Глава 36
Вертолет
Микаэль Бельман прибыл к озеру Люсерен на вертолете. Лопасти взбивали туман в сахарную вату, пока он, пригнувшись, выбрался с пассажирского сиденья и побежал по участку позади мастерской. За ним короткими перебежками двигались Колкка и Бивис. С противоположного края приближались четверо мужчин с носилками. Бельман остановил их и откинул в сторону одеяло, и, пока те, кто нес носилки, стояли отвернув лица, Бельман, наклонившись, внимательно рассматривал обнаженное, белое, раздувшееся тело.
— Спасибо, — поблагодарил он и позволил им продолжить путь к вертолету.
Бельман остановился на вершине склона и принялся разглядывать людей, которые находились между зданием и озером. Среди водолазов и дайверов, снимавших костюмы и снаряжение, он заметил Беату Лённ и Кайю Сульнес. А чуть подальше — Харри Холе, который разговаривал с каким-то мужчиной, которым, как мог предположить Бельман, и был Скай, местный ленсман.
Начальник КРИПОС знаком велел Бивису и Колкке оставаться на месте, а сам ловко и быстро заскользил вниз.
— Добрый день, ленсман, — сказал Бельман, стряхивая мелкие веточки с длинного пальто. — Микаэль Бельман, КРИПОС, мы с вами говорили по телефону.
— Точно, — подтвердил Скай. — В тот вечер, когда его люди обнаружили здесь ту веревку. — И он большим пальцем указал на Харри.
— Он и сейчас здесь, — заметил Бельман. — Вопрос, конечно, что он делает на моем месте убийства.
— Ну, — произнес Харри и кашлянул. — Во-первых, это вряд ли место преступления. Во-вторых, я занимаюсь поисками пропавших без вести. И похоже, мы нашли то, что искали. А как дела с расследованием тройного убийства? Нашли что-нибудь? Получили нашу информацию о Ховассхютте?
Ленсман поймал взгляд Бельмана и удалился — незаметно, но быстро.
Бельман смотрел на озеро, водя указательным пальцем под нижней губой, как будто втирал туда какую-то невидимую мазь.
— Слушай сюда, Холе. Ты отдаешь себе отчет в том, что ты сейчас сделал все, чтобы и ты, и твой шеф, Гуннар Хаген, не только потеряли работу, но и были наказаны за служебное нарушение?
— М-м-м. Это потому, что мы просто делали свою работу?
— Я полагаю, министерство юстиции потребует подробных объяснений, почему вы начали поиски пропавшего человека рядом с веревочной мастерской, откуда была взята веревка, с помощью которой убили Марит Ульсен. Я вам уже дал шанс, другого не будет. Game over,[475] Холе.
— Значит, придется предоставить министру юстиции подробные объяснения, Бельман. И в них, ясное дело, будет содержаться информация о том, как мы выяснили, откуда взялась веревка, вышли на след Элиаса Скуга и Ховассхютты, обнаружили, что была еще четвертая жертва, которую звали Аделе Ветлесен, и сегодня нашли ее здесь. То есть сделали работу, с которой КРИПОС со всеми своими людьми и ресурсами не смогла справиться больше чем за два месяца. Или как, Бельман?
Бельман ничего не ответил.
— Боюсь, что это может несколько поколебать мнение министра юстиции относительно того, какое же подразделение больше подходит для расследования убийств у нас в стране.
— Смотри не надорви пупок, Холе. Я тебя в порошок сотру. — Бельман щелкнул пальцами.
— О'кей, — сказал Харри. — Ни у кого из нас на руках нет приличных карт, что скажешь, если я скажу «джекпот»?
— Ты о чем?
— Ты получаешь все. Все, что у нас есть. Нам не нужны лавры ни за что из того, что мы сделали.
Бельман с подозрением взглянул на Харри:
— А с чего это ты решил нам помогать?
— Элементарно, — сказал Харри и вытянул из пачки последнюю сигарету. — Мне просто платят за то, чтобы я посодействовал в поимке убийцы. У меня работа такая.
Бельман скривился и повел плечами и головой, словно смеясь, но не издавая ни звука.
— Ладно тебе, Холе, выкладывай, что тебе надо?
Харри закурил.
— Мне надо, чтобы ни Гуннар Хаген, ни Кайя Сульнес, ни Бьёрн Холм не пострадали. Ни перспективы их дальнейшей карьеры.
Бельман прихватил влажную нижнюю губу большим и указательным пальцами:
— Посмотрим, что я смогу сделать.
— И еще: я тоже хочу участвовать. Мне нужен доступ ко всем материалам, которые у вас есть, и к следствию.
