* * *
Из радиоприемника лился бодрый джаз. На маленьком деревянном столике – армейский термос с кофе. В доме пусто, только безмолвный часовой у дверей.
– Мне там мелькать незачем, – бурчал дядя Винни, раскуривая сигару. – Пусть пожинают лавры, не жалко. Главное, что эта проклятая железяка здесь, в Британии!
– Не главное, – возразила Пэл, снимая крышку термоса. – Оршич – важнее. Надо сделать так, чтобы она осталась у нас. Паспорт Тауреда я уже предложила, но этого мало. Придумай!
– Хм-м!
Дядя насупился, уперся кулаками в стол.
– Слушай, Худышка! С Монсальватом что-то случилось. Гринвичская обсерватория час назад зафиксировала яркую вспышку, а потом в небе стало пусто. Ничего! И радио замолчало, мы отслеживаем их передачи.
Руки заледенели, но Пэл лишь кивнула. «Можно встретиться и не на Земле…»
Мы встретимся не на Земле, Матильда Шапталь!
– Будем еще проверять, но скорее всего, эти фанатики там все взорвали. Монсальвата больше нет, но Клеменция никуда не делась. Нам по-прежнему нужен Цех Подмастерьев, Тауред и все их тайны. Кто там у них главный, ты выяснила?
Кофе оказался по-армейски крепок, но Пэл даже не чувствовала вкуса. Хорошо, что дядя торопит, не давая задуматься о тех, кто навсегда остался в черном космосе. Не только по ее вине – но и по ее вине тоже.
Главный… Тех, кто говорил с нею в корабле, Восьмого и Девятого, уже нет. Но мистер Найнз, словно предчувствуя, намекнул.
«Вы должны сберечь того, кто возглавит уцелевших».
В кабине их было трое. «Он» – Николас, небесный ландскнехт, но глава подмастерьев имел в виду явно не белокурого парня. Кто остается? Ответ прост, если вспомнить, что Девятый не очень хорошо знал английский.