Глава 2

Проснулась я с удивительным чувством легкости во всем теле. Словно и не было всех этих дней немощи. Тело звенело от скрытой в нем энергии и рвалось бежать хоть куда-нибудь. С хрустом потянулась и вскочила с кровати. На кресле лежала моя чистая и выглаженная одежда. Интересно, это который из мужчин так отличился на хозяйственном поприще?

В доме стояла подозрительная тишина. Поднапрягшись, вспомнила приблизительное расположение интересующих меня помещений. После всех утренних процедур, просто до жути захотелось есть. Дом состоял из множества комнат и кучи коридоров, словно в нем проживал не один одинокий старик, а большое шумное семейство с кучей ребятишек. По моим ощущениям лидийский дом почти не отличался от земного, ни мебелью, ни убранством. Побродила в поисках кухни, но ничего похожего не нашла. Нашла выход из этого лабиринта. Шагнула в залитый лучами двух светил двор. А вот и тот самый асфальтик по которому вчера цокали копытца арсов. Весь двор был покрыт ровными желтыми плитами. Сам дом утопал в зелени и цветах, которые опоясывали его до самой крыши. Красиво так, прям идиллия. Поизучала двор на возможное наличие летней кухни, есть-то хотелось немилосердно. Увидела только объект типа сарай, все остальное, видимо, было скрыто зеленью сада, буйно разросшегося за домом. Любопытство пересилило голод и я открыла дверь строения, опознанного мной как хозяйственная постройка. Оттуда пахнула конским запахом. Убедила себя, что только одним глазком гляну на этих самых арсов, уж очень любопытно что они из себя представляют. В конце концов, это мое первое знакомство с местной живностью. Зашла в сумрак и прохладу помещения. Подобралась поближе к загороженному пространству. Стараясь не шуметь, чтобы никого не испугать, заглянула за перегородку. Один из арсов лежал, подогнув ноги под себя, и флегматично что-то жевал, полностью игнорируя мое появление. Другой, поизучав мою персону из дальнего угла загона, медленно приблизился. Это была одновременно и лошадь, и не лошадь. Внешне вроде бы было сильное сходство, но вот в деталях… Все тело арса было покрыто крупными чешуйками плотно прилегающими друг к другу. Присутствовала грива, копыта, немного заостренные на концах, а вот с хвостом была некоторая неясность. Он был, но какой! Можете вы себе представить хвост огромной крысы ростом с коня? Вооот… Зрелище не для слабонервных. Такой же длинный, массивный, на конце утолщение с небольшим шипом. Надеюсь это не для того, чтобы при необходимости втыкать в филейную часть всадника? Арс, словно почувствовав мое смятение, доверчиво просунул свою морду между бревнами, разделяющими нас. Морда такая довольно милая, особенно по сравнению с хвостом, глаза темные, без зрачков. Отличался только нос животного, там не было мягкой бархатистости присущей земным аналогам, прямо посередине носа был острый клиновидный нарост. Землю он что ли им роет? Протянула руку и нерешительно дотронулась до носа. Арс, видимо, от неожиданности, дернул мордой и я почувствовала как обожгло пальцы.

— Черт, порезалась! — прошипела я. Животное втянуло воздух ноздрями и, как мне показалось, виновато глянуло на меня.

— Ничего страшного, я не сержусь, сама виновата, — ласково пробормотала я, рассматривая порез на подушечках двух пальцев на которых набухала кровь.

А дальше арс сделал довольно необычную вещь, он потянулся к пальцам губами, втянул их в свой рот и пососал. Мамочка, дорогая! Я стояла в шоке, боясь шевельнуться, может, он как лайя, начинает есть свою жертву, только не с ног, а с рук? По спине пробежали мурашки. Но ничего не произошло. Губы были мягкими и влажными, язык чуть шершавый. Через минуту меня отпустили. Кровь уже не шла и ранка совсем не болела. Хм… волшебная чудо-слюна? Уже более аккуратно погладила коняшку по морде, почесала за ухом в благодарность и услышала как эта здоровая тварь заурчала словно кошка, когда ее ласкаешь, только значительно громче. Кажется, мы с ней подружимся.

— Я вижу вы уже познакомились, — раздался довольный голос из-за моей спины. Райн вошел в сарай, улыбаясь. На мгновение я выпала из этой жизни. — Я так понимаю, что ты дала попробовать свою кровь арсу? Молодец! Он тебя признал своей хозяйкой и станет твоим надежным другом. Его зовут Изменчивый.

— Почему?

— Увидишь, когда он выйдет на свет, — продолжал улыбаться Райн, несколько затрудняя процесс моей мыслительной деятельности.

— А твоего арса как зовут? — поднапрягшись, продолжила я наш диалог.

— Летящий.

— Откуда ты знаешь их имена?

— Хозяин, который их вырастил, сказал, — а, ну да, конечно, сглупила. И заканчивай мне тут так улыбаться, понял? Как же хорошо, что у меня есть мысленный блок!

— Ты наверно голодна, — порадовал своей догадливостью учитель, — Пойдем позавтракаем? у Исайи уже все готово.

