Глава вторая

— Осторожнее, не наступи на мозги, — предупредил детектив Кев Паркер.

Сорокатрехлетнего Кева Паркера, детектива второго ранга, перевели в менее важное подразделение, где он и будет коротать остаток дней, забытый и заброшенный.

Рене Руис, его практикантка, посмотрела на свои модные замшевые туфли с узором «под леопарда». Один высокий каблук уже увяз в скользком месиве, вывалившемся из головы трупа.

— Какой ужас, Паркер! — заверещала она. — Что же ты не предупредил?

— Я предупредил. Только что.

— Чуть туфли не испортила.

— Неужели? Ну так знай, что на месте происшествия туфли меньше всего должны тебя волновать. А поскольку ты, видимо, своим умом не дойдешь, я повторю тебе еще раз: туфли на шпильках на работе носить не стоит. Ты ведь все-таки детектив, а не девица легкого поведения.

Руис сердито выкрикнула что-то по-испански.

— Это ты у матушки своей научилась? — спросил Паркер невозмутимо, разглядывая распростертое на полу тело.

Рене выбралась наконец из студенистой массы.

— Я требую, чтобы ко мне относились с должным уважением!

— Обещаю, — ответил он, даже не взглянув на нее. Все его внимание было сосредоточено на потерпевшем. Огромная рана на голове. Тот, кто убил его, явно перестарался. — Но только когда ты этого заслужишь.

Вот уже четыре года Паркер занимается подготовкой новичков. И никаких проблем с женщинами у него раньше не было, да и с выходцами из Латинской Америки тоже. А с Руис он работает меньше недели и уже готов задушить ее.

— Ты хоть детали какие-нибудь отметила? — спросил он. — Напомню: мы с тобой находимся на месте преступления.

Руис надула губы. Она, конечно, хороша необычайно, при взгляде на ее фигуру любой мужчина, если он не бессердечная дубина, превращался в идиота, пускающего слюни.

— Где твой блокнот? — спросил Паркер. — Ты должна все записать. Когда был звонок, кто и о чем тебе сообщил, в котором часу ты прибыла на место преступления. В каком положении находилось тело. Все, каждую мелочь. Если что-нибудь упустишь, я тебе заранее скажу, что будет дальше: в один прекрасный момент адвокат попросит тебя рассказать под присягой о какой-то мелочи, которую ты сочла несущественной. И дело тут же развалится.

В ответ на его тираду она огрызнулась:

— Дело ведешь ты. Оно твое. Почему бы тебе самому не заняться сбором улик, Паркер?

— А я и займусь, — ответил он. — Но тебе тоже придется подключиться, чтобы в другой раз не растерялась, когда меня рядом не будет.

Он осмотрел захламленную комнату. Один из полицейских, тот, что принял телефонный звонок об убийстве, стоял у двери. Второй, постарше, грузный и лысоватый, находился в другом углу комнаты. Звали его Джимми Чевалски. Паркер подошел к нему.

— Джимми, где следователь из офиса коронера?

Пока не закончится коронерское расследование, никто не имеет права даже проверить содержимое карманов убитого.

— Может быть, придется еще подождать. Она сейчас как раз на месте происшествия. Там либо убийство, либо самоубийство, — сказал Чевалски.

— Николсон?

— Да.

Паркер еще раз взглянул на труп:

— Ну а этот потерпевший, кто он?

Чевалски закатил глаза и произнес:

— Кев, перед тобой на полу — один из подлых адвокатишек, которые кормятся тем, что вытаскивают из тюряги законченных негодяев.

— Но, Джимми, человека нельзя убивать только за беспринципность, — заметил Паркер.

— Извините, пожалуйста, кто здесь за главного?

Паркер обернулся и увидел красивую брюнетку лет двадцати, в модном плаще, она стояла у двери черного хода.

— Я детектив Паркер. А вы кто?

— Эбби Лоуэлл. А подлый адвокатишка, лежащий перед вами на полу, — мой отец, Леонард Лоуэлл.

Джимми Чевалски присвистнул, Паркер же лишь сощурился. Он снял шляпу и протянул руку Эбби Лоуэлл. Она посмотрела на нее с брезгливостью, как будто боялась запачкаться.

— Примите мои соболезнования, мисс Лоуэлл, — произнес Паркер. — Мне очень жаль, что вы это услышали.

— Но не жаль, что вы это сказали? — уточнила она.

— В этом замечании не было ничего личного. Думаю, для вас не секрет, как мы, полицейские, относимся к защите.

— Нет, конечно, — ответила она, глядя на него испепеляющим взглядом. — Я сама учусь на юридическом факультете.

