ГЛАВА 9

Интерлюдия

Рысенко ворвался в кабинет без обычного стука, рывком распахнув дверь. Виктор Александрович, проводивший утреннюю планерку среди не посвященного во все аспекты проекта техперсонала, с удивлением взглянул на подчиненного:

– Костя, что случилось? Ты б хоть в аську стукнул сначала, предупредил.

– Виктор Саныч, нам бы переговорить…

– Настолько срочно? – недовольным тоном осведомился директор. – Десять минут ждет?

Программист помедлил, привычным жестом поправил очки:

– Вообщето не особенно ждет, если честно, ну, да ладно. Я в приемной…

Прикрыв за собой дверь, Рысенко плюхнулся на диванчик и обратился к секретарше, самозабвенно молотящей акриловыми ноготками по клавиатуре:

– Саш, а вот если злые люди и аську, и скайп запретят, что делатьто станешь? Это ж полный информационный коллапс для тебя случится.

Сашенька, прошлогодняя выпускница местного компьютерного колледжа, принятая на работу исключительно по старому доброму блату (чья она конкретно дальняя родственница, программист понятия не имел, да и не интересовался, в общемто, поскольку в круг допущенных девушка никоим боком не входила), старательно округлила хорошенькие глазки, выглянув изза монитора:

– Чего случится? А почему запретят?!

– Да вот, ходят слухи, что Вик Саныч распорядился запретить сетевое общение. А заодно и заблокировать для всех сотрудников до кучи «Одноклассников2» и все прочие социальные сети, – Рысенко прекрасно знал, что девушка не видит никакой разницы между программистами и системниками, сиречь, системными администраторами. И потому, не усомнившись, проглотит наживку.

– Ты серьезно? – Лицо секретарши выражало столь предсказуемую гамму эмоций, что Косте пришлось сделать над собой усилие, чтобы не рассмеяться.

– Ага. Я ж потому к Санычу и забежал, чтоб попросить этого не делать. Неудобно мне без онлайнобщения.

– И мне тоже это… неудобно…

– Ну, вот видишь, – Рысенко откровенно издевался, поскольку секретаршу шефа терпеть не мог. Даже не мелкая – мельчайшая – сошка, а строит из себя… Коза драная, иначе и не скажешь. Интеллекта – ноль, зато понтов – грузовик с прицепом. Типичная пустышка.

– И что? – смазливое личико скривилось в горестной гримаске.

– Ну, поговорю с шефом, конечно. Может, и передумает.

Дверь в кабинет распахнулась, и Ларушев кивнул программисту:

– Заходи, Костя.

Пропустив выходящих в приемную сотрудников, программист зашел в знакомый кабинет, аккуратно прикрыв за собой дверь.

– Что случилось? – Виктор Александрович уже занял свое кресло, вытащив из пачки сигарету. – Рассказывай…

– Даже и не знаю, с чего начать, – чуть смущенно сообщил программист. – Тут такое дело… Я работал по геймерским форумам и наткнулся на интересную ссылочку на один поисковый ресурс… – уловив в глазах шефа непонимание, тут же пояснил, не дожидаясь вопроса: – Поисковые, это, в смысле, военная археология и все такое. А там, нужно сказать, самая настоящая сенсация, уже разлетевшаяся по всему Рунету. Недели полторы назад в Белоруссии подняли из болота танк, затонувший вместе с экипажем летом сорок первого. А в танке нашли командирскую сумку, где среди бумаг обнаружился вот этот листок, – Рысенко протянул Ларушеву сделанную на лазерном принтере двухстороннюю распечатку. – Это не подлог и не шутка, записку обнаружили при свидетелях и прочитали там же, в поле. Интернет гудит, что тот улей, уже неделю главные темы обсуждений посвящены путешествиям во времени и «попаданцам» в прошлое. Помните, лет десять назад самой популярной фантастикой была альтернативная история и эти вот самые «попаданцы»? Сейчас начинается самый настоящий бум скачиваний старых электронных книг.

– Так, стоп, Костя, не спеши. То есть ты хочешь сказать, что это както связано с нашим проектом? И нас уже привязали к этой находке? – он аккуратно положил на стол прочитанный листок.

