15

Искушение святого Петра

На выходе из кабинета комиссара Паркера остановил младший офицер.

— Вам звонила какая-то дама, — сказал он. — Я просил ее перезвонить в 10.30, так что можно ждать звонка с минуты на минуту.

— Она представилась?

— Да. Какая-то миссис Форрест. Зачем звонит — не сказала.

«Странно», — подумал Паркер. Его расследование относительно роли миссис Форрест в деле Берты Гоутубед не привело ни к каким результатам, поэтому он на время выкинул даму в малиновой шляпке из памяти, решив вернуться к этому вопросу позднее. Внезапно ему пришла в голову мысль о том, что она, возможно, обнаружила у себя пропажу бокала и решила поручить розыски профессионалу. Его размышления были прерваны телефонным звонком — его спрашивала миссис Форрест.

— Это инспектор Паркер? Мне страшно неудобно вас беспокоить, но не могли бы вы дать мне адрес мистера Темплтона?

— Темплтона? — недоуменно переспросил Паркер.

— Да-да, Темплтона. Разве не так звали джентльмена, который приходил ко мне вместе с вами?

— Ах да… прошу прощения… я совсем забыл о том случае. Так вам нужен его адрес?

— У меня появились некоторые сведения, которые, я думаю, он будет рад услышать.

— Ну конечно. Вы можете свободно передать их мне.

— Ну, не совсем свободно, — донеслось из трубки, — вы все-таки лицо официальное, знаете ли. Я предпочла бы написать мистеру Темплтону в частном порядке, а уж он, если захочет, пусть расскажет обо всем вам.

— Ясно. — Мозг Паркера заработал с удвоенной скоростью. Пожалуй, не стоило советовать миссис Форрест написать мистеру Темплтону по адресу 110А, Пикадилли. Вряд ли это письмо найдет своего адресата. А если она заглянет туда и обнаружит, что портье не знает никакого мистера Темплтона, то забьет тревогу и скроется вместе с ценной информацией.

— Мне кажется, — сказал Паркер, — я не должен давать вам адрес мистера Темплтона, не спросив у него разрешения на это. Но вы можете позвонить ему…

— О да, вы совершенно правы. Он есть в справочнике?

— Нет, но я дам вам его номер.

— Большое спасибо. Простите, что я вас беспокою…

— Ну что вы, никакого беспокойства. — И Паркер ничтоже сумняшеся продиктовал ей телефон лорда Уимзи, что было весьма опрометчиво: ведь мнимая миссис Форрест немедля по справочнику установит, чей это номер на самом деле.

Дав отбой, Паркер сам позвонил по этому номеру.

— Слушайте, Уимзи, — сказал он, — я только что разговаривал с миссис Форрест. Она хотела написать вам. Адреса я не дал, но дал телефон, так что, если она позвонит и спросит мистера Темплтона, не забудьте, что это вы и есть.

— Чудненько! Любопытно, что понадобилось нашей прекрасной леди?

— Вероятно, она сообразила, что ее история была далека от совершенства, и решила внести в нее кое-какие поправки.

— Этак она запросто себя выдаст. Любой схематичный набросок всегда убедительнее тщательно проработанной картины.

— Согласен с вами.

— На самом деле, мне кажется, она сообразила, что Скотленд-Ярд навряд ли стал бы уделять столько внимания похождениям неверного мужа. И решила, что из такого мягкотелого дурня, как я, она, в отсутствие цербера-полицейского, запросто выжмет нужную ей информацию.

— Возможно. Тогда вы разбирайтесь с ней, а я пока займусь поисками того нотариуса.

— Задачка не из легких, не так ли?

— У меня есть одна идея, надеюсь, она сработает. Сообщу, если будут результаты.

Миссис Форрест позвонила спустя двадцать минут. Она изменила свое мнение: «Не сможете ли вы, мистер Темплтон, зайти ко мне этим вечером, часиков в девять, если это вас устроит? Мне хотелось бы поговорить с вами лично — я не могут доверить свою конфиденциальную информацию бумаге».

Мистер Темплтон с удовольствием принял ее приглашение. Этим вечером он совершенно свободен. Время его полностью устраивает. Он очень обязан миссис Форрест.

