ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Миссис Андервуд слегка вздохнула.

– Не знаю, что мне делать. В общем, ничего особенного. Сегодня такой жаркий день, не так ли?

– Я думаю, что вас что-то напугало, – не отступала мисс Сильвер. – Мне кажется, было бы лучше, если бы вы поделились этим со мной. Разделяя друг с другом тревоги, мы тем самым облегчаем свою ношу в два раза.

Мейбл Андервуд глубоко втянула в себя воздух. С внезапно откровенным простодушием она сказала:

– Вы, скорее всего, мне не поверите.

Мисс Сильвер улыбнулась и ответила:

– Я могу поверить во все, что угодно, миссис Андервуд.

Но миг простодушной доверчивости уже прошел. Жемчуг на груди опять всколыхнулся.

– Не понимаю, как такое могло сорваться у меня с языка. Если девушки бродят во время сна, вряд ли стоит из-за пустяков поднимать шум.

– Ваша племянница страдает сомнамбулизмом?

– О, нет, не Меада. Впрочем, я не удивилась бы этому, нисколько бы не удивилась, бедная девочка, ей столько пришлось перенести.

Мисс Сильвер снова занялась рукоделием. Спицы поощрительно позвякивали.

– В самом деле?

– О, да. Знаете, она была уничтожена, то есть ее корабль уничтожила торпеда. В прошлом году она отвозила в Америку детей брата, после того, как его убили во Франции. Мать детей американка она уехала до этого к своим родным и была совершенно подавлена, бедняжка, поэтому Меада некоторое время спустя повезла детей к ней. Ну а потом Меаде никак не удавалось вернуться назад, вплоть до июня. Ее корабль был торпедирован, а она вся была в ужасном состоянии. Бедная девочка, кроме того, она потеряла своего жениха, они так и не успели пожениться, ведь познакомились они в Америке. Он выполнял там какое-то секретное поручение, что-то связанное с танками, я так думаю, хотя мне, вероятно, не стоило говорить об этом, впрочем, какое это имеет сейчас значение, раз он утонул. Конечно, для Меады все это оказалось страшным потрясением.

Прежняя бойкость языка снова вернулась к миссис Андервуд. Мисс Сильвер припомнились слова Чарли Морей: «Сентиментальный газовый баллон», и ответное замечание Маргарет: «Чарли, дорогая, газ отнюдь не сентиментален!»

Она слегка откашлялась и сказала:

– Разумеется. Но вы говорили, что это не ваша племянница, кто ходит во сне.

Миссис Андервуд промокнула верхнюю губу платком.

– Да, да, не знаю, не думаю, что это была Меада. Скорее, это могла быть Айви.

– Айви?

– Наша горничная, Айви Лорд. Я бы не держала ее, но сейчас так трудно найти горничную, их так мало, что приходится мириться со всем.

Стуча по-прежнему спицами, мисс Сильвер сказала:

– Что заставляет вас думать, что эта девушка страдает сомнамбулизмом?

Миссис Андервуд выпалила:

– В моей комнате на полу лежало письмо.

Мисс Сильвер протянула:

– Да? – и увидела, как на пухлых и бледных щеках посетительницы опять проступили багровые пятна.

– Как оно могло попасть к вам?

– Я перебрала про себя все варианты, но ни один из них не подходит. Когда я пошла в спальню, то там его не было, это точно. Если его там не было, кто положил его тогда, – вот, что хотелось бы мне узнать. На ночь квартира запирается, а внутри находились только я, Меада да Айви. Когда я проснулась утром, листок бумаги лежал прямо под окном.

– Лист бумаги или письмо?

Миссис Андервуд промокнула лоб.

– Это был кусочек, оторванный от моего собственного письма, и он лежал прямо под окном. Должно быть, кто-то вошел в мою комнату ночью и подложил его, ибо, когда я шла спать, клянусь, на полу ничего не было.

Ее потная рука дрожала. Она уронила руку вниз, комкая платок.

Мисс Сильвер наклонилась вперед.

– Но почему вы так сильно испугались? Неужели из-за содержимого в письме?