– Связаното оно, конечно, связано, да не в том суть. Кстати, нет, пока история о «попаданцах» с нашей игрой нигде не перекликается, я полдня по ссылкам ходил. Но, повторюсь, не в том суть!

– Рассказывай.

– На этом танке никто из НАШИХ еще не воевал, понимаете? Данные абсолютно точные, я просмотрел все записи игр. Понимаете?

– Нет… Если наши игроки ни при чем, то кто написал записку?

– Вот потомуто я и спешил вам рассказать, – развел руками Костя. – Помоему, у нас определенно проблемы, очень может быть, даже серьезные! Чтото явно пошло не так…

Ларушев несколько секунд мрачно смотрел на подчиненного, затем вытянул из пачки новую сигарету, а пачку подтолкнул по столешнице Константину. Закурили.

– Предположения имеешь? Хоть какиенибудь?

– Аж два, причем одно глупее другого. Глупое предположение – в момент слияния донора и аватара мы попали в какойто параллельный мир. Очень глупое – мы гдето допустили ошибку, и проект то ли способен изменять константу времени, то ли нарушать причинноследственную связь.

– Тогда уж прими к сведению и еще одну идиотскую гипотезу… – буркнул Виктор Александрович. – Ктото из игроков уже изменил прошлое, и события начинают идти не так, как в реальности, а мы это дело благополучно прошляпили. Но в принципе ты прав: это проблема…

– Что делать будем, Вик Саныч?

– Разбираться, Костя, разбираться! И продолжать то, что начали, разумеется. Да, кстати, раз уж вокруг нас такие научнофантастические непонятки завертелись, посади когонибудь из своих ребят, пусть по тематическим ресурсам побродит, послушает, о чем военные археологи между собой говорят, лады? Вдруг да кто еще на подобные… – Ларушев покрутил в воздухе кистью, подбирая подходящее слово, – артефакты натыкался.

– Уже, – серьезно ответил программист. – Перед тем как к вам идти, я Лешку посадил, он сейчас болееменее свободен. Обо всем, что узнаем, буду сразу информировать…

Россия, недалекое будущее

Не взглянув на вошедшую в тесную кухоньку девушку, Кирилл плеснул себе еще виски, наполнив заодно и вторую рюмку. Лена присела напротив, поставив локти на стол и положив подбородок на переплетенные пальцы. Внимательно вгляделась в его лицо, вздохнула и спросила чуть слышно:

– Кирка, что же нам теперь делать? Ох, до сих пор не могу поверить!..

– Не знаю, Лен. Честное слово, не знаю, – парень кивнул Леночке на рюмку, выпил, не чокаясь. Девушка осторожно пригубила, сделав крошечный глоток, поморщилась:

– Ты точно уверен, что не воевал в том танке?

– Абсолютно…

– Но ведь тогда получается, раз там оказалась твоя записка, значит…

– Значит, мне предстоит вернуться в игру. Еще хотя бы разок, но вернуться.

Лена несколько мгновений глядела на любимого полными ужаса глазами, затем решительно помотала головой, рассыпая по плечам русые волосы:

– Даже не думай! Знаешь что? Я просто не пущу тебя! – она решительно схватила рюмку и выпила залпом. – Не пущу – и все тут! И не нужно мне говорить, что, мол, не жена, что права не имею… Очень даже имею.

– Да я и не собирался… – слегка опешил парень. – Этото тут вообще при чем? Жена – не жена… Чтоб ты знала, я и сам не хочу. Но должен, понимаешь?

– Да почему, Кирилл?! Почему долженто?! Кому и что ты должен?! Товарищам по игре, которых даже по именам не знаешь, только по идиотским никам? Или разработчикам, которые, небось, уже нашли способ нехило на ней зарабатывать и вовсю гребут деньги? «Бесплатная», как же! Все они сначала бесплатные, а потом… – девушка хлопнула по столешнице ладонью, заставив рюмки подскочить и тоненько задребезжать. – Да пофиг мне все эти подробности, если честно. Не пущу!

– Первая семейная сцена, а? – вяло усмехнулся Кирилл, вновь наполняя рюмку, теперь уже только свою.

