Глава 17

Аллегра вдруг почувствовала, что ей не хватает воздуха, В смятении она уставилась на Чарлза. Он отвезет ее в Англию? Но она не хочет уезжать, и уж точно не с ним. Ее взгляд метнулся к неподвижному лицу Шахина.

Он отсылает ее прочь!

Застыв на месте, с пересохшим горлом, она лихорадочно размышляла. Милостивый Боже, он не может так поступить! Особенно после минувшей ночи. Между ними, конечно, еще оставались тайны, но единственное, чего она боялась, — это провести остаток жизни без него. Аллегра поняла, что их связывает нечто большее, чем секс, и она отказывалась просто взять и уехать. Она посмотрела на Шахина, но его взгляд не сказал ей ничего. Хотя она не могла прочитать его мысли, его поза выдавала напряжение. Не отрывая взгляда от Шахина, она коснулась локтя Чарлза:

— Ты не оставишь меня на минуту с Шахином?

— Но, Аллегра…

— Пожалуйста, Чарлз.

Словно вспомнив другие ситуации, когда она была так же настроена настоять на своем, виконт резко кивнул и, не сказав ни слова, вышел из шатра в сопровождении Хакима. Оставшись наедине с Шахином, Аллегра вся сжалась, пытаясь сосредоточиться, в надежде, что все разъяснится. Почувствовав на себе его взгляд, она поежилась. Он наблюдал за ней с отрешенным видом, словно посторонний. Обескураженная, она попыталась проглотить ком в горле, но безуспешно.

Мужчина, стоявший перед ней, не имел ничего общего с тем, кто сжимал ее в объятиях прошлой ночью и возносил к высотам страсти, о которых она даже не мечтала. На нее смотрел незнакомец, непроницаемый взгляд которого, как ей казалось, она начала понимать. Собравшись с духом, Аллегра облизнула пересохшие губы и постаралась не дрожать перед его леденящим взором.

— Почему ты отсылаешь меня? — спросила она дрогнувшим голосом.

— Потому что ты мне больше не нужна.

От жестокой резкости его ответа ее голова дернулась назад, как от удара. Внезапно ей стало трудно дышать. Не может быть, чтобы он так думал! Особенно после того, что их связывало. Тепло медленно вернулось к ее заледеневшим конечностям, и она выпрямилась в полный рост.

— Я тебе не верю.

— Дело твое, моя дорогая. Но это правда.

Пожав плечами, он отвернулся от нее и шагнул к столу, на котором были разложены географические карты. Разгладив одну из них, он принялся внимательно изучать нанесенную на нее схему, но Аллегра не поверила в его демонстративное равнодушие. Хотя выражение лица Шахина не изменилось, на его щеке билась жилка. Он явно пытался что-то скрыть. Она была уверена, что за его показной жестокостью что-то таится. Сожаление? Боль? Ее сердце гулко забилось. Нассар… Он готовится к схватке с ним и как шейх должен защитить своих людей. Защитить то, что считает своим.

Защитить ее.

Может, поэтому он послал за Чарлзом? Может, это и есть настоящая причина его внешней холодности? Может, поэтому он пытается убедить ее, что она безразлична ему и может возвращаться в Англию вместе с Чарлзом? Это было единственно возможное объяснение. Он опасается, что при нападении на лагерь подручные Нассара снова захватят ее. Что ж, с ней этот фокус не пройдет. Она не допустит, чтобы ее погрузили на корабль, как какой-то товар. Она огненная женщина и останется с ним. Она — его судьба.

— Я не поеду, — упрямо заявила она.

Шахин надменно выпрямился. Несмотря на показное спокойствие, его темные глаза потемнели от гнева.

— Видимо, я недостаточно ясно выразился, Аллегра, — презрительно обронил он. — Тебе нечего здесь делать.

— Здесь ты. Это все, что имеет значение.

С большей уверенностью, чем она чувствовала на самом деле, она шагнула вперед и притянула его голову к себе. Его тело поддалось, уступив ее нажиму. Это был знак, заставивший ее сердце воспарить в небеса. Но в следующую секунду сильные руки схватили ее за плечи и отстранили.