Рука у миссис Андервуд, перестав дергаться, судорожно сжалась в кулак. Она проговорила быстрым прерывистым голосом:

– О, нет. Конечно, нет. Это был всего лишь обрывок от моего делового письма, в котором не содержалось ничего важного. Мне только непонятно, каким образом он очутился там, вот что испугало меня. Очень глупо с моей стороны, но эта духота и война, все как-то расстраивает нервы, вы не находите?

Мисс Сильвер кашлянула.

– К счастью, мои нервы не беспокоят меня. Должно быть, ваши нервы очень непослушны. Это было письмо, которое вы получили или которое вы сами написали?

Миссис Андервуд открыла пудреницу и занялась своим лицом.

– То, которое сама написала, ничего важного… просто оторванный клочок, вы понимаете.

– И вы не отправили его?

Пудреница чуть не выпала из ее трясущихся рук.

– Я… м-м… я…

– Значит, вы его отправили по почте? Миссис Андервуд, лучше расскажите всю правду. Письмо было отправлено, и поэтому вы так перепугались, когда обнаружили обрывок этого письма у себя на полу в спальне.

Миссис Андервуд открыла было рот, но тут же его захлопнула. Мисс Сильвер это напомнило то, как рыба хватает воздух ртом на суше. Сходство было не из привлекательных. Она осведомилась своим твердым, но любезным голосом:

– А вас никто не шантажирует…

Миссис Андервуд подняла обе руки ладонями вперед, словно отталкивая от себя что-то, и сказала:

– Как вы узнали?

Мисс Сильвер улыбнулась. Очень любезно улыбнулась.

– Такова моя работа догадываться о подобных вещах. Вы испугались письма. Естественно, это сразу наводит на мысль о шантаже.

Все оказалось довольно просто, когда предстало в таком свете. У миссис Андервуд словно камень упал с души. Самое неприятное, или почти самое неприятное, было позади. А ведь она вовсе не была уверена, что сможет признаться в этом кому бы то ни было; даже тогда, когда она добыла этот адрес у Маргарет, даже уже набравшись духу и позвонив в колокольчик; но как сказала эта скромно одетая, говорящая наставительным тоном особа, ей, несомненно, станет легче, когда она поделится с ней своим страхом. Ей вовсе не нужно рассказывать обо всем, что-то вздрогнуло в ее душе и прошептало: «Нет, ни за что!» Но они ведь могли все обсудить как бы со стороны, не слишком откровенничая. Вдруг до ее слуха, словно отвечая на ее мысли, долетели слова мисс Сильвер:

– Вам не надо сообщать мне ничего, о чем вам не хочется говорить.

Миссис Андервуд уселась в кресло и вполне естественно сказала:

– Ну что ж, если вам необходимо это знать, то я отправила его по почте. Вот что сильно перепугало меня.

– Вы отправили по почте письмо, обрывок которого очутился у вас в спальне на полу?

– Ну, да. И это больше всего напугало меня.

– Боже мой! – заметила мисс Сильвер. – Вы написали и отправили письмо, а позднее вы нашли обрывок этого письма у себя под окном.

– Все верно.

– Вы сами бросили письмо или вы поручили это горничной?

– Нет. Я лично бросила его, своей собственной рукой.

– Письмо вы написали в одном экземпляре?

Миссис Андервуд качнула головой.

– Это самое большее, что я способна написать за один раз.

Мисс Сильвер нахмурилась. Через секунду она сказала:

– Ваше письмо стало ответом на письмо того, кто шантажирует или шантажировал вас. Вы не знаете, кто может им быть?

Она отрицательно замотала головой и крашеные светлые кудряшки смешно встрепенулись, а щеки снова побагровели.

– Не имею ни малейшего представления. Никого не могу назвать даже предположительно. Мне указали адрес, я направилась туда, а это буквально на другом конце Лондона, тем не менее я поехала. Когда я добралась туда, то оказалось, что по этому адресу располагается табачный магазинчик, где мне объяснили, что многие клиенты заходят за письмами к ним, а также дали понять, что это все ради несчастных, потерявших жилье после бомбежек, хотя я не поверила ни единому их слову. Больше мне ничего там не сообщили. Я бросила письмо в почтовый ящик в конце улицы и уехала.

– Вы бросили письмо на другой стороне Лондона?

Миссис Андервуд утвердительно кивнула.

