Глава 11. Горбатая гора

Закутанные в темные покрывала с головы до ног и обвешанные длинными венками из цветков лотоса, вышли на закате солнца тринадцать темнокожих жриц во главе со своей светлокожей царицей. Они отправились за крепостные ворота и оказались на мосту, перекинутом через глубокий ров, окружающий город по периметру. В ров, из которого невозможно было выбраться, сбрасывали преступников и воров, обрекая их на мучительную и ужасную смерть от голода и солнца. А по ночам сюда прибегали в надежде поживиться многочисленные гиены и шакалы, которые подымали ужасный вой от того, что не могли достать свою добычу, и наводили ужас на людей. Вскоре несчастный затихал во рву, разделяя участь своих товарищей, и тогда он неизбежно становился добычей стервятников. Все дно этого ужасного рва было усыпано побелевшими от времени человеческими костями и черепами, останками животных.

Однако Македа и жрицы, идущие через ров, спокойно смотрели на разбросанные внизу кости. Они были дети своего времени и почитательницы языческих обрядов, поэтому их не пугали кости, которые когда-то были человеком или зверем, – они боялись только гнева могучих и грозных богов.

На голове и плечах женщины держали большие корзины, в которых лежали различные предметы, приготовленные для священных обрядов и ритуального танца на Горбатой горе. Это были рукописные обереги и магические свитки, предназначенные для защиты человека, читающего заклинания. Также они несли с собой корзины с фруктами, предназначенные для колдуна, постоянно живущего в каменной келье горы.

Македа вместе со жрицами направлялась на запад, к Горбатой горе, которая и впрямь своим видом напоминала два горба верблюда. Склоны ее покатых холмов, один выше другого, были покрыты густым мхом и разнообразными кустарниками. На взгорье самого высокого холма жрицы должны были исполнить ритуальный танец Семи покровов, разведя перед началом действия высокие ритуальные костры. Внутри горы находился извилистый лабиринт, тоннели которого вели к тринадцати небольшим пещерам, в каждой из которых висел колокол. И каждая из тринадцати жриц в определенный момент должна была прозвонить по очереди в свой каменный колокол, возвещая начало совершения обряда. Так яркий могучий огонь и гулкий подземный звон, исходящий из самых недр горы, должны были сопровождать начало танца.

В одной из пещер Горбатой горы жил старик, которого в стране Савы считали колдуном и провидцем. В народе его боялись и сторонились, считая, что он обладает ужасной мистической силой и таинственными знаниями. Он мог точно предвидеть будущее и объяснять прошлое, предсказывать засухи и наводнения, знал много загадок, умел толковать вещие сны и видения. Еще маленькой девочкой приходила к нему Македа для различных ученых бесед. Гарпократ – такое имя было у этого ужасного человека – обучал ее магическим заклинаниям, совершению обрядов, просвещал и наставлял. Потом она выросла, но тесная духовная связь с Великим провидцем осталась на всю жизнь.

Сегодня Македа решилась рассказать ему о том как привиделся ей этим утром царь Соломон, а также о решении Верховного Совета старейшин касательно ее возможного путешествия в Иудею. Она уже поняла, как переплелась ее собственная судьба с судьбой любимой страны, поняла, что явная необходимость поклониться царю Соломону и покориться его воле не противоречит ее желаниям. Ее смутил запрет Совета, и она хотела бы подтвердить правильность своих умозаключений: союз с царем Соломоном действительно необходим, и она, Македа, способна содействовать дальнейшему процветанию Савы. Кроме того, казна истощалась, установленные царем Соломоном торговые связи явно задевали интересы страны, подвластной Македе. Может ли Великий провидец подсказать: какие действия ей следует предпринять, чтобы государственная казна вновь стала наполняться?

Но больше всего ей хотелось узнать: что ждет в будущем – ее, царицу и прекрасную молодую женщину, чье сердце до сих пор было свободно от любви, а теперь заходится от страстного волнения, едва только звучит имя иудейского царя?

Вокруг широкой и ровной дороги, по которой передвигались женщины, расстилались возделанные поля и плодоносящие сады. Люди, ухаживающие за общинными угодьями, уже разошлись по своим домам в поселениях. Все запланированные на этот день сельские работы были завершены. Пора было заниматься домашними делами и приготовлением ужина.

Дома в поселениях, которые находились за крепостной стеной, возводились из глины, травы и веток, напоминая хижины. Всю необходимую для жизни утварь жители поселений приобретали в торговых лавках и на шумных городских базарах, на которых прилавки ломились от товаров, прибывающих сюда со всего света.

