Сцена 3
Там же.
Алекс и Губернский сидят за пультом. Зилов стоит за их спинами.
ГУБЕРНСКИЙ. Почему?.. Ну, почему они молчат?
АЛЕКС. Прошло уже три часа, могли бы и откликнуться.
ЗИЛОВ. Может, им так хорошо, что они забыли о нас.
ГУБЕРНСКИЙ. Не смешно… Всё это совсем не смешно.
ЗИЛОВ. Возможно… А может, ничего серьезного… Например, какой-нибудь метеорит мог в антенну угодить.
АЛЕКС. Попробую ещё вызвать.
ГУБЕРНСКИЙ. Может, тебе повезет.
АЛЕКС. Вообще-то я невезучая… Еще когда в Академии училась, меня всегда…
ЗИЛОВ. Даже если и так, теперь твое невезение закончилось.
АЛЕКС. Это почему?
ЗИЛОВ. Потому, что ты встретила меня.
Губернский и Алекс оборачиваются к улыбающемуся Зилову. Губернский, усмехнувшись, отворачивается к пульту.
АЛЕКС. Я предупреждала – никаких романов.
ЗИЛОВ. А легкий флирт допустим?
АЛЕКС. Нет.
ЗИЛОВ. И как же мы с тобой работать будем?
АЛЕКС. Усердно.
ЗИЛОВ. Усердно?.. Забавное слово… Архаика.
Алекс отворачивается к пульту.
АЛЕКС. А если связаться с другими базами?
ГУБЕРНСКИЙ. Связь только с Центральной… С остальными у нас мощности не хватит.
АЛЕКС. А если подать световой сигнал?
ЗИЛОВ. В такую бурю?.. Ничего не выйдет… Даже в редкие погожие дни это невозможно. Никто не увидит.
АЛЕКС. Неужели не могли построить эту базу где-нибудь поближе?
ГУБЕРНСКИЙ. Нет… Не могли.
ЗИЛОВ. Ты ведь знаешь, что здесь неподалеку полигон? За ним мы и наблюдаем.
АЛЕКС. Да, инструктировали.
ЗИЛОВ. И знаешь, что до сих пор тут проводятся испытания нового… Ну, ты понимаешь…
ГУБЕРНСКИЙ. То, что нельзя на Земле, можно здесь.
ЗИЛОВ. И, как правило, почти все испытания заканчиваются термоядерным взрывом.
ГУБЕРНСКИЙ. Вокруг базы еще ничего – жить можно, а вот по периметру… А про джунгли за скалой я вообще молчу… Там вовсю уже мутации биологических систем… (Пауза.) Молчат… А время-то уходит, уходит…
ЗИЛОВ. Не брюзжи. (Алекс.) А тебя вообще могли после Академии послать стажироваться на какой-нибудь спутник Юпитера… Что вы раскисли?.. Всё не так уж плохо. База почти полностью автоматическая, прямо-таки мечта.
Вдруг лязг, треск, скрежет.
Освещение мигает, затем сцена погружается в багровые тона – включилось аварийное освещение.
Тишина.
Люди застыли, прислушиваются.
АЛЕКС. Что это было?
ЗИЛОВ. Выдержала… Что-то упало на нашу старую консервную банку.
ГУБЕРНСКИЙ. Так… Переборки после удара закрылись автоматически… Аварийное освещение включилось… Значит, попало не в систему управления.
АЛЕКС. Думаете, это был метеорит?
ЗИЛОВ. На столкновение с Землей что-то не похоже.
ГУБЕРНСКИЙ. Это болид… Не метеорит… Метеорит сразу же испарился бы в силовом поле дезинтегратора… Хотя странно… не было даже сигнала тревоги…
АЛЕКС. Хорошо, что мы все здесь собрались… Верно?.. А то бы нас там…
Пауза.
ЗИЛОВ. Слышите?.. Вы слышите?.. Какой-то свист… Нет, шипение.
Пауза.
ГУБЕРНСКИЙ. Судя по датчикам, это воздух… Он наружу уходит…
ЗИЛОВ. И ты так спокойно об этом говоришь?!
ГУБЕРНСКИЙ. Но мы же не на Плутоне… Здесь, на Венере, мы даже можем какое-то время дышать вне базы без скафандров.
ЗИЛОВ. Сейчас ночь!.. И без скафандра вне базы через полчаса твое дыхание превратится в иней, а глаза – в кусочки льда.
