ГЛАВА 14

Но удара не было. Тигрица достигла моей кожи, моего тела - и продолжила движение. Я не отдавала Солидат своего зверя; он сам излился в нее из меня. Мне не было больно - ощущение было такое, словно через мою руку в ее перетекла энергия, и все. Просто энергия была похожа на тигрицу. Не знаю, было ли этому причиной то, что Солидат не перекинулась. Она только упала на меня, успев упереть свободную руку в пол, чтобы не свалиться на меня всем телом. Она резко и тяжело дышала, словно ей было больно, но мне так не показалось. Я продолжала держать ее за руку и смотреть ей в лицо.

- В тебе нет тигрицы, - сумела выдавить из себя она.

- Думаю, ты права, - сказала я. Мой голос все еще был охрипшим от крика, зато я уже могла говорить, а не шептать.

- Что не так? - спросила за нашими спинами Клодия.

- Наверное, у Марми Нуар не получилось превратить меня в тигрицу, - ответила я, продолжая следить за выражением лица Солидат. Казалось, ей до сих пор больно. - Ты нормально себя чувствуешь? - спросила я у нее.

Солидат кивнула, но ее губы были плотно сжаты. Наверняка соврала.

- Кажется, ей больно, - произнесла я. Клодия подошла и опустилась рядом с нами на колено.

- Солидат, тебе больно?

Та только помотала головой.

- Скажи, что тебе не больно, - настаивала Клодия.

Солидат снова помотала головой. Клодия помогла ей встать, потому что ноги явно не держали Солидат. Кабы Клодия ее не держала, она просто рухнула бы на пол. Ремус подхватил девушку с другой стороны, помогая отвести ее к кровати.

- Что с ней такое? - спросил он.

- Сложно сказать, - ответила Клодия.

Солидат, наконец, сумела вымолвить:

- Это был не тигр-оборотень.

Я попыталась принять сидячее положение, и Мика любезно мне в этом помог. Ричард пристроился с другой стороны, так что я не без удобств устроилась между ними.

- Это была Марми Нуар, - сказала я.

- Кто? - переспросила Солидат.

- Мать Всей Тьмы, королева вампиров.

- Она пахла как тигр, но не как вампир, - возразила Солидат.

- Тигры, в числе прочих кошачьих, отвечают на ее зов, - пояснила я. Натаниэль спросил:

- Но зачем ей оставлять тебе своего зверя?

- Анита не является тигром-оборотнем, так что тигрица не могла быть настолько же реальной, насколько остальные звери, - сказал Мика.

- Что ты имеешь в виду? - полюбопытствовал Ричард.

- Мы все пытались выяснить, получает ли Анита зверей после пережитых нападений ликантропов, или это вампирские силы, благодаря которым она будет притягивать подвластных зверей, словно разные виды ликантропии. Я думаю, это отвечает на вопрос. Анита никогда не сталкивалась с тигром-оборотнем, и у Химеры не было такого зверя.

- Но почему Марми выбрала именно тигра? - спросил Ричард. - Почему не одну из кошек, которые у Аниты уже есть?

- Этого я не знаю, - ответил Мика. Мне в голову пришла мысль.

- Она успела достаточно глубоко порыться в моем сознании, чтобы узнать, что у нас поблизости нет тигров. Она говорила, что хочет заполучить меня, но если не сможет…

- Она намеревалась отдать тебя на растерзание этой тигрице, - мягко произнес Ричард.

- Или действительно хотела превратить тебя в тигрицу на расстоянии, - вступила в разговор Солидат. - Не думаю, что она предполагала, что дело так обернется. Да и навряд ли об этом беспокоилась. Сила, которая прошла сквозь меня, думала совсем не так, как тигр.

- А как? - заинтересовалась я.

- Как серийный убийца, мясник. Тигры охотятся, только когда они голодны. А эта пакость охотится просто от скуки.

- О, да, - хмыкнула я. - Очень похоже на Темную Мамочку. Извини, что тебе пришлось испытать это на своей шкуре, Солидат.

Девушка слабо улыбнулась:

- В мои обязанности входит тебя защищать, разве нет?

Несмотря на эти слова, выглядела Солидат неважно, словно вот-вот свалится в обморок. Такими разбитыми я не видела еще никого из охранников.

- Химера, быть может, и не был тигром, - задумчиво произнес Ремус, - но в нем были гиена, змей, медведь и еще, по меньшей мере, три зверя. Почему же они на Аниту никак не повлияли?

