Глава 14

Как только они вошли в коттедж, Адам снял свитер и расстегнул рубашку. На левой стороне груди, прямо напротив сердца был шрам.

Нет, подумала Дарси, приглядевшись. Это был не просто шрам, это было клеймо. С годами оно немного исказилось и сейчас выглядело как старый шрам, но было видно, что первоначально шрам имел определенную форму. Только девушка не могла определить какую. Дарси чувствовала, что Адам так зол на нее, что не хочет, чтобы она была рядом. Поэтому она стала подходить ближе, чтобы рассмотреть шрам.

– Ты знаешь, что это такое? – спросил Тейлор, не дотрагиваясь до Адама. Он внимательно рассматривал старый шрам.

– Башня, – ответил Адам. – Из колоды карт Таро. Это карта смерти.

– Да. Это ее личный символ. Она, должно быть, сильно тебя ненавидит, если пометила тебя им, – сказал Тейлор, задумчиво посмотрев на Адама. – Но ты все еще жив. Сколько тебе было, когда она заклеймила тебя?

– Три, – произнес Адам, застегивая рубашку. – И не спрашивайте меня, что случилось, потому что я не помню. И прежде чем вы зададите вопрос: меня несколько раз гипнотизировали или, скорее, пытались, но я все равно не вспомнил, что произошло.

– Если бы ей было не по силам заблокировать эти воспоминания, грош ей цена как ведьме, не так ли?

– Она! Она! Она! – выкрикнула Дарси. – Кто эта она?!

Тейлор был шокирован вопросом Дарси.

– По словам сотрудников гостиницы вы здесь уже пятеро суток. Вы вообще разговаривали друг с другом?

– Она ни на минуту не замолкала, – откликнулся Адам, не глядя на Дарси. – Но большей частью болтала о Патнеме – мужчине, мальчике, городе.

– И моем истинном предназначении, – парировала Дарси. Она хотела бы посочувствовать Адаму, тому, что с ним случилось, когда ему было всего три года, но в данный момент он был так зол на нее, что девушка не чувствовала к нему вообще ничего.

Тейлор перевел взгляд с одного на другого.

– Я так понимаю, что ни один из вас не имеет понятия о том, что происходит. Создается впечатление, что те крохи информации, которыми вы владеете, вы держите при себе и не спешите ими делиться. Можно предположить, что вы даже не знаете о связи, существующей между вами двумя, не так ли?

– Если вы имеете в виду, что она может кричать разные вещи у меня в голове, то да, это мы выяснили вчера вечером. – Но даже ему самому его слова показались жалобой испорченного мальчишки.

– Дарси, дорогая, протяни мне левую руку, – попросил Тейлор, доставая ручку из кармана пиджака. – Семь родимых пятен. Не ты ли мне говорил, что у нее есть семь родимых пятен на ладони?

– Да, именно столько я насчитал. Не уверен, что она когда-либо интересовалась их количеством.

Держа руку дочери, Тейлор осторожно потер пальцами ее ладонь.

– Никогда не думал, что у меня будет ребенок, – признался он мягко. – Я попал в автокатастрофу где-то через два года после встречи с твоей матерью. Как и всем мужчинам, мне казалось, что у меня впереди еще куча времени, чтобы завести семью, но я пострадал в той аварии, не ужасно, но достаточно, для того чтобы что-то пошло не так. И хотя я дважды был женат, у меня никогда не было детей. Одна жена оставила меня из-за этого. Но этим утром был этот ваш звонок, и… – Тейлор с любовью посмотрел на Дарси. Продолжая держать руку девушки в своей, он перевел взгляд на Адама.

– Моя дочь происходит из рода могущественных женщин. Я писал о своих предках-женщинах и об их способностях, но я всегда считал, что таких замечательных женщин больше не будет. Я думал, на мне наш род прервется. Ты знал, что она может ощущать радости и несчастья других людей? Ей передается то, что ты думаешь о ней прямо сейчас.

Дарси вырвала руку из руки отца.

– Мне это не нравится. Я не хочу быть какой-то странной, непонятной…

– Тогда не пытайся убивать людей! – крикнул ей Адам, но когда он увидел, как слезы подступили к глазам Дарси, вся его злость ушла.

– О черт! – воскликнул он с досадой.

– Не чертыхайся!– всхлипывая, попросила девушка.

Адам уже шагнул в строну Дарси, раскрывая объятия, чтобы утешить ее, но Тейлор встал между ними.

