53

Джош открыл глаза, но не сразу понял, что заставило его прийти в себя. Он подумал, что несколько минут или, возможно, чуть дольше находился без сознания. Нет, он не спал. Такое состояние не предвещало хорошего. С помощью Энджи он разорвал рубашку и перевязал пулевое ранение на плече, но любое движение отзывалось столь острой болью, что на лбу выступали капельки пота.

Он опустил глаза и увидел, что кровь пропитала рубашку, но, коснувшись ткани здоровой рукой, обнаружил, что она стала вязкой — значит, начала свертываться. Он подумал, что кровотечение либо несильное, либо вовсе остановилось. Возможно, он не умрет от раны — пуля прошла навылет, и это хорошо — но следовало опасаться заражения.

Слева, в тусклом свете рулевой рубки, что-то перемещалось. Он повернул голову и увидел, что Энджи вынимает из зарядного устройства, расположенного на стене слева от двери, мощный аварийный фонарь. Она проделала это небрежно, стараясь не привлекать внимания, но Джош понял, что она направляется к Суаресу, сидящему за штурвалом и наблюдающему за работой Мигеля и остальных членов команды, которые сбрасывали в воду контейнеры.

Кубинец почувствовал ее приближение и повернулся, очевидно желая сделать выговор. На его лице появилась тревога, когда Энджи остановилась слишком близко, и Суарес потянулся к пистолету за поясом брюк.

Энджи ударила его тяжелым фонарем по переносице. Кубинец охнул, из носа хлынула кровь. Энджи толкнула Суареса к штурвалу и приборной панели. Она выронила фонарь — он упал на пол и разбился — и начала бороться с Суаресом, пытаясь добраться до пистолета. Энджи успела первой, выхватила оружие и навела на Суареса, но тот выбил его, и пистолет заскользил по полу в дальний конец рубки.

Они упали на пол, сцепившись друг с другом.

— Глупая женщина. Какого дьявола ты…

— Я не хочу умирать, придурок! — закричала Энджи в лицо Суаресу.

Он попытался урезонить ее, продолжая бороться, затем высвободился и пополз к пистолету, но Энджи схватила кубинца за ремень и ударила кулаком в пах. Суарес вскрикнул от боли и согнулся. Энджи попыталась проскочить мимо, но он вцепился ей в волосы, схватил за запястье и отбросил назад.

Опираясь спиной о стену, Джош заставил себя встать. От боли перед глазами рассыпался фейерверк искр, агент с трудом сохранял равновесие и едва дышал сквозь стиснутые зубы. Наконец ему удалось сделать несколько шагов к двум стульям, прикрепленным к полу перед штурвалом. Джош взял радиомаяк с консоли, но левая рука не слушалась, и он не сумел вытащить его из резинового футляра.

Пока Энджи и Суарес продолжали драться, Джош положил футляр обратно на консоль и, опираясь на нее рукой, вытащил радиомаяк. Отбросив крышку, он сморгнул, сражаясь с волной боли, одновременно нажал на две синие кнопки и не отпускал их до тех пор, пока маленький прибор не издал длинный гудок.

— Остановитесь, — сказал он.

Суарес и Энджи не заметили, как он встал и подошел к консоли, и теперь отпрянули друг от друга. Их лица были исцарапаны и перепачканы кровью — оба выглядели довольно глупо.

— Ты включил его? — улыбнувшись, спросила Энджи.

Джош кивнул и посмотрел на кубинца:

— Теперь нет смысла стрелять, мистер Суарес. Я послал сигнал. Мои люди скоро будут здесь.

Казалось, из Суареса, точно из воздушного шарика, выпустили весь воздух. Он встал на колени, мгновенно превратившись в старика, сел спиной к стене и вытянул ноги, словно сдаваясь.

Затем кубинец посмотрел на Джоша.

— Слава богу, — сказал он.