Гвоздь программы

Примерно то же я почувствовал в день, когда умер мой отец. Какая жестокость: поставлена завершающая точка, и теперь ничего не исправишь. Но к этому примешивалось еще смутное чувство вины, казалось, я в ответе за то, что случилось, хотя обведенная черным дата на календаре должна была напомнить мне о неотвратимом приговоре Судьбы.

Впрочем, день начался хорошо: мне удалось самостоятельно упаковать подарок отцу в подарочную бумагу, оставшуюся с прошлого Рождества. Я потратил на это час времени и полкатушки клейкой ленты.

Отец как будто был в хорошем настроении. Сейчас, годы спустя, я склонен думать, что его веселость была наигранной и что я должен был догадаться об этом, поскольку он два-три раза рассмеялся, чего не делал никогда.

В 10 часов 30 минут отец пошел в кондитерскую за тортом, который заказал на свой день рождения. Тортом, который ему так и не довелось попробовать: впрочем, на тот момент мы были уверены в обратном. По крайней мере, я был уверен.

Он вернулся в 10 часов 45 минут, с великолепным шоколадным тортом и горсткой воздушных шариков, которые ему подарил кондитер со словами: «Они украсят ваш маленький праздник». Праздник и правда был маленький – всего-то на двоих.

Когда я осознал это, мне стало грустно. И, чтобы немного взбодриться, предложил папе устроить соревнование: мы поделим шарики пополам, и кто быстрее надует свои, тот получит приз. Какой именно, я не уточнил.

Папа согласился: он был уверен в победе. Когда его лицо уже скрылось за последним надутым шариком, я – шутки ради – взял гвоздь и ткнул в шарик. Он лопнул с оглушительным треском. Отец удивленно посмотрел на меня, поднес руку к груди и рухнул на пол, задев и уронив шоколадный торт и мой подарок, который он перед этим только что распаковал.

Помню, я несколько минут просидел, не зная, что делать, и без всякого удовольствия поедая то, что осталось от торта. Так я по-своему воздавал последние почести усопшему родителю, который был в шоколаде, когда внезапно покинул этот мир.