- Она ни разу не была атакована ими, - передернул плечами Мика. - Кажется, для того, чтобы это произошло, зверю нужно пустить ей кровь.

Он погладил меня по спине, и это напомнило мне о том, что я все еще сижу голышом. Как ни странно, из-за того, что все относились к этому совершенно безразлично, меня этот факт тоже не беспокоил.

Ричард пристроился сбоку поудобнее, словно стараясь не отставать от Мики по количеству прикосновений ко мне. А может, он просто нервничал и старался таким образом успокоиться. Я всегда искала в побуждениях Ричарда некий отрицательный подтекст. Вообще-то, я не специально, просто он очень часто и очень сильно делал мне больно, отсюда и мое стремление замечать в нем только негативные черты, а не позитивные. Я глубоко вдохнула и медленно выдохнула.

- Ты нормально себя чувствуешь? - тут же поинтересовался Ремус, мельком стрельнув взглядом по обе стороны от меня, словно догадывался, в чем проблема.

Я кивнула, и это движение оказалось слишком резким. Стало больно, и боль была острее, чем бывает у нормального оборотня. Со временем боль должна уменьшиться, но черт возьми, я понятия не имела, как с этим справляются настоящие ликантропы. Скорее всего, полное превращение еще мучительнее, чем этот мой промежуточный статус.

- Ты знаешь, почему все звери Химеры не вызвали в тебе реакцию? - снова поднял интересовавший его вопрос Ремус.

- У Жан-Клода есть одно предположение. Чтобы во мне поднялся зверь, нужно, чтобы на меня предварительно воздействовал вампир, у которого данный зверь является подвластным.

- Значит, пережитые нападения оборотней плюс вампирские силы, - подытожил он.

- Что-то вроде, - кивнула я.

Ричард обнял меня рукой за плечи и попытался притянуть меня к себе, одновременно отрывая от Мики. Я постаралась не напрячься, но не совладала с телом. Он сразу же пресек эту попытку, но руку оставил лежать на плече. Самое обычное и естественное движение внезапно вызвало неловкость. Когда я голая, в такие вот неловкие моменты жутко хочется одеться.

- Значит, ты должна как-то реагировать и на нас, гиен. Ведь гиена - подвластный зверь Ашера, а он воздействовал на тебя. Причем так сильно, что чуть не убил.

Я попыталась не думать об Ашере, не углубляться в воспоминания о том, что мы натворили в последний раз, когда остались наедине. Его укус вызывает оргазм; добавьте к этому секс, и получится переживание, ради которого стоит умереть. А ведь практически этим мы и занимались.

- Анита, не надо, - прикоснулся к моему плечу Мика.

От неожиданности я подпрыгнула и недоуменно на него уставилась. А ведь он прав, я чересчур задумалась об Ашере. Одно только воспоминание может вернуть полученное удовольствие в двойном объеме, причем в самые неподходящие моменты. Я отбросила мысли об Ашере и его волосах, похожих на золотое руно, так далеко, как только смогла. Однако в последнее время он всегда витал в моих мыслях где-то поблизости, с той самой ночи, когда мы совсем потеряли бдительность, охваченные его способностью доставлять неземное удовольствие…

Мика сильно меня встряхнул и повернул к себе лицом:

- Анита, думай о чем-нибудь другом.

- Ты прав, ты чертовски прав, - закивала я.

- У тебя все еще случаются флэшбэки о той ночи, - с вопросительной интонацией произнес Ричард.

Я только кивнула.

Он снова прикоснулся к моей спине, осторожно и слегка неуверенно. Он больше не пытался оттащить меня от Мики, просто дотрагивался. Это я смогу пережить.

- Трудно соревноваться с тем, кто доставляет оргазм даже при одном только воспоминании.

Я повернулась и посмотрела на него. Ричард отвел взгляд, словно не был уверен в том, что мне понравится увиденное. Но я и так знала, что он ревнует к другому мужчине. Полагаю, что не имею права его за это винить. Он позволил гриве своих волос упасть на лицо, скрывая его. У Ашера волосы длиннее, но жест очень похожий. Ашер использовал свои волосы, чтобы скрыть шрамы, которые оставила ему сотни лет назад Инквизиция, пытавшаяся святой водой изгнать из него демона. Интересно, Ричард сознательно скопировал это движение, или случайно?