Зилов нервно меряет шагами помещение.
ГУБЕРНСКИЙ. Надо успокоиться и что-нибудь придумать.
ЗИЛОВ. И надо же было ему угодить в базу… На Земле он сгорел бы в атмосфере километрах в пятидесяти над поверхностью.
АЛЕКС. Да, но вероятность попадания в базу…
ЗИЛОВ. Вероятность!.. Ты ведешь себя, словно всё еще сидишь на лекциях в своей Академии на Земле… А здесь Венера! Понятно?!
АЛЕКС. Я это знаю.
ГУБЕРНСКИЙ. Не нервничай. В таком состоянии ты расходуешь больше кислорода.
АЛЕКС. Немного душно.
ГУБЕРНСКИЙ. Возросло содержание углекислого газа. Регенераторы остались на той стороне базы.
ЗИЛОВ. Всё осталось на той стороне!
ГУБЕРНСКИЙ. Управление не уничтожено, иначе бы не сработали переборки… Стало быть… Стало быть, разрушен переход и основной генератор, ну может, ещё что по мелочи.
ЗИЛОВ. По мелочи?! Регенератор воздуха отказал… Климатизатор не работает… Мы либо замерзнем, либо задохнемся… Это мелочи?!
ГУБЕРНСКИЙ (подойдя к Зилову). А по-твоему, лучше чтобы он попал в наш купол?
Пауза.
АЛЕКС. Тогда бы нас уже не было.
ЗИЛОВ. Всё, всё, я спокоен… Сколько у нас ещё кислорода?
АЛЕКС. Часа на три…
ГУБЕРНСКИЙ. В баллонах скафандров еще часов на шесть.
ЗИЛОВ. Так… Надо сосредоточиться… Так… Надо выходить наружу. Здесь нам делать нечего. Тут под куполом только выходные шлюзы, почти бесполезный пульт управления и шкаф для скафандра. Здесь – ни воды, ни еды, ни туалета… Надо выходить.
ГУБЕРНСКИЙ (улыбаясь). Ну, выйти мы всегда успеем… Даже в туалет. (Алекс.) Извини.
ЗИЛОВ. Но снаружи можно послать сигнал – в скафандрах есть передатчики.
ГУБЕРНСКИЙ. Вероятность того, что кто-нибудь примет слабые сигналы…
ЗИЛОВ. Ты уже заговорил, как она!.. Вероятность!.. Какое мне дело до вероятности! Сидя тут, мы только зря расходуем кислород… А мне ещё… Мне бы ещё хотя бы раз сходить на охоту… Вы даже себе представить не можете, что это такое.
ГУБЕРНСКИЙ (улыбаясь). Дело для настоящих мужчин.
ЗИЛОВ (не услышав Губернского). Такое вам и не снилось, клянусь. Только там и чувствуешь себя человеком. Сначала на катере, специальном катере. Вы такого даже не видели. На тот берег, к Дальнему хребту… По озеру. Оно там, за Облачными Горами – за гигантским барьером, скрывающим половину планеты. Очень немногие могут попасть за этот барьер… Озеро… Оно не из воды, а из газа, достаточно плотного, чтобы по нему могли плыть металлические катера, и вечно горящего глубоким внутренним огнем. Туман окутывает его, он окрашен кровавым румянцем. Под поверхностью, там, где идут ленивые течения, языки пламени и маленькие вспышки искр, поднимающиеся вверх… Они словно играют друг с другом… Из-за них поверхность озера напоминает космос с малиновыми звездочками. Это очень красиво… Сияющее и блестящее в темноте ночи. Красиво и страшно. И плыть лучше ещё до рассвета… Какой там туман – плывешь, как во сне, неизвестно куда. А когда подымается солнце? О!.. А ночь? Боже мой! Знаете, какая это тишина? Тебя там нет, понимаете? Нет! Ты еще не родился. И ничего нет. И не было. И не будет… А потом вырастают скалы… И одинокий птеродактиль отрывается от скалы и начинает парить… Он далеко, но ты чувствуешь, что он тебя заметил… И тут начинается ваша дуэль… Именно дуэль… А теперь… Теперь…
АЛЕКС. Ты ещё там будешь… У нас есть еще шансы…
ГУБЕРНСКИЙ (шепотом Алекс). Расклеился… Твой отказ, да еще эта авария… Расклеился…
Алекс подходит к Зилову, кладет ему на плечо руку.
