История четвертая. Транзит.

Галка с Семой не подвели. Вышел я в 05:55 из подъезда, Семин "крузак" заднюю дверцу распахнул приветливо. Как бы говорит - Эх, прокачу! Закинул я баулы в салон и устроился с комфортом. Сема ножкой топнул, выскочил под моргающий желтый на "50 лет Октября", потом на улицу имени храброй советской разведчицы "Мариты Немелькайте" и просвистел на объездную. Через двадцать минут мы в Рощино прибыли. Подхватил я рюкзак, сумку на плечо нацепил, Сема, лицом хмурый, чемодан мой присвоил и пошли мы в помещение на регистрацию. Народу в порту мало совсем, очереди и нет вовсе. Шустро вещички в багаж сдали бирки нацепив. Отошли мы с Галкой и Семой на улицу курнуть на прощанье. Покурили, помолчали. И тут Сема меня удивил. Обнял, да и сказал:

- не держи зла, Виталя, и прости за косяк, удачи тебе. Пиши, если, что - поможем.

Я улетаю, он остается, нечего больше делить, да и потеплело на сердце у меня. Обнял я его. Завязывай, говорю, Сема с гонками своими, вон и виски седеть начинают, не пацан уже. И тоже, удачи тебе! Галка, само собой, на шее повисла. Обслюнявила беспощадно. И помадой покрыла, для румянца на щеках. Простились в общем.

И сразу посадку объявили. С собой у меня только ноут. Паспорт на контроль в накопитель предъявил. Прошел в миноискатель, он и не пискнул. Обернулся, помахал ребятам и влился в отлетающую толпу. В 07:15 местного запустили движки и поехали. Вырулили на взлетку, продули турбины, отпустили тормоза, застучали пневматики на стыках, задрала "тушка" кокпит и я уснул. Везла меня та же стюардеска, что и в Тюмень, в прошлый раз, не стала она меня будить, памятуя прошлый грустный опыт. Узнала, видать. И проспал я опять весь полет до самого Внукова. В 07:45 местного же, уже в Москве были. Сбегал я к кассам, выкупил билет, забронированный на рейс номер 7В-335, компании Атлант-союз. И в том же билете транзит указан до Тессалоников. У погранцов с таможней ко мне никаких вопросов. Таких "туристов" как я, тучи мимо них ежедневно мелькают. В кармане нагрудном у меня карточки с фразами на английском заготовлены. На все случаи туристской жизни. В розыске я не значусь, предметов запрещенных к вывозу не имею, документы в порядке. Шлепнули печать. И проваливай! Не толпись тут. Турист прохладной жизни.

В 09:40 Боинг 737-300, с посадкой в 12:10, как по расписанию оторвался от полосы и взял курс на Афины. А я снова уснул. А когда проснулся на подлете к Афинам, запереживал. Рейс на Салоники через полчаса, а еще багаж, таможня, погранцы. Стюардессу тормознул, карточку ей предъявил, где расписано, как и почему. Кивнула голубка, поняла. И выпустила меня из самолета первым. Рванул я, как савраска к выходу, сунул таможеннику карточку-выручалочку свою, и видать кто-то добрый и могущественный подсуживал мне на небеси. Без вопросов пропустил. И багажик мой, тут же выплывает из недр. Подхватил я его и обратно к таможне, на посадку. Еле успел, посадку заканчивают, и я как лошадь Пржевальского на финише, щас ленточку порву и упаду замертво. И снова мне зеленый свет, беспрепятственный. Успел, блин! Рейс Olympic Airways S.A. АО-908 на 12:40 в Салоники. И вырвал секунду, СМСку отправить. Рейс, компанию и время прилета. Обещала встретить как родного? Лады. Вот он я. Встречайте. В 13:35.

Однако у того, верхнего парня чувство юмора странное, ей богу. Отыгрались они на мне в Салониках. За всю терпимость их коллег. По полной. Мантулили, как Чингисхана Усамабенладовича Талибова, какого-то. Завели в досмотровую комнату и раздели. Перетряхнули весь багаж и каждую вещь собаками обнюхали. Самого всего общупали, рукоблуды извращенные. Но по карманам не тырили. Велели самому вывернуть. Пригнали переводчика И вопросы с подковыркой задавать принялись:

- Располагает ли уважаемый турист необходимой суммой в наличных, из расчета 50 евро в сутки на человека?

-

- Имеет ли уважаемый турист гостиничный ваучер? Предъявите!

- Извольте, сер! Их есть у меня. - И предъявил.

- Почему уважаемый турист не имеет обратного билета? Не намеривается ли означенный турист остаться в Греческой республике на постоянное место жительства? Или проследовать незаконно в иное государство Содружества?

