Глава восьмая. Фортуна – дама капризная

Два из четырёх «мародеров» не рискнули войти в «зону смерти», насквозь прошитую воющими осколками рвущихся снарядов и злыми нитями очередей зенитных автоматов, – они сбросили торпеды издалека и развернулись, выходя из боя, – но командиры двух других машин оказались парнями решительными и продолжали атаку. Первый «Б-26» был сбит на подлёте – пара «зеро» свалилась на него сверху и дружно плюнула огнём. Бомбардировщик пошёл вниз, густо дымя, и упал в море, а истребители весело взмыли вверх, расходясь в разные стороны. Второй «мародёр» пронёсся над палубой «Акаги», не сбросив торпеду – вероятно, заело механизм. По нему били из всех стволов – видно было, как на фюзеляже «двадцать шестого» появляются чёрные дыры пробоин, – машина вспыхнула, завалилась на крыло и косо рухнула в воду, ломая крылья, в пятистах метрах от авианосца. Вице-адмирал Нагумо шумно выдохнул, не разжимая стиснутых зубов.

…Флот вторжения вошёл в зону патрулирования американских самолётов ещё вчера, 3 июня, и вчера же восемь тяжёлых бомбардировщиков «Б-17»^[36] нанесли удар по транспортам оккупационного соединения адмирала Кондо. «Крепости» отбомбились с большой высоты, и ни одна сброшенная бомба в цель, но стало ясно, что японские корабли обнаружены, и что последуют новые атаки.

Первоначальным планом операции предусматривался удар по Мидуэю, уничтожение находившейся там базовой авиации, захват атолла, а затем – разгром американского флота, который поспешит на выручку защитникам острова. Но когда выяснилось, что вражеский флот уже в море, приоритеты были изменены – теперь целью номер один стали авианосцы янки (предполагалось, что их не меньше трёх, вероятно – четыре), для уничтожения которых и затевалась вся операция. В распоряжении адмирала Нагумо было до сотни гидросамолётов Е13А, к дальней разведке были привлечены базовые самолёты 24-й воздушной флотилии с Маршалловых островов и 26-я воздушной флотилии с острова Маркус, и вся эта крылатая армада ринулась прочёсывать океан. Сведений об авианосцах противника пока не поступало, но в 05.15 один их «джейков» с крейсера «Тонэ» застиг на поверхности подводную лодку «Тэмбор». Субмарина спешно погрузилась, но не успела закрыться слоем воды достаточной толщины – гидроплан, отчётливо различавший с высоты рыбообразный силуэт лодки, очень аккуратно положил у её бортов две 60-кг противолодочные бомбы. Всплыть «Тэмбору» было не суждено – когда прочный корпус проломлен взрывами, надежд на спасение не остаётся…

Японский тяжёлый крейсер «Тонэ». Все четыре башни главного калибра сосредоточены в носовой части; кормовая палуба свободна, что позволяло крейсеру нести на борту до шести гидросамолётов

…Нагумо нервничал. В любую минуту в светлеющем небе могли появиться самолёты янки, а полётные палубы шести японских тяжёлых авианосцев были забиты готовыми к вылету машинами: шестьдесят шесть торпедоносцев «кейт», шестьдесят шесть пикирующих бомбардировщиков «вэл» и шестьдесят истребителей «зеро» ждут приказа. И если хоть одна американская бомба взорвётся среди этого скопища самолётов, заправленных под завязку и вооружённых торпедами и бомбами… С «Рюдзё», «Сёхо» и «Дзуйхо» – с лёгких авианосцев охранения – подняты тридцать два истребителя, ударное соединение следует подивизионно, выдерживая между дивизиями дистанцию в десять миль, но… Адмирал невольно поёжился, представив себе огненный смерч, пожирающий его корабли, – он видел фотографии горящих «Лексингтона» и «Гермеса». И когда наконец-то было получено долгожданное сообщение «270 миль, OSO, 20 кораблей противника, два авианосца, один похожий на авианосец», ударной волне тут же была дана команда «Взлёт!». К 07.00 палубы японских авианосцев опустели: у Нагумо не было сомнений в том, что обнаружены все американские авианосцы – все три.

…Разрозненные и плохо организованные атаки американской авиации следовали одна за другой: мужества, в отличие от умения и опыта, у лётчиков Соединённых Штатов хватало. «Каталины» обнаружили японский флот с первыми проблесками рассвета, и первый выстрел в авианосной дуэли – в невиданной до сей поры форме морского сражения – остался за американцами.

Бой начала базовая авиация янки. Вслед за четвёркой «мародёров» капитана Коллинза появились шесть «авенджеров» лейтенанта Файберлинга. Их атака кончилась ничем – пять торпедоносцев были сбиты; ни одна торпеда в цель не попала. Атака бомбардировщиков «Б-17» с высоты более шести километров также оказалась безрезультатной – сброшенные ими бомбы подняли огромные фонтаны воды на безопасном расстоянии от японских кораблей, – но и потерь «летающие крепости» не понесли: эти машины были невероятно живучими и возвращались на аэродромы с десятками дыр в плоскостях и фюзеляжах.