«Может быть, вы, мистер Темплтон, будете столь великодушны, что сохраните свой визит в тайне? Мистер Форрест и его ищейки все еще следят за мной, а соглашение о разводе должно быть подписано лишь в конце месяца. Мне сейчас совсем не нужны неприятности. Будет лучше, если вы доедете на метро до Бонд-стрит, а затем пешком дойдете до моего дома: если вы поедете на машине, ее придется оставить у подъезда, что вызовет подозрения, а если возьмете такси, то потом водитель сможет свидетельствовать против меня», — елейным голоском пояснила миссис Форрест.

Мистер Темплтон, как настоящий рыцарь, обещал последовать ее указаниям.

Миссис Форрест сказала, что будет ждать его в девять часов.

— Бантер!

— Да, милорд?

— Я ухожу. Меня просили не говорить куда, так что я не скажу. С другой стороны, мне не хотелось бы исчезнуть бесследно с лица земли — выражаясь фигурально, — поэтому я в запечатанном конверте оставляю адрес. Если я не вернусь до завтрашнего утра, меня можно будет считать свободным от моих обязательств, не так ли?

— Совершенно верно, милорд.

— Если по этому адресу меня не будет, думаю, придется поискать где-нибудь в другом месте — например, в Эппингском лесу или Уимблдон-Коммон.

— Очень хорошо, милорд.

— Кстати, вы сфотографировали отпечатки пальцев, которые я передал вам некоторое время назад?

— О да, милорд.

— Потому что, возможно, мистеру Паркеру они понадобятся для расследования, которое ему придется провести.

— Ясно, милорд.

— Это не имеет никакого отношения к моему сегодняшнему походу, вы понимаете?

— Безусловно, милорд.

— А сейчас принесите мне каталог Кристи. Я собираюсь пойти на аукцион, а потом пообедать в клубе.

И, выбросив из головы предстоящий визит, лорд Уимзи направил свои интеллектуальные и финансовые возможности на то, чтобы, повышая ставки, заставить раскошелиться своих оппонентов — задача, как нельзя лучше соответствовавшая его озорному настроению.

Питер — мистер Темплтон — честно выполнил данное обещание и пешком добрался до дома на Южной Одли-стрит. Как и в первый раз, миссис Форрест сама открыла Дверь. Тот факт, что у нее, по всей видимости, не было ни служанки, ни компаньонки, на первый взгляд показался ему весьма необычным. Однако затем лорд Уимзи решил, что наличие дуэньи хотя и оправдывало бы миссис Форрест в глазах общества, но при определенных обстоятельствах могло бы оказаться для нее губительным. Похоже, эта дама придерживалась вполне здравого принципа: никаких сообщников. Многие злоумышленники, вспомнилось ему, «погибли вотше, не сумев соблюсти правил простых — их не больше пяти».

Миссис Форрест извинилась за то, что доставила мистеру Темплтону столько неудобств.

— Видите ли, я никогда не знаю, следят за мной или нет, — объяснила она. — Чистой воды издевательство. С учетом того, как муж обращался со мной, пока мы жили вместе, это просто чудовищно.

Ее гость согласился, что мистер Форрест должен быть настоящим чудовищем, хотя про себя и заметил, что чудовище это, скорее всего, вымышленное.

— Итак, вы, наверное, гадаете, зачем я пригласила вас сюда, — продолжала очаровательная леди. — Прошу вас, присядьте. Да-да, на диван. Что вам предложить: виски, кофе?

— Кофе, если можно.

— Дело в том, — сказала миссис Форрест, — что с тех пор, как мы виделись с вами, у меня появилась информация по поводу того дела. Я сама была в похожем положении (легкая усмешка)… и очень сочувствую жене вашего друга.

— Сильвии, — проворно вставил Уимзи. — О да! Она, конечно, женщина резкая, но в данном случае у нее были все основания так себя вести. Бедняжка! Ужасно чувствительная — до сих пор не может прийти в себя, знаете ли.

— Еще бы. — Миссис Форрест покачала головой в причудливом тюрбане. Замотанная по самые брови в золотистую ткань, с двумя полумесяцами осветленных волос, прилепленными к щекам, в экзотическом восточном костюме, украшенном вышитыми драконами, она выглядела как юный принц из сказок «Тысячи и одной ночи» Ее пальцы, унизанные кольцами, так и порхали над кофейными чашками.

