Опасение Веры Николаевны насчет того, что «от его премии скоро ничего не останется», сбылось гораздо раньше, чем она предполагала. Нобелевская премия в 1933 году составляла 170 331 шведскую крону, или 715 000 французских франков. Корреспонденту газеты «Сегодня» Бунин сообщил: «Как только я получил премию, мне пришлось раздать около 120 000 франков. Да я вообще с деньгами не умею обращаться. Теперь это особенно трудно. Знаете ли вы, сколько писем я получил с просьбами о вспомоществовании? За самый короткий срок пришло до 2000 писем…». Иван Алексеевич почти никому не отказывал. Русские литераторы, художники, артисты, обосновавшиеся в Париже, чуть ли не ежедневно приглашали его на вечера, выставки, чтения, встречи, ужины, подразумевая, что Бунин, частично или полностью, заплатит за эти мероприятия. Не прошло и года после получения Нобелевской премии, как Вера Николаевна, грустно улыбаясь, заявила приятелям: — И снова — бедность…«И снова бедность»