– Да ну тебя! – девушка решительно поднялась на ноги. – Хочешь – сиди и пей, я не против. Если надерешься, по крайней мере, в игру точно не полезешь. Но лучше б сходил, проветрился, заодно и хлеб купил. Так сходишь?

– Схожу, – парень закрутил пробку и отставил бутылку в сторону. – Или, может, вместе?

– Не уж. Меня там твои друганыгеймеры ждут. Попробую все же чтонибудь выяснить, хотя пока результатов ноль. Нет, о «Танкоклубе» только ленивый не говорит, мол, игра десятилетия, гениальный прорыв, новый уровень игровых 3Dтехнологий, все дела. Сплошная патока, хвальба и прочий позитив, короче. Но вот что касается обнаруженных нами странностей? Такое впечатление, что никто не горит желанием подобное обсуждать – или все тематические форумы и чаты весьма умело и жестко модерируются. Причем делается это так, чтобы не привлечь ненужного внимания.

– Или это только я один такой… гм… уникум психованный, – невесело дополнил ее предположения Кирилл. – Так?

– Кирка! Чтоб я больше ничего подобного не слышала, ясно? Ты совершенно нормален! И не смей даже думать…

– Да понял я, понял… – отмахнулся парень. – Что нам еще кроме хлеба на вечер нужно? Пива взять?

– Если не станешь больше хлестать эту гадость, – Ленка кивнула в сторону квадратной бутылки, – то бери. Все, иди, одевайся.

Чмокнув парня в губы, она нежно погладила его на прощание по щеке и упорхнула в комнату, уже оттуда прокричав:

– Вернешься – побрейся хоть, колешься, что тот ежик…

Купив буханку хлеба, несколько бутылок хмельного напитка и коечего по мелочам, Кирилл неспешно двинулся в сторону дома. Выпитый виски приятно кружил голову, и настроение, как ни странно, оказалось не столь уж и дурным. В конце концов, что, собственно, такого в записке, написанной им летом сорок первого года и обнаруженной в этом времени еще до того , как он отправился в прошлое, чтобы ее написать? Эвон как завернул, ни разу не сбившись, аж самому приятно! Ну, да, парадокс, конечно, никто не спорит. Вернее, не парадокс, а всего лишь нарушение причинноследственной связи, так, кажется, это фантасты обзывают? Следствие, идущее впереди причины, приведшей к следствию, типа того…

Так ведь он, выходя из игры, уже не раз ловил себя на мысли, что время «там» и «здесь» течет с разной скоростью. Иногда пара проведенных за компом часов растягивалась на добрые сутки в игре, а порой случалось и с точностью до наоборот – полчаса выматывающего душу и тело боя, где каждая вырванная у смерти минута казалась вечностью, равнялись нескольким реальным часам. Одним словом, над этим можно вовсе и не заморачиваться, поскольку он не фантаст, и уж тем более не ученый. Лично для него куда важнее другое – все это, как бы ни злилась Ленка, означает только одно: ему придется еще раз сыграть. И снова погибнуть, зачемто написав перед боем записку, которую найдут белорусские поисковики через семьдесят шесть лет. И нет у него иного выхода, поскольку все это уже свершилось и спорить с историей он не собирается.

Подумав, парень вытащил из пакета бутылку пива, свернул пробку и уселся на лавочке в соседнем дворе. Ну, да, по закону не положено, конечно, вот только это – самое меньшее из того, что его сейчас волнует. Потихоньку потребляя прохладное пиво, Кирилл продолжил копаться в собственных мыслях. Итак, что он имеет на данный момент? Да не так уж и много, и главное из этого самого «немногого» – то, что он точно знает: его сознание переносится в реального бойца той страшной войны. Его можно называть виртуальным героем, аватаром – да кем угодно – но на самом деле он абсолютно реален. И что это значит? Только одно: на самом деле, это – НЕ игра! Что угодно, но не игра. Или – не просто игра. Ктото нашел способ пересаживать разум человека двадцать первого века в далеких предков, вот и все объяснение. Вполне, кстати, логичное и, пожалуй, единственное. И, что характерно, объясняющее большинство нестыковок. Чем дольше играешь – тем сильнее твоя способность… ну, пусть будет, «родниться» с аватаром. Или не с аватаром, а, как он прочел некогда в одной старой фантастической книжке про пересадку психоматрицы, «реципиентом». Гм, если придерживаться подобной терминологии, то сам он, получается, «донор»? Наверное…

