Время кормления
Они сидели на некотором расстоянии друг от друга, так что со стороны никто бы и не догадался, что у них встреча.
«Просто два человека в перерыв между делами случайно примостили свои задницы на одну скамейку».
Стояло раннее утро. В росистой траве, шелестящих кронах деревьев и ручьях парка золотистыми бликами мерцало солнце, яркие лучи слепили Глокте глаза, и, тем не менее, в воздухе ощущалась коварная свежесть. Лорд Веттерлант, очевидно, вставал рано.
«Впрочем, я тоже «жаворонок». Ничто так не способствует раннему подъему, как бессонная ночь, проведенная в корчах и судорогах».
Его светлость достал из бумажного пакета щепотку хлебных крошек и бросил их под ноги. Важные утки, толпящиеся неподалеку, только того и ждали – весь выводок принялся яростно наскакивать друг на друга, борясь за заветный корм. Старый аристократ равнодушно наблюдал за птицами, на морщинистом лице не отразилось и тени эмоций – оно напоминало маску.
– Наставник, я не питаю иллюзий, – не глядя на Глокту, едва шевеля губами, монотонно произнес он. – Я довольно мелкая фигура, чтобы участвовать в гонке, даже если бы и хотел. Но достаточно крупная, чтобы получить с нее дивиденды, – и намерен получить все, что можно.
«В кои-то веки сразу к делу, без светских бесед о погоде, детях-внуках или сравнительных достоинствах разноцветных уток».
– Ничего постыдного в этом нет.
– Я считаю иначе. Но у меня многочисленная семья, и с каждым годом она растет. Мой вам добрый совет – не заводите много детей. – «Ха! Эта беда мне точно не грозит». – Еще я держу собак, которых тоже нужно кормить, а аппетит у них зверский. – Веттерлант издал долгий хриплый вздох и бросил птицам еще одну щепотку крошек. – Чем выше, наставник, поднимаешься, тем больше людей от тебя зависят, тем больше их крутится у твоего стола, жалобно выпрашивая подачки. Печально, но факт.
– На вас лежит большая ответственность, милорд. – Ногу Глокты свело судорогой, и он осторожно вытянул ее вперед, пока в колене не раздался щелчок. – Но, позвольте узнать, насколько она велика?
– Разумеется, мой голос. И три кресла в открытом совете. Все они подчиняются мне. С моей семьей их связывают соседство, дружба, узы брака и давние традиции.
«Как хрупки могут оказаться эти связи в нынешние времена».
– Вы уверены в тех троих?
Веттерлант холодно взглянул Глокте в лицо.
– Наставник, я не настолько глуп. Мои псы на надежной цепи. Я в них уверен. Насколько можно быть уверенным в наши ненадежные времена.
Он бросил на траву еще горсть крошек, и утки с кряканьем начали друг друга клевать и бить крыльями.
– Всего получается четыре голоса. – «Недурной кусок пирога».
– Всего четыре голоса.
Глокта, откашлявшись, быстро огляделся по сторонам: нет ли поблизости лишних ушей? В конце дорожки какая-то печальная девушка равнодушно созерцала искрящуюся на солнце воду. По другую сторону, примерно на том же расстоянии, сидели два растрепанных офицера Собственных Королевских и громко обсуждали ночной кутеж, споря, кто больше выпил.
«Может быть, печальная девица шпионит для лорда Брока? Может быть, офицеры – люди верховного судьи Маровии? Всюду мне мерещатся шпионы… И это правильно. Шпионы действительно повсюду».
Глокта понизил голос до шепота.
– Его преосвященство предлагает пятнадцать тысяч марок за каждый голос.
– Понятно. – Полуопущенные веки Веттерланта даже не дрогнули. – Столь скромного кусочка мяса едва хватит на моих псов. А для моего стола вообще ничего не останется. Должен сказать вам, лорд Барезин довольно прозрачно намекнул, что готов заплатить по восемнадцать тысяч за голос, а сверху добавить превосходный участок земли, примыкающий к моему поместью. Лес, где можно охотиться на оленей. Вы охотитесь, наставник?
– Охотился. – Глокта слегка похлопал себя по больной ноге. – Но в последнее время мне это не под силу.
– Ах да! Искренне сочувствую. Я всегда любил спорт. Впрочем, следом мне нанес визит лорд Брок. – «Как мило! Какая радость для вас обоих!» – Он любезно предложил мне двадцать тысяч, а также руку своей младшей дочери для моего старшего сына. Очень выгодная партия.
