Ах, когда бы, дружок невозможный мой,

ты была б со мной,

я бы так бы, Наташенька, был бы жив,

как никто другой!

Знаю я: сослагательный сей мотив

скучен и плаксив,

и смешон лирический сей герой,

как сентябрь плешив,

как вареник ленив, как Фарлаф хвастлив.

Сих страстей надрыв

так претит тебе, Ташенька. Я молчу,

губы закусив.

Я стараюсь. Но так я тебя хочу —

неизбежен срыв.