце для поддержания температуры тела, они не склонны впадать в спячку на холоде, поскольку у них есть собственная система обогрева. Тем не менее они любят солнышко и наслаждаются им, когда выпадают такие благословенные деньки, как сегодняшний.

Он пошел вперед, спускаясь по склону к каменоломне. Время от времени он оборачивался, чтобы помочь Конни.

— Но если они являются существами огненной стихии, почему же Общество помещает драконов в одну группу с рептилиями и морскими созданиями, в то время как они могли бы быть отнесены к существам стихии? — спросила Конни, запыхавшись от напряжения.

— Это вопрос, который мог прийти в голову только универсалу, Конни, и это хороший вопрос, — ответил доктор Брок. — Но давай посмотрим на дракона со всех сторон: он мог бы принадлежать как к крылатым созданиям, так и к дву- и четвероногим, и к существам стихии. Однако драконы давным-давно сами определили свою принадлежность к морским созданиям и рептилиям, потому что чувствовали, что их сущность наиболее близка именно к этим существам. Видишь ли, это не люди, а сами мифические создания распределяют себя по группам. И по сути дела, именно они решают, куда поместить нас, посредников.

Пробираясь сквозь заросли, Конни и доктор Брок вышли наконец к подножию утеса. Под боком у дракона неожиданно обнаружилась крепко спящая Кинга.

— Она смотрит сны вместе с Морджиком, — шепнул доктор Брок со странным блеском в глазах. — И диковинные же это сны — ты потом, может быть, сама их увидишь. Морджик и Кинга только ночью будут летать вместе.

— Почему только ночью? — тихо спросила Конни, глядя, как дракон тяжело вздыхает во сне, выпуская облачко ароматного розоватого дыма. Она с нетерпением ожидала близкого знакомства и едва могла удержаться от того, чтобы потрогать его.

— Потому что даже в таком пустынном месте, как Дартмур, летающий дракон может не остаться незамеченным. Однажды, когда мы с Арго летели над облаками, неожиданно появившийся военный самолет вынудил нас спуститься к самой земле и идти на предельно малой высоте — «бреющий полет» — так, кажется, это называется. По счастью, потом нигде в новостях мы не встретили ничего подозрительного, — наверное, пилоту было слишком неловко докладывать о драконе, которого, как ему показалось, он увидел. В спокойные времена гораздо безопаснее летать по ночам: тогда драконы могут сойти за больших летучих мышей или легкие самолеты — это зависит от высоты полета и от фантазии наблюдателя, разумеется.

Морджик слегка повернулся и приоткрыл один красный глаз. Его роговая чешуя сияла в утреннем свете влажным блеском, переливаясь золотом, как дерево, готовящееся сбросить листья. Его широкие крылья цвета полыни напоминали два сложенных шелковых веера. Длинный хвост огибал тело так, что голова лежала на его заостренном кончике. Доктор Брок поклонился ему и обратился к Конни:

— Морджик предложил, чтобы твое знакомство с ним прошло в два этапа. Сегодня тебе предстоит научиться читать его мысли и ощущения; а когда-нибудь ночью, когда ты и он будете готовы, я вызову вас на прогулку.

Кинга села и, зевая, потянулась. Она кивнула Конни и встала, чтобы уступить ей место. Морджик медленно открыл глаза и с шумом выпустил еще один клуб дыма, на этот раз серебристо-белый.

— Садись к нему спиной, Конни, он готов, — подсказал доктор Брок.

Конни не нужно было приглашать дважды; она села так же, как до этого сидела Кинга, прислонившись к драконьему боку. Она наслаждалась теплом его тела, ощущала бугорки и выпуклости его кожи через свою летную куртку. Конни тут же почувствовала силу, исходящую от Морджика, знакомую ей еще по прошлой встрече. Его жизненная энергия вибрировала, как дуновение огненного дыхания, проходя сквозь нее и увлекая ее за собой. Внутри разгорался огонь, неистовое пламя, которое грозило охватить ее целиком, если она не сможет сдержать его. Она чувствовала, что на какой-то миг обнажается самая ее сущность — с нее срываются все покровы, под которыми она, вероятно, пряталась. Конни одновременно и ненавидела уязвимость, которую эта энергия вытащила на поверхность, и любила ту очищающую силу, которая наполнила ее. Она знала, что это даст ей возможность для нового роста, подобно тому как из пепла прорастают зеленые побеги.

Но это очищение также открыло ей и обнаженную душу Морджика, она начала глубже понимать его особенную природу, возраст: Морджик был очень стар. Жизни его посредников пролетали для него, как цветение и увядание летнего цветка: они растворялись в прошлом, а его жизнь продолжалась дальше. Слов было мало, и он редко прибегал к ним: впереди у него были столетия на то, чтобы сказать все, что нужно.

Конни чувствовала, что дракон мысленно изучает ее характер: он нашел ее юной и неопытной, такой же, как и других людей, но в то же время счел ее непохожей на остальных.

— Ты широка, как океан, Конни, не узка, как стремительный поток, подобно моим посредникам с их коротким, лихорадочным жизненным опытом, — говорил он ей. — Отсутствие границ может стать твоей силой, но, малыш, не истрать свои силы целиком, пытаясь делать все и быть всем. Живи своей жизнью в каждый драгоценный момент, который у тебя есть; не торопись, как делают многие.