– И вы согласились?
– Я сказал ему, что принимать окончательное решение пока рано.
– Я уверен, его преосвященство мог бы увеличить сумму до двадцати одной тысячи, однако придется…
– Человек от верховного судьи Маровии предложил мне двадцать пять.
– Харлен Морроу? – процедил Глокта сквозь оставшиеся зубы.
Лорд Веттерлант удивленно приподнял брови.
– Если не ошибаюсь, его звали именно так.
– К сожалению, в данный момент я могу предложить только уже названную сумму. Но я сообщу его преосвященству о вашей позиции. – «И его радости, уверен, не будет предела».
– С нетерпением буду ждать вестей, наставник.
Веттерлант бросил новую порцию крошек уткам и с рассеянной улыбкой принялся наблюдать, как они дерутся.
Хромая и кривясь от боли, Глокта приблизился к зауряднейшему дому на непримечательнейшей улице, на его губах играло подобие улыбки.
«Вот он, миг свободы от удушающего общества сильных мира сего! Наконец-то не нужно лгать, хитрить и озираться по сторонам в ожидании удара кинжалом в спину. Вероятно, я даже найду местечко, не оскверненное зловонием Харлена Морроу. Живительный глоток свежего…»
Едва он собрался постучать, дверь резко распахнулась. На пороге стоял улыбающийся мужчина в мундире Собственных Королевских. Встреча была настолько неожиданной, что Глокта сперва не узнал офицера, но потом, когда до сознания дошло, кто это, его захлестнула волна беспокойства.
– О! Капитан Луфар! Какой сюрприз. – «И весьма неприятный».
Луфар сильно изменился. Его лицо, прежде мальчишески мягкое, заострилось, посуровело, загрубело. Если раньше он ходил с гордо вздернутым подбородком, то теперь подбородок был опущен, что придавало Луфару смущенный вид. Еще он отрастил бородку – видимо, пытался замаскировать страшный шрам, пересекающий губу и челюсть, но это не помогло.
«Правда, шрам не слишком его обезобразил. А жаль».
– Инквизитор Глокта… э-э…
– Наставник.
– Неужели? – Луфар удивленно прищурился. – Что ж… в таком случае… – Он снова заулыбался и, к крайнему изумлению Глокты, вдруг дружески пожал его руку. – Мои поздравления! Рад бы поболтать, да служба зовет. Видите ли, меня давно не было в городе. Уезжал на Север и все такое…
– Разумеется.
Глокта мрачно смотрел вслед беспечно шагающему по улице Луфару. Тот лишь раз, перед тем как свернуть за угол, украдкой оглянулся через плечо.
«Остался один вопрос: зачем он сюда приходил? – Глокта, прихрамывая, вошел в открытую дверь и беззвучно закрыл ее за собой. – Хотя чего тут гадать? Молодой мужчина покидает ранним утром дом молодой женщины. Чтобы раскрыть эту тайну, инквизиция его величества не нужна. Разве сам я когда-то не выскальзывал на рассвете из чужих дверей? И при том притворялся, будто хочу уйти незамеченным, хотя втайне рассчитывал на обратное. – Он проковылял в гостиную. – Или все это было с кем-то другим?»
Арди Вест стояла к нему спиной. Глокта услышал журчание вина, льющегося в бокал.
– Ты что-то забыл? – спросила она нежным игривым голосом.
«Нечасто женщины разговаривают со мной таким тоном. Обычно в их интонациях сквозят ужас и отвращение с легкой примесью жалости».
Арди со стуком поставила бутылку обратно в шкаф.
– Или, хорошенько поразмыслив, понял, что не доживешь до вечера, если еще разок…
Она медленно обернулась к дверям – и кривоватая улыбка мгновенно исчезла с ее лица.
Глокта хмыкнул.
– Ничего страшного. Мой вид всех ужасает. Даже меня, когда я утром подхожу к зеркалу. – «Если мне вообще удается удержаться на ногах перед этой чертовой штукой».
– Нет-нет, внешность тут ни при чем. Просто вы так неожиданно заглянули в гости…
– Да уж, нынешнее утро полно сюрпризов. Ни за что не догадаетесь, с кем я столкнулся у вас в передней.
Арди на миг замерла, а затем, вызывающе вскинув голову, с причмокиванием отхлебнула вино.
– Так намекните.