— Стоп! — сказал Бельман и поднял руку. — Ты что, плохо слышишь, Холе? Я велел тебе держаться в стороне от этого дела.
— Бельман, вместе мы сможем поймать убийцу. И сейчас это гораздо важнее, чем то, кто будет все решать потом.
— Не надо!.. — заорал Бельман, но замолчал, увидев, как несколько человек обернулись в их сторону. Он подошел к Харри ближе и понизил голос: — И не смей говорить со мной как с идиотом, Холе.
Порыв ветра бросил дым от сигареты Харри прямо в лицо Бельмана, но тот даже не моргнул.
Харри пожал плечами:
— Знаешь что, Бельман? Я думаю, что вся заковыка тут не столько во власти и политике, сколько в том, что ты — маленький мальчик, который мечтает стать парнем, который спасает мир. Вот и все. И сейчас ты боишься, что я могу как-то помешать этой героической саге. Но решить это можно очень просто. Давай расстегнем штаны и посмотрим, кто дальше пописает.
Теперь Микаэль Бельман рассмеялся в полный голос:
— Надо уметь понимать предостережения, Харри.
Его правая рука сделала выпад вперед, да так, что Харри не успел отреагировать, выхватила у него изо рта сигарету и отбросила ее в сторону. Сигарета шлепнулась в воду и с шипением погасла.
— Тебе это может стоить жизни. Хорошего дня.
Пока вертолет поднимался в воздух, Харри молча смотрел, как его последняя сигарета плывет по воде. Серая мокрая бумага, черный мертвый кончик.
Смеркалось, когда водолазный катер высадил Харри, Кайю и Беату Лённ у парковки. Под кронами деревьев сразу началось движение, немедленно защелкали вспышки фотоаппаратов. Харри машинально вскинул руку и услышал из темноты голос Рогера Йендема:
— Харри Холе, говорят, что вы обнаружили молодую женщину? Как ее зовут и насколько вы уверены, что это имеет отношение к другим убийствам?
— Без комментариев, — ответил Харри и, наполовину ослепленный вспышками, пошел дальше. — Пока это дело о пропавшей без вести. Мы можем только сказать, что пропавшая, возможно, найдена. Что касается убийств, которые вас интересуют, обращайтесь к КРИПОС.
— Имя женщины?
— Сначала ее надо опознать и сообщить родственникам.
— Но вы не исключаете, что…
— Да я, как обычно, ничего не исключаю, Йендем. Ждите сообщения для прессы.
Харри сел в машину, Кайя уже завела мотор, а Беата Лённ уселась на заднее сиденье. Под аккомпанемент непрекращающихся фотовспышек они выкатились на дорогу.
— Ну, — сказала Беата, устраиваясь на сиденье поудобнее, — я так и не получила никакого объяснения, с чего это вам пришло в голову искать Аделе Ветлесен именно здесь.
— Чистейшая дедукция, — ответил Харри.
— Ну понятно, — вздохнула Беата.
— На самом деле даже немного стыдно, что мне это раньше в голову не пришло, — сказал Харри. — Я все ходил и думал, почему это убийцу понесло в заброшенную веревочную мастерскую только для того, чтобы разжиться куском веревки. Тем более что такая веревка, в отличие от той, которую он купил бы в магазине, могла привести сюда. А ответ-то был очевиден. И тем не менее, только когда я сидел и смотрел на глубокое африканское озеро, мне пришла в голову эта мысль: он сюда не из-за веревки приехал. Вероятно, веревка для чего-то понадобилась ему здесь, а потом он прихватил ее домой и позднее, просто потому, что она случайно оказалась у него под рукой, использовал ее, когда убивал Марит Ульсен. А сюда он явился из-за трупа, от которого надо было избавиться. Аделе Ветлесен. Ленсман Скай сказал нам это открытым текстом, еще когда мы приезжали сюда в первый раз. Что это глубокая часть озера. Убийца напихал женщине в брюки камней и той же веревкой привязал ей ноги к животу, прежде чем выкинул ее за борт.
— А с чего ты взял, что она тогда уже была мертва? Ведь он мог просто ее утопить.
— У нее горло перерезано. Думаю, вскрытие покажет, что у нее нет воды в легких.
— И что в крови у нее есть кетаномин, как у Шарлотты и Боргни, — добавила Беата.
— Насколько я понимаю, кетаномин — быстродействующий анестетик, — сказал Харри. — Странно, что я о нем раньше не слышал.