Смотрит на меня пронзительно, морда рыжая, сверлит глазками рыбьими. А еще грек! Подноготную мою, типа, насквозь видит. Все гадкое обо мне знает. Вплоть до того, как я на детском утреннике в штанишки написял. И уж он-то не попустит. Щаз завернет нахрен, в обратку, и жалуйся православный, папе римскому. Корсакову. Мент позорный.

- Потому, что из Греческой республики, означенный турист намерен вылететь на частном самолете, который, означенный турист и намерен приобрести в означенную собственность в вашем чудесном городе. А че, нельзя, типа тут, у вас самолеты закупать в личную собственность?

- Господин намерен обрушить в Нью-Йорке еще, что-либо высотное?

Не понял! Это что, местный юмор?! Полицейского типа?!

А мент улыбается мне уже почти по-человечески и спрашивает, через толмача, само-собой:

- Вы имеете в виду самолет, принадлежавший господину Фокаиди? Cessna-208B? Речь идет именно о нем? О других, выставленных у нас на продажу, я ничего не знаю.

- Да, я намерен купить именно такой самолет, Cessna-208. Только владеет им госпожа Катерина Фокаиду, насколько мне известно. По крайней мере, письмо, полученное мной, подписано этим именем. Они, что - родственники? Фамилии очень уж похожи.

- Госпожа Фокаиду - вдова господина Фокаиди. Это как у русских Иванов-Иванова. Фокаиди-Фокаиду. Женское окончание фамилии. А Теодор Фокаиди был моим близким другом. Пусть земля ему будет пухом. И на этой Цессне мы с ним постоянно летали на рыбалку. Где только не побывали, пока он не заболел. На островах рыбачили каждый выходной. В отпуск, если совпадал, летали даже в Исландию и Канаду. За восемь лет, где только не довелось побывать! Даже в России были зимой. В Архангельске, на медвежьей охоте.

Нет, ты поглянь! Ты смотри, по-человечески заговорил. А я уже кутузку обживать собрался. Я под это дело одеться успел и баулы свои укладывать принялся. Этот рыжий помогать взялся, что вообще в сознании не укладывается, и разговор продолжил:

- Вы знаете, как добраться до дома госпожи Катерины? У вас есть ее телефон? Если возникнут какие-то проблемы, вы просто обратитесь ко мне. Моя смена заканчивается в 18:00. Если вы немного подождете, я вас подвезу.

Ну, отец родной просто!

- Но, - робко заметил я - госпожа Фокаиду должна была встречать меня сегодня здесь, в аэропорту.

Рыжий встал как вкопанный и стремительно побледнел.

- Вы имеете в виду, что госпожа Катерина все это время ожидает вас? Я пропал, она никогда не простит мне, что я посмел принять ее гостя за наркокурьера! Бегом! Скорее!

Мент подхватил мой рюкзак и рванул по коридорам. Я за ним. Вылетели в зал ожидания, рыжий быстро огляделся и побледнев еще сильнее, устремился к женщине в черном, на ходу размахивая руками и рюкзаком, и что-то вереща по-гречески с оправдательными интонациями. Подлетел, бросил мой рюкзак на пол, и ручку лобызать полез. Дама сердилась, и раздраженно выговаривала рыжему, стуча тому пальчиком по лбу. Тот кланялся, и судя по всему, извинялся. Из всего этого диалога я уловил только слово "Костас". Видимо так звали рыжего. Получив последний щелбан, рыжий Костас осклабился в мою сторону, поклонился и ускакал. Вероятно, на рабочее место. И мы остались с госпожой Фокаиду наедине. Если такое можно сказать про аэропорт с изрядным поголовьем галдяще-прямоходящих.

Дама показала пальчиком в табличку, висящую у нее на груди, где русскими буквами было напечатано - "Виталий Ружейников", и спросила по складам:

- Мистер Рю-джей-ник-офф?

- Иес! Козырнул я знанием иностранных языков. Ай эм, и есть! - И спросил в свою очередь:

- Катерина Фокаиду, мэм?

- Exactly.

"Догадаться было трудно... " - подумал я и тоже полез ручку целовать, по примеру рыжего мента. Ручку она мне дала и я деликатно приложился. Крестик вывалился из-за пазухи, увлекая за собой цепочку. Цепочка ловко оделась мне на подбородок, намертво заклинив всякую способность шевелить нижней челюстью. Разогнулся я и стою дурак-дураком, держа в своей левой ладони ее ладошку, в правой - чемодан, и лишенный всяческой возможности коммуникации. Слова молвить не в состоянии. Поскольку челюсть цепочкой блокирована. Принялся я цепь златую и символ веры за пазуху, на место запихивать, прямо с чемоданом в руке. Никак не возможно. Левой все за руку ее держу. Не отпускаю. Отняла она у меня веточку свою. И на место крестик мой определила. Смотрит строго так на меня, лишь глаза за вуалью улыбаются. Оглядела с ног до головы и опять вопросы задает:

- You also wear mourning? /Вы тоже носите траур?/

Это о чем это она? Мурнинг? Утр? Траур? Вы...also... тоже...траур... носите?