– Пока нет, – покачал он головой. – Еще два дня, и я поведу ее к тебе между рядами в церкви, но не сейчас.

– Между рядами в церкви? – заинтересовалась Дарси, вопросительно подняв брови.

– Она помолвлена с другим, – заявил Адам. – И кроме того, она и я не… я имею в виду, мы не…

– Я вижу, – поддразнил его Тейлор. Было видно, что его позабавили слова Адама. Он не смог удержаться от смеха: – Да, я определенно вижу, что вы двое «не».

Продолжая улыбаться, мужчина повернулся, взял левую руку Дарси в свою и начал рисовать. Он соединял родинки на ее ладони.

– Утенок Кряк, – тихо сказал Адам, заставив Дарси улыбнуться.

Когда Тейлор вопросительно посмотрел на нее, она объяснила:

– Иногда его шутки не такие тупые, – после чего она удивленно выдохнула: – Ой!

– Так я и думал, – произнес Тейлор. – У нее девять родинок, а не семь. Две другие находятся ниже. Видишь?

«Лучше поддержи меня», – мысленно передала Дарси Адаму, посмотрев на свою ладонь; ноги ее снова стали подгибаться. На ладони девушки был точно такой же рисунок, башня, как и у Адама на груди. Оттолкнув Тейлора, Адам подхватил Дарси и положил ее на софу.

– Принесите ей воды, – приказал он старшему мужчине, смутившись от того, как хорошо он себя почувствовал, встав между Дарси и ее отцом. – В стакане. Со льдом.

Вернувшись со стаканом воды, Тейлор спросил:

– Ты уверен, что этот обморок не от голода? Она ужасно худая. Ты ее вообще кормишь?

Это было именно то, что требовалось, чтобы разрядить обстановку. Адам посмотрел на Дарси, которая лежала на софе в полуобморочном состоянии, и расхохотался. Вслед за ним начала смеяться Дарси. Как только Адам плюхнулся на край софы, Дарси приняла вертикальное положение и начала смеяться сильнее. И чем дольше они смеялись, тем больше смех пробирал их, пока наконец они не приблизились и не упали в объятия друг друга.

С минуту Тейлор задумчиво наблюдал за ними, затем отправился обходить коттедж.

Увидев, что их одежда висит в одном шкафу и что они, очевидно, спят в одной комнате, Тейлор взял телефон, позвонил в регистратуру и попросил заново упаковать его багаж и доставить его в Кардинальский домик. Голос Тейлора и окружавшая его властная энергия были таковы, что молодой человек, который ответил на его звонок, даже не заикнулся о том, что упаковка и перенос багажа не входят в стандартный перечень услуг гостиницы. Все, что он смог произнести, – это: «Да, сэр. Я прослежу, что бы все было выполнено».

Полчаса спустя, услышав стук, Тейлор открыл дверь и впустил в коттедж, наверное, весь персонал Рощи. Каждый из них нес чемодан, или коробку для бумаг, или ящик странной формы.

– Что, ради всего… – начал Адам, увидев этот парад.

– Я решил остановиться здесь, в этом доме, – многозначительно произнес Тейлор, пристально посмотрев на Адама. – Персоналу нужно дать на чай, и, я уверен, ты с этим справишься намного лучше меня.

Адам хотел было ответить, но вместо этого открыл кошелек и отдал несколько банкнот ожидающему персоналу.

– Что отец, что дочь, – прошипел он. Сотрудники гостиницы ушли, улыбаясь.

– Не хотите объяснить, зачем все это? – спросил Адам, повернувшись к Тейлору.

Тейлор сел на стул напротив софы.

– У меня было мало времени на подготовку, поэтому я привез все, что, мне кажется, нам может понадобиться. Сегодня мы должны попытаться добраться до зеркала. Завтра тридцать первое, поэтому…

– Хеллоуин,– вспомнила Дарси. Она сидела на одном конце софы, Адам на другом. Она сообразила, что не придала абсолютно никакого значения дате.

– Именно, – подтвердил Тейлор. – Дотянем до завтра – и окажется слишком поздно. Если сегодня она сохранит свою силу, ее мощь удвоится. Она будет использовать детей в ритуале, – тихо сообщил он. – Но я не знаю, где она хранит зеркало. Она…

– Босс? – спросила Дарси, стараясь не думать о том, что только что рассказал ее отец. – Мы слышали, как ее так называли.