— Ничего странного, — возразила Беата. — Это старый дешевый аналог кеталара, который используется при наркозе, преимущество его в том, что пациент продолжает дышать сам. В ЕС и Норвегии кетаномин запретили в девяностых годах из-за побочного действия, так что теперь его можно достать только в странах третьего мира. В КРИПОС тоже какое-то время считали его основным следом, но он ни к чему их не привел.
Когда через сорок минут они довезли Беату до криминалистического отдела в Брюне, Харри попросил Кайю немного подождать и вышел из машины.
— Я хочу тебя кое о чем спросить, — сказал он.
— Ну, — отозвалась Беата, дрожа от холода и растирая руки.
— А что ты делала на предполагаемом месте преступления? Почему Бьёрн не приехал?
— Потому что Бельман отправил Бьёрна на спецзадание.
— И что это за задание? Сортиры мыть?
— Отнюдь. Координировать работу экспертов-криминалистов и следователей.
— Чего? — Брови Харри от удивления поползли вверх. — Да это ж повышение.
Беата пожала плечами:
— Бьёрн — толковый парень. Самое время. Еще вопросы будут?
— Нет.
— Тогда хорошего вечера.
— И тебе тоже. Хотя погоди, есть еще кое-что. Я ведь тебе позвонил и попросил организовать для Бельмана утечку информации о том, что мы нашли веревку в веревочной мастерской. Когда ты ему об этом сообщила?
— Ну, ты же мне позвонил ночью, так что я дождалась утра. Почему ты спрашиваешь?
— Да так, — сказал Харри. — Не бери в голову.
Когда он снова сел в машину, Кайя засовывала телефон в карман куртки.
— На сайте «Афтенпостен» уже появилась информация о найденном трупе, — сказала она.
— Да ну?
— Говорят, что в газете твоя большая фотография и полностью названо твое имя. Тебя там обозвали «руководителем следствия». И разумеется, привязали это дело к другим убийствам.
— Ясно. Слушай, ты поесть не хочешь?
— Хочу.
— У тебя есть какие-то планы? Если нет, приглашаю тебя поужинать.
— Здорово! И где?
— В ресторане «Экеберг».
— Ух ты! А почему именно там?
— Ну… Подумал про него, когда приятель напомнил мне одну старую историю.
— Хотелось бы послушать.
— Да там нечего слушать. Обычная история пубертатного периода…
— Пубертатного? Давай рассказывай!
Харри хмыкнул. И пока они ехали к центру и поднимались на гору Экеберг, он рассказал о Killer Queen,[476] королеве ресторана «Экеберг», некогда самого великолепного в Осло образчика функционализма в архитектуре. Сейчас, после ремонта, ресторан вновь обрел былой блеск.
— Но в восьмидесятых здание было в таком плачевном состоянии, что у владельцев просто опустились руки. И он стал рестораном для танцулек, прибежищем разной пьяни, там на танцы приглашали прямо у столиков, стараясь при этом не перевернуть бокалы с напитками. А потом шаркали по полу, поддерживая друг друга, чтобы не упасть.
— Ясно.
— Мы с Эйстейном и Валенком обычно таскались в немецкие бункеры в Нурдстранне, пили там пиво и ждали, когда пройдет молодость. Когда нам исполнилось семнадцать, мы отважились наконец добраться до ресторана «Экеберг», наврали про свой возраст и проникли внутрь. И врать-то особо не пришлось, у них каждый посетитель был на вес золота. Оркестр отстойный, но хотя бы играл «Nights in White Satin».[477] И еще там была местная достопримечательность. Каждый вечер заходила на огонек. Мы ее называли просто Killer Queen. Не женщина — каравелла.
— Каравелла? — засмеялась Кайя. — На примете?
— Точно, — подтвердил Харри. — Подходит такая к тебе на полных парусах, шикарная и немного мрачноватая. Разукрашенная, как елка. Буфера и задница — как американские горки.
Кайя рассмеялась еще громче:
— То есть местный аттракцион?
— В своем роде, — сказал Харри. — Думаю, она ходила в «Экеберг» главным образом себя показать — ради поклонения. И ради бесплатной выпивки, которой ее угощали пожилые любители танцулек, — они, понятное дело, распускали перед ней хвосты. Ни разу никто не видел, чтобы Killer Queen потом уходила с ними. Наверное, нас завораживало именно это. Дама уже слегка вышла в тираж, но все равно марку держала.
— И что дальше?
— Эйстейн и Валенок обещали, что каждый угостит меня виски, если я осмелюсь ее пригласить.
Переехав трамвайные пути, они поднимались к ресторану по последнему крутому склону.
— И? — спросила Кайя.