Погладила на прощание Изменчивого, за что благодарная скотинка облизала мою ладошку. Как же мне тебя звать? Как-то длинноватое имечко тебе придумали. Надеюсь, ты не обидишься, если я сокращу твое гордое имя до банального Изи.

Мы вышли от арсов, завернули за дом и утонули в радуге сада. Пахло потрясающе, но эти запахи были одновременно и похожи и не похожи на ароматы земных цветов и растений. Видели вы когда-нибудь как цветет сакура в Японии? Вот это было что-то такое же невообразимо прекрасное, воздушное, только цветовая гамма поражала разнообразием красок. Впрочем, формы тоже были не совсем привычные, словно с этим садом поработал как-то безумный садовод. Наверно, со стороны я выглядела не лучше этого пресловутого безумного садовода, ибо бегала от одного растения к другому, нюхала, щупала, чуть ли не пробовала на вкус. Райн наблюдал за всем этим с улыбкой смирившегося родителя, оставившего все попытки приструнить неразумное дитя. Когда мои восторги поутихли, мы вышли на открытое место, где стояла резная беседка, посредине которой возвышался стол, ломившийся от еды. Оттуда пахло даже лучше, чем от сада.

Исайя приветливо помахал мне рукой, приветствуя мое возвращение в мир стоячих, ходячих и вообще живых. По скольку я была на него еще довольно сердита, то только вежливо кивнула в ответ, усаживаясь на стул, заботливо придвинутый Райном. Ого! У нас стали проскакивать светские манеры? Разговаривать совершенно не хотелось, хотелось, если признаться откровенно, жрать. Именно так, грубо, ибо у меня вовсю засосало под ложечкой и началось мощное слюноотделение. Понятия не имею чем меня там кормили, но все было безумно вкусно. Начиная от напитка зеленоватого цвета по вкусу напоминавшего кофе и имевшего название тоя (Райн в конце трапезы все же посчитал нужным ознакомить меня с меню завтрака) и заканчивая хрустящими тончайшими тостами на которые накладывалась странная беловатая масса по вкусу более всего напоминавшая нашу икру. При ближайшем рассмотрении она и в правду оказалась икрой только совсем не рыбы, а насекомого. Хорошо, что я к тому времени уже успела все проглотить и запить тоей, а то дело могло бы кончиться конфузом. Не люблю знаете ли насекомых. Закончив трапезу, попросила Райна не рассказывать мне во время трапезы что же я ем, во избежания не приятных ситуаций.

— Ася, но ты же должна адаптироваться в нашем мире и разбираться в том числе и в пище — это совершенно не лишняя вещь, — назидательно сказал учитель.

— Давай договоримся, если мне захочется узнать такие подробности, то я сама у тебя спрошу, хорошо?

— Хорошо. Но это будет касаться только еды. Обо всем остальном я буду рассказывать когда мне это покажется необходимым и в том объеме, который я посчитаю нужным, — с нажимом произнес мужчина, исподлобья глядя на меня. Хм… чего-то я перестала понимать ситуацию. Почему маг стал со мной так разговаривать, словно я девочка-младшеклассница? Еще вчера мы были на равных, а сегодня меня аккуратненько так ставят на место и предлагают не вякать. Почувствовала как в мое сознание пытается пробиться Райн, слегка приоткрыла ментальный блок.

— Ася, теперь для всех я твой учитель, ты находишься полностью под моей опекой, я отвечаю за тебя своей головой. Поэтому и вести ты должна себя соответствующе. С уважением, почтением и всем возможным пиететом. Наедине, ты сможешь высказать все, что обо мне думаешь, но при посторонних мы должны играть по общепринятым нормам, чтобы привлекать как можно меньше внимания.

— Но ведь Исайя твой старый друг, как я поняла. Перед ним ведь нет необходимости ломать комедию? — попыталась я прояснить ситуацию, которая мне начинала все меньше нравиться. Я ведь уже успела позабыть, что на Лидии, маг не достигший 30 лет, считается несовершеннолетним. Оставалось только надеяться, что у них ученичество не тождественно слову «рабство».

— Сложилась непонятная ситуация, пока я не выясню все подробности, я не могу доверять даже старым друзьям. Мы с тобой можем полагаться только друг на друга. Запомни это.

Когда заговорил Исайя, я даже не сразу поняла, что он обращается ко мне, прерывая затянувшееся за столом молчание. Вряд ли он знал, что мы с Райном можем общаться без слов, а если и догадался, то никак сей факт не озвучил.

— Девочка моя, я хотел извиниться перед тобой за то, что мне пришлось так с тобой поступить. Но ты пойми, вокруг твориться бог знает что, уже не знаешь где твой друг, а где враг. Если можешь, прости старика, — в голосе проскользнули просящие нотки, но глаза Гэндальфа оставались такими же внимательными и равнодушными. Что за игру ведет этот дедок? Зачем извиняется?

— Ничего… я понимаю, что так было нужно, — выдавила я из себя, изображая послушную девочку.