Для Конни его слова были сокровищем; она переворачивала их в мыслях, как драгоценные камни, которые сияют, когда на них падает свет. Затем Морджик повел ее по тропинкам своих снов. Она увидела странные цвета — каких никогда не видела в своем мире, — складывающиеся в затейливые узоры, как калейдоскоп. Длинные спирали вели ее в пылающую сердцевину его мыслей, там, как в горне, проходили закалку все слова и чувства, сжигалось все нечистое и ненужное, пока не оставалось только необходимое и истинное.

— Конни?

Она вздрогнула и проснулась: доктор Брок тряс ее за плечо.

— Пора уходить. Вы спали несколько часов, — объяснил он, решительно помогая ей подняться на ноги.

Морджик все еще спал, глаза его теперь были полностью закрыты, но Кинга куда-то исчезла.

— Все прошло хорошо? — обеспокоенно спросил доктор Брок.

Она встряхнулась, пытаясь прогнать сон, который все еще не отпускал ее сознание, затуманивая мысли.

— Это было невероятно — как путешествие в глубины земли.

Доктор Брок понимающе кивнул.

— Хм, да, Морджик стар, и его сны непросты, — отозвался он. — Другим драконам, как, например, Арго, снится небо и полет — путешествие к звездам. Может быть, однажды ты тоже это испытаешь. Пойдем, теперь надо возвращаться: в самом начале следует знать меру в таких путешествиях.


Когда они приблизились к ферме, Конни заметила двоих людей, медленно идущих по тропинке впереди них: высокого и худого мужчину, одетого в нелепый для деревни темно-коричневый костюм, и стройную девочку со светлыми косичками. Они были погружены в разговор. Конни, к своему ужасу, увидела, что доктор Брок старается нагнать их. Она предпочла отстать.

— Айвор, мисс Мастерсон! Успешное было занятие, я надеюсь?

— Как всегда.

Улыбка мистера Коддрингтона была подобна холодному зимнему дню. Они с Ширли обменялись самодовольными взглядами.

— Я рад, что встретил вас, — продолжал доктор Брок. — Вечером Кинга созывает Общество, чтобы обсудить успехи в поисках Каллерво. Сегодня мы ждем донесения от селки — Гораций будет здесь, чтобы рассказать нам новости.

— Каллерво? — спросила Ширли, жадно ухватившись за это имя. — Так это правда — то, что рассказывали погодные великаны?

— А что они говорили? — слегка нахмурившись, спросил доктор Брок, взглянув на мистера Коддрингтона. Тот ничего не ответил.

— Что он приближается… что мифические существа собираются снова нанести удар по людям, которые приносят им вред. — Ширли говорила с плохо скрываемым воодушевлением. — А почему бы им не сделать это? Они имеют право так поступить — и почему бы нам не помочь им? В прошлом всей властью обладали мифические существа. Люди боялись их и поклонялись им. Нельзя винить их за то, что они хотят вернуть себе власть. Я думаю, всем нам станет лучше, если люди снова научатся бояться их и уважать.

Конни видела, как встревожился доктор Брок, но, даже несмотря на свою неприязнь к Ширли, она не могла не признать, что в ее словах есть здравый смысл. Действительно, она была даже благодарна Ширли за то, что та произнесла эти слова вслух. Интересно, что сможет сказать в ответ доктор Брок?

— Об этом я знаю, — спокойно сказал доктор Брок, оглядываясь на Конни, как будто чувствовал ее интерес, — а также о том, что они уже обрушили свой гнев на многие земли. И что в итоге? Я расскажу вам: гибель множества бедных людей и беззащитных животных, разрушение среды их обитания. Это и есть тот страх и уважение, которого вы хотите?

Он поднял глаза на бесстрастное лицо мистера Коддрингтона, вероятно ожидая какой-то поддержки от наставника Ширли в таком важном вопросе.

— И разве это хоть на йоту затронуло тех людей, которые принимают значимые решения? Нет. Я содрогаюсь, когда думаю о том, как далеко все может зайти, прежде чем упрямое человечество сменит свои методы. Нет, не этому мы учим здесь, в Обществе. Вы согласны со мной, Айвор?

— Конечно, Фрэнсис, — сказал мистер Коддрингтон, однако без малейшей убежденности. — Это само собой разумеется.

Но какая-то часть Конни все еще была на стороне Ширли, и она чувствовала, что здесь еще есть что сказать. Все говорили ей, что Каллерво следует бояться, и она действительно боялась, но никто толком не объяснил почему. Как сказала Ширли, может быть, он просто защищает мифических существ. Разве это так уж плохо? Она сама готова была на все, чтобы сохранить в мире место для таких чудесных созданий, как Морджик, Ветер-Жеребенок и Громовая Птица. До сих пор Общество сражалось безрезультатно, и, как бы она ни восхищалась доктором Броком, она не понимала, как он может быть настолько уверен в своих убеждениях. Однако некоторые из союзников Каллерво, например грозовые великаны, тоже были не правы, неся такие бедствия самым беззащитным существам. Где же справедливость?


12 Громовая Птица | Тайны сирен | 14 Горный гном