В кармане джинсов мелко завибрировал коммуникатор. Не дожидаясь, пока на смену вибровызову придет мелодия, любимый Кириллом «Марш танкистов», и окрестности двора огласит полифоническое «Броня крепка, и танки наши быстры» записи 1939 года, он вытащил комм из кармана. Звонила, естественно, Ленка – уже не девушкаскоторойвстречаешься, но еще и не официальная жена.

– Ну, и где ты? Только не рассказывай, что в магазине сумасшедшая очередь, – голос девушки был вполне доброжелательным, пожалуй, даже веселым. – Кирка, давай домой, а?

– Иду, – вздохнул парень, допивая пиво и пряча пустую тару под скамейку. – Пять минут…

– Ух, ты, мороженое! И семечки! С ума сойти, ты даже мою любимую марку запомнил? – щебетала Лена, разбирая пакет с логотипом местного круглосуточного супермаркета. – Обалдеть. А ты, оказывается, заботливый муж… – девушка осеклась, с опаской взглянув на Кирилла. – Ну, не муж, конечно, это я так, сболтнула…

– А почему же, собственно, и не муж? – благосклонно хмыкнул тот, пряча пиво в холодильник. Дверца двухкамерного «корейца» сыто чмокнула, закрываясь. – Вроде решили строить семью, все дела.

– Кирка… ты вот это серьезно? – Лена замерла, машинально прижав к груди пакетики с пломбиром. – Ой, блин, холодно!

– А почему нет, Ленк? Пора и о семье подумать, не мальчик уже.

– Кирилл… знаешь что? – Лена перегрузила пломбир в морозилку, захлопнула дверцу, пересыпала семечки в пиалу, отправив пустой шуршащий кулечек в мусорное ведро. Насквозь привычные движения, призванные скрыть смятение. – Ты ж неспроста это говорил, правда? Выкладывай, что надумал?

– Лен…

– Говори?

– Да ничего я не надумал, блин! Просто заскочу в игру на полчасика, напишу эту долбаную записку и вернусь. И – все! Хочешь – при тебе аккаунт потру? Или вовсе «Винду» переустановлю, чтоб уж наверняка? Из принципа…

– Кирилл!!!

– Да что, блин, Кириллто?! Сама же понимаешь, что есть вещи, которые ты просто должен сделать. Если эту бумажку нашли, значит, я ее написал, верно? А раз я ее в прошлых играх не писал, значит, напишу в следующей? А как я это сделаю, если туда не зайду?

– А… зачем, Кирилл? – совсем тихо, едва слышно прошептала Лена. – Тебе что, настолько принципиально важно ее написать? Зачем? – В глазах девушки сверкнули слезы, и она часточасто заморгала. – Вот до того все вроде понимала, или почти все, а сейчас – перестала. Зачем, Кирилл?

Парень шагнул вперед, обнял девушку, привычно зарылся лицом в любимые волосы:

– Честно? Лен, я сам не знаю… Просто, мне кажется, что я должен, что так будет правильно… Ну, не могу я объяснить, прости… – чуть отодвинувшись, он взглянул в ее лицо и неожиданно стал торопливо, словно боясь кудато опоздать, целовать мокрые от слез щеки, глаза, губы. Торопливо, как в первый раз, и в то же время нежно. Руки опустились ниже, скользнули по стройной фигурке, намереваясь забраться под футболку, однако Лена мягко отстранилась:

– Не нужно, милый… Давай не будем откладывать. Если решил – иди…

И, помедлив секунду, девушка добавила:

– Знаешь… я отчегото совершенно уверена, что произойдет нечто очень страшное, но в итоге все будет хорошо… Прости, я понимаю, что это плохое напутствие, не так провожают на войну любимых людей, но и не сказать не могу… Просто знай, что бы ни случилось, я всегда буду рядом…

– Ленк, да прекрати ты это… нагнетать! – поморщился Кирилл. – Ну, сама посуди, ты ж тоже технарь, как и я, – ну что со мной может случиться? Даже если мой мозг в режиме полного погружения искренне верит в происходящее, это ж не значит, что здесь мне чтото реально угрожает? Реально, а не психически – или там психологически, понимаешь? В конце концов, если заметишь, что со мной чтото сильно не так, просто разорви соединение. Сними шлем или тупо выруби комп – и меня автоматически выбросит из игры. И все закончится. Это, правда, довольно неприятно и правилами по технике безопасности запрещается, но в экстренной ситуации сойдет.