— Ну, вот и хорошо. Видишь, Райн, она приняла мои извинения. Претензий ко мне не имеет, — немного подобострастно пробормотал Исайя, заискивающе глядя на моего учителя. Ничего себе! Значит, он извинился по требованию мага? Все равно не понимаю, зачем весь этот балаган.

— Райн, может объяснишь? — теперь уже я мысленно постучалась в его блок.

— Это была вынужденная необходимость. Он применил к тебе запрещенный метод. А ты находишься под моей опекой. Если бы он не извинился сейчас, то у нас было бы два варианта: либо обратиться с жалобой в Совет и его деятельности пришел бы конец, либо вызвать его на дуэль. Я сильный маг, я бы мог его убить. Понимаешь, отношения учитель-ученик на Лидии носят очень глубокий характер. Ты словно становишься моей семьей, моим ребенком. Я не мог пройти мимо страданий моего ребенка, поэтому я потребовал от него извинений. Хотя мне бы хотелось совсем другого.

Ребенком? Я не хочу быть твоим ребенком! — кричала во мне каждая клеточка. Стало больно и как-то безысходно. Поймала немного удивленный взгляд мага и наглухо перекрыла общение. Кажется, он уловил отголосок моих эмоций. Совершенно не нужная вещь! Что же со мной происходит? Ведь не могла же я влюбиться в него? Или могла? Ведь прошло не так уж много дней как я начала узнавать его как человека, живого, реального, осязаемого. В очередной раз подумалось, что, возможно, все дело в сложившейся ситуации и близости именно этого мужчины. Есть вероятность, что когда в моей жизни появится другой, то я пойму, что это было просто наваждение, подмена чувств. Может быть я чувствую к нему благодарность за спасение своей жизни и это чувство я путаю с влюбленностью? Очень хотелось бы чтобы это было так. Он для меня табу, он для меня невозможность, недосягаемость, несбыточность. Пусть лучше я ошибусь в своих чувствах, новой боли и разочарования я могу и не выдержать. Поймала изучающие взгляды обоих сотрапезников. Оно и понятно, застыла тут над пустой тарелкой с великой думой на лице. Натянуто улыбнулась и поблагодарила за завтрак, встала и пошла в глубь сада. Скрывшись в его раскидистых кронах, села на землю и прижалась лбом к шершавой поверхности угловатого ствола. «Мамочка, как же мне тебя сейчас не хватает!»

День прошел незаметно. Меня никто не трогал, каждый занимался своими делами. Узнала у Исайи, что светилы называются Ома и Ом и символизируют семейную пару (у них даже легенда есть для романтичных натур специально). Но меня интересовала не легенда, а возможность загореть. Делать было нечего и я просто бездумно валялась на покрывале с врученной мне книжкой с этой самой легендой. Говоря кратко, это история двух несчастных влюбленных, которым за всю свою жизнь удалось провести вместе совсем мало времени, обстоятельства все время разлучали их. Но любовь их была так сильна, что уже на исходе жизни, Ом решил найти свою возлюбленную Ому, чтобы прожить с ней оставшееся время. Ом долго искал ее по всему свету, прошел через множество трудностей, даже один раз чуть не погиб, но его спасло чудо. Когда дошел до своей Омы, то застал ее на смертном одре. Оказывается, Ома почувствовала, что ее любимый умирает и отдала Богам весь остаток своих дней, чтобы они спасли любимого. Свое последнее дыхание женщина отдала единственному, любовь к которому пронесла через всю жизнь. И тогда Ом взмолился, чтобы Боги были к нему милосердны и тоже забрали всю его жизнь, ибо она ему теперь была просто не нужна, он хотел уйти вслед за Омой. Боги оказались понимающими товарищами. И с тех пор на небе Лидии начали всходить два светила Ома и Ом, всегда вместе, всегда рядом.

В принципе я не особо сентиментальная особа, но, то ли в свете собственных переживаний, то ли из-за неожиданно возникшей ранимости моей души, меня проняло. Уронив скупую слезу на еще более загоревшую грудь, поняла, что проголодалась. Свернула вещи и пошла к заветной беседке. Накрытый стол и отсутствие мужчин весьма порадовали. К тому, моменту, как они появились, немного всклокоченные и сердитые друг на друга, я уже закончила поглощение пищи. Наплевав на всякие приличия, оставила их для продолжения общения. Ушла принимать ванну. Когда еще предоставится такая возможность неизвестно. На следующий день Райн запланировал начало нашего круиза по Лидии. Чувствовалось, что он очень взволнован и готов уже сейчас мчаться во весь апорт в Мараву к Себу. Но была еще я. Существо совершенно не приспособленное к этому миру, которое он взгромоздил на свои широкие плечи и вынужден теперь тащить.

Перед сном Райн заглянул ко мне и сообщил, что выезжать мы будем рано. Вещи, необходимые для дороги он собрал (ну, прям, чудо, а не мужик!). Какое-то время маг помялся у порога, словно набирался сил что-то мне сказать. Я даже зажмурилась и втянула голову в плечи. Только бы не спросил что за эмоции он тогда от меня словил. Не знаю… Возможно, он пожалел меня, а возможно, сам не готов был услышать ответ. Пожелал мне спокойной ночи и ушел, тихонько притворив дверь.