— Я осмелился.
— А потом?
— Мы танцевали. Пока она не сказала, что хватит наступать ей на ноги, и не предложила прогуляться. Она пошла впереди. Был август, тепло, ну и сама видишь, лес вокруг. Густая листва и масса тропинок, ведущих в разные укромные уголки. Я был хоть и пьян, но понимал — если заговорю, она услышит, как дрожит от возбуждения мой голос. Так что я предпочел молчать. И правильно сделал: все разговоры она взяла на себя. И остальное тоже. А потом спросила, может, я хочу пойти к ней домой.
Кайя хихикнула:
— Ой. И что же было там?
— Остальное расскажу за ужином, мы приехали.
Они остановились на парковке, вышли из машины и поднялись по лестнице ко входу в ресторан. Метрдотель приветствовал их у входа в зал и спросил их имена. Харри сказал, что столик они не заказывали.
Метрдотелю почти удалось совладать с собой и не закатить глаза от изумления.
— Все расписано на два месяца вперед, — фыркнул Харри, когда они вышли, купив в баре сигареты. — Боюсь, это местечко нравилось мне гораздо больше, когда тут протекала крыша, а в туалете пищали крысы. Ладно, во всяком случае, мы там побывали.
— Давай покурим, — предложила Кайя.
Они подошли к низкой каменной стене, за которой лес спускался к городу. Облака на западе окрасились оранжевым и красным, а вереницы машин в пробке на шоссе светились в черноте, словно морское течение. Осло там, внизу, будто затаился и ждет, подкарауливает, подумал Харри. Хищник в засаде. Он вытащил две сигареты, прикурил и протянул одну Кайе.
— Продолжение истории, — потребовала Кайя и затянулась.
— А на чем мы остановились?
— Killer Queen привела тебя домой.
— Нет, она только спросила. Я вежливо поблагодарил и отказался.
— Да ты что? Врешь! Почему?
— Эйстейн и Валенок задали мне тот же вопрос, когда я вернулся. Я ответил, что не мог же я взять и удрать, когда меня ждут два друга и бесплатное виски.
Кайя громко расхохоталась и выдохнула облачко дыма.
— Но это, ясное дело, было вранье, — сказал Харри. — Верность дружбе тут ни при чем. Для мужчины дружба ничего не значит, если он получает достаточно заманчивое предложение. Истина в том, что я не решился. Killer Queen просто-напросто оказалась мне не по зубам.
Теперь оба молчали, слушая шум города и глядя, как ветер уносит дым.
— Ты о чем-то думаешь, — сказала Кайя.
— М-м-м. Я думаю о Бельмане. Как хорошо он был информирован. Он не только знал, что я вернулся в Норвегию, но даже каким рейсом.
— Может, у него есть связи в Управлении полиции?
— М-м-м… А сегодня у Люсерена ленсман Скай в разговоре с Бельманом упомянул, что тот звонил ему насчет веревки в тот же самый вечер, когда мы побывали в мастерской.
— Да ну?
— Но Беата говорит, что сообщила Бельману про веревку только утром, то есть на следующий день. — Харри проводил взглядом летящий вниз красноватый сигаретный пепел. — А Бьёрн получил повышение — стал координатором криминалистов и сыщиков.
Кайя взглянула на него с ужасом:
— Но это невозможно, Харри.
Он не ответил.
— Бьёрн Холм! Чтобы он сообщал Бельману о том, чем мы занимаемся? Вы с Бьёрном так долго работали вместе, вы же… друзья!
Харр пожал плечами:
— Я же говорил… — он бросил сигарету на землю и придавил окурок каблуком, — что дружба теряет значение, если появляется достаточно заманчивое предложение. Ну что, рискнешь отведать со мной блюдо дня у «Шрёдера»?
Мне сейчас постоянно снятся сны. Было лето, и я любил ее. Я был еще так молод и верил, что стоит только чего-то захотеть по-настоящему сильно, и ты непременно это получишь.
Аделе, у тебя была ее улыбка, ее волосы и ее предательское сердце. А сейчас на сайте «Афтенпостен» написали, что тебя нашли. Надеюсь, теперь вид у тебя такой же мерзкий, как твоя душа.
Там еще написали, будто к делу подключился старший инспектор Харри Холе. Это он поймал Снеговика. Может, появилась надежда, что полиция сможет хоть кого-то спасти?
Я распечатал фотографию Аделе с сайта «Верденс ганг» и повесил ее на стенку, рядышком с той вырванной страницей из гостевой книги в Ховассхютте. Теперь осталось только три имени из списка, включая мое собственное.