— Похоже, у тебя сложилось ошибочное впечатление, будто я хочу, чтобы ты осталась.

— Прошлой ночью ты именно этого хотел, — сердито отозвалась она.

Она права, несколько часов назад он выкрикивал ее имя в разгар занятий любовью, требовал ее страсти. Той самой, которую она таила от других любовников и радостно дарила ему. Он был единственным мужчиной, которому она отдалась самозабвенно и искренне, ничего не прося взамен. Немыслимо, что он больше не хочет ее. Она никогда бы не раскрыла ему свое сердце, не будь уверена, что ничем не рискует.

— Я не отрицаю, что у тебя есть чем привлечь мужчину, дорогая. — Он протянул руку и небрежно коснулся ее груди. — Но не путай похоть с привязанностью.

— Как ты смеешь стоять здесь и говорить мне, что прошлая ночь ничего для тебя не значит? — резко бросила она.

— Но это действительно так, дорогая.

Он отвернулся от нее и снова принялся изучать карты, разложенные на столе. Сердце Аллегры сжалось. Неправда! Эта ночь не прошла бесследно для них обоих. Она верила в это всем сердцем. Впившись ногтями в ладони, Аллегра покачала головой. Он лжет. Она не понимала, откуда это знает, но была уверена в этом. Возможно, все дело в напряжении, которое сковывало его фигуру. Или в том, как его тело откликнулось на ее поцелуй. Он мог отрицать все, что ему было угодно, но прошлая ночь, несомненно, была важна для него. Возмущенно фыркнув, Аллегра схватила его за локоть и повернула лицом к себе.

— Пожалуйста, не делай из меня дуру, Шахин. Я имею некоторый опыт и могу определить, когда мужчина питает ко мне чувства.

— Все чувства, которые я питаю к тебе, находятся ниже пояса.

Грубая реплика заставила ее резко втянуть воздух.

— Ублюдок!

— Ты предпочла бы услышать ложь? — осведомился он.

— Значит, ты решил отправить меня назад, в Марракеш?

— Вообще-то ты едешь в Отман, чтобы сесть на поезд до Сафи. — Его спокойный отчужденный ответ привел ее в ярость. — Но я действительно отсылаю тебя прочь, как и собирался.

— С Чарлзом?

Он резко кивнул, сжав губы в тонкую линию. Мимо ее внимания не прошло, что при упоминании кузена в его глазах мелькнул гнев. Если он неравнодушен к ней, у него есть все основания для ревности.

— Как мило с твой стороны позаботиться о сопровождающем для меня, который не только ловок, умен, красив, но и отличный любовник, — произнесла он приторным тоном.

Как только она произнесла эти слова, маска безразличия спала с лица Шахина. В его темных глазах сверкнул огонь, и он уставился на нее с выражением, которое привело бы в трепет многих мужчин, но Аллегра не испугалась. Она боялась только одного: что он вычеркнет ее из своей жизни. О Боже, если бы только он поцеловал ее! Если бы заключил ее в объятия и сказал, что все это лишь тактический ход, что он только пытается защитить ее. Между ними повисло напряжение, настолько осязаемое, что ее кожа покрылась мурашками.

Шахин раздраженно покачал головой:

— Прости меня, дорогая, но мы оба знаем, что между шлюхой из борделя и дорогой куртизанкой нет особой разницы. — Небрежная грубость его слов подействовала на нее как пощечина. — Моему кузену хорошо заплатят за его хлопоты. Как и тебе.

— Как это понимать? — выдавила она, ощутив тошноту.

— Кажется, я предлагал своего жеребца за одну ночь в твоей постели, — отозвался он ровным гоном. — К сожалению, Абияда нет со мной, но ты получишь неплохую компенсацию, особенно если учесть, как искусно развлекала меня две ночи. Шафтсбери позаботится о том, чтобы мой поверенный в Лондоне перевел на твой банковский счет десять тысяч фунтов за оказанные услуги.

