Бэлгаргарат

Оно приближается…

Персефона не слышала ничего, но знала: приближается сила природы, она чуяла ее, как надвигающуюся бурю.

Арион взяла Сури за руку.

— Мы должны пойти к воде. Идемте все. Ей может понадобиться ваша сила.

Фрэя выглядела спокойной, ничуть не испуганной. Персефона воспряла духом. По поведению фрэи она оценивала обстановку, и поскольку та не проявляла тревоги, Персефона не теряла надежды.

Они последовали за Арион без лишних вопросов, без единого слова. Все поняли, что наступил решающий момент, и он заслуживает уважительного молчания. Выйдя в большую пещеру, Персефона услышала. Звук донесся издалека. Хотя и слабый, он сразу привлекал к себе внимание: резкий визг, похожий на отчаянный плач ребенка или на звук рвущегося камня.

Они шли по светящейся синим светом пещере, пока Арион и Сури не остановились возле водоема. Поверхность больше не была гладкой, как стекло. Она подрагивала. Круги бежали к краям, потом снова возвращались к центру.

— Держитесь позади! — велела Арион, стараясь перекричать шум. — Нам нужно больше места.

— Зачем мы здесь? — спросил Потоп. — Что делать?

— Просто стойте вон там.

Звук стал настолько громким, что Персефона буквально слышала, как рвется камень. Сталактиты над ее головой зашатались, позвякивая словно музыкальные подвески на ветру. Один упал на тропу и разлетелся вдребезги. Персефона и остальные подпрыгнули от неожиданности.

И тогда передняя стена пещеры взорвалась.

Градом посыпались камни, волосы Персефоны взметнуло порывом ветра. В зловещем облаке клубящейся пыли появилось гигантское копыто, похожее на козье, и ударило по земле с такой силой, что все едва не попадали.

Когда пыль осела, в странном голубом свечении Персефона наконец увидела Бэлгаргарата. Нижняя часть демона, с мохнатыми ногами и копытами, досталась ему от козла. Верхняя часть вроде бы принадлежала человеку могучего телосложения, однако голова была настолько уродливая, что в это верилось с трудом. Иссохшая помертвелая кожа обтягивала мышцы и кости, как саван на мертвеце. Голый череп венчала пара витых рогов, посредине лица торчал свинячий пятак с раздувающимися ноздрями, по бокам — крошечные желтые глазки. Огромный рот был широко открыт, демонстрируя ряды острых зубов за слюнявыми губами.

Исполин замер, сверкая желтыми глазками. Выпрямившись во весь рост и чиркнув рогами по потолку, Бэлгаргарат испустил оглушительный рык. Упало еще два сталактита, но даже если они издали хоть какой-то шум, тот утонул в реве чудовища.

Персефона застыла на месте. Вовсе не из особых соображений или из-за магического заклятия — она просто была не в силах пошевелиться. Страх сковал все мышцы тела. Она даже дышать перестала. «И как я могла считать фрэев богами, если в нашем мире есть такое? Кто мог вообразить, что оно вообще существует? Демон — мягко сказано; это кошмар, от которого обычные кошмары с воплем просыпаются».

— Используй движение, используй пыль, используй вибрацию звука! — крикнула Арион стоявшей рядом Сури. Обе находились довольно далеко от остальных — две крошечных букашки возле копыт рогатой горы.

Сури пела — пела Бэлгаргарату! Персефона знала, как это должно сработать, она усвоила, что магия пробуждается вокализацией мелодичных звуков, однако совершенно не представляла, как можно стоять перед чудовищем и петь. Даже Минна отступила, вздыбив шерсть и ощерив клыки.

И все же Сури пела. Мелодия напоминала ту, что она уже исполняла прежде, только на этот раз она была громче, а ритм и мотив постоянно менялись, словно девочка-мистик настраивала инструмент. Глазки чудовища с трудом сфокусировались на двух букашках, и оно шагнуло вперед. Земля дрогнула, по водоему пошли волны. Огромные копыта выбивали искры, чиркая по камням. Чудовище снова взревело, и тогда Персефона увидела: Бэлгаргарат тонет!

Камень под ногами демона расплавился, обратившись в смолу, как в тот раз, когда Арион пленила Рэпнагара. Теперь зрелище вышло более впечатляющим: вязкий камень бурлил, затягивая беспомощную жертву. Исполин ревел от злости и досады, пытаясь вылезти.

