74

Денис Гомельский с ехидной улыбкой победителя впустил Елену Петелину в свою квартиру. Он принял плащ из ее рук и увидел женщину во всей красе.

– Вот это да! Ты супер-секси! – не смог сдержать восторг адвокат.

– Сразу совершим обмен и разбежимся? Или?.. – Елена кокетливо стрельнула глазками и коснулась руки Дениса.

– Черт! Проходи. Я не ожидал. А сзади-то какой вид! Шикарная женщина!

– Я же обещала тебя удивить, – честно призналась следователь.

Она прошла по широкому коридору с зеркалами в просторную гостиную, объединенную с кухней. Одну из стен занимала огромная телевизионная панель с музыкальными колонками. Напротив расположились угловой диван и круглый журнальный столик. Хрустальная люстра и многочисленные бра ярко освещали комнату. Четыре торцевых окна были декорированы пышными портьерами со сложными ламбрекенами.

Елена прошлась вдоль окон, интересуясь видом.

– Шикарно, – одобрила она. – Я вижу, чиновников защищать выгодно.

– А ты думаешь, почему дела о коррупции тянутся годами? Каждый месяц добавляет грамотному адвокату десяток-другой квадратных метров элитной недвижимости.

– Приглуши свет. Мне неуютно при таком освещении.

– У меня умный дом. Вот пульт. Управляй по своему желанию.

Гомельский объяснил назначение кнопок. Петелина выключила люстру, оставив гореть только бра на стенах. Она элегантно двигалась, замирала в выгодном ракурсе и загадочно улыбалась, помня наставление Астаховской – чтобы манипулировать мужчиной, надо стать желанной.

– Вино, шампанское? – засуетился адвокат.

– Конечно, шампанское.

Елена не спешила садиться. Высокие каблуки и узкая юбка подчеркивали ее стройность и хрупкость. Она ходила по комнате, распространяя аромат духов и давая возможность Гомельскому заглотить крючок вожделения поглубже.

Хлопнула пробка. Гомельский наполнил бокалы шампанским и направился к женщине.

– За что выпьем? – спросил он, передавая бокал Елене.

– За тебя и за меня. Чтобы каждый из нас получил то, что желает.

– Да, кстати! Совсем выскочило из головы. Ты принесла мои марки?

– Конечно, Денис. Пакет в сумочке.

Адвокат осушил бокал и поспешил в прихожую, где Петелина оставила сумочку. Следователь не сомневалась, что он проверит ее содержимое на предмет хитрых электронных штучек.

– Это марки моего отца. Как долго я их искал! Ты не представляешь, что они для меня значат. В них история моей семьи. – Гомельский вернулся в гостиную, просматривая на ходу содержимое пакета. – Здесь все, что было у Кильпа?

– Если ты думаешь, что я часть утаила, обыщи меня.

– Неплохая идея.

– Наши бокалы пусты. – Елена постучала ноготком по тонкому высокому бокалу.

Гомельский отложил марки, принес бутылку и налил шампанское. Елена решила, что достаточно повертелась перед ним, пора переходить к следующему этапу обольщения. Она опустилась на низенький диван. Из-за высоких каблуков колени поднялись выше, чем обычно, узкая юбка сдвинулась и обнажила ноги.

– Ты получил свое, а я? – кокетливо намекнула Елена.

– Ты о записях? Все отдам.

– Не только. Женские желания такие разнообразные…

Гомельский выпил шампанского и подсел к Елене. Его рука опустилась на ее колено.

– Слушай, а может, продолжим наши контакты? Ты и в постели хороша, а с учетом должности… Ловкий адвокат и прилежный следователь – страшная сила. Ты пойми, обычная жизнь – вот здесь, – Гомельский показал на уровень журнального столика, а затем поднял руку в направлении потолка, – а я хочу жить вон там.

– Предпочитаешь говорить о делах?

– Такова адвокатская натура – из каждой ситуации извлекать выгоду.

– А фанатичные следователи в каждом видят преступника. Даже в близком человеке.

– О ком это ты? – напрягся Гомельский.

– Об отце. Я долгие годы опасалась, что он убил моего брата.

– Но твой брат нашелся.

– К счастью.

– Мы не о том говорим. – Гомельский обнял женщину за талию и поцеловал ее в шею. – Совсем не о том, моя киска…

– Подожди, так неинтересно. – Елена выскользнула из его объятий и встала. Она лукаво сверкнула глазками. – Всегда хотела исполнить стриптиз. Но не было достойного зрителя.

– Ух ты! Я весь внимание.

– Я возьму твою шляпу. У меня есть подходящая музыка.

Елена вышла в прихожую и вернулась в плаще с надетой наискосок мужской шляпой. Женщина включила смартфон, положив его на журнальный столик. Хриплый баритон Джо Кокера затянул известную песню о стриптизе – «Шляпу можешь не снимать».

«Сними свой плащ, детка. Медленно. Делай это медленно», – пел исполнитель.

Елена плавно двигалась в такт музыке, вращая бедрами, покачивая грудью и поворачиваясь на каблуках. Она медленно спускала плащ и строила глазки из-под шляпы. На одном из тактов она сорвала плащ и швырнула его на пол. Гомельский изобразил восторг.

«Теперь сними свои туфли. Давай я их сниму», – пел Джо Кокер.

Елена с удовольствием освободилась от обуви. Туфли разлетелись в разные стороны. Гомельский сладко улыбался, показывая жестами «дальше, дальше».

«Теперь сними свое платье, – призывал хриплый голос. – Да! О да! Шляпу можешь оставить».