Аллегра потрясенно молчала. Боли не было, только оцепенение. Ни разу с той ночи, когда мать продала ее в бордель мадам Эжени, она не чувствовала себя настолько униженной. Ее снова продали, но на этот раз ценой было ее сердце. Неудивительно, что Чарлз оказался здесь. Чтобы так рано добраться до лагеря, надо было выехать из города затемно. Значит, Хаким отбыл отсюда еще прошлым вечером.

Милостивый Боже! Шахин послал этого юнца за Чарлзом вчера — до того как занялся с ней любовью. Выходит, прошлая ночь действительно ничего для него не значит. Совсем-совсем. С таким же успехом он мог провести ее в публичном доме. Эта мысль причинила ей такую боль, что Аллегра покачнулась. Жгучая и острая, она вгрызалась в ее внутренности.

Больше всего сейчас ей хотелось умереть.

Нет, он не узнает, как больно ранил ее, отвергнув. Она не доставит ему такого удовольствия. Набрав полную грудь воздуха, она выпрямилась, гордо вскинув подбородок. Легче было бы утонуть в темном омуте, чем встретить его взгляд, но она заставила себя посмотреть на него и подавила все чувства, которыми была переполнена ее грудь, — точно так же, как в ту первую ночь в заведении мадам Эжени.

Кроме одного.

Внутри ее медленно, но верно разгорался гнев, который вытеснил все остальные эмоции. Ярость поддержит ее, пока она не окажется в уединенном месте, где сможет зализать свои раны. Не стоит выставлять себя большей дурочкой перед этим мужчиной, чем она уже это сделала. Со смешанным чувством горечи и ожесточения Аллегра отвернулась от него и направилась к откинутому пологу, служившему дверью. Помедлив у выхода, она оглянулась через плечо:

— Может, я и шлюха, лорд Ньюкасл, но я не стыжусь того, кто я есть, и не скрываю этого. А вот вы прячетесь здесь, среди берберов, притворяясь не тем, кто вы есть на самом деле. — Она устремила на него жесткий взгляд. — Мне жаль вас, милорд. Даже Нассар, при всем его варварстве, более честен относительно себя и своих желаний.

Не дожидаясь ответа, она повернулась и вышла из шатра. Гнев заставлял ее держаться прямо, хотя и несколько сковывал походку. Она шла с высоко поднятой головой, устремив взгляд перед собой. Шахин молча смотрел ей вслед. Только когда она скрылась за одним из шатров, он издал низкий стон и, круто развернувшись, одним яростным движением смел все карты на землю. Вцепившись пальцами в края стола, он склонился над ним и закрыл глаза.

Ему понадобилось все самообладание, чтобы не броситься следом за ней. Он видел, как она вздрогнула, словно от пощечины, когда он сказал, что заплатит ей за услуги. Бледная и растерянная, она онемела от потрясения. Боже, какой же он мерзавец! Как он мог поступить с ней таким образом даже ради ее собственной безопасности? Ему следовало найти другой способ убедить ее уехать.

Его полоснула боль. С мучительным стоном Шахин схватил стол и отшвырнул его прочь. Издевательский смех отозвался громким эхом в его мозгу, когда стол с глухим стуком повалился на пол шатра. У него был другой выход, но он оказался слишком труслив, чтобы даже задуматься о нем. Он мог рассказать Аллегре правду. Объяснить, что он делает это ради нее, потому что любит ее и хочет защитить. А он любит ее, несмотря на все барьеры, которыми пытался отгородиться. Она похитила его сердце. Прошлая ночь всего лишь подтвердила то, о чем он давно догадывался. Сцепив пальцы на затылке, Шахин склонил голову и закрыл глаза. Отчаяние накатывало на него волна за волной. Он заставил Аллегру возненавидеть его. Но это лучше, чем потерять ее сейчас или в будущем. А он потеряет ее — точно так же, как потерял брата и любовь отца.

Солнце близилось к зениту, освещая небольшую группу всадников, направляющуюся на север по пустынной равнине. Впереди, указывая путь, скакали Джамал с Лейлой, за ними следовали Аллегра с Милли, замыкал кавалькаду Чарлз. За прошедшие два часа боль, терзавшая Аллегру, утихла, превратившись в тупое оцепенение, сковавшее все ее тело.