- Нет! MIB! Men in Black. Third series. /Люди в Черном. Третья серия./

- Wonderfully, /Восхитительно!/ - восхитилась дама. Do you speak English?

Ну, хоть это-то понятно. Вытащил из кармана карточку очередную. Предъявил. "I do not speak English. I also do not speak Greek, German, Chinese, Swedish and many other languages. But, I can speak Russian. Sometimes."

Прочла, прыснула в кулачок. Оглядела снизу вверх мои метр семьдесят пять еще разок, и говорит:

- Well! Let's go. Follow me. /Хорошо. Идемте. Следуйте за мной./

И пошла себе прочь. Но "Let's go" это, я тоже понял. Мы фильмы со Шварцем-нигером тоже сматривали. Не вовсе уже дикие мы. Она впереди каблучками цокает, я следом, с рюкзаком, ноутом и чумоданом. Со стороны смотреть, натурально - гостиничный бой. Носильщик. Вышли мы на улицу, налево пошли. На меня сразу жара отдохнуть присела и придавила слегка. Ветерком морским ее тут же сдуло, унесло куда-то. Запах. Я запах такой лирический только в Анапе чуял. Пахнет зеленью, пылью, перегретой солнцем, цветами и морем. И от запаха этого хочется жить. И совершать свершенья.

За мыслями этими спустились мы по лесенке с пандуса на землю и в арку прошли. И почитай на летном поле оказались. Но на поле не пошли, а пошли мы направо по дороге асфальтированной. Слева - поле летное, перрон, рулежки, справа - автостоянка закрытая. Метров триста. Мимо одной автостоянки прошли, а на другую свернули. Подошла она к "мерсику" красному, двухдверному, багажник открыла и ручкой сделала. Выгружайся, мол. Шоб я с ней спорил? Покидал барахло в багажник, захлопнула она его, и дальше пошла. Ну и я следом, как бычок на веревочке. И разглядываю, ибо есть на что поглазеть, чего поразглядывать.

Идет она впереди, стройная, походка легкая такая. Шляпка на ней шелковая черная, формой вроде канотье, с вуалью. Блузка и юбка шелковые, тоже черные. Юбка просторная, длинная, чуть ниже колена. Лодыжки тонкие в черные чулки (нет, ну могу же я предположить, что это чулки, такие... с кружевными широкими резинками?..) затянуты. Туфельки черные и каблучок будь здоров, четыре дюйма, недаром у нас глаза на одном уровне оказались. Ветерок морской, юбкой играет, бесстыдник эдакий. Точно, чулки у нее! Не колготки! Все строго, стильно. Скромно и оглушающе. На нее глядя, в утешители легко угодить. Пожалеть вдову... со всей силы. Со спины посмотреть - пионерка. А ведь ей, скорее всего, за тридцатник уже. Если присмотреться. Морщинки-то у глаз я приметил, невзирая на вуаль.

И ведь чует она спиною взгляд мой. Спина прямая и походка вдруг эдак, от бедра пошла, характерная такая. И заиграли мышцы, что выше бедер, заволновались. И выгодно подчеркнулись. Идет она, каблучками по бетону щелкает, а я, если скромно выразиться тоже - но... едальником. Это самое. Щелкаю. И чувствую я, как со мной вдруг конфуз начинает происходить. Епрст! Вот уж некстати! Ведь четвертый десяток на половине, а как мальчишка. Ох, стрем-то какой, мои маленькие радиослушатели! Дать бы кое-кому по башке за тупость и несвоевременный энтузиазм, да место слишком уж открытое, людное. Совсем неохота мне привлекать внимание к своей персоне странными жестами.

В ангар она зашла, и я за нею по стеночке шмыгнул. Тут тень мощная после солнца, так я в нее. А может мне стать в позу "пенальти"? Вдруг и не заметит? Нет. Заметила. Точно заметила, снова в кулачок прыснула. Труба - дело! А уж не этого ли она добивалась, походкою своей летящей? А вдруг это провокация? Подозрительно мне все это, мои маленькие дорогие радиослушатели! Перестала она меня взглядом компроментировать, повернулась, жестом широким указала на стоящий в дальнем уголке аэроплан и прорекламировала:

- This plane! You inspect it? /Вот этот самолет! Будете осматривать?/

Да уж, вижу! Не слепой, поди! Так, о чем это она? Инспектид? Инспектировать? А як же ж!

- Яволь, майне фрау! - Опять! Опять она в кулак свой хихикает! Вот ведь вдова смешливая мне какая попалась. Сначала разводит на косяк и ржет потом втихомолку. Ладно, замнем пока для ясности.

Я, как самолетик разглядел, так даже спинной мозг у меня в нужную сторону заработал. Первое, что в глаза бросилось - восемь иллюминаторов по борту. Не шесть, а восемь.

А ведь прав, рыжий мент Костас! Я еще тогда на оговорку его насторожился. Не 208 это вовсе. А 208-Б. И в объяве написано неправильно. Гранд Караван это. И человеков он везет четырнадцать, а не двенадцать. И значит, движок в ем скорее всего родной, PT6A-114А, в котором не шестьсот, а шестьсот семдесят пять кобыл. Но это от года выпуска зависит. Помнится мне, 114А после 1990 года ставить стали. Как будто бы. А эта птичка выпущена в конце 1986 года. Этто надоть внимательно посмотреть!

"Первым делом первым делом самолеты" - загундел я себе под нос и обошел птичку вокруг. Полюбовался. Все вроде цело. Фузеляж - один. Колесьев - три. Все в комплекте. Дырок в фюзеляже не отмечено, вмятин тоже. Крылья тоже есть, и пропеллер на месте. Киль торчит, как положено килю.

Почти, что как я! А я - конкретно торчу! В смысле - пребываю в восхищении и восторге предвкушения обладания и вольных полетов.

Госпожа Катерина открыла ключиком правый люк в салон, подняла верхнюю половинку, опустила вниз нижнюю с трапом, слегка пригнулась, и оттопырив попку скользнула в кабину. Вот, гад буду, это специально она. Дразниццо! Ой, что деется!

И следом за ней в самолет залез. Терпимо. В 'Аннушке' салон повыше будет, а тут, как в микроавтобусе "Газель", примерно. Но терпимо. А интересно салон оформлен. Кресла-то и вовсе не родные. Заводские только пилотские и еще пара, следующих за пилотскими. Между ними шкафчики какие-то затесались. Остальные сиденья - самоделки откидные-раскладные, к бортам притянуты. Но не так, как в АН-3, по десантному, спинкой к борту, а лицом по ходу. Что-то подобное я в старом медицинском "РАФе" видел. В два ряда, по три штуки в ряд. Итого - десять мест вместе с пилотскими. Когда и если нужны дополнительные места - отцепляем сидуху от борта, спинку поднимаем, и к борту тягой намертво приворачиваем. Получается жесткая треугольная конструкция. И удобная. А когда не нужны - по стеночкам их обратно, вот как сейчас они закреплены. И грузи в салон, чего хочешь. Сколько влезет. Или матрасик надувай на полу и спи себе в уюте. Грузопассажирский, или скорее, экспедиционный вариант. Оно и понятно, раз владелец рыбаком был. Мало ли, а вдруг да рыбы наловишь. Или там лося с кабаном завалишь. Не на сиденьях же складировать добычу?

Заглянул сразу из любопытства в хвостовой отсек, за занавеску. Иес и вау! Есть такая опция! В наличии. В фирменном исполнении. Как Чкалов говаривал - 'С тех пор как на самолетах появился клозет, небо перестало быть стихией сильных'. А за унитазом, там маленький переносной японский многотопливный генератор "Honda" примостился, киловатт на пяток. Пара парашютов неведомой конструкции. Плот упакован спасательный, оранжевый. Под парашютами и плотом еще какая-то хрень.... Наверное еще кое-какие бонусы. Все веселее и веселее становится. Полюбовался я сибаритством этим барским и в кокпит прошел.

Нет, надо будет за Теодора этого свечку в церкви всенепременно поставить! Хороший был человек. Глянул я на приборную доску - ай да Теодор! В самом центре фотка госпожи Катерины главенствует. Без вуали. Глаз не отвести. На оригинал пялиться неудобно, так я на фото хоть поглазею. Потом лишь только остальное разглядел.

Чуть ниже и левее тоже знаковая фотография прикреплена... Жираф валяется со сломанной шеей, а чуть далее валяется Сессна-172, с аналогичным крылом.

Душераздирающее зрелище. Заставляет задуматься. Ненавязчиво так намекает, что высовываться бывает вредно для здоровья. Глянул я на эту трагедию и Владимир Семеныч Высоцкий на ум пришел. Вспомнилось: 'Полководец с шеею короткой должен быть в любые времена, чтобы грудь - почти от подбородка, от затылка сразу чтоб спина. А они вытягивают шеи... '.