— Смею вас заверить, мы с равным тщанием расследуем все убийства, мисс Лоуэлл. Невзирая на то, кем был потерпевший.

— Это не вселяет в меня уверенности, детектив.

— В этом городе нет полицейского, который лучше меня расследовал бы убийства, — заметил Паркер.

— Почему же ты тогда не с нами, а, Паркер?

Это сказал Брэдли Кайл, детектив из отдела по расследованию убийств и ограблений — убойного отдела полиции Лос-Анджелеса. Работают там лихие парни. Паркер знает об этом не понаслышке, так как когда-то и сам был одним из них. В те времена он любил говорить, что здание, где располагалось их подразделение, — Паркер-центр — названо в его честь. Тогда казалось, что впереди его ждет только слава. Эти воспоминания всколыхнулись теперь в его душе, и ему стало горько и обидно.

Паркер хмуро посмотрел на Кайла:

— Ты что, на вечеринку пришел? Тебя вроде не приглашали.

Но Кайл, ни слова не говоря, приступил к осмотру места преступления. Его напарник, здоровенный детина со светлыми прилизанными волосами, в роговых очках, молча что-то записывал в блокнот. У Паркера появилось нехорошее предчувствие. Ребята из этого отдела не появляются на месте преступления просто так, ради любопытства. Они расследуют убийства, которые вызывают наибольший общественный резонанс, такие, например, как дело О. Дж. Симпсона, известного футболиста и актера, которого обвиняли в убийстве бывшей жены и ее любовника, или последнее нашумевшее убийство, в котором был замешан Роб Коул.

— Не лез бы ты на мое место преступления, Кайл, — заметил Паркер.

— А кто тебе сказал, что оно твое? — ответил Кайл.

— Оно произошло во время моего дежурства, вот оно и мое.

Но Кайл, казалось, не слышит его: он присел на корточки, разглядывая предполагаемое орудие убийства — старый спортивный кубок, весь вымазанный кровью.

Кайл делал карьеру в престижном отделе, в то время как Паркера оттуда выгнали. Кайл добрался теперь, можно сказать, до самого верха и никогда не упускал возможности покрасоваться перед телекамерой.

Паркер присел рядом с ним на корточки.

— Что ты здесь делаешь? — тихо спросил он. — Почему особый отдел заинтересовался убийством такой мелкой сошки, как Ленни Лоуэлл?

— Мы выезжаем туда, куда нас направляют. Верно говорю, Муси? — Кайл глянул на своего напарника.

Тот хмыкнул и продолжал записывать что-то в блокнот.

— Так что ты хочешь сказать? — спросил Паркер. — Ты хочешь сказать, что вы забираете у меня это дело? Но почему? О нем даже в газетах не будет ни строчки!

Кайл опять сделал вид, что не слышал вопроса, и поднялся. Практикантка, в своих дурацких туфлях, шагнула к нему.

— Детектив Кайл, — промурлыкала она, протягивая ему руку. — Я детектив Рене Руис. Как бы мне хотелось работать у вас!

Паркер тоже поднялся и уставился на свою напарницу.

— Практикантка Руис, вы закончили описание места преступления?

Она обиженно вздохнула и, бросив на Кайла кокетливый взгляд, отошла в сторону.

— Ты лучше сразу выброси ее из головы, Кайл, — сказал Паркер. — Она съест тебя со всеми потрохами, да к тому же она для тебя слишком высокая.

— Извините, — сказала, подходя к ним, Эбби Лоуэлл, — если мешаю вам выяснять, кто тут царь горы. — Она по-деловому протянула руку Кайлу. — Эбби Лоуэлл. Жертвой преступления является… вернее, был мой отец.

— Примите мои соболезнования, мисс Лоуэлл.

— Вы из особого отдела по расследованию убийств. Я видела вас по телевизору.

— Точно, — ответил Кайл, явно польщенный.

Паркер ожидал, что Эбби Лоуэлл скажет: «Слава богу, что вы приехали». Но она вместо этого вдруг спросила:

— А почему вы здесь?

— Простите, не понял вашего вопроса.

— Да ладно вам, детектив. Я прекрасно знаю, что за клиентура была у моего отца. Эти люди для вас интереса не представляют. Как вы полагаете, что здесь произошло?

— Убили человека. А мы как раз занимаемся расследованием убийств. Вы-то сами что по этому поводу думаете?

Эбби Лоуэлл обвела взглядом разгромленный офис.

— Я не знаю, — сказала она. — Может, это сделал какой-то недовольный клиент? Или кому-то понадобился документ, а отец не хотел его отдавать?