Она совершила немыслимое: пренебрегла одним из правил, которые поклялась никогда не нарушать. Влюбиться в одного из покровителей было непростительным грехом. И помоги ей Боже, если Шахин когда-нибудь это поймет. Это только позабавит его, а она и без того достаточно унижена. Ему так не терпелось сбыть ее с рук, что он обратился к ее последнему любовнику, чтобы поскорее избавиться от нее.

При виде Лейлы, которая присоединилась к ним, когда они собирались покинуть лагерь, в ее груди загорелась надежда. То, что Шахин отсылает с ними единственную дочь Халида, возможно, означает, что он лгал ей, чтобы заставить уехать. Но Лейла погасила эту надежду, едва та успела вспыхнуть, сообщив, что она обещала отцу навестить родственников в Отмане. Ее слова как кинжал вонзились в сердце Аллегры.

Сзади раздался крик, отвлекший ее от тягостных мыслей. Обернувшись через плечо, она увидела Чарлза, который стремительно несся к ним, сокращая расстояние. Догнав в считанные секунды Джамала, он что-то крикнул бедуину, указав налево. Проследив за его резким жестом, она ощутила сухость во рту. Вдалеке виднелся отряд всадников, направлявшихся к ним. Взглянув на Джамала и Чарлза, она увидела, что они обменялись несколькими словами, прежде чем повернуться к ней и другим женщинам.

— Мы в нескольких милях от Отмана! — крикнул Чарлз. — Джамал говорит, что там есть люди шейха Махмуда, которые защитят нас.

Глаза Милли расшились от страха.

— Я не могу скакать быстрее! — воскликнула она, покачав головой.

Ее панический возглас привлек внимание Джамала, дававшего указания Лейле, которая уже пустила свою лошадь в галоп. Когда бедуинка ускакала вперед, оторвавшись от них, Джамал подождал, пока Милли поравняется с ним.

— Я не оставлю вас, Милли. Пустите коня рысью. — Из-за акцента его слова прозвучали более резко, чем он намеревался, но ему удалось завладеть вниманием горничной. — Держитесь!

Аллегра едва успела увидеть, как Джамал шлепнул лошадь Милли по боку, а Чарлз проделал то же самое с ее лошадью. Все пятеро понеслись во весь опор к небольшому городу, уже видневшемуся на горизонте. Арабская кобылка Аллегры, казалось, без особых усилий перешла на более быстрый галоп. Видимо, умеренная скорость, с которой они передвигались до сих пор, позволила животным сохранить силы для рывка.

Вцепившись в поводья, Аллегра оглянулась назад, и ее сердце бешено забилось. Хотя с каждой минутой Отман становился ближе, расстояние между ними и преследователями сокращалось. Уже можно было ясно видеть всадников, размахивающих ружьями. Крик Милли заставил ее посмотреть направо, и она увидела еще один отряд, приближавшийся к ним с другой стороны. Стреляя в воздух и оглашая окрестности воплями, преследователи быстро окружили их маленькую кавалькаду, заставив остановиться. Это была примитивная, но испытанная тактика устрашения, и она сработала. Бросив взгляд на своих спутников, Аллегра могла сказать, что оглушающая какофония звуков оказала на них такое же воздействие, как на нее. Чарлз спорил с Джамалом, лицо которого становилось все более мрачным и неприступным. Он сказал что-то ее бывшему любовнику, и лицо того приняло не менее угрюмое выражение. Они замолчали, глядя на одинокого всадника, который выехал вперед. Аллегра повернула голову, и ее желудок сжался. Это был Нассар.

Когда шум затих, шейх отдал резкую команду, и несколько из его подручных спешились и стащили их всех с лошадей. Милли была единственной, кто протестовал, и Джамал поспешил на помощь испуганной женщине. Сжав ее руку, он что-то негромко произнес. Его усилия стоили ему удара по затылку. Он пошатнулся и привалился к горничной.