АЛЕКС. А если я тебя очень попрошу, ты возьмешь меня с собой на охоту?
ЗИЛОВ. Тебя? Тебя возьму… Его не возьму, а тебя возьму.
АЛЕКС. Спасибо. (Целует Зилова в щеку.) Ты успокоился?
ЗИЛОВ. Да… Может, еще поцелуешь?
ГУБЕРНСКИЙ (глядя на монитор пульта). Эй, кажется, я что-то там вижу… Глядите, на фоне вон той скалы… Движется…
Зилов и Алекс подбегают к пульту, всматриваются в монитор.
ЗИЛОВ. Я ничего не вижу.
ГУБЕРНСКИЙ. Вон там, слева… вроде вездеход…
АЛЕКС. Ага, вижу, вижу!
ЗИЛОВ. Да, там что-то двигается.
АЛЕКС. Куда он едет?
ГУБЕРНСКИЙ. Это автономный робот, обслуживающий датчики периметра.
АЛЕКС. Он едет к нам?
ГУБЕРНСКИЙ. Нет… Он обойдет скалу и поедет дальше.
АЛЕКС. А эти роботы отвечают на фонический вызов?
ЗИЛОВ. Кто их знает, этих роботов.
ГУБЕРНСКИЙ. Отвечают. Я помню. Отвечают. Надо его задержать!.. (Губернский срывается с места, хватает шлем, надевает скафандр.) Да не стойте вы там! Помогите надеть скафандр!
Алекс бросается к Губернскому, помогает. Зилов остается у пульта.
ЗИЛОВ. Не успеешь… Он сейчас обогнет скалу и выйдет за пределы действия твоего передатчика… А там его уже не остановишь.
ГУБЕРНСКИЙ. Я побежал. Следите по монитору.
Губернский надевает шлем, защелкивает герметизаторы, уходит.
Алекс возвращается к пульту.
Пауза.
ЗИЛОВ. Его всё еще нет на экране… Что он там копается?
АЛЕКС. Вот он, закрывает шлюзы… Бежит.
ЗИЛОВ. Не успеет… Робот уходит.
АЛЕКС. Включи громкую связь.
Слышен звук свистящего дыхания Губернского.
ГОЛОС ГУБЕРНСКОГО. Автономная станция… Автономная станция…
ЗИЛОВ. Уходит… Уходит!
ГОЛОС ГУБЕРНСКОГО. Автономная станция…
Из динамика слышен сначала щелчок, а затем голос, бесцветный, металлический, плоский.
ГОЛОС РОБОТА. Седьмая автономная станция юго-западного сектора периметра на связи.
ГОЛОС ГУБЕРНСКОГО. Стой!.. Стой!.. Стой!.. Остановилась!
Алекс откидывается на спинку кресла.
АЛЕКС. Вот и замечательно… Сейчас он пошлет сигнал бедствия… и нас заберут отсюда… И к чему были все эти твои переживания?
ЗИЛОВ. Откуда же я мог знать, что сразу появится какой-то робот?
АЛЕКС. Ты должен принимать во внимание и эту вероятность…
ЗИЛОВ. Должен… Вероятность… Из вас в Академии что, роботов делают?
АЛЕКС. Из нас там делают специалистов… (Холодно.) А не любителей охоты на птеродактилей.
ЗИЛОВ (едва не захлебнулся от услышанного). Что?! Ты… Ты же меня поцеловала.
АЛЕКС. Чтоб ты не расплакался, как… как…
ЗИЛОВ. Ну!.. Ну, говори!.. Как кто!.. Ну!..
АЛЕКС (спокойно). Прекрати истерику… Лучше свяжись с Губернским… Что-то он долго возится.
Зилов какое-то время буравит взглядом невозмутимую Алекс, затем поворачивается к пульту.
ЗИЛОВ (в микрофон). Эй, Губернский, ты меня слышишь? Как там у тебя?
ГОЛОС ГУБЕРНСКОГО. Скверно.
АЛЕКС. Что скверно?
ЗИЛОВ. Что случилось?
ГОЛОС ГУБЕРНСКОГО. У него поврежден главный передатчик… А тот, что работает, только для фонической связи малого радиуса действия.
ЗИЛОВ. Хорошенькая история… И ничего нельзя?..
ГОЛОС ГУБЕРНСКОГО. Ничего.
