3

Далеко он ушел или нет, Сергей не знал, все ориентиры были потеряны вместе с картой, оставленной в том месте, где захоронил под снегом своего друга Леньку. Мешок с продуктами он тоже бросил. Сил едва хватало, чтобы перетаскивать свой собственный вес на отяжелевших закоченевших ногах.

Взрыв он услышал, когда лежал на спине в снегу и смотрел на голубое небо. Только эта самая голубизна покрылась черными движущимися точками.

— Учуяли стервятники добычу. Этих не обманешь, они смерть на сотню верст видят. Та их к своему столу приглашает.

Грохот раздался неожиданно, и Сергей вздрогнул, а потом горы еще долго повторяли тошнотворный звук, пока он не растворился где-то за хребтом. Ему и в голову не могло прийти, что возле самолета взорвалась мощная бомба. Скорее, он поверил бы в разбушевавшийся вулкан, которого в этих краях никогда не было.

Звук затих, и он о нем забыл. Нужно вставать и идти. Где-то впереди лес должен пересечься с дорогой, и там можно будет набрать сушняка и разжечь костер.

Сергей собрал последние силы в кулак и поднялся на ноги. Прямо перед ним, метрах в двадцати, на заснеженных камнях неподвижно стояли две собаки. Он всмотрелся внимательней. Розовая пелена в глазах не позволяла ему сфокусировать зрение. Слишком крупные для собак. Он сделал шаг вперед, и серые лохматые звери исчезли за сугробами. Что это? Мираж? Галлюцинации?

Только теперь он пожалел, что выбросил автомат, когда взваливал на свой горб Леньку. Зачем нам оружие, подумал он. Автоматы выполнили свою функцию и превратились в бессмысленный груз. Кто же мог предположить, что все обернется таким образом! Сергей старался не забивать себе голову всяким мусором. Его цель выйти из западни живым, а не стать добычей стервятников.

Он шел и шел, сам удивляясь, откуда берутся силы. Ему не хотелось подыхать так глупо и бездарно. Он сконцентрировал все свое внимание на дороге. Чуть в сторону, один неверный шаг — и полетишь в пропасть. Надо идти. Волю — в кулак, стиснув зубы, идти и идти. Что может быть проще?

И Сергей шел. Судьба подбросила ему подарок на тернистом пути. Двухметровая палка в руку толщиной валялась на тропе, перегораживая дорогу. Это была ветка сосны, сорванная с дерева ветром или снегом. Иголки на концах уже пожелтели. Он поднял палку, очистил от мелких веток и обломал узкий конец. Теперь у него появилась опора.

Когда он посмотрел назад, то вновь увидел собак. Они шли за ним на почтенном расстоянии и останавливались, когда он стопорил ход. Только теперь их стало больше. К ним присоединился еще один пес.

Сергей пытался всмотреться в серых преследователей, но очертания животных расплывались.

— Трое на одного? Так нечестно, ребята. Только зря вы думаете, что я для вас легкая добыча. Меня не так просто сломать. Пожалейте свои зубы.

Они ему не отвечали, а он не стал тратить времени и сил на пустую болтовню. Имея опору, идти стало легче. Но псы не выходили у него из головы. Он знал, что они идут следом. Они ждут, когда он выдохнется окончательно, и им нельзя показывать своей слабости. Слабых никто не любит. Их отпихивают в сторону либо затаптывают. Сегодняшняя жизнь, как морская стихия: не можешь держаться на плаву — тебя поглотит океан, и никто этого не заметит. А Сергей решил жить, у него появилась новая цель. Теперь он знал, что ему делать, но для начала необходимо выжить и вернуться в строй.

На пути лежал новый завал. Но на этот раз он его не испугал, а обрадовал. Сошедшая с гор лавина снесла несколько деревьев с краю обрыва, висевшего над его головой. Из-под сугробов торчали ветви и корни. Хватит ли сил наломать себе дров?

Он встал на колени и начал разгребать снег. На дую отрытую ветку уходила уйма времени, а чтобы ее сломать, прилагались последние силы. Он думал о костре, о тепле, о растопленном снеге, и у него появлялось второе дыхание.

На поясе, под меховой курткой, он держал железную флягу. По пути он набивал ее снегом и согревал своим телом, воды собиралось на один глоток, и, выпивая ее, он вновь забивал флягу снегом.

Так, ветка за веткой, собралась кучка полуметровой высоты. Надолго не хватит, но согреться успеет, а потом можно будет подумать о настоящем костре.

Коробок спичек в кармане успел отсыреть. Тут требовались аккуратность и умение, но Сергею хватало элементарного понимания. Он знал, что цена этого коробка — жизнь.

Ветки закоптили, и легкий язычок пламени вцепился в сосновые иголки. Послышался слабый треск — самый приятный звук из всех, когда-либо слышанных им за сорок четыре года пребывания на бренной земле.

От костра пошел жар, у Сергея порозовели щеки. Он смотрел на огонь, как фанатичный монах на икону. Слабая улыбка тронула его пересохшие губы.

Псы отступили на почтенное расстояние, но уходить не собирались. Он посмотрел в их сторону и прохрипел:

— Не видать вам добычи как собственных ушей. Шли бы вы домой, ребята.

Лохматые чудовища не реагировали. Они ждали своего часа. Теперь их стало еще больше. Шестеро клыкастых хищников сидели в ряд и сверкали красными зрачками.

Дым костра взвивался вверх и сдувался слабым ветерком по дороге вперед, будто указывал путь заблудившемуся путнику. Неустанные стервятники продолжали крутиться над горами.

— Рано радуетесь, сволочи. Все равно меня на всех не хватит.

У Сергея от тепла начали слипаться глаза. Он сидел, оперевшись на палку, и клевал носом. Где-то вдалеке послышалась песня. Мягкий женский голос напевал колыбельную. Он увидел лицо своей матери, стены сруба с огромными потемневшими бревнами и почуял сладкий запах щей, томившихся в чугунке на печи. Песня становилась громче и громче, а сон глубже и тяжелее.

Это был долгий сон, и никто не мог сказать, наступит пробуждение или нет.