Помотал головой, наваждение отгоняя, присел в командирское кресло и делом занялся. Под себя господин Фокаиди авионику поставил. С душой:

- Во первых он втулил в среднюю панель GPS-навигатор, GARMIN-GPS-500W, под десять килобаксов такой стоит. Шикарно. Просто шикарно, с учетом того, что спутники GPS в месте назначения отсутствует наверняка, и когда появятся предположить невозможно. Не в этой жизни.

- Часы тоже не простые. Тоже электронные , совмещенный измеритель температуры в салоне и за бортом воздушного судна.

- На месте штатного, под авиагоризонтом, установлен навигационный дисплей HSI - 5ATI-EFIS стал быть. Дивная вещь, очень многофункциональный и чудовищно информативный прибор. И тоже весьма нехилых бабок стоит.

- Авиагоризонт с индикатором скольжения - шариком.

Особенно порадовал меня расходомер топлива. Вместо указателя скольжения вмастрячен. Цифровой. Электронный. Красавец! От Shadin avionics. Показывает расход, остатки и время до окончания банкета. А может и еще что , это надо конкретно разобраться. С мануалом в зубах.

Родные 'фуел флоу' тоже на месте, но они невнятные какие-то. Не поскупился гоподин Тео и на многофукционалный метеолокатор. Радар Bendix King RS-181A. Дальнобойность 350 км. С выводом информации на экран HSI. Это совсем хорошо. Это весомый шанс в грозу не вляпаться. Не всегда над ней проскочить возможно. Иногда и обойти не грех. Или переждать на земле. Картографировать проплывающую под крылом местность тоже можно.

- Высотомер Bendix King KEA-346 в метрическом исполнении

- Измеритель скорости он же airspeed indicator электронный тоже Bendix King ASI-3, узлы морские измеряет относительно воздушных масс. И близко не родные.

- Зато радиовысотомер Kra-101A - родной, Цессновский остался.

Далее для радионавигации заместо однострелочного ARKа стоит хитрый радиомагнитый индикатор - RMI KNI-582 - двухстрелочный, способный указывать направление как на VOR радиомаяки, так и на NDB-радиоприводы. Индикатор удержания глиссады KI 207 тоже хорош и приятен взору

А в остальном - стандартная панель для двести восьмых. На панели правака - второго пилота, который на правом сидении обретается никаких перемен не наблюдается, все штатно, за исключеним HSI, который из моей половины панели туда перекочевал

Пощелкал я тумблерами. Подключил аккумуляторы, авионику, зашевелились стрелочки. В исходное положение пришли. Ожило все, зажужжало. Полюбовался я на эту красоту и пощелкал все тумблеры взад. Рано мне винтом размахивать. А жаль. Очень хочется.

Повернулся к хозяйке, спрашиваю:

- Миссис Фокаиду, кто может мне рассказать историю этого летательного аппарата? Какие и когда ремонты он проходил, какие с ним неприятности случались, Что на нем меняли, ну, и все такое? Формуляры мне бы почитать? Дай, а?

Не понимает. Ладно, давай по другому. Порылся в карточках, момент у меня этот предусмотрен. Нашел. Показал ей, Катя головкой покивала, дверку отворила и на весь ангар выдала:

- Чииеезааарооо!

И еще что-то. Наверное, подь сюда. Голос у нее в верхней точке амплитуды звонкий. И точно, на зов из каптерки какой-то нарисовался мужик, полноватый и в возрасте уже. Лет так, с полста ему. В характерный голубой комбез прикинут. Все авиатехники мира в таких, наверное, щеголяют. Покурлыкали они, покивал он седой головой и в каптерке скрылся ненадолго. Я тоже дверь пилотскую отворил, трапчик опустил и на бетон спрыгнул.

Вернулся поименованный Чезаре с тощей папкой, изрядно захватанной масляными пальцами. Я даже умилиться успел. Как все это близко, как знакомо и душевно родственно сердцу моему. Масляными паклями формуляры лапать и заполнять. Вручил Чезаре мне папочку эту и встал в позе ожидания. Я в капот потыкал пальцем и ладонью похлопал. Открывай, мол, посмотрим, что там у нас унутре, окромя неонки. Может, пробухали вы моторчик-то, без хозяйского пригляду, мои маленькие радиослушатели?

Мужик головой покивал. Догадливый. И капот распечатывать принялся, а я формуляры листаю. Интересная картина прорисовывается. Там хоть и не по-нашему расписано, но по датам, обрывкам знакомых слов и маркировкам, кое-что разобрал. Выпущен пепелац был в конце 1992 года с двигателем PT6A-114, как и ожидалось. Отработал в Кении четыре года, а потом был продан Теодору Фокаиди в 1997 году. В процессе предпродажной подготовки покупатель возжелал заменить родной двигатель, отработавший к тому времени более пяти тысяч шестисот моточасов на новый, более мощный PT6A-114А. Шестьсот семьдесят пять кобыл. Ммцу! Кроме того, он приобрел 'про запас' еще один такой же двигатель. Видимо скидку ему предложили хорошую за опт. Вероятно.