Возле каждой хижины имелся небольшой хозяйственный двор со своей скотиной и птицей, а также небольшой участок земли, который возделывался каждым хозяином самостоятельно. По всей стране вокруг таких поселений располагались общинные поля, на которых каждая семья из поселения имела закрепленный участок и возделывала его, отдавая весь собранный урожай или денежную подать с его продажи в общую казну своей общины. А оттуда все денежные средства собирались царскими сборщиками для передачи в большую государственную казну и царский дворец.

В столице Савы на поступаемые в казну подати были выстроены величественные дворцы, в которых проживала местная знать, а также многочисленные храмы, где поклонялись главному богу, почитаемому народом Савы, – Солнцу.

Женщины прошли несколько миль и вскоре увидели впереди небольшой холм, на котором возвышался высокий каменный обелиск, увенчанный грозной головой зверя. Это была огромная голова оскалившейся львицы, выполненная искусной рукой мастера и призванная защитить царство Савы от вторжения иноземных захватчиков и природных стихий.

Приблизившись к обелиску, женщины остановились и опустили на землю свои корзины. Возле «львиной головы» они должны были совершить первую ступень священного обряда.

– Аргифия, подай мне малый «мэцхав» (малую книгу заклинаний), – приказала царица одной из жриц.

Та достала из корзины рукописный свиток. Македа развернула его, и глаза ее сразу же наткнулись на изображение «дьявольского лика». Строки заклинаний были написаны красными чернилами, изображение связанного дьявола было помещено между строками. Страшное изображение воплощало собой дурное око. Весь текст заговора был обрамлен магическими квадратами с нарисованными в них человеческими и бесовскими ликами в них, изображениями глаз, отдельными буквами, диагоналями, овальными лепестками с поперечными штрихами. Чтобы бороться с «дьявольским ликом», нужно было прочитать специальное заклинание, трижды обойдя «львиную голову», держа друг друга за руки – образов неразрывный магический круг.

Жрицы приготовились, встали лицом к обелиску, почтительно поклонились ему и начали обряд. Царица Македа повернулась лицом к западу, вскинула руки с развернутым свитком вверх, и вместе с ней вскинули руки и остальные жрицы, также повернувшись лицом к заходящему солнцу. Македа начала громко и медленно читать заклинание. Остальные – хором повторяли каждое слово:

– О! Великая Изида (небо при солнечном закате), ты супруга Озириса! Призови же сюда великого Озириса! Поверни к нам свой лик, великий Озирис, властелин богов! Храни страну Саву от злого, храни жизнь людей ее! Забери с собой все дурное и удали от страны Савы злых и ужасных львов и тигров, являющихся с чужих земель, удали от Савы кусающихся и жалящих тварей, вылезающих из реки и своих нор. Уходи прочь, исчадие Сета! Не бей своим хвостом, не потрясай лапами, не раскрывай ужасной горящей пасти! Да восстанет перед тобой вода и пламя, и пусть копья великих богов выколют тебе глаза! – трижды прочитав магическое заклинание, жрицы во главе с царицей обошли «львиную голову» с востока на запад.

Когда с первой частью обряда была покончено, женщины украсили «львиную голову» снятыми с шеи венками из цветов лотоса, поклонились догорающему светилу и, водрузив корзины себе на плечи, снова двинулись в путь.

Вскоре они добрались до Горбатой горы. Вокруг ее подножья густой и широкой галереей раскинулся лес, в котором росли тамариски и акации, сикоморы, тамаринды, лианы, можжевельники, смоковницы и множество других кустарников и растений. В середине лета обычно наступал сезон обильных дождей, дающий воду для жизни мангровых рощ. Природа и лес замирали под натиском воды. Но сейчас только начало мая, до сезона дождей было еще далеко, и все вокруг ликовало и радовалось вольной и роскошной южной жизни. Из лесной чащи слышались заливистое птичье пенье и резкие крики обезьян, которые усилились, как только животные почувствовали приближение людей.

У входа в пещеру женщин встретили два воина, сидящих на лошадях. Они охраняли священную гору и храмы, находящиеся внутри, а также Великого провидца.

На воинах были красные рубахи и меховые одеяния без рукавов, защищающие от ночного холода; цветные повязки – на головах. Талии их были охвачены жесткими ремнями, крепко поддерживающими оружие – кривые, и оттого более пугающие свои видом кинжалы.

Высокие и мускулистые воины, встретившие царицу, были такими же темнокожими, как остальные жрицы. Скрытые под густыми татуировками лица казались воинственными и грозными. Но даже сейчас можно было разглядеть и почувствовать их мужественную красоту и притягательность.