АЛЕКС (забрав у Зилова микрофон). Исправить сможешь?
ГОЛОС ГУБЕРНСКОГО. Как раз сейчас смотрю… Этот робот свалился со скалы… У него весь борт – сплошная вмятина… Передатчик вышел из строя.
ЗИЛОВ. Значит, сидим… Плотно сидим… Здесь и подохнем… Вот и всё… Робот поврежден, база разбита, в приемнике тишина… Весело, черт подери… Плакали мои птеродактили. (Невесело смеется.) Плачущие птеродактили… Смешно?
ГОЛОС ГУБЕРНСКОГО. Нет, мне тут ничего не сделать.
АЛЕКС (в микрофон). Что предлагаешь?
Пауза.
ГОЛОС ГУБЕРНСКОГО. Думаю, придется перевести вездеход на ручное управление и до ближайшей базы…
ЗИЛОВ (выхватив микрофон у Алекс). Это больше десяти часов пути. Не хватит кислорода: ни тебе, ни нам.
ГОЛОС ГУБЕРНСКОГО. Я пойду напрямик.
ЗИЛОВ. Через полигон?! Через джунгли?! Ты знаешь, какое там излучение… Ты же… Это же самоубийство.
Пауза.
ГОЛОС ГУБЕРНСКОГО. Можешь предложить другой выход? (Пауза.) Я буду периодически поддерживать с вами связь… По крайней мере до тех пор, пока это возможно… (Пауза.) Эй, вы чего молчите?
ЗИЛОВ (в микрофон). Да… Мы слышим… (Едва слышно.) Желаем удачи.
ГОЛОС ГУБЕРНСКОГО. Счастливо, ребята… Не скучайте там.
Пауза.
АЛЕКС. Поехал.
ЗИЛОВ. Его еще видно?
АЛЕКС. Нет, уже за скалой.
ЗИЛОВ. Нет, так нельзя… Так нельзя… (В микрофон.) Губернский, вернись, там излучение!.. Выйди оттуда!.. Уходи сейчас же! Там…
АЛЕКС (спокойно). Он тебя не слышит.
ЗИЛОВ. Ты… Неужели ты такая бесчувственная?.. Ты же – лед. Кого из вас теперь выращивают?
АЛЕКС. Он принял решение… Сам принял… И действует… И это намного лучше, чем сидеть здесь и канючить… Бесчувственная… Кому нужна твоя чувственность?.. Чем она тебе поможет?
Зилов вскакивает, хочет ударить Алекс, но сдерживается. Какое-то время нависает над девушкой, с ненавистью глядя на нее. Затем, успокоившись, садится за пульт.
ЗИЛОВ (в микрофон). Губернский… Губернский, ты меня слышишь?
ГОЛОС ГУБЕРНСКОГО. Прекрасно слышу… Въезжаю в джунгли… вы меня вызывайте время от времени, а то скучно… Тут не так уж трудно… Лианы, правда, толстенные… Но ничего, прорвемся… Что это?
Пауза.
ЗИЛОВ. Что ты там увидел? Что случилось?.. Не молчи… Что у тебя там?
ГОЛОС ГУБЕРНСКОГО. Впереди какой-то свет… Вижу свет… Он приближается… Быстро приближается… Это…
Из динамика – пронзительный лязг.
ЗИЛОВ (в микрофон). Губернский, ты меня слышишь?.. Губернский!..
Долгая пауза.
ЗИЛОВ. Теперь у нас точно нет никаких шансов… Никаких… Душно…
АЛЕКС. Кислород заканчивается.
ЗИЛОВ. Что там могло произойти?..
АЛЕКС. Не знаю.
Пауза.
ЗИЛОВ. А может… может, он только потерял сознание…
АЛЕКС. Ты в состоянии ему помочь?
Зилов медленно встает.
ЗИЛОВ. Не знаю, но я должен это сделать… Я это сделаю… В конце концов всё равно…
Зилов медленно идет к стеллажу со скафандрами.
АЛЕКС. Ты куда?
ЗИЛОВ. К нему.
ГОЛОС КУРАТОРА. Прошу оставаться на местах. Хватит непродуманных решений.
У Зилова от удивления приоткрывается рот.
Включается обычное освещение.
Алекс с облегчением потягивается и встает с кресла.
АЛЕКС. Ну, наконец-то…
ЗИЛОВ (Алекс). Что это значит?
Сцена погружается в темноту.