– Когда? – подобрался Тейлор, а потом поднял руки: – Нет, не говорите мне. На это нет времени. Сегодня она нас не ждет. Я уверен, она видела Дарси в зеркале, поэтому…

– Меня? – вздрогнула Дарси. – Почему меня?

– Ты можешь его читать, – ответил Тейлор прежде, чем Адам смог произнести хоть слово.

– А, ага, я забыла, – удрученно сказала Дарси. – Меня наняли, потому что я... я… Подождите минутку! Если эта ведьма читает зеркало, то неужели это значит, что она никогда?..

– Меня тоже всегда занимал этот вопрос, – мягко признался Тейлор. – Приняла ли она целибат из-за зеркала? Или это просто легенда, что только девственница может его читать?

– Что-то не вяжется. Нострадамус уж точно не был девственником. У него была парочка жен и дети, – задумалась Дарси. – Тогда почему читающая должна быть… непорочной? – Она сглотнула, слишком хорошо помня все те ситуации, когда она разговаривала с Адамом о сексе. Он уже тогда знал, что она в этом не разбирается. Как он, должно быть, над ней смеялся!

– Но, возможно, зеркало было сделано для него, – тихо предположил Адам, и то, как он это сказал, заставило Дарси резко развернуться в его сторону.

– Что еще ты скрываешь? – вскинулась она. – Кроме отвратительных шрамов и знания чужих интимных секретов?

Адам глубоко вздохнул.

– Существует вероятность, что моя сестра тоже является читающей, – признался он. – Моя мама была беременна, когда… когда исчезла. Мне сказали, что на борту пропавшего самолета вместе с моими родителями было три человека и что один из них еще жив. Мой сестре сейчас могло бы быть около тридцати двух лет.

После этого признания Дарси смогла только молча уставиться на Адама. Не удивительно, что он так боится найти это зеркало. Если он найдет зеркало, то, вероятно, найдет и свою сестру. Возможно, он найдет женщину, которую всю ее жизнь держали в неволе.

– О-о-о, – протянул Тейлор, – тогда нам тем более нужно поспешить. – Он перевел взгляд с Дарси на Адама и увидел, как эти двое смотрят друг на друга.

Его предки стали причиной того, что всю свою жизнь Тейлор посвятил изучению некоторых из тех ужасных вещей, что происходят в мире. Дважды ему удавалось присутствовать на шабаше ведьм и поломать их планы. Но каждый раз Тейлору было плохо от сцен, свидетелем которых он становился. Когда сегодня утром ему позвонил Адам Монтгомери, у Тейлора не было времени порадоваться известию о том, что у него есть дочь, – дочь, обладающая силой, которой его семья владела с незапамятных времен. Вместо этого он развел бурную деятельность. Он стал собирать свои папки с делами по Кэмвелу – коробки с папками, – одновременно давая указания своей неизменной помощнице миссис Вилсон. Именно она вспомнила слух о зеркале. Тейлор в последний раз слышал о зеркале много лет назад от своей студентки, чья сестра стала членом культа. Желая вовлечь сестру в сообщество, эта бестолковая девчонка рассказала ей о зеркале.

– Оно поможет нам захватить мир,– проповедовала она. – У нее есть старая дева-девственница – это обязательно должна быть девственница, – которая может видеть в зеркале прошлое и будущее. – Вот что было сказано Тейлору, и он провел много времени, пытаясь выяснить, о чем именно шла речь, но так и не смог ничего откопать.

Тейлор был уже на полпути в Кэмвел, когда позвонила миссис Вилсон, чтобы рассказать, что она узнала об Адаме Монтгомери и о том, что с ним произошло, когда он был ребенком. Среди прочего миссис Вилсон сообщила следующее: «И вот интересный факт: его мать была беременна, когда пропала». Тейлору понадобилось несколько мгновений, что бы сложить два и два. «Старая дева-девственница»,– говорила та девушка.

– Сколько лет было бы сейчас ее ребенку? – спросил Тейлор в трубку. Но миссис Вилсон была готова к этому вопросу: они уже много лет работали вместе.

– Ребенку было бы около тридцати двух.

В течение нескольких минут Тейлор пытался успокоиться. Не имеет значения, сколько зла ты видел, всегда нелегко узнать о еще одном. Неужели девочку растили в неволе? Для того чтобы она могла прочитать зеркало?

