Разгон «революционных центров» полиция решила начать с «Одеона». На рассвете 14 июня полицейские соединения заняли все подходы к театру, его террасы, а также несколько соседних домов. Получив предупреждение, служба безопасности Комитета революционных действий «Одеона» предприняла перегруппировку и отступила, оставив внутри здания лишь несколько сот человек (в том числе около тридцати раненых и тех, включая женщин и подростков, кто являлся каждый день, чтобы «участвовать в революции»).

Служба охраны порядка (в этот отряд внедрились с десяток агентов ЦРУ) была готова отстаивать «Одеон» до конца… К 9 часам утра в район театра прибыли полицейские власти во главе с префектом Гримо; они начали подготовку к штурму здания… (В книге «В мае делай что угодно» Гримо будет утверждать, что приехал один до прибытия полицейских отрядов. Однако на самом деле уже в 6 часов утра все подступы к «Одеону» были перекрыты.) Я остался в здании… Изнутри было ясно, что дальнейшее сопротивление и оборона «Одеона», в котором не оставалось левых политических деятелей, не только лишены смысла, но и привели бы к бесполезному кровопролитию. Главный вход был заперт огромной цепью, и я воспользовался боковой дверью. Пробравшись к префекту Гримо, я сообщил ему, что внутри здания находятся только «не участвующие в войне» люди и что, следовательно, необходимо договориться об эвакуации помещения… Было достигнуто соглашение, по которому невооруженные лица могли покинуть «Одеон», причем

полиция не должна была задерживать или регистрировать их. Постепенно — в присутствии иностранных журналистов—

«Одеон» был эвакуирован.

Последним вышел я и, несмотря на достигнутое соглашение, оказался среди тех, кого полиция арестовала.

В заключение предоставим слово префекту Гримо, который рассказывает о майских событиях 1968 года следующим образом: