на главную   |   А-Я   |   A-Z   |   меню


Глава 7

Поклонник Скотленд-Ярда

В четверг вечером инспектор Дафф пришел в комиссариат на Вайн-стрит и уныло прикрыл за собой дверь кабинета Хэйли. Его бывший подчиненный сочувственно покачал головой.

— Неудобно спрашивать, конечно, но есть ли новости? — поинтересовался он.

Дафф снял плащ и шляпу, бросил их на стул, а сам тяжело опустился в кресло.

— Разве в случае удачи мною бы владело такое отчаяние? — спросил он. — К сожалению, ничего, старик, ничего не удалось! Брожу по этому «Бруму» так, что мне начинает казаться, будто я там родился. Проверил почти тысячу магазинов. Безрезультатно. Что за ловкач этот убийца! Не оставил никакого следа.

— Ты слишком близко принимаешь все к сердцу. Отдохни, займись пока другой работой, а потом попробуй применить иной метод. Мой тебе совет.

— О нем-то я и думаю. Понимаешь, ведь существует ключик, найденный в руке убитого. — И Дафф рассказал Хэйли о предположении Бенбоу по поводу ключа. — Очевидно, так оно и есть. Наверняка убийца таскает дубликат с собой. Теоретически я могу догнать их и обыскать багаж. Но они меня знают, представляешь, какие бы возникли трудности? Впрочем, кто-то другой тоже вряд ли справился бы. Я бы мог поехать в Штаты и, посетив места жительства мужчин из группы Лофтона, проверить, кто из них имеет в своем банке тайник с номером ключа 3260. Правда, это тоже нелегко, но я говорил с шефом, и он советует попробовать.

— Значит, есть все-таки новости! Ты едешь в Америку!

— Возможно. Завтра получу распоряжение. Но если я и поеду, ты представляешь себе эту работу?

— Конечно, — кивнул Хэйли. — Все равно решение принято правильное, ведь убийца дубликат наверняка уже выбросил.

Дафф покачал головой.

— Не обязательно. Совсем наоборот. Зачем ему привлекать к себе внимание, объявляя в банке о пропаже сразу двух ключей? Неосторожно. Нет. Если преступник так ловок, как я о нем думаю, он постарается сохранить второй ключик при себе, хорошенько его спрятав. Маленький предмет дает больше возможности для изобретательности. Наши поиски были бы заранее обречены на провал. Старик прав, уговаривая меня ехать в Америку. Черт меня раздери, если я откажусь от решения этой загадки!

— Такое было бы на тебя непохоже. — Хэйли улыбнулся. — Порядок, старик? Никогда еще не видел тебя в подобном состоянии. Перестань огорчаться, ты, конечно, выиграешь. Как это сказал твой китаец, «успех всегда будет шагать рядом с тобой»? Китайцы обладают шестым чувством, им можно верить.

Лицо Даффа прояснилось.

— Милый человек Чарли. Как бы я хотел, чтобы он помог мне… — Инспектор запнулся. — А ведь Гонолулу стоит в плане экскурсии Лофтона. Это один из ее наиболее далеких этапов, но ведь может случиться, что пока группа доберется до Гонолулу…

Дафф поднялся, внезапно решив для себя что-то, о чем давно думал.

— Уже уходишь? — спросил Хэйли.

— Да, мне нравится твое общество, старик, но сидение у тебя ничего не даст. Выдержка! Это принцип Чана. Я намерен еще раз хорошенько осмотреть «Брум». Там должно быть нечто, чего я пока не нашел. Но если это нечто существует, я обнаружу его. Победа или смерть! Лозунги Спарты как нельзя лучше подходят к моей ситуации.

— Наконец-то я вижу перед собой настоящего инспектора Даффа! — обрадовался Хэйли. — Ну, беги! Счастливого пути!

Инспектор Дафф снова шагал по Пикадилли. Зимняя сумеречная мгла неожиданно сменилась пургой: ветер толкал его, бил в лицо, швырял снежинки за воротник. Все это нервировало инспектора, заставляя проклинать английский климат.

Ночной портье гостиницы «Брум» сидел за столом. Увидев Даффа, он отложил газету и доброжелательно посмотрел на него поверх очков.

— Добрый вечер, господин инспектор. Боже мой, что это, снег?

— Да, только начался… Я хотел бы немного с вами поговорить. До сих пор случая не представлялось. Вы хорошо помните ночь, когда в тридцать восьмом номере был убит американец?

— О да, не скоро я ее забуду, господин инспектор. Весьма прискорбный случай. Столько лет работаю в «Бруме» и…

— Конечно, конечно. Вы, наверное, много о нем думали. Может, вы о чем-то мне еще не сообщили?

— Пожалуй, есть одна мелочь. Я хотел рассказать вам о ней при первой встрече. По-моему, никто об этой каблограмме так и не вспомнил.

— Какой каблограмме?

— Той, которую доставили около десяти часов вечера, господин инспектор. Она была адресована мистеру Дрейку.

— Мистеру Дрейку пришла каблограмма? Кто ее принял?

— Я, господин инспектор!

— А кто принес в комнату?

— Мартин, коридорный. Он уже собирался домой, но я попросил его прогуляться к адресату.

— Где сейчас Мартин?

— Не знаю. Возможно, ужинает в служебной столовой. Если хотите, я пошлю мальчика…

Но Дафф уже сам подозвал посыльного, который до этого блаженствовал на диване в глубине холла.

— Приведите ко мне Мартина, — сказал инспектор, вручив ему шиллинг. — Скорее всего, он в столовой. — Голос Даффа дрожал от возбуждения. — Надо было раньше мне сообщить, — упрекнул он портье.

— Господин инспектор полагает, что тут может скрываться нечто важное?

— В подобных случаях все важно.

— Конечно, у вас гораздо больше опыта, чем у меня. Простите, я виноват, но сам и наказан, лишившись теперь покоя.

Услышав за спиной шаги, детектив оглянулся. Что-то дожевывая на ходу, к ним приближался Мартин.

— Вы меня звали, господин инспектор?

— Да. — Видно было, как инспектор напрягся. — Отвечайте, вы доставляли каблограмму в тридцать восьмой номер около десяти вечера в день убийства?. — Он не закончил, пораженный переменой, происшедшей с Мартином: от лица его отхлынула кровь, и оно, обычно румяное, покрылось смертельной бледностью.

— Доставлял, господин инспектор, — едва вымолвил он.

— Итак, вы взяли каблограмму, поднялись наверх, постучали в дверь мистера Дрейка — и что потом?

— Ну… Мистер Дрейк принял послание из моих рук… поблагодарил, дал мне на пиво… И… я ушел.

— Это все?

— Да, все.

Дафф резко схватил его за плечо: приходилось быть строгим, чтобы не подорвать авторитет Скотленд-Ярда. Коридорный так и присел от страха.

— Давайте-ка сюда, — приказал Дафф и, подтолкнув служащего к пустому столу, почти швырнул его в кресло. Потом зажег настольную лампу, направил свет в лицо Мартина и уселся напротив.

— Вы врете, Мартин! Я в плохом настроении, предупреждаю вас. Слишком долго я вожусь с этим делом. Довольно! Вы врете. Слепому видно! Или выкладывайте всю правду, или…

— Сейчас, господин инспектор, сейчас, — пробормотал Мартин, дрожа, как осиновый лист. — Я скверно поступил, господин инспектор. Ох, ведь советовала мне жена сразу вам все рассказать. Но я… я не знал, что делать. Да еще эти сто фунтов…

— Какие сто фунтов?

— Которые я получил от мистера Хенвуда, господин инспектор.

— Хенвуд дал вам деньги? За что?

— А вы не посадите меня в тюрьму, господин инспектор? — всхлипнул служащий.

— Сию же минуту посажу, если вы немедленно не заговорите!

— Я знаю, что поступил плохо, но сто фунтов огромная сумма! Да и потом, я еще понятия не имел об убийстве.

— Так за что Хенвуд вам заплатил? Можете оставить себе эти деньги, но рассказывайте все от начала до конца, иначе мы вас арестуем. Ну же! Вы пошли наверх с каблограммой мистеру Дрейку, верно? Постучали в тридцать восьмой номер, что потом?

— Дверь отворилась, господин инспектор.

— Ясно. Кто ее открыл? Дрейк?

— Нет, господин инспектор.

— Тогда кто?

— Мистер Хенвуд, джентльмен из тридцать девятого номера.

— Хенвуд находился в комнате Дрейка? Интересно…

— Я вручил ему каблограмму, объяснив, что она для мистера Дрейка. Он прочитал адрес, сказал «ах, так», отдал ее обратно и заявил: «Мистер Дрейк сейчас в моем номере. Мы на эту ночь поменялись комнатами».

Даффа бросило в жар. Где-то в глубине его сознания впервые появилось чувство торжества.

— Что дальше? — спросил он спокойно.

— Я постучал в тридцать девятую комнату — номер Хенвуда, и дверь открыл мистер Дрейк. Он взял депешу, поблагодарил и дал мне на пиво. Ну а потом я отправился домой.

— А сто фунтов?

— Понимаете, как только я пришел на дежурство в семь утра, меня позвал мистер Хенвуд. Он уже был в своем номере, попросил меня никому не рассказывать об обмене комнат ночью и вручил два банкнота по пятьдесят фунтов. У меня прямо дыхание сперло. В общем, пришлось пообещать. А без четверти восемь я обнаружил мистера Дрейка… убитого. Ясно, какой ужас я испытал. А тут еще встретил мистера Хенвуда в холле, и он опять напомнил мне об обещании, поклявшись, что не имеет ничего общего с убийством.

— Ну и вы слово сдержали, — изрек Дафф тоном обвинителя.

— Я… я… мне ужасно стыдно, господин инспектор… Но ведь меня никто не спрашивал о каблограмме. Иначе бы все, конечно, сразу раскрылось. Понимаете, я боялся. Мне казалось, что лучше будет помалкивать. А вот жена говорила, что я поступаю дурно. Прямо умоляла немедленно вернуться и все вам выложить.

— На будущее слушайте вашу жену, — посоветовал ему Дафф. — Вы покрыли позором доброе имя «Брума».

Мартин побледнел еще сильнее.

— Пожалуйста, не надо, господин инспектор. Что же теперь со мною будет?

Дафф поднялся. Этого человека, лишенного совести, в данной ситуации трудно было наказать так, как он того заслуживал. Да и потом, лишь благодаря ему инспектор напал на след. Даффу вдруг стало легко на сердце, он почувствовал себя почти счастливым.

— Жаль тратить на вас время, — произнес он. — Больше никому эту историю не рассказывайте без моего на то разрешения, понятно?

— Да, конечно, господин инспектор.

— Кроме того, вы не имеете права менять место работы или жительства, не уведомив об этом меня. Передайте вашей жене, что она умнее вас, и кланяйтесь ей.

Оставив коридорного оцепеневшим от страха, всего в поту, он вышел на улицу с веселой усмешкой. Лепил Приятный после дождя снежок. Отлично! Английский климат просто превосходен: прекрасно действует на самочувствие, пробуждает силу и энергию. Мартин даже не подозревал, каким коренным образом изменил взгляд инспектора на жизнь. Дафф на ходу анализировал его признание: «Мистер Дрейк ночевал в тридцать девятом номере. Мы поменялись комнатами». Следовательно, Дрейк был убит в комнате Хенвуда. А утром его нашли в собственной кровати, стоящей в номере тридцать восьмом. Это полностью увязывалось с версией Даффа, выдвинутой им в первый же день: Дрейка убили в другом месте! Тут и зарыта собака. Настроение инспектора постепенно улучшалось.

«Кто же перенес Дрейка обратно? Кто его убил? Очевидно, Хенвуд!..

Сейчас, сейчас, стоп! Но если Хенвуд задумал совершить убийство, зачем ему было меняться комнатами?

Или это хитрость, чтобы, получив доступ в жилище Дрейка, открыть дверь смежной комнаты изнутри? А для чего? У него и без того были ключи ко всем этим дверям. Да и потом, планируя убийство, не стал бы Хенвуд рисковать и рассказывать Мартину о замене комнат».

Конечно не стал бы. Дафф постепенно спускался с облаков: выходит, проблема не решается так просто. Загадка остается загадкой. Одно ясно: Хенвуд замешан в убийстве. Показание Мартина скоро заставит нью-йоркского миллионера вернуться в Лондон. Только когда он снова появится здесь, начнется дальнейшее разматывание клубка. Да, не мог Хенвуд, планируя убийство, поменяться комнатами с Дрейком, а потом открыться во всем Мартину. Может, дело в каблограмме?

Когда инспектор пришел в районное почтовое отделение, оно уже закрывалось на ночь. Дафф представился и через минуту получил копию каблограммы от шестого февраля, адресованной Дрейку:

«Управление подтвердило повышение цен с первого июля. Просим дать добро.»

Торговые дела. Хотя содержание депеши не вносило в загадку никакой ясности, тем не менее Дафф радовался тому, что такая депеша вообще существовала.

Вернувшись в Скотленд-Ярд на такси, он позвонил домой шефу и оторвал его от игры в бридж. Естественно, тот сперва разозлился, но, вслушавшись, проникся возбуждением своего подчиненного.

— Где находятся сейчас эти путешественники? — спросил он.

— Согласно плану, сегодня вечером они должны отправиться из Парижа в Ниццу, в которой пробудут три дня.

— Хорошо. Завтра утром вы сядете на экспресс Лондон — Ницца. Сегодня ехать незачем. Значит, в Ницце вы появитесь утром в субботу. Зайдите ко мне перед отъездом. Поздравляю, инспектор. Наконец-то вы сдвинулись с мертвой точки.

Шеф Скотленд-Ярда простился и, положив трубку, вернулся к прерванной игре. Позвонив напоследок Хэйли, Дафф вернулся домой и упаковал чемодан. В восемь часов утра он был у шефа. Тот достал из сейфа несколько французских банкнот и протянул их инспектору.

— Вы заказали билет?

— Да, комиссар. Бюро путешествий помогло.

— Советую вам договориться с французской полицией о задержании Хенвуда, пока я не улажу вопроса о выдаче преступника. Сперва нужно побеседовать с министерством внутренних дел. До свидания, инспектор, всего наилучшего!

Даффа распирала жажда деятельности. Он отправился в Дувр в превосходном настроении. Переправа через пролив показалась ему исключительно скучной. 'Но это была чепуха! Вечером он уже достиг предместий Парижа. Увидев Лионский вокзал, с которого экспресс помчится к Средиземному морю, инспектор вздохнул с облегчением. Поглощая превосходный обед в вагоне-ресторане, Дафф размышлял о Хенвуде. Ничего удивительного, что миллионер так нервничал в то утро. Если бы его арестовали еще тогда, сегодняшняя поездка не состоялась бы. Но, наверное, в конце концов все кончится хорошо. И для чего было так огорчаться? Через несколько дней он вернется в Лондон с Хенвудом, а возможно, и с его признанием вины в кармане.

Около десяти утра следующего дня Дафф подкатил к «Гранд Эксельснору». Так называлась гостиница в Ницце, в которой, судя по плану путешествия, должна была остановиться группа Лофтона. Отель занимал огромное некрасивое здание с видом на город и Лазурное море. Его окружал парк с апельсиновыми и оливковыми деревьями. Кое-где высились кипарисы, унылые даже под прекрасным солнцем юга. Шофер такси посигналил. Появившийся посыльный подхватил чемодан инспектора и повел Даффа к боковому входу гостиницы. Над их головами тихо шелестели пальмы, клумбы источали аромат пармских фиалок.

Первым человеком, повстречавшимся инспектору в холле, оказался бородатый доктор Лофтон. Он разговаривал с мужчиной, при виде которого Дафф замер, как вкопанный: собеседником Лофтона был бородатый же француз в мундире, сияющем золотом ярче униформы портье отеля «Риц». Оба так увлеклись разговором, что бороды их почти соприкасались. У Лофтона был убитый вид.

Неожиданно подняв голову, он увидел Даффа.

— Ах, инспектор! — вскричал Лофтон, и какая-то тень промелькнула на его лице. — Так скоро я вас не ждал!

— А вообще ждали? — изумленно спросил Дафф.

— Конечно. Разрешите представить: комиссар Генрик, инспектор Дафф из Скотленд-Ярда. Месье Генрик — комиссар местной полиции, о чем вы, вероятно, уже догадались по его мундиру.

Француз бросился к Даффу и схватил его за руку.

— Как я счастлив! Я же горячий поклонник Скотленд-Ярда! Умоляю, не судите меня слишком строго! Вспомните о людской глупости! Мы стоим перед свершившимся фактом. Осталось ли тело в первоначальном положении? Нет! Все его трогали: надзирательница, двое служащих, чиновник — несколько человек! И результат? Ясно: отпечатки пальцев! Я понимаю, вам трудно понять подобную бестолковость…

— Минуточку, — прервал его Дафф. — Чье тело? — И обратился к Лофтону. — Что здесь случилось?

— Как, вы ничего не знаете? — удивился Лофтон.