– Да. Поэтому я так испугалась. Как письмо могло вернуться обратно в дом Ванделера и как могла Айви Лорд заполучить обрывок этого письма, чтобы подбросить его ко мне в комнату? Ведь это она и должна была сделать. Понимаете, если она подбросила обрывок письма, гуляя во сне, то, значит, лицо, к которому я писала, живет в одной из квартир дома Ванделера. Разве это не ужасно, я просто не знаю, что делать. Всякий раз, когда я думаю об этом, у меня едва не начинается сердечный приступ, но я не могу не думать об этом. Но, если бродила во сне не она, тогда еще хуже, не так ли? В таком случае она делится секретами с каким-то негодяем, кто бы он ни был. Кроме всего прочего, в этом есть что-то ненормальное, ну, какой смысл в том, чтобы подбрасывать таким образом обрывок письма? Как будто она из кожи вон лезет, чтобы навлечь на себя беду, и кому это выгодно, никому. А после того, как я две ночи подряд не смогла сомкнуть глаз, я вспомнила, как Маргарет рассказывала о вас, я взяла у нее адрес и пришла к вам. Вот вся правда.

Да, это походило на правду, причем это говорила уже совсем другая женщина, женщина, которая родилась и выросла в деревне и у которой сохранилась сельская привычка к практичности и наблюдательности. И куда только подевалась вздорная скучная особа, по мнению Чарли Морей.

Мисс Сильвер одобрительно закивала.

– Очень хорошо поступили, миссис Андервуд. Но знаете. Вам лучше бы обратиться в полицию.

Она снова отрицательно замотала головой.

– Не могу.

Мисс Сильвер вздохнула.

– Все говорят подобное, и шантажист этим пользуется. Вы сколько уже заплатили?

Миссис Андервуд тяжко вздохнула.

– Пятьдесят фунтов. Что я скажу Годфри, право, не знаю.

– Деньги были в отправленном вами письме?

– Нет. Я их положила в первое письмо, это случилось примерно полгода тому назад, сразу после того, как Годфри отбыл на Север. Но на этот раз я поняла, что не могу больше ничего заплатить. Именно это и было написано на клочке моего письма: «Мне нечего больше отдавать».

Спицы снова тихо зазвякали в руках мисс Сильвер.

– Этот человек угрожает, что откроет что-то вашему мужу. Почему бы вам самой не рассказать все ему?

Миссис Андервуд в очередной раз издала печальный вздох.

– Я не могу! – и остановилась на этом. Мисс Сильвер неодобрительно покачала головой.

– Было бы лучше, если бы вы рассказали. Но я не собираюсь давить на вас. Почему вы считаете, что эта девушка, Айви Лорд, способна бродить во сне? Вы что, и раньше замечали за ней подобную странность в поведении?

Миссис Андервуд уставилась на нее.

– Неужели я не упоминала об этом? Как раз это удручает меня больше всего, разве я не говорила. Айви сразу меня предупредила, что она бродит во сне. А после того случая, когда она обнаружила свои туфли совершенно грязными, хотя накануне вечером она их почистила, ее тетка решила подыскать ей место служанки, но только не в квартире на первом этаже. Представляете, насколько неприлично для молодой девушки выходить на улицу, бог знает где и бог знает когда, в одной ночной сорочке и в тапочках. Мне казалось, что я упоминала об этом.

Мисс Сильвер мотнула головой.

– Нет, вы ничего такого не упоминали. Но что вы хотите от меня, миссис Андервуд? Не желаете ли вы, чтобы я пришла к вам в Путней и посмотрела на вашу горничную?

Но Мейбл Андервуд уже встала на ноги. Платочек и пудреница исчезли в черной блестящей сумочке. Сельские манеры вместе с сельским простодушием скрылись под личиной напускных аристократических замашек. Она произнесла в показной аффектированной манере.

– О, нет. У меня и в мыслях не было беспокоить вас. Я убедилась в том, что вы сама любезность, но я не считаю нужным принимать какую-либо профессиональную помощь. Понимаете, это всего лишь дружеский визит, но, конечно, строго конфиденциальный– Я смею рассчитывать на вас, не так ли?

Мисс Сильвер пожала ей руку с недоуменным видом.

– Разумеется, вы можете рассчитывать на меня. Всего доброго, миссис Андервуд.