ГЛАВА 3
На краю стола возвышалась конструкция, смутно напоминавшая приспособление для приготовления фондю: тусклая бронзовая чаша на раскидистых ножках, под которой трепыхался огонёк. Под его воздействием вязкая бордовая масса, наполнявшая чашу, тихонько бурлила, словно граф готовил некое кровавое варево.
Сам он сидел за столом, откинувшись на спинку обитого зеленым бархатом кресла. Стоявший позади него мистер Фарроуч угрюмо морщился.
— Сядь, — граф даже не обернулся.
— Благодарю, ваше сиятельство, но это ни к чему, — стиснул зубы тот.
— Я сказал: сядь, — повысил голос граф и добавил уже мягче: — Так мне будет проще общаться с мисс Кармель: чтобы не передавать каждый раз бумаги через голову.
Я понимала, что он лжёт. Мистер Фарроуч понимал, что он лжёт.
Камердинер насупился ещё больше, но подчинился приказу с явным облегчением, отставив ногу немного в сторону.
Кенрик Мортленд протянул мне листки и перо. Я приняла их и, не дожидаясь приглашения, села. В конце концов, будь граф джентльменом, давно бы догадался сам это предложить. Однако отвратительный инцидент с супругой, свидетельницей которого я только что стала, автоматически лишил его права так называться.
— Что это вы делаете, мисс Кармель?
— Читаю договор, милорд.
— Вы… что? — он внезапно откинул голову и расхохотался.
— Тогда верните-ка перо, а то чего доброго внесёте правки.
— В этом нет необходимости, милорд.
— Вы мне не доверяете?
— Нет, милорд. Это не входит в перечень моих обязанностей.
Я потянулась, чтобы поставить свою подпись, но последний пункт заставил меня нахмуриться.
— Милорд, я не знала, что знак принадлежности к дому является необходимым условием.
— Это стандартный договор, — пожал плечами граф.
— Нельзя ли убрать эту строку?
— Это исключено. Нанимая работников, мы тоже идём на определённый риск и хотим быть уверены, что вы не смоетесь раньше времени, прихватив наши фамильные ложки.
— Однако это является существенным ограничением.
— Пункт всего лишь формальность. Никто не собирается этим злоупотреблять. Знак будет снят по истечении срока действия договора.
Мне это совсем не понравилось, но делать нечего. Немного помедлив, я поставила свою подпись. Едва я сделала последний росчерк, граф вырвал у меня листки и передал их мистеру Фарроучу.
— Чудно. Как видите, ничего страшного не произошло: молния не прорезала небо, а у меня не выросли черные крылья.
Стоило ему это произнести, как за окном послышались отдалённые раскаты грома, будто небо оценило шутку и усмехнулось в ответ.
Граф передвинул давешнюю бурлящую конструкцию в центр. Затем выдвинул ящик рабочего стола и достал оттуда штемпель — похожим мистер Фарроуч только что поставил печать на обоих экземплярах договора. Только у этого приспособления была костяная ручка, а сам он заканчивался стальным узором, очертаниями напоминавшим замок.
— Что здесь? — Я кивнула на перекатывающуюся в чаше отвратительную багровую массу.
— Кровь девственниц.
— Вы шутите.
— Разумеется. Где бы я нашёл её в таком количестве.
Я вспыхнула от этой гадкой шутки.
— Протяните руку.
Послушно закатав рукав я, не без внутреннего трепета, подчинилась.
— Не люблю причинять боль, но таковы правила.
Лжец. Не нравилось бы, перепоручил бы это мистеру Фарроучу, который, похоже, исполнял при нём не только роль камердинера, но и личного помощника и секретаря.
Граф меж тем обмакнул литой рисунок в смесь и тут же прижал к моему запястью с внутренней стороны. Было не просто больно. Ужасно больно. И горячо. Я закусила губу, чтобы не закричать.
— Ну, вот и всё.
Запястье немедленно вспухло в том месте, где новый хозяин поставил клеймо. Там теперь красовался смачный ожог, в расплывшихся контурах которого едва угадывался замок. Рисунок начал на глазах темнеть и приобретать четкость. Через минуту там уже красовался тёмно-синий оттиск замка, по краю которого шла изящная надпись: «Собственность Ашеррадена». О варварской процедуре напоминала лишь сохраняющаяся по краям припухлость.
— Я могу идти, милорд?
— Да, на сегодня вы свободны. А с завтрашнего дня приступайте к занятиям. Классная комната уже подготовлена.
— Благодарю, милорд. Доброй ночи.