Ну негры, ну дают! Это как же надо кувыркаться, чтобы за пять лет такое время налетать? Жили они в нем, что ли, не приземляясь и не вылазя из него? А Теодор-то, при деньгах был, мужчина. На всю жизнь запасся. Хотя, глупая шутка вышла, поскольку он, бедолага и одного-то не изъездил. Прости меня, Господи, дурака... Так, профилактика, снова профилактика. Замены резинок согласно регламента. Дальше опять идут профилактические ремонты, межремонтные осмотры, в общем, все как положено. Серьезных аварий и прочих приключений птичка благополучно избежала.

Чезаре, капот отворил, и ждет стоит, пока я налистаюсь. Сунул я папку с формулярами в сумку с ноутом, вечерком поразбираюсь еще. И к нему подошел. Посмотрел на движок, чистенький движок, ни копоти на нем, ни потеков масла и топлива не видно. Трубопроводы и провода почернений и трещин видимых глазу не имеют. Сверил номерок, с тем что в формуляре указан. Ажур.

А вот такой момент надо прокачать. По формулярам получается, что последний год самолет и не летал почти, на земле стоял. И хоть и в ангаре, а за пневматики я не поручусь. Подошел, осмотрел. Покрышки и реборды колес видимых повреждений не имеют. По обжатию зарядка пневматикой в норме. Трещин на резине не наблюдается. Износ невелик. Убедился в том, что на зарядных клапанах имеются колпачки. Норма. Подозвал жестом технаря и жестами же попросил запустить двигатель. Итальяно с сомнением посмотрел на потолок, но я ему изобразил на часах кружок, показал палец указательный, и сказал как можно понятнее-

- Ван минут! И плеванто на законо!

Тот по-русски совершенно поскреб в затылке, потом кивнул, бросил взгляд по сторонам, на колодки тормозные под колесами и заглянул в кабину. Убедился, что все тумблеры на панели запуска двигателя в положении 'выключено', соскочил, подбежал к коку и провернул винт в 'сухую' оборотов пять. Потом опять поднялся в кабину и защелкал тумблерами. Движок протяжно и злобненьнько завыл стартером, раскручивая турбину, потом гневно рыкнул, и выбросив облако дыма под самолет, схватился. Заорал. Запел. Винт превратился в мерцающий круг. Потом обороты чуток спали, и только ровный сытый рев турбины сотрясал ангар. Я помахал рукой, привлекая внимание, и когда его, наконец, на меня обратили, сложил руки в косой крест. Хорош! И возвернулась тишина.

Сеньор Чезаре дождался пока винт не замер в неподвижности, показал мне большой палец и слез неторопливо по трапу. Подошел ко мне, сказал:

- It is the fine plane! /Хороший самолет!/

- Иес - говорю - мне он тоже уже понравился.

- You buy it? /Хотите купить его?/

- Иес, ай бью. Слушай Чезаре, подтянул бы ты меня по материальной части. Ты эту машину знаешь. Устройство, ремонт, обслуживание и все такое? Недели две - три позанимаемся по вечерам? Возьмешься? Тот головой мотает, руками разводит:

- I do not understand you, signore.

Вот народ тут разбаловался. Пока мы в России китайский учить собираемся, они тут, в Европах вовсе нюх потеряли и решили, что им русский язык теперь знать без надобности. Ох, пожалеют, придет время. А пока я за очередной карточкой полез. Это случай тоже предусмотрен. Достал карточку, предъявил:

"Want to teach me, to keep and maintain the aircraft? Two or three weeks? I will pay."

Чезаре прочитал, опять поскреб в затылке, и объявил:

- Yes. For two or three thousand euros. One week - one thousand. Good? /Это возможно. Я возьму две или три тысячи евро. Одна неделя одна тысяча. Идет?/

О как, одна неделя - штука евро. Ладно, не разорюсь, потянет.

- O'key.

Сеньор расцвел как хорошо унавоженный георгин, и попытался станцевать тарантеллу. Но я ему следущую карточку под нос сунул: " I need the POH - "Pilot's Operating Handbook Cessna 208 ".

- You need POH? /Вам нужен ПОХ?/

- Йес!

