2

Часом позже я разговаривал с Дейвом Гусаном. Доктор и скорая помощь приехали и уехали, и Боб был уже в госпитале. Он находился в плохом состоянии, но доктор Грейсон отговорил меня ехать с ним.

– В этом нет смысла, Джемми. Ты там будешь только мешаться. Мы сделаем всё, что в наших силах.

Я кивнул и спросил:

– Каковы его шансы?

Грейсон покачал головой.

– Не слишком хорошие. Но точнее можно будет сказать только после того, как я осмотрю его более тщательно.

Так что я разговаривал с Дейвом Гусаном, который был полицейским. Когда я видел его в последний раз, он носил звание детектива-сержанта, теперь он был детективом-инспектором. Я ходил в школу с его младшим братом, Гарри, который тоже служил в полиции. Полицейская работа была семейным поприщем Гусанов.

– Вот что плохо, Джемми, – сказал он. – Для меня это дело слишком серьёзно. Они послали сюда суперинтенданта из Ньютон Аббота. Я не обладаю полномочиями вести дело об убийстве.

Я посмотрел на него удивлённо.

– Кто же был убит?

Он протянул руку в сторону двора фермы, затем сказал смущённо:

– Мне очень жаль. Я вовсе не имел в виду, что твой брат совершил преступление. Но в любом случае здесь произошло убийство.

Мы находились в гостиной, и через окно я мог видеть всё, что происходило во дворе. Тело всё ещё оставалось на месте, его только накрыли пластиковой плёнкой. Там толпилось примерно с дюжину копов, некоторые в штатском, остальные в форме; кто-то занимался, как казалось, одной болтовнёй, но были и такие, которые тщательно обследовали двор.

Я спросил:

– Кто он такой, Дейв?

– Мы не знаем. – Он нахмурился. – Ну а теперь расскажи мне всю историю ещё раз – прямо с самого начала. Мы должны всё сделать правильно, Джемми, иначе суперинтендант вытрясет из меня всю душу. Это первое убийство, над которым я работаю. – Он выглядел встревоженным.

Я снова изложил ему свою историю, как я приехал на ферму, нашёл мёртвого человека, а затем Боба. Когда я закончил, Дейв сказал:

– Ты только перевернул тело, не более того?

– Мне показалось, что это Боб, – ответил я. – У него такое же сложение, и причёска тоже похожа.

– Могу сообщить тебе одну вещь, – сказал Дейв. – Есть вероятность, что он американец. По крайней мере, на нём американская одежда. Это говорит тебе что-нибудь?

– Ничего.

Он вздохнул.

– Ну что ж, рано или поздно мы всё про него узнаем. Он был убит выстрелом из дробовика с близкого расстояния. Грейсон сказал, что очевидно была задета аорта – вот почему он потерял столько крови. У дробовика твоего брата оба ствола разряжены.

– Значит, Боб застрелил его, – сказал я. – Но это не значит, что он совершил преступление.

– Разумеется, нет. Мы достаточно точно реконструировали происшедшее, и, судя по всему, действия твоего брата можно квалифицировать как необходимую самооборону. Покойник был вором, это мы знаем точно.

Я посмотрел на него.

– Что же он украл?

Дейв мотнул головой.

– Иди за мной, и я тебе покажу. Только старайся ступать по моим следам и не отклоняйся от курса.

Я проследовал за ним во двор, почти наступая ему на пятки, и кружным путём мы приблизились к стене кухни. Он остановился и спросил:

– Видел это когда-нибудь раньше?

Я посмотрел туда, куда он указывал, и увидел поднос, который всегда стоял на верхней полке кухонного шкафа с той поры, как я себя помнил. Моя мать время от времени снимала его оттуда, чтобы почистить, но использовали его только в особо торжественных случаях. На Рождество он обычно стоял на середине праздничного стола, нагруженный горкой фруктов.

– Ты хочешь мне сказать, что он был убит при попытке стащить бронзовый поднос? Что из-за этой вещи он почти убил Боба?

Я нагнулся, чтобы взять поднос, но Дейв поспешно схватил меня за руку.

– Не трогай его. – Он посмотрел на меня задумчиво. – Вероятно, ты не знаешь. Это не бронза, Джемми, это золото!

Я разинул рот, затем поторопился его закрыть, пока туда не залетела муха.

– Но это всегда был бронзовый поднос, – заметил я глупо.

– Так же думал и Боб, – согласился со мной Дейв. – Вот как всё произошло. Музей в Тотнесе открыл специальную выставку местных древностей, и Боб поинтересовался, нельзя ли ему предоставить для экспозиции свой поднос. Я знаю, что он был достоянием вашей семьи долгое время.

Я кивнул.

– Я помню, как мой дедушка говорил, что поднос здесь был ещё при его дедушке.

– В общем, он дошёл до нас из глубины веков. Как бы то ни было, Боб предоставил поднос музею, и он был выставлен вместе с остальными экспонатами. Затем кто-то сказал, что это золото, и, Бог ты мой, так оно и было! Работники музея забеспокоились и попросили Боба забрать его обратно. Сам понимаешь, он не был застрахован, и существовала вероятность, что его могут украсть. В газетах была напечатана подробная заметка с фотографией, а любой ловкий парень может открыть музей в Тотнесе заколкой для волос.

– Я не видел заметки в газетах.

– Она не попала в центральную прессу, – сказал Дейв. – Только в местные газеты. В общем, Боб забрал его назад. Скажи мне, он знал, что ты приедешь на этот уик-энд?