Поддерживая Джамала, Милли помогла ему присоединиться к остальным пленникам. Разоружив Чарлза и бедуина, люди Нассара заставили их всех выстроиться в одну линию. Некоторое время шейх молча изучал их, насмешливо выгнув густые черные брови, что только подчеркнуло его жестокие черты. Затем быстро спешился и, уперев кулаки в бока, медленно прошелся перед пленниками, прежде чем остановиться перед Лейлой, смотревшей на него со смесью гнева и страха. Странное выражение мелькнуло на его лице, когда он приподнял ее подбородок.

— Ньюкасл был прав. Ты действительно похожа на свою мать.

Прошипев что-то неразборчивое, девушка отшатнулась от его прикосновения и плюнула на землю.

— Не смей прикасаться ко мне, грязный убийца.

Вместо ответа Нассар ударил ее по лицу тыльной стороной ладони. Удар был таким сильным, что Лейла упала на колени, обхватив лицо руками. Чарлз с гневным возгласом шагнул вперед, но один из подручных Нассара остановил его. Джамал сдержался, но его лицо исказилось от убийственной ярости. Взглянув на Нассара, Аллегра увидела, что он изучает ее с насмешливой улыбкой. Она знала, что он думает, и постаралась придать своему лицу невозмутимое выражение.

— Что вам надо? — осведомился Чарлз со стальными нотками в голосе.

Повернув голову, Нассар с любопытством уставился на англичанина. Но Чарлз не дрогнул под его оценивающим взглядом.

— Ваши дамы, разумеется. — Его низкий смешок заставил Аллегру содрогнуться. Небрежно махнув, рукой, шейх отвернулся от Чарлза и бросил своим людям: — Убейте мужчин, а женщин доставьте в лагерь.

Охваченная ужасом, Аллегра рванулась из рук, которые удерживали ее на месте.

— Нет!

Ее возглас заставил Нассара остановиться. Медленно повернувшись, он устремил на нее неподвижный, как у рептилии, взгляд темных глаз. Аллегра похолодела от страха. Боже, как она его ненавидит! Ненавидит за то, что он вынуждает ее сделать. Его узкие губы побледнели от гнева.

— Ты смеешь сказать мне «нет», Аллегра? — поинтересовался он, шагнув к ней.

— Отпустите их, — тихо отозвалась она. — В обмен на их жизни и свободу я позволю вам делать со мной что пожелаете.

— Нет, Аллегра!

К резкому возгласу Чарлза присоединился протестующий голос Джамала:

— Остановись! Как ты можешь?

— О Боже! — выдохнула Милли.

— Зачем, Аллегра? — разрыдалась Лейла.

Не обращая на них внимания, Аллегра вздернула подбородок и встретила оценивающий взгляд Нассара со спокойной уверенностью, которой не испытывала. Она снова рванулась, и шейх кивнул мужчине, которой удерживал ее. Тот разжал руки. Нассар одарил ее наглой ухмылкой.

— Вы, как обычно, неправильно оценили ситуацию, моя красавица. Насколько я помню, в прошлый раз вы предложили такую же сделку. У меня нет времени для игр.

— Не совсем так, — возразила она, покачав головой. — Когда мы встретились в прошлый раз, я сказала вам, что сама выбираю мужчин, с которыми ложусь в постель. Если вы отпустите их, я выберу вас и ни в чем не откажу. Моей единственной заботой будет ваше удовольствие.

— Неплохо сказано, Аллегра. Но, видишь ли, я сам могу взять то, что пожелаю.

— Зачем лишние хлопоты? Я предлагаю вам полную покорность.

Проглотив подкатившую к горлу желчь, она шагнула вперед и медленно опустилась на колени, распростершись у его ног. Ее движения были подчеркнуто раболепными. Воздух огласился протестами ее друзей, но Аллегра отрешилась от всего. Она ждала ответа Нассара, стараясь подавить дрожь отвращения. Нельзя допустить, чтобы он догадался, как мерзка ей сама мысль о близости с ним. Ей понадобится ее умение и сила воли, чтобы сделать то, что она задумала, но ставка — жизни ее друзей. Нассар долго молчал, и она молилась, чтобы он согласился. Присев на корточки, шейх схватил ее за подбородок и заставил посмотреть на него.