Он еще спрашивает! And other books by Cessna! All books! - Я за этот гребаный ПОХ, он же по-русски говоря - РЛЭ, руководство по летной эксплуатации, весь интернет перерыл. И не нашел в свободном доступе! Только за баксы почитать. Оказывается, это авторское право не дает мне права познать, как правильно на Сессне ездить! ДeБиллы жадные. Ух, я блин, и злой на них!

Сеньор Чезаре сгонял по-быстрому в свою каптерку и принес штук шесть изрядно заляпанных книжек разной толщины. На бегу засовывая их в пакет. И с подобающей торжественностью вручил.

- Take it and learn it, Pilot! /Держи, пилот! Изучай!/

- Ну, спасибо братан. Уважил. Есть, что на ночь почитать.

Забрал я пакетик с книжками и в самолет снова забрался. Добыл из сумки ноут, запустил и пока ХРюндель заводился, я госпожой Катериной любовался потихоньку. А она мной. Шутка юмора такая, если кто не понял. Она в озабоченной задумчивости пребывала. Запустил я Промт, в двух экземплярах, один настроил на перевод с русского на английский, а второй наоборот. И к Катерине с письменным предложением обратился. Дальше наше общение через Промт и происходило. Мы, как дети, отнимали друг у друга компьютер, соприкасались руками, плечами, ушами... и печатали, печатали...

- Миссис Кэтрин...

- Нет. Никаких Кэтрин, Кэт, и никаких прочих английских кошачьих. Меня зовут Катерина. Кирия Катерина. И не иначе.

- Простите. Кирия Катерина, считаю необходимым в ближайшие дни, сходить в церковь и за упокой души господина Фокаиди помолиться. И свечку поставить. Не подскажете, в какой церкви это удобнее будет сделать?

- А отчего вам за Теодора помолиться вздумалось?

- Хороший был человек.

- Иногда.

- И самолет мне хороший оставил.

- Так вы решились его купить? За указанную в объявлении сумму?

- Да. Я покупаю этот самолет. Как он есть.

Вынула она из маленькой сумочки блокнот и фломастером сумму написала. Чтобы уж однозначно определиться.

- Мы правильно понимаем друг друга? Вы покупаете у меня этот самолет именно за эту сумму? 650 000 евро?

- Да, госпожа Катерина.

- Чудесно! Завтра мы совершим формальности, после чего заедем в церковь, где вы сможете выразить свою благодарность усопшему. А сейчас сюрприз. Мы будем пить кофе.

За пилотскими креслами располагались две стойки. Откинула крышку правой, получился столик сантиметров пятьдесят шириной, под крышкой обнаружилась маленькая двухконфорочная электроплитка. Вдова ослепительно улыбнулась мне и нажала большую черную кнопку рядом с электроплитой. В хвосте затарахтело и к выходу из ангара потянуло выхлопом. Из нижнего шкафчика стойки была добыта пятилитровая пластиковая бутылка воды, и турка. А также пачка молотого кофе. Вода налита в турку, брошена щепотка чего-то из маленькой жестяной баночки, засыпан кофе и турка прижата пружинным зажимом к конфорке плитки. Еще раз одарив меня радостной улыбкой достойная госпожа Катерина расхвасталась:

- Микроволновка! - И распахнула дверку среднего шкафчика. Потом повернулась к левой стойке и открыла верхнюю дверку:

- Морозильник! До -18 градусов Цельсия.

- Открыла нижнюю дверку:

- Холодильник и бар!

- А душ тут случайно не затерялся? - спросил я ироническим голосом. Катерина приняла вопрос на полном серьезе.

- Да. Там, в хвостовом отсеке установлен проточный водонагреватель. От него душ выводится наружу. Она постучала каблучком по полу - а в багажнике два бака по сто литров воды и насос. Но сейчас баки пустые. Искупаться не получится. Если хотите принять душ, вам придется еще немного потерпеть.

Вот такие шутки, мои дорогие маленькие радиослушатели. Тут с буржуинами о комфорте поосторожнее надо бы шутить. Они с такими вещами не шутят. Я представил подобную комплектацию удобствами на АН-2 и головой помотал. Ненаучная фантастика. А ведь цена делу - копейка. В сравнении со стоимостью самолета.

Пока я удовлетворял свое детское любопытство, кофе поспел и был снят с конфорки. И разлит в маленькие белые пластиковые кружечки. А кнопка черная второй раз нажата. Движок в хвосте умолк.

- Сахар?

- Да, если можно. Пол-ложечки. А вообще-то я люблю с коньяком. Армянским. Или со сливками. Или со всем сразу.

- А я без сахара привыкла. Черный.

Я облизнулся и выхлебал божественный нектар в два глотка. Деликатничал. Там и один-то с трудом набрался. Кофе получился крепкий и ароматный. Арабика. А вообще-то кофей этот у меня аппетит разбудил зверский. И то сказать, с вечера не жрамши. А день уже опять к закату клонится. Тут телепатия заработала.