Воины спешились. Тот, который был выше ростом и старше, приблизился к Македе, отчего она на фоне его роста казалась совсем маленькой, и преклонил перед ней голову. Звали его Агирт.

– Приветствую тебя, Савская царица! – торжественным голосом произнес он.

Это был мощный и широкоплечий воин. Глаза его, как только он оказался слишком близко от прекрасной женщины, тотчас загорелись влекущим огнем. Могучее тело вздрогнуло, когда она в знак приветствия смело, под стать воину прикоснулась нежными трепетными пальцами к кинжалу, касающемуся его чресел.

– Великий провидец ждет тебя. Вчера он спрашивал о тебе и сказал, что ты принесешь ему доброе известие, – голос Агирта чувственно и глубоко завибрировал. Сам он подошел еще ближе к ней и напрягся всем телом, как тигр перед прыжком.

Македа вздохнула. Значит, оракулу уже стало известно про ее сон, и он уже знает ответы на те вопросы, которые она еще только собирается облачить в слова и произнести вслух. Воистину, для него нет в мире ни одной скрытой тайны и мысли!

Но тут ее мысли сбились, потому что она поймала пристальный и довольно красноречивый взгляд воина, который восхищенно смотрел на свою повелительницу. Македа взволнованно задышала, грудь ее под таким влекущим и настойчивым взглядом воина моментально налилась тяжестью и томительной негой в предчувствии близкой и упоительной любовной страсти. Агирт заметил ее реакцию и, протянув горячую руку, не скрывая охватившего его чресел восставшего и явно видимого желания, быстро и жадно прикоснулся к выпуклому женскому соску под прозрачным зеленым струящимся покрывалом.

– Еще не пришло время, смелый воин, – остановила его Македа.

Однако и ее уже охватила любовная истома, отчего она невольно подалась навстречу обжигающему прикосновению мужской руки.

Воин отошел, не проронив ни слова, ни вздоха, лишь почтительно склонил голову в знак согласия с ее решением. Все это время другой воин Дорил (он был младше Агирта) стоял рядом и безотрывно наблюдал за всеми движениями рук и глаз Македы и Агирта. Его черные глаза также прожигали огнем любви прекрасную повелительницу.

Воины с нетерпением ожидали начала обряда и танца Семи покровов.

– Я пойду к Великому провидцу, – произнесла Македа. – И буду с ним говорить. Когда мы закончим, я дам вам знак, что пора ударять в колокола. Что делать дальше – вы сами знаете! Идите и исполняйте, что нужно! – приказала она жрицам.

Те кивнули и пошли к пещере. У входа в пещеру размером с два человеческих роста горели огромные факелы, освещая сбившихся в кучу испуганных лошадей, оставленных здесь остальными воинами, уже поднявшимися на гору. На земле были разложены приготовленные факелы, которые тут же были разобраны жрицами. Как молчаливые странные тени, закутанные в черные покрывала с надвинутыми на головы капюшонами, одна за другой, они быстро зажгли свои факелы и бесшумно скользнули в черное отверстие, ведущее в глубину горы. Царица проводила их сосредоточенным взглядом и обратилась к Дорилу:

– Поднимайся наверх и проверь, чтобы были готовы костры.

Воин ловко закинул себе на плечи огромный бурдюк с водой и всем необходимым для обряда и, как ловкий гепард, быстро исчез среди могучих деревьев, растущих у подножья горы. Царица и оставшийся воин вдвоем приблизились к пещере:

– Позволь мне проводить тебя, царица? Мой долг защищать тебя от опасностей, – Агирт произнес это почтительно, но довольно решительно.

Македа благосклонно кивнула. Тогда воин взвалил себе на плечи ее корзину, зажег от горящего костра факел и пошел впереди, освещая и указывая им дорогу.

Жрицы, которые первыми скрылись в черной пещерной пасти, уже должны были занять священные пещеры-колокольни. В начале обряда каждая из них, соблюдая определенную последовательность, должна была ударить в свой колокол, спрашивая разрешения у Горбатой горы на совершение обряда или в случае необходимости задавая горе какой-либо насущный для страны вопрос. И по тому, каким будет звучание горы, станет возможным определить: что отвечает Горбатая гора своим жрицам, что предстоит в будущем – урожай или голод, веселье или несчастья.

Пройти через этот каменный лабиринт мог не каждый. Широкие коридоры сменялись узкими тоннелями и расходились в разные стороны. Они могли завести непосвященного человека в тупик, где его поджидала ужасная и мучительная смерть от укуса притаившейся змеи или скорпиона. Но Савская царица ничего не боялась. Она хорошо знала дорогу, ибо преодолевала испытание лабиринтом уже много раз. Вдобавок впереди нее сейчас шел опытный и искусный проводник.