— Откуда же?

— А я думал!.. Впрочем, это действительно было бы слишком скоро. Правильно, в то время вы находились в пути. Инспектор, вы всегда прибываете в нужную минуту! Сегодня ночью в парке гостиницы застрелился мистер Хенвуд.

Дафф потерял дар речи. Хенвуд покончил с собой как раз тогда, когда Скотленд-Ярд намеревался его арестовать! Без сомнения, нечистая совесть! Сперва Дрейк, потом — самоубийство. Дело завершено. Но Дафф не чувствовал удовлетворения, наоборот, он ощущал себя вроде бы обманутым. Слишком легким оказалось решение задачи, слишком легким!

— Но было ли причиной смерти Хенвуда действительно самоубийство? — продолжал болтать комиссар. — К сожалению, тут нет никакой уверенности. Отпечатки пальцев на револьвере стерты. Оружие валялось возле жертвы совсем так, будто выпало из рук умирающего. Никого поблизости не было. Впрочем, я охотно выслушаю мнение инспектора Скотленд-Ярда.

— Вы не нашли никакого прощального письма, никакого поручения?

— Увы, нет. Ночыо мы обыскали его комнату. А сейчас я собирался произвести более тщательный обыск. Буду счастлив, господин инспектор, если вы составите мне компанию.

— Конечно, подождите немного, — произнес Дафф, выказывая желание остаться одному. Комиссар раскланялся и удалился.

Дафф быстро повернулся к Лофтону.

— Прошу вас рассказать мне все, что вам известно.

Они уселись на диване.

— Мы имели только три дня на ознакомление с Парижем, — начал Лофтон, — поскольку я хотел нагнать время, потерянное в Лондоне. Вчера утром приехали сюда. Днем Хенвуд собирался съездить в Монте-Карло. Пригласил с собой миссис Лейк и Памелу Поттер. Вчера в шесть часов вечера я разговаривал с Фенвиком: между нами, это самый отъявленный нытик! Тут я заметил миссис Лейк и Памелу Поттер — они как раз входили в эту дверь — и поинтересовался, удачно ли прошла поездка? Они сказали, что очень, и что Хенвуд расплачивается сейчас с шофером и скоро придет. Потом дамы поднялись наверх. А Фенвик с новой силой взялся меня мучить. Вдруг я услышал отголосок какого-то взрыва, но не обратил на него внимания, посчитав за выхлоп или звук лопнувшей камеры: вы же знаете, как они здесь ездят. А потом из лифта выбежала миссис Лейк. Поскольку женщина она самая что ни на есть уравновешенная, мне сразу бросился в глаза ее возбужденный вид.

— Минутку, — перебил его Дафф. — Вы рассказывали об этом комиссару полиции?

— Нет. Хотелось приберечь это для вас.

— Продолжайте. Итак, миссис Лейк была взволнована?

— Необыкновенно. Так вот, она подбежала ко мне и буквально выкрикнула: «Хенвуд еще не вернулся?» Сознаюсь, я посмотрел на нее удивленно. «Миссис Лейк, что случилось?» «Многое, — ответила она. — Я немедленно должна увидеть мистера Хенвуда! Почему его нет до сих пор?»

Я вспомнил звук, похожий на выстрел, и мы бросились к дверям. В парке было темно: бережливые французы еще и не помышляли зажигать свет. На полдороге до ворот мы наткнулись на Хенвуда, он лежал возле тропинки. Пуля пробила сердце. Револьвер валялся рядом с его правой рукой.

— Самоубийство? — Дафф вопросительно посмотрел на доктора.

— Думаю, да…

— Вы хотите так думать…

— Конечно, было бы лучше… — Лофтон замолчал, поскольку к ним подошла миссис Лейк. Никто не слышал ее шагов.

— Самоубийство! Как бы не так! — резко заметила она. — Здравствуйте, инспектор. Хорошо, что вы приехали. У нас второе убийство.

— Убийство? — произнес Дафф.

— Наверное. Могу объяснить, почему я так думаю. И не надо изображать испуг, доктор Лофтон. Если будет продолжаться в таком духе, членов нашей группы определенно не хватит для удовлетворения потребностей убийцы. А нас еще ждет длинная дорога вокруг света…


Глава 6 В 10.45 с вокзала Виктория | Гремучая змея (Сборник) | Глава 8 Туман на Ривьере