Я поднялась и направилась к выходу. Свет уже погасили, и в коридоре снова было темно. Меня всё ещё немного трясло, ноги дрожали, а запястье пульсировало от тянущей боли. Сейчас я была не способна даже на такой пустяк, как извлечь энергию из окружающих предметов, чтобы осветить путь. Для этого нужна какая-никакая концентрация, а сегодняшний день полностью меня вымотал. К тому же рядом не было ни единой души, которой я могла бы оказать эту услугу. Я же таковой не считалась.
Пару раз я свернула не туда. Наконец мне удалось отыскать парадную лестницу. Покачиваясь, я сделала несколько шагов наверх.
— Мисс Кармель.
— Ты ещё не спишь, Ярик?
Он стоял у подножия лестницы со свечой в руке.
— Нет, мисс. Вы голодны?
Я благодарно кивнула, забыв, что он не мог меня оттуда видеть. Потом спохватилась:
— Да. Очень голодна.
Лакей тут же очутился возле меня, и я оперлась о предложенную руку.
— Спасибо, Ярик.
— Не стоит благодарности, мисс. Я подумал, что господа могут забыть о такой малости, как покормить вас. Не со зла, конечно. Просто они… мм…
— …иногда забывают, что мы тоже имеем потребности?
Мальчишка смущенно кивнул.
— Симона приготовила сегодня отменный капустный пирог. Я припрятал для вас кусок.
— Да ты просто ангел, Ярик!
— Нет, мисс, я лакей, — удивлённо отозвался тот, и я чуть не прыснула от смеха.
Очаг и печи в кухне уже погасили, но от их стенок всё ещё исходило тепло. Двух зажжённых свечей вполне хватило, чтобы разглядеть оставленный на столе ужин. Ярик заботливо прикрыл его салфеткой. Когда мы вошли, сидевшая на скамье девушка вскочила, и я узнала нянечку.
— Добрый вечер, мисс Кармель.
— Здравствуй, Беула.
Помимо обещанного куска пирога мне ещё плеснули сидра. Голову, и так кружившуюся от всего пережитого, совсем повело.
— Скоро перестанет болеть.
— А?
Я растерянно перевела взгляд вниз, на запястье. Беула закатала рукав и продемонстрировала точно такой же штемпель, разве что линии были совершенно четкими и никакой опухоли не наблюдалось.
— У меня тоже, — ухмыльнулся Ярик и последовал её примеру. — Да у всех слуг здесь такие.
— Почти у всех… — заметила Беула.
— Поэтому я и сказал: у слуг, — возразил мальчишка.
— А как это работает?
Ярик кивнул на стену за моей спиной. Я обернулась и увидела висевшую недалеко от входа дубовую пластину, наподобие той, на которую вешают ключи. Только вместо крючков в неё были вделаны колокольчики. Каждый имел индивидуальную форму, расцветку и, готова поклясться, звучание. Они были изготовлены из самых разных материалов. Были тут и алюминиевые, и простые жестяные, медные, оловянные, латунные и даже большой бронзовый. Внизу шли надписи, две из которых гласили: «Беула» и «Ярик». Я перевела взгляд на последний серебристый колокольчик, покрытый чернёным орнаментом и поблескивающими бериллами. Надпись гласила: «Мисс Аэнора Кармель».
— Когда хозяевам требуется наша помощь, они просто звонят в колокольчик, и у нас начинает…
— …зудеть рука, — догадалась я.
— Да, — поморщился Ярик, — и тогда лучше пошевеливаться: чем больше медлишь, тем сильнее зудит.
— А… если и вовсе не откликнуться?
Для меня этот вопрос был как нельзя актуален.
— Я как-то раз попыталась, — пожаловалась Беула, — виконт не отпускал. Сказал, хочет поглядеть, что за это сделает маменька. Так я в кровь руку разодрала и всё-таки не утерпела, побежала к миледи. Меня тогда наказали и за медлительность, и за то, что ослушалась виконта.
— Граф обещал, что тут не будет злоупотреблений…
— Ага, как же! — хмыкнул Ярик, и моё сердце неприятно сжалось.
В глубине души я знала это с самого начала.
— Спасибо за пирог, Ярик, Беула. Я сегодня очень устала и хочу подняться к себе.
— Конечно, мисс Кармель, я вас провожу.
— Спасибо, Ярик.
Уже на выходе я вспомнила:
— Беула, мои наряды, как выяснилось, не соответствуют… стандартам Ашеррадена. Где можно заказать одно-два простых серых платья в ближайшее время?
Девушка ответила понимающим взглядом.
— В трёх с небольшим милях отсюда есть деревушка Мист-Хиллз. Спросите тамошнюю портниху, миссис Сьюэлл, она вам поможет. А пока я могу одолжить вам подходящий наряд.
Я от души поблагодарила её.
— Доброй ночи, Беула.
— Доброй ночи, мисс Кармель.