На стенах петляющего лабиринта горели факелы, заранее приготовленные заботливыми руками воинов. Царица и ее спутник миновали тринадцать каменных пещер, в которых она увидела своих жриц. Те занимались важным делом: готовили к бою свои колокола. Одна смазывала оливковым маслом язык колокола, чтобы он лучите звучал, другая натирала маслом магический крест, одновременно читая необходимые заклинания для чистоты звучания. Когда жрицы замечали возникшую из черноты коридора процессию с факелом, они, молча, поднимались и в знак приветствия склоняли головы.

Наконец процессия подошла к небольшой келье с множеством факелов, вложенных в каменную стену, и ярко пылающим огнем очага. Это было жилище Великого провидца.

В каменных покоях не было иной мебели, кроме одинокого деревянного ложа, покрытого теплыми шкурами медведей и тигров. На трапезном столе стояла глиняная посуда, в углу помещался окованный железом огромный деревянный ларец, в котором хранились одежда и различные предметы быта. Прямо в стене был выдолблен стол, поддерживаемый железными цепями. На мощной столешнице лежала древняя рукописная книга, прикованная цепью к крюку в стене. Провидец называл рукописный фолиант Книгой судьбы, в ней были написаны различные заговоры и заклинания. Однажды он объяснил Македе, что любой, кто мечтает о власти и могуществе, хотел бы стать хозяином Книги. Однако уже долгие годы она считалась утерянной для людей – навсегда и безвозвратно. Он рассказывал Македе о свойствах книги, считая ее наделенной своевольным и злобным духом. Гарпократ даже говорил, что Книга появилась на земле из подземного царства.

Великий провидец называл себя хранителем и стражником Книги судьбы. У него за поясом был ключ от замка, замыкавшего цепь, с помощью которой Книга была прикована к стене. Никому из входящих в келью Гарпократа, даже солнечным жрицам, не разрешалось говорить вслух о Книге или же прикасаться к ней. И хотя Македа уже давно была солнечной жрицей и участвовала наравне с другими жрицами в обрядах, посвященных Великому Солнцу-Ра, она также не могла произносить вслух название могущественной Книги. Но она никогда и не прикасалась к ней и к цепям, удерживающим ее. Однако, когда Великий провидец листал ее в присутствии царицы, она видела на страницах множество загадочных и удивительных рисунков и чертежей, будоражащих любопытство и воображение. Колдовская книга притягивала царицу к себе, как волшебный магнит.

Что скрывали таинственные изображения, буквы и знаки – Македа не знала. Старик никогда не посвящал ее. Он был единственный в царстве Савы, кто владел сокровенным языком, умел читать Книгу и управлять демонами, скрывающимися в бесконечных строках и рисунках. Однажды он объяснил Македе, что Книга судьбы хранит в себе не только ответы на все вопросы человека, но и различные законы, управляющие судьбами людей и народов, и что она даже является пристанищем различных демонов, заселяющих мир. В общем, все, что было связано с Книгой, выходило за грань человеческого понимания и реального мира, было окружено ореолом таинственности и колдовства.

Когда Македа и Агирт подошли к келье старика, тот как раз стоял перед раскрытой Книгой и сосредоточенно вглядывался в таинственные буквы. Агирт поставил корзину царицы, почтительно поклонился и, выйдя наружу, замер, охраняя вход в келью.

Македа приблизилась к сосредоточенно сидевшему седовласому старцу и опустилась на небольшую подушечку возле ног старика, склонив перед ним свою голову:

– Приветствую тебя, Великий провидец. Вижу я, что ты опять занимаешься своим любимым занятием – составляешь и разгадываешь различные загадки и головоломки, – она вгляделась в знакомые и дорогие ее сердцу глаза старика и тепло улыбнулась ему.

Догадался ли он, что она скучала по нему и что хочет спросить? Но старик понял. Он слишком хорошо знал свою дочь Македу.

Македа могла лишь догадываться, что она – единственная дочь Великого провидца, потому что видела, что они похожи внешне и она, как и он, стремится к знаниям, обладает мудростью и проницательностью. Она чувствовала в своем сердце любовь к Провидцу и не раз задавалась вопросом, почему ее так тянет к старику и почему ей так хорошо и спокойно находиться рядом с ним. Она знала, что ее мать была солнечной жрицей, но она умерла, когда Македа была совсем маленькой. После этого маленькая Македа воспитывалась во дворце. Маленькой девочкой она однажды спросила Провидца, не знает ли он, кто ее отец. И получила твердый ответ, что ему это неведомо, а ей не стоит больше спрашивать об этом, особенно старейшин во дворце, если она хочет остаться жива. Тогда она испугалась и больше не задавала подобных вопросов. Но она была очень наблюдательной и давно заметила, что у Великого провидца, с которым у нее с детства установилась теплая, почти родственная связь, была такая же светлая кожа и такой же разрез глаз, как и у нее. Царицу мучили тайные подозрения о том, что, возможно, он и есть ее отец, но она никого не спрашивала об этом во дворце, принимая свое одиночество как данность, как волю богов.