- Хотите осмотреть еще что нибудь?

- Нет. На сегодня достаточно, я думаю.

- Тогда пойдемте.

Сунул ноут в сумку. И к люку пригнувшись прошел. Она бабочкой легкой выпорхнула, и я следом. Выпал. Как мешок картошки. Затворили мы аэроплан на ключик, ключик мне на ладошку уронили, и поцокали по бетону, гордо подняв голову, выпрямив спину и волнуя окрестностями окрестности. Стою. Пялюсь. Королева! Опять этот подлец просыпается. Да, что ж такое-то! Господи, помилуй мя грешнага. На тебе щелбан! О, осознал! Побежал я кирию догонять.

'Мерсик' стоял распахнув гостеприимно дверцы. Катерина ожидала меня подставив лицо ветерку. Подошел я, уселись мы в авто. Разговорились.

- Отель Авалон, плиз!

- No. Not to hotel. We will go to my house. You are my guest. You will live in my house. /Нет! Никаких отелей! Мы едем ко мне домой. Вы - мой гость. Вы будете жить в моем доме./

Май хауз? Это к ней домой? Попался. И что, отказаться наотрез? Как это там, в Jagged Alliance, Хамус говоривал - "Не-знаю-что-делать"? Вот и я не знаю. И как спросить на буржуйском, удобно ли это будет, тоже не-зна-ю. Блииин! Да вези, куда хочешь! Хоть в ООН вези. Затянулась моя пауза на принятие решения. Могут не понять, или понять не правильно, что еще хуже.

- Файн - говорю, наслушался сегодня уже этих файнов. - Везите на, куда захочете! Лэтс гоу! Только я за себя не отвечаю.

Ослепила опять улыбкой и втопила газульку в полик. Резкая женщина. Ехаем себе, Катерина успевает и репортаж вести об окружающей вселенной, и машину. Я поначалу занервничал. Но потом пригляделся и заценил. Не всякий профи так водит. Четко, плавно, точно чувствуя дистанцию, инерцию и габариты тачки. Просчитывая все элементы движения, и предвидя действия всех остолопов на видимой части трассы. Успокоился я и прислушиваться начал, что она мне сообщить пытается. А она соловьем заливается, трещит и руками размахивает. Ни хрена не понял! Щоб я вмер!

По баранье-внимательному выражению моих глаз, поняла она, что не в коня корм и полаконичней стала. Порядка на три. Тыкнет пальчиком в окошко и слово скажет. И я даже заулавливал чегой-то там. Влево:

- Mediteranean Cosmos Entrance.

И все мне доподлинно понятно сразу стало. Вправо:

- EKAB SALONIKA PYLEA. Theodore died here. Тhird February. /Центр скорой помощи Салоника-Пилеа. Теодор умер здесь. Третьего февраля./

Теодор. Дид - умер. Зерд фебрари. Понятненько. 3 февраля преставился.

- That night there was a snow. Many snow. /Той ночью выпал снег, много снега./

- Ночь и снег. И смерть. Очень грустно.

- What?

- And cold. И холодно.

- Yes. It turns out to be you understand everything. / Да. Оказывается, ты все понимаешь./

- What?

- Means not everything! /Значит не все!/

И засмеялась, чертовка.

Опять ткнула пальчиком влево, в сторону городской застройки:

- Pylaia!

Проскочила под развязкой и ушла вправо от трассы Е-90. Дорога превратилась в извилистую неширокую двухсторонку. Исчез дорожный шум, исчез поток машин. Потянулись виллы и коттеджи. Все в зелени, все в запахах цветов. Рай. И шалашики, по сколько-то там миллионов. На перекрестке еще раз свернула направо и через километр торжественным жестом указала:

- My house! /Мой дом!/

Забегая вперед, скажу, что через три недели мы сввободно болтали на чудовищной смеси русских, греческих, английских и немецких слов, которые я подцепил у Катерины, припомнил из киношек "про войну", ну, и из курса английского в училище. А 'черт побери' я, кроме русского, знал только по-испански. Каррамба! И мы прекрасно понимали друг друга. Никто нас с ней не понимал. Кроме нас. Я даже заметил у нее частотный греко-русский словарик на три с половиной тысячи слов. И постепенно это проявлялось все заметнее. В общем, не буду я дурковать пиджен-инглишем. Буду рассказывать так, как я сам все воспринимал. Иначе надо писать другую книгу с названием - "Приключения лингвокретиноида в Греции и иных мирах". Точка.

Да. Дом. Сема бы увидел - удавился бы. Я не буду. Мне здесь не жить. Так, погощу малехо, и в другой мир сдерну.