Я пришел к вам нынче сватом,

Анхела де Мондракон.

Скажем прямо: предостойный

кабальеро в вас влюблен.

По порядку опишу вам,

что за птица ваш жених.

Он, во-первых, добрый малый,

добрый лекарь — во-вторых.

Добрый, ибо врачеваньем

нажил множество добра

(всем известно, как добреют

на хворобах доктора).

Ну, а ваш-то в этом деле

в самом деле молодец:

если он вошел к больному,

то больной уж не жилец.

Люди врут, что трусоват он,

но не верьте вы вранью:

истребил он больше смертных,

чем воитель Сид в бою.

Из любого вынет душу

мановеньем он руки.

Рядом с этим эскулапом

остальные — сопляки.

Всем известно: раз в деревне

больше мертвых, чем живых,

значит, там бушует оспа

или… лечит ваш жених.

Вот таких бы костоправов

да в гвардейский эскадрон!

То-то был бы супостату

сокрушительный урон!

Ну, а если по оплошке

выживает вдруг больной,

ваш жених просчет исправит

дозой снадобья двойной.

И кого б ни отпевали,

под рыданья хороня,

лекарь наш в тетради пишет:

«Он лечился у меня…»

Ни один больной доселе

у него не умирал:

не дает он им усопнуть —

убивает наповал.

Сколько раз судью просил он:

«Не платите палачу!

Лучше висельников ваших

я задаром полечу!»

Дон-Погибелъ — так в народе

в основном его зовут,

но иные не согласны:

он-де — Доктор-Страшный-Суд.

Душегуб по убежденью,

не проглотит он куска,

не воскликнув перед этим:

«Заморю-ка червячка!»

Он лишь из любви к убийству

убивает время за

тем, что мечет кости — или

режет правду за глаза.

Я портрет его рисую

вам, ей-богу, без прикрас.

Что же сей любитель смерти

насмерть вдруг влюбился в вас?

Он узнал, что красотою

вы разите наповал,

и сказал: «Как раз такую

пару я себе искал!»

Что ж! Идите замуж смело,

и ручаюсь головой,

что, поскольку смерть бессмертна,

вам вовек не быть вдовой.

Ну, а если не по нраву

все же вам такой жених,

то пе знайтесь с докторами —

и останетесь в живых.