Глава 25
— …Ты что творишь? Смотри, что ты наделала!
— Иыыыы!
— Не реви!
— Иыыыыыыы!
— Не реви! Нельзя реветь, когда кашу ешь! Открывай рот. Ну, живо!
— Бяк.
— Что ты валишь?! Куда ты валишь изо рта?! Аккуратнее!
— Миш, чего ты орёшь на неё, как боцман на салагу?
— А чего она кашей плюётся? Я ей сую, а у неё всё вываливается.
— С детьми нужно ласковее. Не нужно кричать. Она пугается и получается ещё хуже. Так мама мне объясняла.
— Да? Такой умный? На, попробуй сам впихнуть в неё эту чёртову кашу.
— Давай. Слезь со стула.
— Ну-ну. Давай, корми. А я посмеюсь.
— Леночка, кашку покушаем с тобой?
…
— Ну, не плачь. Миша больше не станет кричать. Не плачь, рыбка. Давай, слёзки вытрем. Где твоя тряпочка? Вот. Открывай ротик. Молодец. Давай, ещё ложечку.
— Бяк.
— Лёнь, да она просто издевается над нами.
— Погоди, Миш. Может, она кашу не хочет.
— Что значит «не хочет»? Мама велела сварить кашу и накормить. И я накормлю!
— Так это что, ты варил, не мама?
— Ну, я. А что такого?
— Ну-ка, ну-ка… Фе. Миш, ты сам-то пробовал, что сварил?
— Не. Я манную кашу не люблю.
— Подгорела, несолёная, с комками. Я бы тоже такое не стал есть.
— Извини, сварил, как сумел. Я не повар тебе.
— Всё, убери эту гадость. Леночка, а молочко тёплое будешь пить?
— Угу.
— Как ты хочешь, с печенькой или хлеб с маслом сделать тебе?
— С печенькой.
— А с какой? Вот, гляди, какие у нас есть.
— Вот эту. И эту.
— Бери, зайка. Вот твоё молочко. Пей аккуратно, не облейся…