на главную   |   А-Я   |   A-Z   |   меню


ГЛАВА ПЯТАЯ

1-я дивизия РОА подошла к Праге, когда там 4 мая вспыхнуло восстание.

В отличие от интернационалистского руководства России чешские руководители всегда ставили идею народосбережения впереди любых других идеологических предпочтений и гордынь.

В 1938 году чехи послушно подчинились приказу правительства не воевать и не воевали, пока советские войска не вошли в Берлин.

Только тогда, чтобы уберечь от возможного разрушения промышленные объекты и городскую инфраструктуру, и было поднято восстание.

4 мая в девять часов утра в окнах квартир и на некоторых общественных зданиях появились чехословацкие флаги. В середине дня под председательством А. Пражака собрался Чешский национальный совет (ЧНС), который принял на себя решение о руководстве восстанием и от имени Кошицкого правительства Национального фронта объявил о ликвидации Протекторатора и о взятии Советом всей полноты власти в свои руки. К вечеру повстанцам удалось занять пражское радио. Немецким войскам в Праге был предъявлен ультиматум о безоговорочной капитуляции.

Момент для восстания выбрали весьма умело.

Полноценного немецкого гарнизона в городе не было, и уже к вечеру 4 мая на улицах Праги появляются челословацкие офицеры в форме, которую они сняли в 1938 году. Происходит вооружение населения. На улицах возводятся баррикады.

Первые столкновения начались только 5 мая и то не с немцами, а коммунистическим Чешским национальным советом, который объявил Центральный национальный комитет движения сопротивления некоммунистических сил органом, не представляющим интересы народа.

Выждав два дня — странная медлительность для боевого офицера! — командующий воинскими частями СС группенфюрер Фридрих-Карл фон Пуцкер отдал приказ двивизиям СС «Das Reich», «Wiking», «Wallenstein» войти в город и подавить восстание.

«Просьба города Праги ко всем союзным войскам. На Прагу наступают немцы со всех сторон. В действии германские танки, артиллерия и пехота. Прага нуждается в помощи. Пошлите самолеты, танки и оружие. Помогите, помогите, быстро помогите!»

«Прага зовет американскую армию, союзные армии возле Пльзня! Пошлите танки и самолеты! Помогите нам спасти Прагу!»

«Прага зовет, здесь чешская Прага, Красная Армия, пошлите нам помощь, нам скоро, скоро, скоро».

Такие призывы[66], вполне естественные в устах людей, без единого выстрела спрятавших семь лет назд в сундуки военную форму, передает в эти дни в эфир пражская радиостанция.

Однако ни американцы, ни Красная армия на помощь не спешили, и тогда 6 мая Пражское радио передало на русском языке еще одно воззвание: «Верим, офицеры и солдаты армии Власова в последнем этапе боя, как русские люди и советские граждане, помогут защитить Прагу».

«Молниеносным ударом Прага была занята, немцы взяты в плен, а заложники и сидящие в тюрьмах освобождены, — с пафосом сообщает В. Осокин. — Прага ликовала. Власов и РОА стали героями— освободителями. Портреты генерала Власова были вывешены повсюду».

И Осокин, и другие власовские историки утверждают, что чешское население приветствовало дивизию Буняченко. Партизаны якобы даже предлагали Власову возглавить все национальные — в противоположность коммунистическим — партизанские отряды в Чехословакии.

На самом деле всё было не совсем так.

Вернее — совсем не так.

Попробуем выстроить хронологию событий этой Страстной недели.

2 мая. 1-я дивизия РОА под командованием генерал-майора Сергея Кузьмича Буняченко остановилась в 50 километрах к юго-западу от Праги.

5 мая. Посланные Сергеем Кузьмичем к американцам для ведения переговоров полковник Азберг и Поздняков вернулись с документом, в котором говорилось, что командование американской армии готово принять власовцев с условием, что они добровольно сдадут оружие и будут на положении военнопленных, судьбу которых решит высшее командование.

Вечером части 1-й дивизии подошли к пригороду Праги и заняли аэродром.

6 мая. В этот день была православная Пасха, но праздновать ее власовцам не пришлось. После полудня прошло совещание в штабе повстанцев. Там присутствовал и полковник РОА Андрей Дмитриевич Архипов. Он встретился здесь с американским капитаном, который командовал бронированной колонной разведки, высланной, чтобы выяснить, что происходит в Праге.

Американский капитан, подивившись на немецкое обмундирование Архипова, спросил, могут ли повстанцы удержать город сами, пока он не будет передан союзнику США Советскому Союзу. Капитан объяснил, что Эйзенхауэр уже провел переговоры с советским генералом Антоновым и ими достигнуто соглашение о демаркационных линиях, но всё еще остается открытым вопрос о возможном занятии Праги американскими войсками, до тех пор пока ее не передадут в советские руки.

Услышав такое, Андрей Дмитриевич Архипов сообразил, что надежда войти в связь с американскими войсками оказывается иллюзорной. Он сказал капитану, что, если с чисто военной точки зрения дивизия КОНРа может удержать город, с политической точки зрения это было бы нецелесообразным.

— Американцам следовало бы вступить в Прагу! — сказал Архипов.

Понял ли ситуацию американский капитан — неизвестно, но Архипов ничего не добился и после совещания объявил повстанцам, что дивизии придется оставить город, поскольку вскоре его займут советские войска. Вечером он доложил об этом Буняченко и Власову.

Для хитроумного Сергея Кузьмича это оказалось весьма неприятным сюрпризом.