И тут она заметила сейф. Дверца его была открыта.

— Он держал там деньги.

— Ты проверил сейф, Паркер? — спросил Кайл.

Паркер повернулся к Чевалски:

— Джимми, ты осмотрел содержимое сейфа, когда прибыл на место?

— Конечно, детектив Паркер, — ответил тот подчеркнуто официальным тоном. На Кайла он даже не взглянул. — Когда мы с напарником прибыли сюда в девятнадцать ноль-ноль, мы оцепили место происшествия и позвонили в районный уголовный отдел. Осматривая помещение, мой напарник заметил, что сейф открыт. В нем находились только документы.

— А наличности там не было? — спросил Паркер.

— Нет, сэр. Денег мы там не видели.

— Но там были деньги, — настаивала Эбби Лоуэлл. — У него всегда там лежало не меньше пяти тысяч долларов.

— У вашего отца были разногласия с кем-то из клиентов? — спросил Кайл.

— Он не обсуждал со мной своих клиентов, детектив Кайл. Даже у таких подлых адвокатишек, как тут некоторые называли моего отца, есть некие этические нормы.

— Я в этом ничуть не сомневаюсь, мисс Лоуэлл. Но нам необходимо изучить досье его клиентов, — сказал Кайл.

— Ах да. Только сначала надо переписать Конституцию, — ответила Эбби Лоуэлл. — Это конфиденциальная информация.

— Ну, тогда хотя бы список его клиентов.

— Я учусь на юриста и кое-что соображаю. Пока судья не скажет, что я обязана предоставить вам этот список, никакой конфиденциальной информации из офиса отца вы не получите.

Лицо Кайла над белоснежным воротничком залила краска.

— Вы хотите, чтобы мы раскрыли убийство вашего отца, мисс Лоуэлл?

— Конечно, хочу, — резко ответила она. — Но все нужно делать по правилам.

— Вам не придется поступаться вашими убеждениями, мисс Лоуэлл, — вмешался Паркер. — Нам совершенно не обязательно изучать досье, составленные вашим отцом. Информацию о криминальной деятельности его клиентов мы можем получить в любую минуту. Когда вы разговаривали с Ленни в последний раз?

— В полседьмого. Мы собирались встретиться и поужинать в ресторане «Цикада». Я пришла туда чуть пораньше, выпила коктейль и позвонила ему по мобильному. Он сказал, что задержится. — Она смахнула набежавшую слезу. — Сказал, что вызвал курьера, который заберет у него конверт.

— Он не сказал, что в конверте?

— Нет.

— Вы не знаете, какой курьерской службой он пользовался?

— Да любой, лишь бы побыстрее и подешевле.

— Вы не знаете, приехал ли к нему курьер?

— Нет. Когда я говорила с отцом в последний раз, он все еще его ждал.

Паркер, нахмурившись, посмотрел на сейф. Посыльные, доставляющие почту на велосипедах, зарабатывают сущие гроши. Любой из них мог позариться на деньги.

— А кто позвонил в полицию? — спросил он, снова обернувшись к Чевалски.

— Звонок был, как всегда, анонимным.

— А какие-то офисы в этот час здесь работают?

— Нет, в такое время уже все закрыто. Тут рядом заправка, а чуть дальше по улице, на другой стороне, офис, где оплачивают освобождение под залог.

Паркер повернулся к Эбби Лоуэлл:

— А кто вам сообщил о смерти вашего отца, мисс Лоуэлл?

Она посмотрела на него так, как будто он пытался ее на чем-то подловить.

— Кто-то из полиции.

Чевалски красноречиво поднял руки вверх, давая понять, что это не он. Его напарник тоже отрицательно покачал головой.

— Кто-то позвонил вам. На мобильный, — уточнил Паркер.

— Да. А что вас так удивляет?

— И что вам сказали?

— Что моего отца убили. Меня попросили прийти в его офис.

— Можно мне посмотреть на ваш телефон?

— Я не понимаю, — сказала она, вынимая телефон из кармана плаща.

— Дело в том, что никто из Полицейского управления Лос-Анджелеса не стал бы вам говорить подобные вещи по телефону, — сказал Паркер.

Наконец до нее дошло, что имеет в виду Паркер.

— Выходит, я говорила по телефону с убийцей отца?

— Когда вам позвонили?

— Ну, минут двадцать назад. Я была в ресторане.

— В вашем телефоне есть определитель номера?

— Да. — Она включила телефон, на котором высветились все последние входящие звонки. — Этот номер мне не знаком.