Елена крутилась, приподнимала и опускала юбку, виляла бедрами. Ее пальцы начали расстегивать красную блузку. Пуговка за пуговкой. Показался черный бюстгальтер с глубоким вырезом. Лена сжала грудь и наклонилась к Денису, облизнув приоткрытые губы. Гомельский попытался коснуться ее груди, но Лена с улыбкой хлопнула его по руке и отдалилась, танцуя. Она полностью сняла блузку и завертела красной тканью над головой. Адвокат воодушевленно сопел.

В этот момент песня оборвалась на полуслове. Из смартфона зазвучал другой мужской голос, тоже с легкой хрипотцой.

«Я спрятался на чердаке и увидел, как он сунул окровавленный нож и грязную ветровку в пакет с надписью “адидас”. На правой ладони у него была рана. Когда он убивал, рука скользнула по ножу и лезвие порезало пальцы. Я думаю, у убийцы Брикманов до сих пор сохранился шрам. На нижних фалангах пальцев правой руки. Ровная полоска с внутренней стороны».

– Что за бред?! Что это? – взвился Гомельский.

– Показания свидетеля, который видел убийцу твоих родителей.

– Этого не может быть!

– Он был на чердаке в момент убийства. А чемодан, как ты знаешь…

– Кто свидетель? Этот чертов Кильп?

– Ты догадливый.

– Он назвал имя?

– Нет. Но он хорошо описал молодого человека. А я нашла твою студенческую фотографию…

– Чушь! Столько лет прошло, Кильп не может помнить наверняка.

– Что ты так нервничаешь? Ты обязан найти убийцу родителей. Я решила тебе помочь.

– Вернула марки – и достаточно!

– Покажи свою руку. – Елена накинула блузку и приблизилась к Гомельскому.

– На, смотри! – раскрыл ладонь адвокат.

– Не эту. Правую.

Гомельский крепче сжал правый кулак.

– Впрочем, можешь не показывать. Я рассмотрела ее вчера при нашей встрече. На ней ровный тонкий след от пореза ножом.

– Это не доказательство.

– Согласна. Я вообще могу забыть о показаниях мошенника Кильпа, если…

– Что «если»?

– Если ты поделишься со мной деньгами. Скажем, половина от стоимости тех марок, которые я вернула тебе.

– Если я соглашусь, это будет означать… Ты и правда Петля. – Гомельский покосился на смартфон Елены и взорвался: – Ах ты, дрянь! Хочешь записать признание!

Адвокат вскочил, бросил смартфон на пол и растоптал его. Однако на этом Гомельский не успокоился. Отдышавшись, он швырнул разбитый корпус в раковину на кухне и включил воду. Смартфон накрыло потоком воды. Гомельский ополоснул разгоряченное лицо. Он посмотрел на себя в стеклянную дверцу навесной полки и опустил взгляд. Капли воды на щеках показались ему слезами, а на руках – кровью.

Адвокат брезгливо вытерся полотенцем, стараясь не замечать тонкой линии шрамов, пересекающей нижние фаланги пальцев его правой руки. Каждый день давно затянувшиеся порезы напоминали ему о кровавой сцене, которой закончилась ссора с отцом.

– Половина выручки за марки и новый смартфон, – встретила его ледяным голосом Петелина. Она успела застегнуть блузку и надеть туфли. – Пойми, мне нужны только деньги.

– Какое примитивное желание. А мне нужна еще и ты!

Гомельский, словно между делом, подошел к окну и выглянул с десятого этажа. Он увидел старую «дэу», которую Алекс купил на рынке для сегодняшней акции.

«Ничего не изменилось. Я полностью контролирую ситуацию. Алекс только и ждет, когда Петля выйдет из дома. – Гомельский успел успокоиться и похвалил себя за предусмотрительность. – Все марки достанутся мне. На выходе из дома Петлю ждет безумный Алекс. Ей конец! Но сегодня она чертовски сексуальна. Почему бы не порезвиться напоследок?»

Адвокат рывком обхватил женщину за талию и силой привлек ее к себе. Шляпа свалилась с ее головы, и Гомельский зашептал, дыша Елене в ухо:

– Зачем ты оделась? Стриптиз меня завел.

– Отпусти! Мне больно!

– Чего ты выделываешься? Твой Валеев тоже убивал.

– Тоже? – переспросила Елена.

Гомельский ослабил хватку, закатил глаза и улыбнулся самодовольной улыбкой.

– В тот день я был дома, – туманно ответил он. – Но тупые следователи не нашли убийцу.

– Потому что он оказался умнее их, – осторожно подыграла адвокату Елена.

– Намного умнее.

Гомельский опустил руки, пытаясь расстегнуть молнию на юбке. Елена поцеловала его в уголок губ.

– Денис, тебя заводит женское тело, а меня мужской интеллект, – прошептала она. – Расскажи.

– Где эта чертова застежка? Я хочу увидеть тебя в чулках.

– Я сама. Так ты расскажешь мне?

Гомельский отпустил женщину и достал из бара бутылку элитного коньяка. Он глотнул дорогой напиток из горлышка, не желая возиться с бокалом. В трех метрах от него женские пальчики играли пуговками блузки, то расстегивая, то застегивая их.

«Да, я умный и расчетливый. Я всего добился сам! И тогда в августе девяносто пятого я поступил как целеустремленный, уверенный в себе мужчина. Бабы штабелями стелются перед такими».

Денис снова глотнул коньяка, почувствовал, как его грудь распирает от гордости, и понял, что пришло время похвастаться. Он слишком долго держал этот груз в себе.