К тому времени, как Тейлор приехал в Кэмвел, у него было несколько кусочков информации, но он не мог соединить их друг с другом. Тейлор умел хранить секреты, и он часто сотрудничал с ФБР, когда была вероятность того, что в деле замешана так называемая черная магия. Благодаря такому сотрудничеству миссис Вилсон удалось узнать о форме клейма, которое доктор увидел на груди маленького мальчика, которого много лет назад нашли в лесу. Тейлору было известно даже то, что ФБР при содействии опекунов Адама приказало доктору зашить рану так, чтобы шрам скрыл клеймо. Опекуны Адама не хотели, что бы у него было видимое напоминание о том, через что ему пришлось пройти. Тейлора также привлекли к делу, когда за год до похищения Адама неподалеку от Кэмвела исчезла первая молодая женщина. Именно он обратил внимание на родинки, когда пропала вторая девушка. Но только сегодня, пока ехал в машине, Тейлор сделал предположение – предположение, которое опиралось на годы изысканий и опыт, – о форме родинок на руке Дарси и о форме клейма на груди Адама.

Именно поэтому сейчас Тейлор знал больше, чем ему хотелось бы. Этот «босс», эта ужасная женщина, которая похитила еще не родившегося ребенка и удерживала его в течение тридцати двух лет, сейчас охотилась за его замечательной и горячо любимой дочерью.

Тейлор слышал сокращенную версию событий, через которые пришлось пройти Адаму Монтгомери, но был ли Адам на самом деле готов к тому, что его, возможно, ждет впереди? Готов ли Адам к тому, что он может найти? Готова ли Дарси, сама невинность, к тому, что может увидеть? Часть Тейлора хотела поговорить с ними, предупредить этих двух невинных младенцев. Он хотел обсудить с Адамом эту молодую женщину, которую всю жизнь держали взаперти. Стоит ли она того, чтобы ее спасали?

Но у Тейлора не было времени на философские лекции или на то, чтобы пересказывать весь тот ужас, что ему довелось увидеть в течение жизни, полной борьбы со злом. И у него не было времени успокаивать их чувствительность. Если они собираются сделать это, то мешкать нельзя. Если они не попытаются или если они попытаются и проиграют, тогда завтра еще один человек – или несколько человек – будут убиты.

Тейлор глубоко вздохнул.

– Адам, я думаю, ты должен быть готов к тому, что если именно твоя сестра читает зеркало, тогда она могла… примкнуть к другой стороне.

– Злу, вы имеете в виду? – спросил он.

–Да, – Тейлор тяжело посмотрел на Адама, пытаясь прочитать его мысли, Адам посмотрел на него так же.

– Не хочется прерывать вашу очаровательную сугубо мужскую дискуссию, – напомнила о себе Дарси, – но не могли бы мы вернуться к той части, где ты сказал «Дарси должна найти зеркало»? Дарси – это я? Или ты имеешь в виду какую-то другую Дарси?

Адам посмотрел на Тейлора, а Тейлор посмотрел на дочь.

– Ты не знала, что можешь находить вещи?

– Когда я встретил ее, она верила, что любой может делать так же, как она, если только настроит на это свое сознание, – заметил Адам.

– Ты смеешься надо мной? – Дарси подозрительно сузила глаза. – Потому что если да, то я…

– Ты что? – перебил Адам.

– Дети! – позвал Тейлор, улыбаясь, – Дарси, дорогая.

– Правда, замечательно звучит? – спросила девушка, прижав сложенные руки к сердцу и закрыв глаза от удовольствия. – Дарси, дорогая.

– Жалко, что слово начинается не с другой буквы, – протянул Адам, опять ощутив, как то чувство пронзило его. – Если бы оно начиналось с другой буквы, ты могла бы сказать, что это твое второе имя. И нет, она не знала, что может находить предметы. Я потратил целый день, пытаясь выяснить, на что она способна, но, очевидно, я задавал неправильные вопросы.

Тейлор с любовью улыбнулся дочери.

– Я думаю, что когда у кого-то есть такой талант, ему трудно представить, что у других нет похожей экстраординарной способности. Я точно знаю, что ей это под силу, потому что большую часть своей жизни я потратил на изучение своих предков и их способностей.

В каждом поколении нашей семьи, – учитывая, что это каждые тридцать лет, поколений было много – рождалась девочка, обладающая тем же Даром, что и Дарси. Но он передавался не по прямой линии. Иногда женщина с таким даром имела несколько дочерей, ни одна из которых его не наследовала. Или иногда она рожала девочку, которая была наделена способностями, но младенец умирал, поэтому создавалось впечатление, что это поколение оказалось лишенным силы.