В этот момент Тревис исторг мучительный вздох. Это отвлекло мое внимание от Ричарда. Мика слегка отодвинулся, чтобы я могла дотронуться до мягкой шерсти льва. Лев Тревиса был светло-соломенного золотистого цвета. Он перекатился на живот и повернул ко мне свою львиную морду, но взгляд его глаз был совсем не звериным. Он явственно говорил о том, что за внешностью льва скрывается человек. Львы просто не способны так выразить возмущение глазами.

- Извини, что причинила боль, - сказала ему я.

Тревис затряс головой, распушив гриву. Она была сухая. Никогда не могла понять, как такое мокрое дело, как превращение, в конечном счете оставляет их совершенно сухими. Пол, кровать или присутствующие при этом оказываются в этой вязкой жидкости, а сами оборотни остаются сухими. Я спрашивала, как это действует, почти у всех знакомых мне ликантропов, и ни один из них не смог на этот вопрос ответить.

- Я возьму Тревиса; пойдем, поищем чем его накормить, - предложил Натаниэль. Он поднялся на ноги, все еще обнаженный и покрытый частью той жидкости, которой каким-то чудом удалось избежать льву.

- Тебе нужно в душ, - заметил Мика.

- Схожу в общие душевые.

Так Натаниэль спокойно исключил себя из состава группы для моей утренней кормежки - секса. Я вдруг осознала, что не кормилась прошлой ночью. Ardeur не давал о себе знать, вот мы и не стали его будить.

Я бросила взгляд в сторону гроба Дамиана, но его от меня загораживала кровать.

- Черт, - тихо чертыхнулась я.

- Жан-Клод говорит, что тебе можно потренироваться увеличивать время между кормежками, - сказал Натаниэль.

- Но сейчас придется покормиться, - я не испытывала по этому поводу энтузиазма и ничего с этим поделать не могла. Одно дело заниматься сексом, когда тебе этого хочется, и совсем другое, если от этого напрямую зависит твоя жизнь. Мне никогда не нравилось делать что-то из-под палки, даже вещи, в общем-то, приятные.

- Я отведу Тревиса в столовую и помоюсь, - повторил Натаниэль, бросая взгляды на стоявших по бокам от меня мужчин. На его лице промелькнуло некое выражение. Он не хотел в этом участвовать. Натаниэль умел при необходимости настоять на своем, но играть в подобие «короля горы» не любил, особенно, когда «горой» была я. Он знал, насколько это не нравится мне, поэтому старался избежать этого, когда только возможно. Мика иногда поступал также. Они жили вместе со мной, что означало наличие между нами большего взаимопонимания, чем с остальными моими мужчинами. Ну, ладно, большего, чем с Ричардом. Вот, наконец-то я это признала… пусть даже только мысленно. Ричард постоянно превращал все в какие-то дурацкие соревнования. Проблема в том, что дуру в таких случаях делали из меня.

- От кого ты в последний раз питалась? - спросил Ричард.

- От меня, - ответил ему Мика и посмотрел тому в глаза.

Некоторое время они просто таращились друг на друга, и я, как и прошлой ночью в кровати, почувствовала себя лишней.

- Не знаю, как это сделать, - пробормотал Ричард.

- Просто скажи, - посоветовал Мика.

- Не хочу, чтобы мне нужно было спрашивать у тебя разрешения заниматься сексом с Анитой.

Мика неожиданно засмеялся:

- Не могу поверить, что ты это сказал.

- Вообще-то я и не говорил, - сказал Ричард.

- Тебе не у меня надо спрашивать разрешения, Ричард.

Тут до Ричарда, кажется, дошло, ибо он повернулся ко мне. И даже был настолько любезен, чтобы изобразить смущение.

- Я не это имел в виду.

- А что ты имел в виду? - спросила я, стараясь говорить по возможности более нейтральным голосом.

- Я пытаюсь смириться с другими мужчинами в твоей жизни. И я не очень хорошо представляю себе, как это сделать, Анита. Я хотел попросить тебя кормиться от меня, но у меня такое чувство, что для этого потребуется согласие всех, не только твое. Разве я не прав?

Мое лицо смягчилось. Он действительно пытался. Я прикоснулась к его волосам. С одной стороны на них еще высыхала липкая жидкость. Наверное, я выгляжу еще хуже, ведь Тревис перекинулся практически на мне. Резкое превращение вызывает куда большую слякоть.