— Давай! — приказала Арион.

Сури широко раскинула руки и хлопнула в ладоши. Персефона глазам не поверила: прочные каменные стены, каждая размером с хорошую скалу, повторили движение мистика, ринулись друг на друга. Миг спустя — то ли благодаря магии, то ли в результате обрушения стен — усеянный сталактитами потолок рухнул. Все бросились назад, отступая по тропе к Агаве.

Беглецов настигло облако пыли и крошечных камешков.

— Ты справилась! — похвалила Арион Сури на рхунском. — Я в тебе не сомневалась! Это… — Обернувшись назад, Фрэя недоверчиво покачала головой.

Персефона никогда не понимала выражения «будто мороз по коже». Увидев же на лице Арион страх, Персефона покрылась мурашками с головы до ног.

— Немыслимо! — Арион перешла на фрэйский.

— Что происходит? — спросила Персефона.

Арион продолжала потрясенно смотреть на руины.

— Он все еще жив… и при этом мертв. Он вообще не живой! И никогда не был живым. Я думаю… — Лицо миралиита побелело. — О, Феррол всемогущий, это немыслимо!

— Что? — спросила Персефона, хотя в ответе не нуждалась. Арион сказала достаточно. Они похоронены в сердце горы в миле или больше от поверхности, за чужим морем, — а их единственная надежда перешла на фрэйский потому, что перепугана до смерти.

Брин, Роан и Мойя понятия не имели, что происходит. Ответов они ждали от Персефоны.

Зато гномы услышали Арион и поняли все.

— Ты же миралиит!.. — потрясенно воскликнул Мороз.

— Миралииты способны справиться лишь с бэлгрейглангреанами! — не выдержал Мороз. — Теперь она убила еще трех.

— Чего? — спросила Мойя. — Что происходит?

— Он не погиб, — сказала Персефона.

— Что значит — не погиб? — Мойя встала, уперев одну руку в бок, другой указывая на груду щебня. — Сури сокрушила его и погребла. Почему вы думаете, что он не погиб?

В голосе ее звучала злость. Как и все остальные, она хотела, чтобы это было правдой.

И тут земля задрожала.

Мойя закатила глаза.

— О, клянусь гнилым сердцем Тэтлинской ведьмы! Не может быть!..

Мойя велела Роан бежать, Персефона схватила за руку Брин, и все четверо помчались по тропе за гномами.

— Что прикажешь делать мне? — слабым голосом спросила Сури.

Персефона ожидала услышать сложные магические формулировки, совет сосредоточиться, призвать силу и настроиться. Вместо всего этого Арион крикнула:

— Беги!

Брин потащила Персефону за собой в Агаву. Внутри они остановились, переводя дыхание. Последует ли чудище за ними? Может ли оно протиснуться в проем? Конечно, может! Ведь отсюда оно и вылезло!

— Что будем делать? — спросила Брин дрожащим голосом.

Едва переводя дух после скорого бега, Персефона пробормотала:

— Сомневаюсь, что мы что-то можем сделать.

Мойя последовала за Роан, затем повернулась к расщелине и вытащила меч. Как бы это ни было бессмысленно, Персефона прониклась храбростью девушки, тоже вытащила меч и присоединилась к Мойе. Брин нервно сглотнула, утерла бегущие по щекам слезы и достала свой клинок. Роан посмотрела на пояс, удивляясь, что и она при мече, и вынула его из ножен.

— Концом вверх, держите вот так, — показала им Мойя, подняв оружие вровень с лицом. Она согнула руку в локте, прижала к телу, острие направила вверх.

— Ты думаешь, это теперь имеет значение? — спросила Персефона, копируя позу Мойи.

— Если уж делать, то делать правильно! Левую ногу вперед. Когда он кинется, шагните правой и ударьте или ткните мечом.

— А поточнее? Нужно ударить или ткнуть? — спросила Роан.

Мойя сглотнула.

— Э-э… не знаю. Действуй по ходу дела. Хотя бы попробуй его ранить.

— Металл просто потрясающий. — Роан восхищенно смотрела на клинок.

— Не сейчас, Роан! Сосредоточься!