— Так вот, я очень серьезно отнеслась к вашим словам, и хотя — как я уже говорила — это не имело никакого отношения ко мне, я заинтересовалась этим делом и упомянула о нем в письме к своему другу — тому, который был у меня тем вечером.

— О, — произнес Уимзи, принимая чашку с кофе из ее рук, — очень мило с вашей стороны.

— Он — мой друг — сейчас находится за границей. Письмо не сразу попало к нему, поэтому ответ пришел только сегодня. — Миссис Форрест несколько раз отпила из чашки, словно пытаясь собраться с мыслями, и продолжала: — Его письмо меня слегка удивило. Он напомнил мне, что после ужина ему стало душно, и он открыл в гостиной окно — вот это, — которое выходит на Одли-стрит. Под окном он заметил машину — небольшую, с поднятым верхом, черную или темно-синюю, в общем, темную. И вот, пока он глядел на нее — просто так, знаете, как это бывает, — из дома вышли мужчина и женщина, но не из нашего подъезда, а из другого — на один или два левее, — сели в машину и уехали. Мужчина был в смокинге, и мой друг решил, что это мог быть ваш знакомый.

Лорд Питер, поднесший было чашку к губам, замер, внимательно прислушиваясь к ее рассказу.

— А девушка тоже была в вечернем платье?

— Нет — и это моему другу показалось особенно странным. Она была в обычном темном костюме и шляпке.

Лорд Питер постарался поподробнее вспомнить одежду Берты Гоутубед. Неужели он наконец-то докопался до правды?

— Хм… это очень интересно, — пробормотал он. — А больше ваш друг ничего не запомнил?

— Нет, — миссис Форрест с сожалением вздохнула, — но он пишет, что мужчина обнимал девушку за талию, словно она нехорошо себя чувствовала, и говорил: «Свежий воздух пойдет тебе на пользу». Но вы не пьете ваш кофе!

— Прошу прощения. — Уимзи отвлекся от своих размышлений. — Я пытался кое-что сопоставить, так сказать, сложить два и два. Ах да, кофе… Вы не будете против, если я вылью этот и попрошу вас налить мне другой, без сахара?

— О, прошу прощения! Мне казалось, мужчины всегда пьют черный кофе с сахаром. Дайте мне чашку — я его вылью.

— Позвольте, я сам. — На столе не было мисочки для опивок, поэтому Уимзи быстро вскочил на ноги и вылил кофе в цветочный ящик, стоявший на подоконнике. — Вот и все. А как вы — выпьете еще чашечку?

— Благодарю, для меня это слишком — потом не смогу уснуть.

— Совсем немного!

— Ну что ж, если вы настаиваете. — Она наполнила обе чашки и отпила из своей. — Собственно, это все, что я хотела вам рассказать. Думала, вы захотите знать.

— Весьма любезно с вашей стороны, — сказал Уимзи. Они еще немного поговорили — о театре («я, знаете ли, редко выбираюсь из дому; все из-за этого бракоразводного процесса») и книгах («обожаю Мишеля Арлена»). «Читали ли вы Влюбленных юношей?» — «Нет — совсем недавно заказала их в библиотеке. Может быть, вы мистер Темплтон. хотите чем-нибудь перекусить? Выпить? Бренди? Ликер?» «Нет, благодарю вас. Кажется, мне уже пора спать».

— Нет, прошу вас! В эти длинные вечера чувствуешь себя такой одинокой! — В ее голосе сквозило отчаяние. Лорд Уимзи снова сел на диван.

Миссис Форрест начала сбивчивый и путаный рассказ о своем «друге». Она стольким пожертвовала ради него! А сейчас, когда развод стал почти что свершившимся фактом, у нее появилось ужасное чувство, что ее друг уже не так пылок с ней, как в былые времена. Женщины переживают такое очень тяжело, да и вообще жизнь — нелегкая штука.

И так далее, и тому подобное.