– Рад видеть тебя, моя солнечная царица. Я ждал тебя сегодня. Это особенный день. Ты помнишь и знаешь это. Великая солнечная жрица умерла в этот день. Она была самой лучшей из всех, кого я знал. И она нуждается в нашей помощи, находясь в темном царстве Сета.

– Я знаю. Мы все принесли. Мы пойдем на гору, чтобы танцевать танец Семи покровов. Но прошу тебя, выслушай меня.

– Слушаю тебя, дочь моя, – в сердце Македы болью и трепетом отозвалась нежность, прозвучавшая в голосе старика.

– Сегодня ночью мне приснился странный и удивительный сон об иудейском царе. Имя его Соломон. Красотою и умом своим он подобен богу… Он разговаривал со мной. Обо всем спрашивал он меня, все было любопытно его уму и сердцу… – тут она запнулась и слегка покраснела, не в силах побороть охватившее волнение. Но Великий провидец заметил смятение царицы и хитро прищурился.

– Продолжай, дитя мое. По-видимому, царь Соломон разговаривал с тобой не только о мироздании? – спросил он деликатно. Но вопрос его так и остался без ответа.

После паузы Македа снова заговорила:

– Государственная казна истощается от того, что перестали как прежде ходить через нашу страну торговые караваны. Царь Соломон заключил торговые соглашения с Хирамом, иудеи по приказу своего царя строят прочные и вместительные корабли на верфях в Тире. Его начальники предлагают богатым купцам и торгующим государствам заключать с ним договоры на использование его судов для перевозки грузов и торговли. Морские пути кажутся иноземным купцам легче и быстрее, чем обычные караванные тропы. Я хочу нанести визит царю Соломону и попробовать уговорить его сотрудничать с царством Савы. Я пришла, чтобы узнать у тебя: стоит ли мне отправляться в столь далекий и опасный путь или нет? Что думаешь ты?

– Ты полна решимости, моя солнечная царица! И тебе не нужен мой ответ. Потому что ты сама уже приняла правильное решение. Но одно лишь могу сказать тебе: сейчас ты должна подождать! Твое время ехать к нему еще не пришло. Всему свое время, дитя мое. Пройдет немного времени, и тебе будет знак от богов, что настала пора, и ты должна поехать к нему. Соломон – великий и мудрый царь. Он владеет тайными знаниями, управляет таинственными и бесплотными духами, зверями и птицами. Но и ему нужно время, чтобы принять верное и нужное тебе решение, и тогда он подарит тебе то, что ты давно уже ждешь и заслуживаешь! Об одном прошу тебя, моя солнечная царица. Когда ты будешь в его покоях, помни, что не покориться ты к нему пришла (ты слышишь: не покориться!), ибо ты южная царица и поклоняешься Солнцу, – а иные цели ведут тебя вперед, навстречу благоденствию Савы и твоему народу. Бог царя Соломона – другой бог. Жди знак, Савская царица!

– Спасибо тебе. Я рада слышать то, что ты говоришь мне, – и, помолчав, она заговорила о другом: – Я рада видеть тебя. Ты пойдешь со мной на обряд? – тихо спросила она старика.

– Зачем мне идти туда? Мои ноги слишком слабы, чтобы подниматься так высоко. И мне необязательно идти наружу, чтобы понять, что скрыто внутри.

– Агирт – сильный воин. Он мог бы отнести тебя на руках, – не могла не предложить Македа, хотя заранее предвидела, что ответит Провидец.

– Нет. Это тяжело даже для такого воина, как Агирт. Иди. Я послушаю, что расскажет мне Горбатая гора здесь. Приходи после обряда. Я расскажу тебе кое-что очень важное для тебя!

– Хорошо, – сказала Македа и выскользнула за дверь, где ее дожидался воин. Дойдя до жрицы, которая сидела ближе всех к выходу из пещеры, Македа перевернула перед ней песочные часы и сказала:

– Переверни десять раз и ударь в колокол.

Однако она могла бы этого и не говорить, потому что жрица и так знала, что ей делать. Ведь обряд совершался ими два раза в год, в начале и конце летнего периода.