– Разумеется. – Со страдальческой гримасой Глокта медленно опустился в кресло и вытянул перед собой больную ногу. – В передней я столкнулся с офицером Собственных Королевских – многообещающим юношей с блестящими перспективами. – «Хотя мы надеемся на обратное».
Арди пристально взглянула на него поверх бокала.
– В Собственных Королевских столько офицеров, что я не отличу одного от другого.
– Правда? Этот офицер выиграл прошлогодний турнир.
– Я даже не помню, кто вышел в финал. Там ведь из года в год одно и то же.
– Вы правы. Турнир уже не тот, что в мое время – с каждым разом все скучнее и скучнее. Но этого юношу вы должны помнить. За те месяцы, что мы с ним не виделись, кто-то рассек ему лицо. И довольно сильно. – «Хотя и вполовину не так сильно, как хотелось бы».
– Вы сердитесь на меня, – сказала она, однако в ее голосе не было и тени огорчения или тревоги.
– Скорее разочарован. А чего вы ожидали? Я думал, вы умнее.
– Благоразумное поведение от ума не зависит. Так всегда говорил отец. – Привычно запрокинув голову, Арди допила последний глоток вина. – Не волнуйтесь, я в состоянии о себе позаботиться.
– Не в состоянии. И только что это наглядно доказали. Вы понимаете, что произойдет, если о ваших шалостях узнают окружающие? От вас будут шарахаться, как от прокаженной.
– Думаете, что-то изменится? – Она презрительно усмехнулась. – Вы, наверное, удивитесь, но у меня и сейчас не густо с приглашениями во дворец. Едва ли это случайное недоразумение. Со мной никто не общается! – «Кроме меня, конечно, но молодые девушки мечтают не о такой компании». – Всем плевать, что я делаю! Если правда выйдет наружу, никто не хлопнется в обморок. Чего еще ожидать от дряни вроде меня? Мерзкие простолюдины ведь как животные, в руках себя держать не умеют, разве вы не знаете? Впрочем, вы сами говорили, что я могу трахаться с кем угодно.
– Да. И чем меньше это делать, тем лучше. Помните?
– И, я полагаю, вы это же говорили всем женщинам, которых добивались?
Глокта поморщился.
«Не совсем. Я льстил, умолял, грозил, запугивал… Я поражен вашей красотой в самое сердце! Я несчастен! Я без вас умру! Почему вы так жестоки? Вы меня не любите?.. Какие приемы я только не использовал… Разве что орудиями для пыток не потрясал. А когда получал желаемое, то отбрасывал жертву, как наскучившую игрушку, и весело, не оглядываясь, устремлялся к следующей…»
– Ха! – фыркнула Арди, словно угадав его мысли. – Занд дан Глокта читает лекции о преимуществах целомудрия! Я вас умоляю! Скольким женщинам вы сломали жизнь, прежде чем гурки сломали вашу? Все знают, какая о вас гуляла слава!
У Глокты задрожала на шее мышца, и ему пришлось подвигать плечом, пока она не расслабилась.
«Что ж, она попала в точку. Пожалуй, теплая беседа с кавалером приведет к нужному результату. Теплая беседа, или бурная ночь с практиком Инеем».
– Ваша постель – ваше дело, как говорят в Стирии. Но как же доблестный капитан Луфар оказался среди гражданских? Разве он не должен беспощадно крушить северян? Кто же спасет Инглию, если он здесь?
– Он не был в Инглии.
– Не был? – «Так-так… Неужели заботливый родитель пристроил его на тепленькое местечко?»
– Он был в Старой империи. Пересек море и отправился на запад, дальше и дальше.
Арди тяжело вздохнула, словно Луфар успел до смерти утомить ее разговорами на эту тему.
– По Старой империи? Какого черта его занесло в такую даль?
– Спросите сами. Какое-то путешествие. Он много говорил о северянине. Девятипалый, или что-то вроде того.
Глокта резко вскинул голову.
– Девятипалый?
– М-м-м… Кажется. Еще с ним был какой-то лысый старик.
От волнения у Глокты задергалось лицо.
– Байяз.
Арди пожала плечами и отпила большой глоток вина; в ее движениях появилась легкая пьяная неуклюжесть.
«Байяз. Только старого лгуна нам не хватало. Грядут выборы, а он явно начнет всюду совать свою досужую лысую башку».
– Он тоже сейчас в городе?
– Откуда же я знаю? – глухо буркнула Арди. – Мне никто ничего не говорит.