– Ох, Кирка, чует мое сердце, не все так просто… Ладно, хватит переливать из пустого в порожнее. Иди, подключайся, а я уж за тобой присмотрю…

– Ага, – Кирилл чмокнул девушку в щеку, легонько щелкнул по носу. – Полчаса, Ленк! Напишу записку, засуну ее в планшет, чуток повоюю – и домой. Обещаю – навсегда! А может, и вовсе воевать не буду.

Парень ушел, а девушка, смахнув со стола несуществующие крошки, подошла к окну и несколько минут стояла у подоконника, обхватив себя руками за плечи и бездумно глядя вдаль. Затем, заглянув в комнату – Кирилл уже удобно развалился в кресле, в шлеме и киберперчатках похожий на персонажа какогото фантастического фильма начала века, – вернулась на кухню и щедро плеснула себе виски. Выпила залпом, задохнулась, с трудом продышавшисьпроморгавшись. Разыскав в прихожей свою сумочку, долго рылась в ней, в конце концов, обретя искомое – помятую, истершуюся на сгибах пачку легких дамских «слимок».

Вообщето, девушка никогда всерьез не курила, а последние годы и вовсе напрочь позабыла про сигареты. Поскольку Кирилл, на дух не переносящий сигаретный дым, еще на первом свидании ухитрился в весьма резкой и категоричной форме высказаться о курящих девушках, «которым еще рожать, идиоткам! О детях бы подумали! Да и какое вообще удовольствие целоваться с воняющей никотином?!». Самое смешное, парень при этом даже понятия не имел, что новоприобретенная подруга как раз из таких.

Верно истолковав намек Судьбы, девушка дала себе слово бросить, что благополучно и сделала, вот уже два года даже не вспоминая о сигаретах. Но сейчас? Слишком уж муторно на душе, слишком тяжело… Никотин, ясное дело, совершенно не поможет, все, якобы, антистрессовые свойства курения – полнейший вздор, не имеющий с реальностью ничего общего. Скорее уж наоборот, Лена гдето читала, что вызываемый никотином резкий спазм сосудов стресс и волнение лишь усиливает, но… Просто хотелось сделать чтото необычное, занять руки и слегка затуманить голову.

Прихватив коробок спичек, Лена на цыпочках прошмыгнула мимо Кирилла, который, впрочем, уже совершенно погрузился в игру, и выскользнула на балкон. Плотно прикрыв за собой дверь, опустилась на корточки, прижавшись спиной к прохладной стене. Заглянула в пачку, обнаружив три сигареты, слегка помятые, но вполне целые. Ну и ладно, больше ей и не нужно. Неловко прикурила – когдато изза этого над ней беззлобно посмеивались подруги: мол, вроде и куришь, а каждый раз, будто впервые! Затянулась, ощутив, как с непривычки сразу же закружилась голова. Ни о чем не думая, вытянула «слимку» до фильтра и, аккуратно затушив о бетонный пол окурок, щелчком отправила его в короткий полет.

Прислушалась к ощущениям, с грустью признав, что сигарета, разумеется, не помогла. Тяжесть с души никуда не делась, не рассосалась, подобно уносимому летним ветерком легкому сигаретному дыму. Ох, чтото будет, чтото нехорошее случится, просто обязано произойти! Что ж делатьто? Может, всетаки отключить компьютер, выбрасывая любимого обратно в реальность? Ну и пусть это неприятно и запрещено правилами, как Кирка говорил, ну и пусть! Зато он снова будет рядом, а не гдето там, в виртуальных – или уже не виртуальных? – просторах… Разозлится, конечно, ну да что поделать, если она чувствует угрозу? Объяснить не может, это так, но уж зато ощущает более чем остро. Всеми, что называется, фибрами своей широкой, способной и любить, и ненавидеть до полного самопожертвования, до опустошения, до самого конца души…