— Ты даешь слово? — спросил он.

В его голосе отчетливо прозвучала угроза. Если она нарушит их соглашение, он наверняка забьет ее до смерти. Перед ее мысленным взором мелькнуло лицо Шахина, и сердце болезненно сжалось в груди. Без него смерть была бы наверняка предпочтительнее. Но не успела эта мысль возникнуть в ее сознании, как неистовая натура Аллегры отринула ее. Она выживет, как делала это всегда. Ее жизнь не закончится в марокканской пустыне под ногами такого изверга и садиста, как Нассар.

— Обещаю.

Она кивнула, твердо встретив его холодный взгляд.

— Отпустите их!

Слова Нассара прозвучали резко, как удар хлыста.

Аллегра вздрогнула, вспомнив, как он угрожал подвергнуть ее порке в их прошлую встречу. Опять раздались протесты, но она осталась там, где была, — у ног Нассара, смиренно склонив голову.

— Я одобряю твое поведение, свет очей моих, — произнес Нассар, похотливо изогнув тонкие губы, и снова приподнял ее подбородок. — Ты убедишься, что я могу быть весьма щедрым, если угодишь мне. Для начала можешь полюбоваться, как твои друзья доберутся до ворот Отмана.

— И я могу положиться на ваше слово, что ваши люди не последуют за ними вдогонку?

Угольно-черные брови Нассара сошлись на переносице в гневной гримасе, подчеркнувшей зловещее выражение его лица.

— Да, — рявкнул он, резко отпустив ее подбородок. — На мое слово можно положиться. Твои спутники мне не слишком интересны.

Аллегра облегченно вздохнула, сообразив, что все это время она задерживала дыхание. Нассар схватил ее за руку и поднял на ноги. Покачнувшись, она вынуждена была опереться на него, борясь с отвращением. Она видела, как Чарлз, яростно блеснув глазами, шагнул к ней, но его остановил кинжал, приставленный к его горлу в следующее мгновение. Испуганная, что он может лишиться жизни в тщетной попытке спасти ее, она свирепо уставилась на него:

— Не надо, Чарлз. Я приняла решение.

— Не делай этого.

Кинжал глубже впился в его горло, и на лезвии появилась капелька крови.

— Ради Бога, Чарлз! Уходи. Позаботься о Милли.

Гнев в его глазах уступил место отчаянию, когда он осознал всю безнадежность их положения. Их слишком мало, и любая попытка спасти Аллегру окончится только гибелью его и всех остальных. С болью в сердце она наблюдала за сменой выражений на его лице. Она понимала, каких усилий ему стоило отвернуться от нее и убедить остальных направиться к лошадям. Милли яростно протестовала, но Джамал осадил ее, шепнув что-то на ухо. Лейла отказалась сойти с места, но Чарлз не слишком деликатно схватил ее за локоть и потащил к лошадям. С залитым слезами лицом она не сводила взгляда с. Аллегры, пока тот не заставил ее забраться на лошадь. Спустя несколько минут маленькая кавалькада понеслась к городу и к своему спасению. Нассар нетерпеливо схватил ее за локоть и потянул в противоположном направлении. Аллегра повернула голову и посмотрела на него.

— Вы сказали, что я могу убедиться, что они доберутся до города.

Нассар гневно нахмурился, но уступил, резко кивнув. Снова повернувшись к Отману, Аллегра смотрела, как ее друзья скрылись за городскими воротами. Когда они исчезли из виду, она содрогнулась. Пришло время выполнять сделку. Оцепенев от реальности того, на что она согласилась, она повернулась к Нассару и покорно склонила голову:

— Я к вашим услугам, ваше превосходительство.

На грани обморока от одной только мысли о предстоящем Аллегра слегка покачнулась, но сумела устоять на ногах. Нассар отдал несколько коротких приказов, и сильные руки посадили ее в седло. Спустя несколько мгновений она скакала назад, в пустыню.