Этим я хочу сказать, что, в то время как одни женщины росли в семьях с матерями, которые могли всему их обучить, другие, и таких много, были похожи на Дарси и росли, не имея ни малейшего представления о природе своего дара. И каждая из них обладала способностями разной силы. Поэтому только некоторые из них могли передавать свои мысли другим людям, как Дарси передает тебе свои.

– Да, это она может, – согласился Адам, протирая очки.

«Я же попросила прощения! Чего еще ты хочешь?» – слова Дарси прозвучали в его голове.

«Как насчет того, чтобы умолять меня о прощении?» – поддразнил ее Адам, и Дарси улыбнулась, зная, что он вспомнил то время, когда встал перед ней на колени, изображая просящую собаку.

«Не в этой жизни», – парировала девушка, продолжая улыбаться.

– Понятно, – протянул Тейлор, откинувшись на спинку стула и наблюдая за ними. – Она может разговаривать с тобой очень четко, не через образы и идеи, а посредством слов. Должен признаться, что завидую. Только с одним человеком женщина из нашего рода может общаться на ментальном уровне. Она способна заставить людей чувствовать что-то или думать о чем-то, но мысленно разговаривать посредством слов может только с кем-то одним. Большинство женщин по моей линии не умели этого.

Адам, в отличие от Тейлора, был доволен этим фактом.

– Использовали ли эти женщины свой дар во благо? Или во зло? И как им удавалось держать его в секрете в течение столетий?

– Да – на оба вопроса, – ответил Тейлор. – Некоторые из моих прародительниц были ужасными существами. Одна с помощью своего дара терроризировала целый город, пока кто-то не подлил яд в ее суп и не убил ее. Я верю, что были и те, кто совершал добрые дела, только не могу доказать этого. Я убежден, что моя тетка сыграла не последнюю роль в прекращении Вьетнамской войны, но, как я уже сказал, я не могу этого доказать. Некоторые использовали свои силы, чтобы успокаивать людей и менять ситуацию к лучшему.

– Дарси поступала так со мной, – подтвердил Адам. – И она навела порядок в своем городе, Патнеме.

– Что касается сохранения дара в секрете, все зависело от города, в котором жила женщина. Иногда ее соседи знали о нем, иногда – нет. Порой только один или два аспекта ее таланта были известны или использованы. Одна женщина находила пропавших овец. Она жила в Шотландии, и все, что делала, – это находила пропавших овец.

– Что возвращает нас к началу разговора, – резюмировал Адам. – Вы сказали, что Дарси может находить вещи, но я не видел этому ни одного доказательства.

– Нет? Разве она не нашла тебя? Ведь именно так вы встретились, верно?

Дарси улыбнулась.

– Я. Я нашла тебя. Не ты нашел меня.

– В нашу первую ночь здесь она нашла меня, – вспомнил Адам. – Я бродил по городу в полной темноте, у меня даже фонарика не было, но она нашла меня.

– Да, – произнес Тейлор, поднимаясь. – Пойдемте. Я хочу, чтобы вы кое-что увидели.

Он повел их в свою спальню, но, осмотревшись, задумался, представится ли ему случай воспользоваться ею. Если они совершат свою вылазку сегодня, то возможности вернуться обратно у них уже не будет.

Тейлор отставил несколько чемоданов, пока не добрался до маленького черного чемоданчика. Он положил его на край кровати, покрутил колесики на кодовом замке, пока тот не щелкнул, открываясь, и расстегнул чемодан. Медленно, как будто внутри была бесценная драгоценность – или что-то ужасное, – он вытащил маленькую шкатулку, обтянутую красной кожей. Повернувшись, Тейлор протянул ее Дарси.

Но Дарси не взяла ее. Вместо этого она попятилась из комнаты к яркому освещению гостиной.

Тейлор и Адам последовали за ней.

– Мне не нравится эта штука, – замотала головой Дарси, продолжая пятиться. – Что бы там ни было в этой шкатулке, оно плохое. У Патнема есть коллекция пистолетов знаменитых убийц, и я их тоже не хотела касаться. Там что-то такое же плохое, как те пистолеты.