Девушка и не заметила, как оказалась за спиной погруженного в виртуал парня. Развалившийся в кресле Кирилл был попрежнему расслаблен и неподвижен, лишь руки в плотно обтягивающих сенсорных перчатках изредка коротко подергивались. Интересно, где он сейчас, что делает? Нет, наверное, все же не стоит прерывать игру – вдруг резкий разрыв соединения с разумом аватара навредит Кирке? Или как там он этот процесс называл – «ассоциация» вроде? Нужно немного обождать, ведь он обещал вернуться через полчаса, ну, пусть через час. А он ее никогда еще не обманывал, по крайней мере, во всем, что не касалось дурацкого «Танкоклуба».

Девушка грустно усмехнулась: вот именно, «во всем, что не касалось»! А этото как раз касается, очень даже касается! Ладно, решено, она ждет еще полчаса или час и вытаскивает его оттуда!

Бесцельно побродив по квартире, Лена выкурила еще одну сигарету, запрятала подальше пачку (хорошего понемногу, подруга, все равно не поможет) и решила недолго полазить по форумам в надежде всетаки найти там хоть чтото полезное, связанное с «ТК» и обнаруженными ими с Киркой странностями. Время тянулось мучительно медленно, жизнерадостные геймеры, продолжавшие восхвалять игру, уже не просто раздражали, а вызывали чистую и незамутненную ненависть и острое желание говорить с ними исключительно на «падонкаффском» языке, причем, используя самые худшие его обороты. Наконец девушка не выдержала и решительно захлопнула крышку ноута. Все, хватит! Довольно тянуть время! Кирилл полюбому уже должен был написать дурацкую записку. Разозлится? Ничего, и он, и она это уж какнибудь переживут. В конце концов, займутся сексом – или напьются в хлам, варварски мешая виски с пивом! Или проделают и то, и другое одновременно, что, пожалуй, даже предпочтительнее. А потом торжественно снесут с компа опасную игрушку и все логи с прочими куками на фиг потрут… или Винду переустановят…

Итак, решено. Вот прямо сейчас она пойдет – и…

Из соседней комнаты раздался сдавленный не то хрип, не то стон, и Лена мгновенно оказалась на ногах. Секунду спустя она уже была рядом с Кириллом, сдирая с его головы шлем. Парень сидел, напряженно вытянувшись в кресле и упираясь пятками в пол, какойто совершенно прямой, одеревеневший. Голова откинута на спинку кресла, глаза закрыты, из уголка рта тянется по подбородку, пятная темную футболку, ниточка вязкой слюны. Не слишком соображая, что делает, Лена стянула с него перчатки, зачемто машинально выключила компьютер. Осторожно коснулась плеча:

– Ки… Кирилл, – горло внезапно пересохло, слова проталкивались сквозь него с трудом, словно она долго дышала сухим и жарким воздухом. – Кирка? Киирочка…

Парень оставался совершенно неподвижным, равнодушное лицо ровным счетом ничего не выражало, став похожим на лицо пластмассового манекена из магазина одежды. Мышцы уже расслабились, и Кирилл растекся по креслу, как глубоко заснувший или изрядно выпивший человек.

«Пульс, нужно же проверить пульс…» – мелькнуло в голове, и Лена, торопливо опустившись на колени, обхватила запястье любимого. Пульс был, как и дыхание. Вроде бы ровный, ритмичный, вполне отчетливый, но так ли это на самом деле, девушка не знала, имея о медицине самое отдаленное представление.