Я кивнул.

– Я звонил ему в четверг. Я сделал расчёты для фермы, которые, как мне показалось, могли его заинтересовать.

– Теперь всё понятно. Это открытие произошло десять дней назад. Он, должно быть, хотел сделать тебе сюрприз.

Я взглянул на поднос.

– Он сделал, – произнёс я горько.

– Этот поднос представляет из себя большую ценность только потому, что сделан из золота, – сказал Дейв. – Его стоимость вполне достаточна для того, чтобы привлечь к себе внимание вора. А кроме того, эксперты утверждают, что в нём есть нечто особенное, увеличивающее его ценность, но я не антиквар, и не могу тебе сказать, что именно, – Он почесал в затылке. – Во всём этом есть одна вещь, которая меня по-настоящему беспокоит. Подойди взгляни – только не трогай.

Он провёл меня через двор к тому месту, где возле распростёртого тела кусок оранжевой плёнки покрывал что-то лежащее на земле.

– Это то, из чего был ранен твой брат.

Он приподнял пластик, и я увидел оружие – антикварный кавалерийский пистолет.

– Кому может прийти в голову использовать такое? – спросил я.

– Грязная штука, не правда ли?

Я нагнулся и, взглянув повнимательнее, обнаружил, что ошибался. Это был не кавалерийский пистолет, а дробовик с очень коротко обрезанными стволами и прикладом, от которого осталась одна рукоять. Дейв сказал:

– Какой вор в здравом уме пойдёт на дело с такой пушкой? Только за ношение подобного оружия можно получить год тюрьмы. Ещё одно – их было двое.

– Ружей?

– Нет – человек. Двое по меньшей мере. На дороге у фермы была припаркована машина. Мы обнаружили следы шин, оставшиеся в грязи, и масляные пятна. Исходя из того, какая была погода, мы можем с уверенностью сказать, что машина свернула на дорогу вчера после десяти часов вечера. По подсчётам Грейсона, этот человек был убит до полуночи, так что сто соверенов против понюшки табака за то, что машина и покойник между собой связаны. Она не могла уехать сама по себе, что выводит на сцену ещё одного мужчину.

– Или женщину, – добавил я.

– Возможно, – согласился Дейв.

Мне пришла в голову внезапная мысль.

– А где были Эджекомбы прошлой ночью?

Джек Эджекомб исполнял на ферме роль главного помощника, а его жена Медж вела для Боба домашнее хозяйство. Они занимали небольшую комнату на самой ферме, в то время как все остальные работники жили в своих собственных коттеджах.

– Я это проверил, – ответил Дейв. – Они уехали в Джерси, чтобы провести там свой ежегодный отпуск. Твой брат остался один.

Из дома вышел полицейский в униформе.

– Инспектор, вас просят к телефону.

Дейв извинился и отошёл, а я остался стоять, погружённый в тяжёлые раздумья. Мне в голову не приходило ничего существенного; мой мозг сжался и безмолвствовал, непоследовательные мысли кругами носились друг за другом. Дейв отсутствовал недолго, и когда он вернулся, лицо его было серьёзным. Я всё понял до того, как он что-либо сказал.

– Боб умер, – произнёс я без всякого выражения.

Он кивнул.

– Десять минут назад.

– Боже мой, – воскликнул я, – Если бы я не потратил впустую целых полчаса возле Хонитона, всё могло быть совсем по-другому.

– Не терзай себя понапрасну. Ничего не изменилось бы, даже если бы ты его нашёл двумя часами раньше. Ранение было слишком серьёзным. – Внезапно в его голосе появился металл. – Теперь мы имеем дело с убийством, Джемми, и есть человек, которого нам нужно найти. Возле Ньютон Аббота была обнаружена брошенная машина. Может быть, и не та самая, но проверка отпечатков шин скоро всё нам скажет.

– Элизабет Хортон уже знает об этом?

Дейв нахмурился.

– Кто она?

– Невеста Боба.

– О боже! Он ведь собирался жениться, не так ли? Нет, она ещё ничего не знает.

– Лучше я сам ей сообщу обо всём, – сказал я.

– Хорошо. Теперь на твои плечи ложится вся работа по ферме, ведь коровы не могут доить себя сами. Хозяйство быстро придёт в упадок, если не управлять им твёрдой рукой. Я тебе советую вернуть сюда поскорее Джека Эджекомба. Но не беспокойся на этот счёт, я узнаю его адрес и пошлю телеграмму.

– Спасибо, Дейв, – сказал я. – Но разве подобная услуга не выходит за рамки служебного долга?

– Это просто часть сервиса, – ответил Дейв, пытаясь пошутить. – Мы сами решаем, как поступить. Я очень любил Боба, ты знаешь. – Он сделал паузу. – Кто был его адвокатом?

– Старина Монт занимался делами семьи, с тех пор как я себя помню.

– Тебе лучше увидеться с ним, как можно скорее, – посоветовал Дейв. – Существует завещание и другие официальные вопросы, требующие урегулирования. – Он взглянул на свои часы. – Послушай, если ты останешься здесь до прибытия суперинтенданта, то он задержит тебя ещё на несколько часов. Тебе сейчас лучше отсюда поскорее убраться и заняться своими делами. Я передам твои показания суперинтенданту, и если ему захочется тебя увидеть, то он сможет это сделать и позднее. Но будь добр, звони через каждые два часа, чтобы мы знали, где ты находишься.