— Можно я посмотрю? — сказал Паркер, протягивая руку.

Он нажал на кнопку, чтобы сделать ответный звонок, но никто не ответил.

— О боже, — выдохнула дочь Ленни Лоуэлла. Она изо всех сил старалась сдержать слезы.

— Надо разузнать, была ли хоть одна живая душа поблизости в период с шести тридцати до семи пятнадцати, — сказал Паркер, обращаясь к Чевалски.

— Понял, босс.

Паркер направился к столу убитого. Картотека была закрыта. Он обратился к женщине-криминалисту из своего отдела:

— Синтия, снимите отпечатки пальцев с этой картотеки.

— Ладно, Паркер, займись пока этим делом, — произнес Кайл. — Но не увлекайся. Если сверху поступят указания, тебя сразу же отстранят.

Паркер мрачно посмотрел на него, но тут у входа послышался новый голос:

— Ради бога, скажите мне, что причина смерти — обыкновенный инфаркт. Мне просто необходима «ненасильственная смерть», я так хочу домой, дождь же!

Дайана Николсон из коронерской службы округа Лос-Анджелес, очень привлекательная сорокалетняя женщина, пользовалась у сослуживцев-мужчин большим уважением. Без ее разрешения на месте преступления никто и бумажки не смел переложить.

— Ох, черт побери! — Дайана посмотрела на Паркера, потом на Кайла. — Паркер официально занимается расследованием этого дела, — заявила она. — И пока мне сверху не прикажут, я буду иметь дело с Паркером.

Не дожидаясь ответа, она надела перчатки и опустилась на колени рядом с трупом, чтобы приступить к осмотру.

В карманах брюк Ленни Лоуэлла оказалось сорок три цента, жвачка и заламинированный, выцветший, потрепанный билет тотализатора со скачек в Санта-Аните.

— Он всегда носил его с собой на счастье.

Голос, звучавший раньше так уверенно, был теперь едва слышен. Эбби Лоуэлл, глядя на красный билетик, уже не пыталась скрыть слезы.

Паркер осторожно тронул ее за локоть:

— Кто-нибудь может остаться с вами до утра, мисс Лоуэлл? Наш человек подбросит вас домой. А потом в удобное для вас время вы придете в участок, и мы поговорим о вашем отце.

Эбби Лоуэлл отдернула руку:

— Пожалуйста, не делайте вид, что заботитесь обо мне, детектив. Я сама прекрасно доберусь.

Она быстрым шагом вышла из комнаты.

Николсон первой нарушила молчание, опуская талисман Ленни Лоуэлла в конверт:

— А ведь он мог быть выигрышным.

Джейс возвращался к офису Ленни Лоуэлла пешком. Стоило ему завидеть вдали машины — и сердце у него сжималось от страха: он так и не понял, в какую сторону уехал его преследователь.

Он вел велосипед, переднее колесо которого уцелело, и одновременно опирался на руль, как на костыль. Нога у него страшно болела.

А вот и знакомая заправочная станция. Прислонив своего Зверя к стене, Джейс осторожно высунулся из-за угла: на освещенном пятачке у заправки было пусто.

У него заурчало в животе от голода. Чаевые Ленни Лоуэлла — двадцать долларов — все еще лежали в кармане. Можно купить газировку и шоколадный батончик.

За пуленепробиваемым стеклом сидел худой темнокожий парень в оранжевом тюрбане. При виде Джейса он испугался, схватился за микрофон и прокричал:

— Полицейские уже едут!

— Я не собираюсь грабить вас. Я просто хочу купить «Сникерс» и банку газировки, — сказал ему Джейс. Краем глаза он увидел маячок полицейской машины и похолодел. — Что тут произошло?

— Убийство, — ответил продавец. — Мой приемник настроен на частоту их рации.

— А кого убили?

— Они не говорят, — сказал продавец. — Только адрес сказали. — И вслух повторил адрес.

Это был адрес Ленни Лоуэлла.

Джейс подумал: когда бандит убил Ленни — до того, как попытался превратить Джейса в лепешку, или после? И то и другое возможно, если то, за чем охотился убийца, был действительно конверт, спрятанный сейчас под футболкой у Джейса.

Черно-белая полицейская машина медленно ехала по улице. Джейсу вдруг захотелось бежать куда глаза глядят. У него дрожали руки, когда он брал шоколадку из выдвижного лотка.

Патрульная машина повернула направо. Джейс наблюдал за ней и пил газировку. А потом сказал продавцу «пока» и пошел прочь, как ни в чем не бывало. Но колени у него дрожали.