Около восьми часов утра «Акаги» и «Кага» были дважды атакованы пикировщиками с Мидуэя – шестнадцатью «доунтлессами» и одиннадцатью «виндикэйторами». Бдительные «зеро» перехватили их ещё на подходе: девятнадцать машин были сбиты, и авианосцы 1-й дивизии остались невредимыми. Нагумо оставалось только благодарить богиню Аматерасу и предусмотрительность адмирала Ямамото, усилившего Кидо Бутай лёгкими авианосцами с истребительными авиагруппами. Командующий ударным авианосным соединением не знал, что самолёты Спрюэнса – тридцать восемь торпедоносцев, сто четыре «доунтлесса» и сорок «диких котов» уже приближаются, – но понимал, что авианосцы гайкокудзинов не останутся меланхоличными зрителями спектакля, разворачивающегося у него на глазах.

Японский палубный истребитель А6М «зеро»

К счастью для самураев, взаимодействие между эскадрильями американской ударной волны было организовано из рук вон плохо. Пилотам Спрюэнса не хватало боевого опыта и слётанности, а офицеры наведения терялись и отдавали противоречивые приказания: никто ещё толком не знал, что такой бой авианосных группировок, и как им управлять. Эскадрильи атаковали порознь, а в воздухе над японскими кораблями висело около сотни истребителей «зеро».

Две из трёх американских торпедоносных эскадрилий – с «Энтерпрайза» и «Уоспа» – пошли в атаку без истребительного прикрытия: сопровождавшие их «уайлдкэты» попросту потеряли своих подопечных. Итог был закономерным: двадцать два «девастэйтора» были сбиты, и ни одна из шестнадцати авиаторпед не достигла цели. «Они сражаются как воины, – сказал Нагумо, наблюдая с мостика «Акаги» за падающими в море самолётами, – отважно, не ведая страха смерти. Помолимся за их души…».

Эскадрилье торпедоносцев с «Хорнета» повезло – её атаку прикрывали двенадцать «уайлдкэтов». Перевес японцев был велик; вёрткие «зеро» с опытными пилотами разорвали «котов» в клочья, однако ценой гибели девяти истребителей и восьми «девастэйторов» янки добились торпедного попадания в «Сорю», временно выведя его из строя. И в это время над морем битвы появились пикирующие бомбардировщики.

«Доунтлессы» с «Хорнета» на цель не вышли – они так и не увидели вражеских кораблей. Пикировщики с «Уоспа» атаковали «Хирю» и «Рюдзё» и были встречены целой тучей японских истребителей. В бой вмешались подоспевшие «уайлдкэты» с «Энтерпрайза»; дюжина SBD, прорвавшись через круговерть «собачьей свалки», добилась одного попадания в лёгкий авианосец и нескольких близких разрывов у борта «Хирю», отчаянно крутившегося среди вздымавшихся и опадавших водяных столбов.

Пикирующим бомбардировщикам с «Энтерпрайза» повезло больше всех других (хотя их везение в какой-то мере было связано с настырностью их командира, капитана 3-го ранга Кларенса Маккласки). Маккласки со своими самолётами вышел в указанную точку в 08.10, но противника там не обнаружил и около часа кружил над океаном. Этот час оказался для него спасительным – японские истребители, занятые отражением атак, рассредоточились. В японском «зонтике» образовалась дыра, и в эту дыру ворвались тридцать пикирующих бомбардировщиков. Атака происходила по принципу «Бей, кого видишь!»: большая часть «доунтлессов» атаковала «Акаги», и несколько машин – «Кага», не удостоив вниманием «Дзуйхо».

«Акаги» был поражён пятью тысячефунтовыми бомбами, попавшими в него в течение трёх минут. Одна из бомб угодила в угол среднего самолётоподъёмника, другая в левый угол кормовой оконечности полётной палубы, третья разворотила левую скулу; ещё две пробили палубу и взорвались под ней, вызвав большие разрушения. Загорелись самолёты на ангарной палубе, горящий бензин растёкся по всему ангару. Погас свет, остановились водяные насосы, взрывы бомб вывели из строя систему углекислотного пожаротушения. Флагман Кидо Бутай превратился в пылающий костёр, и Нагумо был вынужден перейти на линкор «Харуна».

«Кага» достались две бомбы: одна разорвалась в районе «острова», вторая разрушила среднюю часть полётной палубы. Вспыхнувший пожар аварийным партиям удалось взять под контроль, но авианосец потерял возможность поднимать и принимать самолёты.

Авианосец «Кага»

В считанные минуты прославленное ударное авианосное соединение императорского флота утратило добрую треть своей боевой мощи.