Тем не менее 7 мая, когда немцы начали подавление восстания, власовцы защитили город.

«Части генералда Власова, которые с нами борются против немцев, разоружили в районе западнее Праги больше десяти тысяч немецких солдат» — передавало в этот день Пражское радио.

Но это на улицах, где в этот день погибло около 300 солдат и офицеров РОА....

В Чешском национальном совете в это время тоже бушевали страсти.

Капитан РОА Ростислав Львович Антонов, командированный Буняченко на заседание ЧНС, попытался определить отношение РОА и ЧНС.

Против этого решительно выступил заместитель председателя Совета Йожеф Смрковский.

Почему? — задал вопрос Антонов.

Вы же воюете с коммунистами! — ответил Смрковский. — А я тоже коммунист[67].

Смрковскому удалось добиться, чтобы с командованием власов— ской армии не заключалось никакого письменного соглашения.

Как только власовцы выбили из Праги эсэсовцев, им объяснили, что Прагу в соответствии с Ялтинским соглашением будут оккупировать не американцы, а советские войска, и поэтому образовано чешское правительство, которое возглавил коммунист Йожеф Смрковский.

От лица этого правительства спасителям Праги было заявлено, что чешское правительство никогдане просило власовцев о помощи и не сочувствовало делу КОНРа.

Офицеры КОНРа, плохо разбирающиеся в чешских идеях наро— досбережения, возмутились:

А как же повстанцы из штаба Пражского восстания, которые приходили к нам?

Это не повстанцы, а авантюристы. Ни чешский народ, ни правительство не уполномочивали их обращаться к вам. Наше правительство на две трети — коммунисты, и мы советуем дивизии КОНРа сдаться наступающей Советской армии.

В этот же день в 23 часа С.К. Буняченко отдал приказ 1 -й дивизии оставить Прагу и двигаться на юг, чтобы войти в американскую оккупационную зону.

По дороге выяснилось, что потерялся Боярский, которого генерал Трухин отправил к Власову с сообщением о результатах переговоров с американцами — американцы требовали безоговорочной сдачи.

Трухин отправился на поиски Боярского, нобыл захвачен чешскими партизанами.

Тут нужно сделать небольшое отступление.

Спасение Праги от разрушения, пожалуй, единственное деяние РОА, которое признается всеми исследователями и которое с полным правом может быть занесено в положительный актив Власовского движения.

И даже некая символика тут просматривается. В Праге образовали Комитет освобождения народов России, и РОА — армия этого комитета — и спасла Прагу.

И какова же была награда спасителям?

Серым холодным утром 6 мая 1993 года на Ольшанском кладбище в Праге, над пустым холмом, где лежали триста павших в бою солдат и офицеров армии Власова, был водружен темный деревянный крест с белеющими на нем буквами: РОА. Крест обвивал в изголовье терновый венец.

«Вопреки ожиданиям, спровоцированным мифом о всенародной любви и признательности чехов власовцам за освобождение Праги, — не скрывая злорадства, писала в те дни журналистка «Комсомольской правды», — на кладбище собралась жалкая кучка людей, состоящая большей частью из пишущей и снимающей братии».

Поставили этот крест почти пятьдесят лет спустя.

А тогда, в майские дни Светлой седмицы 1945 года, в благодарность за помощь чехи расстреляли Боярского, Шаповалова повесили, а Трухина и Благовещенского передали Красной армии.

Если у Власова и были какие-то идеи насчет славянской поддержки дела освобождения народов России, все они разбились о твердокаменную чешскую идею собственного народосбережения. Увы... Как только опасность миновала — пропало и дружелюбие чехов, поскольку теперь им стало политически невыгодно и опасно и далее сотрудничать с власовцами.

Но продолжим хронологию гибели Власовского движения.

8 мая. Правительство Третьего рейха капитулировало. Генерал Меандров, не дожидаясь разрешения, перешел в американскую зону и сдал штаб РОА с остатками 2-й дивизии и офицерской школы. Позже меандровцы были репатриированы в Советский Союз.

9 мая. Вечером, все еще на чешской территории, 1-я дивизия встретилась с танковым соединением 3-й американской армии.

10 мая. Переговоры с американским командованием.

11 мая. Дивизия С. К. Буняченко сдала оружие, и ее разместили в районе Шлиссельбурга. Сюда прибыл и Власов.

Опасаясь столкновения с советской 162-й дивизией, командир 2-го полка полковник Артемьев «случайно» встретился с советскими офицерами и сделал вид, что выслан на переговоры об условиях сдачи дивизии КОНРа.

Он договорился, что 12 мая в полдень дивизия КОНРа перейдет на советскую сторону.

12 мая. В 10 часов утра Сергеей Кузьмич Буняченко с начальником штаба подполковником Николаем Петровичем Николаевым отправился в замок Шлиссельбург — в американский Генеральный штаб, где им сообщили, что, хотя американский командующий относится сочувственно к положению Власова и его солдат, он вынужден запретить им переход американской демаркационной линии. К этому было добавлено сообщение, что американцы должны покинуть Шлиссельбург и город будет передан их советскому союзнику.

Это известие было смертельным ударом для разоруженной дивизии.

С.К. Буняченко отдал приказ разойтись и пробиваться самостоятельно.

С. Стеенберг считает, что примерно половина дивизии (10 000 человек) либо сразу же попала в руки Красной армии, либо была поймана чешскими партизанами и передана Красной армии, а другая половина пробилась к американцам, но многие из них впоследствии были репатриированы.


ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ | Генерал Власов. Анатомия предательства | ГЛАВА ШЕСТАЯ