В расщелину влетели Сури, Минна и Арион, едва не напоровшись на мечи. Персефона не могла не заметить, что Арион снова потирает голову.

— Где он? — спросила Мойя.

— Пока еще под обломками, — ответила Сури.

Арион посмотрела на мечи.

— И что вы собираетесь делать?

— Что сможем! — Мойя ответила Арион яростным взглядом. Она готовилась биться.

Арион кивнула.

— Почему ничего не делаешь ты? — обратился Мороз к фрэе. — В лесу ты справилась легко. Перестань полагаться на девчонку! Ты должна его прикончить!

— Поэтому ничего не вышло? — спросила Сури. Вид у нее стал виноватый. — Потому что я…

— Твоей вины тут нет, — заверила Арион. — Я бы тоже не смогла ничего сделать. Бэлгаргарата нельзя убить, потому что он неживой. — Фрэя сверкнула взглядом на гномов и снова посмотрела на Сури. — Разве ты не почувствовала? Разве ты не поняла?

— Он яркий… — вспомнила Сури. — Похоже на… не знаю. Он почти как толстая струна…

— Он и есть струна. Он не настоящий. Это лишь слепок. У него своя песня, свое плетение. Это Искусство, воплощенное в телесную оболочку. Никогда не видела подобного! Я бы сказала, что такое немыслимо… Я пыталась его продавить — и не получилось, словно его и нет, словно он дым. — Арион перешла на рхунский. — Ни ты, ни я не можем нанести ему вред. — Она посмотрела на обнаженные клинки. — Думаю, никто не сможет.

— Тогда все пропало. — Мороз открыл рот и беспомощно уронил руки.

— Зря мы не пошли на север, пока были в Рхулине! — Потоп схватился за голову.

— Ничего еще не пропало. — Арион посмотрела на гномов. — Заделайте проход.

— Не поможет. Камень тут хрупкий. Он не остановит это существо, — сказал Мороз.

— Я помогу, — пообещала Арион.

— Ты ведь говорила, что не в силах ему навредить, — напомнила Персефона.

— Зато я задержу его на некоторое время. Даже остановлю. — Она сжала кулаки и постучала ими друг о друга. — Искусство не работает против себя, понимаешь? Поэтому с Бэлгаргаратом я ничего сделать не могу. Надеюсь, верно и обратное. Нужно поставить барьер между ним и нами.

Земля задрожала. Все бросились к проходу и выглянули в залитую голубым светом пещеру.

— Поторопитесь, — сказала Арион. — Скоро он освободится.

Верные своему слову Мороз и Потоп оказались отличными строителями. Используя камень из завала и то, что добыл им Дождь, они быстро соорудили крепкую стену, заполнившую расщелину.

Пока они работали, дрожь становилась сильнее и чаще. Вскоре после того, как уложили верхние камни, Бэлгаргарат выбрался на поверхность.

На этот раз Арион не стала дожидаться Сури. Фрэя запела свою песенку.

— Что ты делаешь? — с тревогой спросила Сури, хотя Персефона и не поняла, почему она так беспокоится.

— Не бойся, это несложно. — Несмотря на заверения, Арион медленно опустилась на пол.

Миг спустя чудище добралось до двери. Стена содрогнулась, Арион отлетела назад. Баррикада медленно подалась, но выстояла. Камеру сотряс еще один удар, потом еще два. На этот раз камни даже не шевельнулись.

Сури присела возле Арион, однако фрэя махнула рукой.

— Ничего. Все хорошо, — сказала она.

— Значит, держится? — Мойя огляделась. — Тогда мы в безопасности. Пока сидим здесь, да?

— Когда ему наскучит, и он уйдет? — спросила Персефона у гномов.

— Не надейтесь, — вздохнула Сури. Мистик смотрела на них с несчастным видом. — Арион права. Он не живой. Это какое-то плетение. Он будет ломиться целую вечность, пытаясь пробить эти камни.

— Ну, тогда слава Мари, — заметила Мойя. — Тогда мы уцелеем.

— У нас нет ни еды, ни воды, чтобы протянуть целую вечность, — сказала Роан.

Это было известно всем, кто стоял в кругу с вытянутыми лицами и невидящими взорами смотрел в незавидное будущее. Персефона глубоко прочувствовала, что такое «мороз по коже».