– Нет, – вздохнул Тейлор. – То, что лежит здесь, намного хуже. Это принадлежало ей. Мне понадобились годы, чтобы найти что-нибудь, что принадлежало бы ей, но мне это удалось. Дарси, если мы хотим прекратить это, если мы хотим найти сестру Адама, ты должна помочь нам.

Тейлор стал медленно открывать красную шкатулку, и Адам задержал дыхание, готовя себя к тому, что он сейчас увидит. Это будет какой-то амулет? Или «всего лишь» что-то старое и отвратительное? Это будет часть тела?

Но когда Тейлор открыл шкатулку, Адам увидел только старомодную булавку, простую детскую вещь, украшенную эмалированной миниатюрой симпатичной девочки; рисунок был помещен в золотую рамочку, окруженную маленькими жемчужинами.

– Это ведьма? – спросил Адам, потому что девочка не производила впечатление злой. У нее были пышные темно-каштановые волосы, большие карие глаза и маленький ротик с пухлыми губками. Даже на фотографии она выглядела так, будто собирается засмеяться. В общем, Адам еще никогда не видел что-то менее похожее на вместилище зла, чем эта булавка. Но Дарси не хотела подходить к шкатулке близко. Бросив всего один взгляд на булавку, она отошла.

– Скажи мне, что ты видишь, Дарси, – мягко попросил Тейлор.

– Я ничего не хочу видеть, – выдохнула девушка. – Я не просила этот дар видеть или делать что-то, чего не могут другие люди, – в ее голосе слышались слезы.

– Я знаю, – успокаивающе сказал Тейлор. В течение долгого времени он работал со многими ясновидящими, и все самые добрые из них произносили именно эту фразу. Ее произносили те, которые считали себя невероятно могущественными, и те, которые видели слишком мало, чтобы испугаться того, что они видели, и те, которые радовались даже тому малому дару, которым обладали. – Я знаю, что ты не хочешь видеть что-либо, и именно поэтому ты блокировала свои силы все эти годы. Но, Дарси, детка, ты не урод, не мутант. Ты талантлива. То, что тебе дано, – это Божий дар, и…

Сконфуженная, Дарси подняла голову и посмотрела на Адама.

– Нет, эта девочка на фотографии не ведьма. Эта девочка была убита очень злым человеком. И… – замолчав, она взглянула на Адама. – Я встречала ее убийцу.

– Что?! – Адам и Тейлор спросили одновременно.

– Я думаю, что это женщина, которая владеет магазином одежды, – выпалила Дарси. – Это другая, неприятная часть работы.

Ни Адам, ни Тейлор не могли понять, шутит она или нет, и, если судить по выражению лица Дарси, сама она тоже. И когда Дарси больше ничего не добавила, оба, и Тейлор и Адам, поняли, что больше от нее ничего не добьются.

Отвечая на вопрос, застывший в глазах Тейлора, Дарси объяснила:

– Да, я шучу. Я не знаю, кто ее убийца, но я чувствую, что я его встречала, – девушка сжала пальцами виски. – Это не имеет смысла. Если я чувствую зло, исходящее от булавки, как я могла встретить злого человека и не понять этого?

– Она может блокировать такие вещи, маскировать себя, – ответил Тейлор и повернулся так, чтобы его лицо нельзя было увидеть.

Если бы он знал, что у него есть дочь, обладающая силой женщин его семьи, он мог бы учить ее. Он объяснил бы ей, на что она способна. Она никогда бы не чувствовала себя уродом. Но Тейлор не знал о дочери, он никогда и помыслить не мог, что торопливый секс с потрясающе красивой девушкой в мужском туалете на заправочной станции приведет к рождению ребенка. Тогда Тейлор старался поскорее удрать. И больше всего он беспокоился о том, что мог подхватить какую-нибудь болезнь от девчонки, умолявшей его забрать ее с собой. Что если бы он забрал ее, подумал вдруг Тейлор. Все эти годы у него была бы Дарси. Он бы любил ее и…

Он повернулся, чтобы посмотреть на свою красавицу дочь.

– Как ты думаешь, тебе удастся найти что-нибудь на карте? – поинтересовался Тейлор мягко. – Нам нужно знать, откуда начинать поиски зеркала.

– Я не знаю, как это делается, – начала Дарси, но заставила себя замолчать, увидев выражение лиц обоих мужчин. Они были похожи на детей, которым сообщили, что они не получат десерт. – Но я могу попытаться, – наконец произнесла она.

– Это все, о чем мы просим,– подбодрил ее Тейлор и вздохнул с облегчением.