- Нам нужно помыться, - решила я.

Ричард посмотрел на меня с сомнением.

- Я сходу в душевую с Натаниэлем, - сказал, поднимаясь на ноги, Мика. Он потрепал Тревиса по спине. - Пойдем, львище, мы тебя покормим.

Мика наклонился мне и подарил быстрый поцелуй, дополнив его ободряющей улыбкой. Он старался показать, что не имеет ничего против. Вот что мне больше всего в Мике нравится, так это то, что благодаря ему многое кажется лучше и легче, а не хуже.

Мика вышел в сопровождении огромного, легко ступавшего льва с одной стороны, и Натаниэля - с другой. Натаниэль уже в дверях обернулся и послал мне воздушный поцелуй, даже не попытавшись запечатлеть его на моих губах. Не знаю точно, почему, но я предпочла бы второй вариант.

Ричард очень нежно дотронулся до моей руки, что заставило меня перевести взгляд на него. Что бы он не увидел на моем лице, ему это не слишком понравилось. Это ясно читалось в его глазах. Так как я не знала, что отражается в моих глазах, изменить выражение не получилось. В любом случае, там отражается то, что должно.

Ричард улыбнулся, но в его глазах осталась грусть.

- Давай пойдем в ванную и вымоемся, - он опустил голову, и волосы упали ему на лицо. Затем глубоко вздохнул, так что плечи поднялись и опустились. - Если ты не против.

Я прикоснулась к его руке и сказала:

- Хорошая горячая ванна поможет унять боль. Неужели превратиться полностью так больно?

Ричард нахмурился, обдумывая вопрос, потом покачал головой:

- Нет, иногда бывает больно, но с практикой это проходит. Кажется, ты застряла на той ранней стадии, когда превращаться больнее всего.

- Здорово, - прокомментировала я.

Из ванной доносился звук льющейся воды. Наверное, Ремус или Клодия отправили кого-то набрать ванну. Ванна у нас большая, набирается долго.

Ричард поднялся на ноги и предложил мне руку. Он повернулся так, что я видела его тело в профиль, и гладкая, мощная линия бедер привлекла мое внимание в первую очередь. Я ценила скромность. Иногда, когда он не слишком об этом заботился, мне становилось сложно думать. Разумеется, в такой экстаз меня приводило не только его достоинство.

Мой взгляд прошелся по его телу - от ступней к крепкой голени, выше, к бедру, к аккуратному изгибу задницы, к талии, выпуклой грудной клетке и, наконец, плечам. Одну из своих мускулистых рук он протягивал мне, и я проследила ее линию вверх, до лица. Это лицо… Дело даже не в том, насколько он красив и как обрамляют его лицо отросшие волосы, а в глазах. Чисто-карие, глубокого и насыщенного цвета, отражавшие саму сущность Ричарда. Сущность той личности и силу, в которых я некогда видела себе опору. Все это я увидела за каких-то несколько секунд, так что я смогла не только протянуть ему одну руку, но и ухватить второй за запястье. Оно было настолько огромное, что я не смогла бы обхватить его пальцами одной руки. Он просто чересчур большой.

Ричард осторожно поставил меня на ноги. Стоять было больно, и я застонала, вцепившись в него. Он поддержал второй рукой меня за спину и сказал:

- Анита, давай я тебя понесу, пожалуйста.

Он знал, что мне не нравится, когда меня носят на руках, это заставляло чувствовать себя слабой. Но сегодня у меня все болело, к тому же для него это явно имеет какое-то значение. Я прошептала:

- Ладно.

Ричард улыбнулся, и улыбка озарила все его лицо. Он легко поднял меня на руки, и я прижалась к его сильному телу. В таком положении очень отчетливо ощущалось, насколько он силен.

Я пристроила голову у него на плече и нисколько не беспокоилась о том, какой маленькой кажусь на его руках. Когда-то это меня беспокоило, но то ли какая-то часть меня повзрослела, то ли просто смирилась. Может, мне просто больше не нужно быть самой большой и злобной задницей в помещении. А может, я уже настолько взрослая, что способна позволить кому-то другому быть за старшего. Может быть.

Обвив рукой шею Ричарда, я глубоко вдохнула его запах. Это простое действие ослабило тугой и испуганный комок в центре моего существа. Я чувствовала себя маленькой крольчихой, свернувшейся возле волка, но если лев может просто лежать рядом с овцой, то что в этом такого?