Минуты летели, и у Питера возникло неприятное чувство, что она пристально наблюдает за ним. Она говорила торопливо, перескакивая с темы на тему, но как-то безжизненно, принужденно, тогда как выражение ее глаз свидетельствовало о том, что она тянет время, будто дожидается чего-то. Она напоминала ему человека, которому предстоит хирургическая операция: он знает, что ему станет лучше, но все равно тревожится за ее исход. Кое-как он поддерживал этот бессмысленный разговор, при этом перебирая в голове разные объяснения странному поведению собеседницы. Внезапно он осознал, что она — неуклюже, перебарывая себя — пытается соблазнить его. Сам по себе этот факт не показался Уимзи особенно удивительным. Он был достаточно богат, хорошо воспитан и привлекателен для того, чтобы за свои тридцать семь в достатке получать подобные авансы. И не всегда от женщин опытных. Ему встречались и совсем наивные, и те, кто старательно имитировал наивность. Однако столь неприкрытое заигрывание со стороны женщины, у которой, по ее собственным словам, имелись и муж и любовник, выходило за рамки всех его предыдущих опытов. Кроме того, она не вызывала в нем никакой ответной реакции. Миссис Форрест казалась достаточно миловидной, однако, она отнюдь не привлекала его. Несмотря на яркий макияж и необычное одеяние, она выглядела какой-то бесполой. Паркер — человек с жесткими представлениями о морали и ограниченным кругозором — не был чувствителен к эманациям подобного рода. Уимзи же сразу уловил в ней холодность, еще сильнее давшую о себе знать именно сейчас. Никогда еще он не встречал женщины, в которой «великое Нечто», столь превозносимое миссис Элинор Глин, отсутствовало бы столь бесповоротно.

Она прижалась к нему обнаженным плечом, и с него на черную ткань пиджака посыпались белые хлопья пудры.

Первым делом лорд Уимзи подумал о шантаже. В следующий момент на пороге должен был возникнуть приснопамятный мистер Форрест или некто, представляющий его интересы, пылающий праведным гневом и в растрепанных чувствах.

«Какая незамысловатая ловушка», — подумал Уимзи, а вслух добавил:

— Ну, мне и в самом деле пора идти.

Она схватила его за руку:

— Не уходите!

В ее жесте не было теплоты — только отчаяние. Он подумал, что ей не помешало бы немного попрактиковаться.

— Поверьте, — сказал Питер, — я не могу остаться. Да и вам так будет безопаснее.

— Ради вас я готова рискнуть, — громко прошептала она.

Женщина страстная произнесла бы это горячо. Или задорно. Или решительно. Или вызывающе. Или загадочно.

Она же прошептала это зловещим тоном. Ее ледяные пальцы вцепились в его запястье.

«Ладно, черт с тобой, рискну, — подумал Уимзи. — Надо же узнать, в чем тут дело».

— О, бедная малышка. — Он произнес эти слова хрипловато, с придыханием, притворяясь, будто не в силах сдержать обуявшее его влечение.

Когда он положил руку миссис Форрест на плечи, ее тело напряглось, однако из груди вырвался вздох облегчения.

Он привлек ее к себе и поцеловал в губы, умело имитируя необузданную пылкость.

И тут же все понял. Единожды познавшему этот спазм отвращения, неконтролируемое движение плоти, отвергающей нежеланную ласку, невозможно спутать ни с чем. На мгновение ему показалось, что ее сейчас стошнит.

Он медленно разжал объятия и поднялся — смущенный и одновременно торжествующий. Инстинкт и на сей раз его не подвел.

— Я не должен был этого делать, — сказал лорд Уимзи. — Вы должны меня извинить. Вы не сердитесь, правда?

Она покачала головой, потрясенная.

— А теперь мне и правда пора. Ужасно поздно, и вообще… Где же моя шляпа? Ах да, в прихожей. Ну, прощайте, миссис Форрест, берегите себя. Большое спасибо, что сообщили о письме вашего друга.

— Вы в самом деле хотите уйти?

Она говорила так, словно потеряла последнюю надежду.

«Бог ты мой, — подумал Уимзи, — что же ей все-таки нужно? Конечно, она догадалась, что мистер Темплтон — вовсе не тот, за кого себя выдает. Или она собиралась задержать меня на ночь, чтобы изучить метки из прачечной на моей рубашке? А что, если взять и вручить ей визитную карточку лорда Питера Уимзи?»

Мысли с бешеной скоростью крутились у него в голове. Миссис Форрест не сказала больше ни слова.

Выйдя на лестницу, Уимзи обернулся. Она стояла посреди комнаты и смотрела ему вслед с такой ненавистью, что кровь заледенела у него в жилах.