Глава 15

Элси пришла около половины шестого. Прежде чем затворить за собой дверь, она внимательно оглядела коридор.

— Боже, что здесь творится! — вздохнула Элси, бросив шляпу и. сумочку на стол.

— Расскажи лучше, что творится в конторе, — посоветовал я.

— Там всего хватает… Дональд! Я скорее отрубила бы себе правую руку, чем позволила увидеть свою квартиру в таком виде.

— Ладно тебе — с квартирой все в порядке. Что в агентстве? Какие новости? Приходил кто-нибудь?

— Разные люди. Первым прибыл Лисман.

— Чего он хотел?

Элси пошла на кухню. Представляю, какую она скорчила гримасу, наткнувшись на раковину, забитую грязной посудой.

— Тебя! — крикнула она.

— Что ему сказала Берта?

— Что ты пошел переставить машину.

— Когда пришел Лисман?

— Минут через десять после твоего ухода.

— Так. Что же сделал Лисман?

Элси уже включила горячую воду и склонилась над раковиной. Она повернулась, чтобы ответить мне, и заметила пижаму на стуле. Схватив пижаму, затолкала ее в шкаф, побежала к раковине, по пути увидела чулки и трусики, которые сушились в ванной на веревке, ринулась в ванную, но резко сбавила скорость и рассмеялась.

— но крайней мере, у тебя не будет иллюзий, — заключила она.

— Так что же Лисман? — повторил я.

— Он обозвал Берту лгуньей, но потом удалился и установил, что машина действительно мешает использовать пожарный кран, если это вдруг понадобится. Лисман заволновался… А твоя шляпа-то осталась на столе, в конторе. Он встревожился, не случилось ли с тобой чего-нибудь…

— Он не разговаривал со сторожем на стоянке?

— Не знаю.

— Он тебя спрашивал обо мне?

— Конечно.

— Что ты ему сказала?

— Что ты был и ушел.

— А спрашивал он, о чем мы с тобой…

— Интересовался, интересовался.

— А ты?

— Сказала, что ты мне рассказывал сказку.

— Какую еще сказку? — удивился я.

— Смешные вы, мужчины! Точно такой же вопрос задал мне лейтенант Лисман. И я… так слегка намекнула ему, что недостаточно хорошо его знаю, чтобы посвящать в подробности нашего разговора.

— А он?

— О, точных слов я не помню, но лейтенант сказал мне, что с ним можно приятно провести время, он-то умеет развлечь девушку, и вообще девушки должны быть полюбезней с полицейским офицером.

— А ты?

— А я спросила его, все ли девушки или только некоторые?

— Как он реагировал?

Элси насыпала в таз мыльного порошка, взбила его в пену, и распорядилась:

— О чем ты, собственно говоря, думаешь? А ну-ка вытирай тарелки.

— Ладно.

— Полотенце — на крючке за плитой. Из меня не выйдет хорошей жены. Ненавижу домашнюю работу.

— Я тоже.

— Все мужчины такие. Но для женщины это недостаток.

— Ты не борешься с ним?

— Нет. Зачем?

Она энергично окунала тарелки в мыльную пену, проводила по ним губкой и передавала мне.

— Ты не ополаскиваешь посуду? — спросил я.

— Нет. И без того много хлопот.

— Слушай, а это что такое на тарелке?

— Яичный желток. Он свернулся, затвердел, черт его знает, что с ним произошло. Давай сюда. Пусть полчасика полежит в тазу. Как насчет выпить?

— М-м-м… Кое-что проясняется, — проворчал я.

— Что проясняется?

— В твоем характере. Когда я только появился в конторе, ты даже глаз не подняла от машинки. Была поглощена своим делом. Так работает разве что недавно выбранный политик. Я решил, что ты из тех зацикленных женщин, которые обожают наводить порядок в своей квартире, вечно носятся с тряпкой, изничтожая пыль и наводя блеск везде и всюду.

— О, нет, — возразила Элси, — я терпеть не могу хозяйничать. И никогда не смешиваю работу и удовольствие.

— Включаешь меня — в работу?

— Именно так.

— А у тебя есть что-нибудь выпить?

— Кажется, осталось немного шотландского виски.

— Может, спуститься и купить чего-нибудь?

— Не нужно. В доме — магазин, где продается спиртное. Оттуда пришлют.

— У меня есть деньги. Немного.

Элси подошла к телефону. Коммутатор?