– Кирилл же!!! – вскочив на ноги, девушка затрясла его за плечи, несколько раз хлестнула по щекам, заставив голову безвольно мотнуться из стороны в сторону. – Кирка, ну пожалуйста, приди в себя! – Перед глазами все расплылось, но Лена даже не осознавала, что плачет. – Давай же, давай! Ну, пожааалуйста…

Последующие события отложились в памяти какимито отдельными картинками, разрозненными кадрами, вырезанными шутникоммонтажером из цельной отснятой пленки. Вот она катит кресло – как здорово, что оно на колесиках! – к дивану и с превеликим трудом перекладывает туда Кирилла. Снова и снова щупает пульс, слушает ровное, как у глубоко спящего, дыхание. Ищет свой коммуникатор, не находит и звонит в «Скорую» с Киркиного. Потом она бессмысленно мечется по квартире, чтото разыскивая. Замирает в отчаянии. Вспомнив детство и добрые мамины руки, хватает в ванной полотенце и, намочив, бежит в комнату, зачемто кладя его Кириллу на лоб, словно у того жар. Не зная, что еще предпринять, просто ложится рядом, прижимаясь к такому сильному и беспомощному сейчас телу, гладит, целует родное лицо, шепчет, чтоб потерпел еще немного, что все будет хорошо. Ее сильно трясет, но она даже не пытается унять дрожь. Наконец слышит звонок и бросается к дверям, дрожащие пальцы никак не могут отпереть замок, девушка чуть не плачет и, наконец, открывает, не замечая сломанного ногтя.

Вот девушке чтото настойчиво объясняет пожилой врач в светлозеленой хирургической пижаме, пока фельдшер и водитель перекладывают неподвижного парня на складную каталку. Что же он ей говорил? Разговор почти полностью стерся из памяти, остались лишь вырванные из контекста фразы: «мозговая кома… вероятно, нервное перенапряжение… второй случай… в отделение интенсивной терапии… можно и дома, при должном уровне ухода… надеяться на лучшее, всетаки не черепномозговая или инсульт… позвонить родственникам… нет, сейчас с нами нельзя, приезжайте попозже, адрес больницы…».

Окончательно Лена пришла в себя, сидя на кухне с зажатой в пальцах сигаретой, превратившейся в дотлевший почти до самого фильтра столбик сизого невесомого пепла. Заплаканные глаза страшно опухли, и видок наверняка у нее был тот еще. Впрочем, сейчас все это нисколечко Лену не волновало. В голове настойчиво билась всего одна мысль:

«Ведь чувствовала, ведь знала, что добром не закончится! И все равно ничего не смогла изменить, не настояла на своем, не запретила ему, не защитила Кирку. Или, что еще обидней, просто опоздала, возможно, всего на несколько минут, но опоздала…»

В голову неожиданно полезли какието назойливые воспоминания, не имеющие, в общемто, совершенно никакого отношения к событиям сегодняшнего дня – эдакая аберрация сознания, честное слово (откуда в ее мозгу взялось это мудреное словечко – «аберрация», девушка даже и понятия не имела). Их первая встреча – тогда, в библиотеке, когда она перепутала Кирку с тем подонком и влепила ему звонкую пощечину. Их первые посиделки на кухне, когда она согласилась выпить у него кофе. Кстати, кофе оказался совершенно замечательным, не растворимым и даже не заварным, а самым настоящим зерновым кофе, который он при ней прогрел на сковороде, смолол и сварил по какомуто особому рецепту, с корицей, кардамоном и еще фиг знает с чем. Подобного ей до сих пор пробовать не доводилось; а может, дело было вовсе и не в кофе, а в том, что она уже тогда влюбилась в Кирилла, только старалась не показать даже самой себе, поскольку считала, что ничего не может быть глупее, чем влюбиться в человека, о котором толком и не знаешь ничего… А первая серьезная ссора, случившаяся изза какойто совершеннейшей ерунды? Она кричала, он тоже постепенно повышал тон, а потом они ненароком глянули друг на друга и рассмеялись, а потом так и ржали, как ненормальные. Кажется, они повздорили изза какихто институтских проблем, ведь тогда в жизни Кирилла еще не было этого злосчастного «Танкового клуба»…

Тяжело, до стона вздохнув, девушка бросила потухшую сигарету в мусорное ведро и стала собираться. Сидеть в одиночестве в ставшем пустым и чужим доме – да и успел ли он стать ей своим? – она не собиралась. Как там она совсем недавно говорила Кириллу? «Что бы ни случилось, я всегда буду рядом», так? Значит, будет. Всегда. Рядом.

А его родителям она позвонит уже из больницы, когда узнает хоть чтото конкретное…