— Хэлло, Дорис! Какие планы на сегодняшний вечер? Ах так… Ты ведь знаешь, как связаться с магазином… Хорошо, я жду.

Она замолчала.

— Хэлло, — сказала Элси через минуту. — Говорит Элси Бранд. Как дела? Все нормально? У меня прекрасно… — Она прикрыла рукой трубку. — Мартини или «Манхэттен»?

— Мартини.

— Бутылку сухого мартини, пожалуйста, — сказала она в трубку. — И еще три бутылки «Белой лошади».

Похолодней, пожалуйста, Берт. Эдди принесет? О’кей, спасибо. — Элси положила трубку. — Где ты собираешься спать? — спросила она, задумчиво обозревая постель.

Я хмыкнул.

— Интересный вопрос, но неправильно сформулированный. Где мне позволено будет спать? Вот так — точнее…

— Что ж, давай приготовим постель. Потяни за край простыни; Не слишком сильно. Теперь расправь одеяло. Порядок! Кстати, а куда ты дел драгоценности?

— Укрыл их в комоде, в верхнем ящике.

— Чудесно!

— Да?

— Думаешь, полиция нанесет мне визит?

— Сомневаюсь. В ближайшее время она будет суетиться вокруг машины у пожарного крана.

Элси уселась на стул.

— Дональд, вся эта суматоха — только из-за драгоценностей? Когда я увидела, как полиция крутилась вокруг конторы, разыскивая тебя, я подумала: есть что-то еще.

— Ты права.

— Расскажешь мне?

— Так все запуталось — не знаю, с чего начать.

— Ты просто увиливаешь.

— Может быть.

— Но зачем? Не хочешь меня посвящать в свои проблемы?

— Для тебя лучше — ничего не знать.

— Почему?

— Потому что ты всего лишь секретарь-стенографистка, которая не участвует в делах агентства и почти ничего не знает о них. Запомни на всякий случай: ты пришла домой и обнаружила, что я тебя жду. Я принес выпивку, а ты стала расспрашивать меня про полицию.

Я обманул тебя, сообщив, что только что виделся с лейтенантом в конторе, куда заглянул на минутку, когда ты уже ушла домой. Я заскочил к тебе продиктовать несколько писем, которые нужно будет отправить из конторы завтра рано утром.

Элси слушала, не перебивая.

— Хорошо.

В дверь постучали.

— Вот и выпивка, — сказала Элси. — Давай деньги.

Я дал ей десять долларов. Элси приоткрыла дверь, придерживая ее ногой и не давая распахнуться.

— Привет, Эдди. Сколько с меня?

— Шесть двадцать.

Я услышал шорох бумажек, звяканье мелочи.

— Большое спасибо, мисс Бранд.

Дверь затворилась. Я взял из рук Элси два солидных бумажных пакета и отнес их на кухню.

Элси достала лед из холодильника. Дурачась, торжественно объявила:

— Я намерена принести жертву — приготовить обед!

— Кого принесут в жертву?

Она засмеялась:

— Вообще-то я имела в виду себя, но ошиблась. Жертвой избираешься ты.

— Тогда откроем банку фасоли.

— Чудесно! Обойдемся фасолью, и если ты будешь доволен…

— Вполне.

Элси взялась за шейкер.

— Приготовь-ка стаканы.

Мы потягивали коктейли. Элси предложила:

— Итак, я спущусь вниз, в магазинчик, тс куплю фасоль. Мы могли бы также соорудить салат из авокадо.

— Великолепно!

— А ржаной хлеб?

— Купим.

Я достал бумажник, протянул ей еще десять долларов.

— Кто оплачивает наш обед? Берта Кул? — спросила Элси.

— И она тоже.

— Замечательно! Здесь рядом есть местечко, где выпекают домашний шоколадный торт.

— Обед без торта просто невозможная вещь.

Элси примерила шляпку, встав перед зеркалом и напевая какую-то мелодию.

— Как там у Деварестов? Они по-прежнему рассчитывают на двойную страховку?

— Разумеется, — ответил я.

— А Берта говорит совсем другое… Уверяет, что ничего у тебя не выйдет.

Я рассмеялся.

— Это не так?

— Все зависит от того, как посмотреть на дело.

— Дональд Лэм! Это ты прикрепил груз к двери гаража?

— Нет.

— Кто же тогда?

Тот, кто хотел, чтобы эксперимент завершился успешно.

— Не понимаю.

— Дверь в гараж удерживается на неких точках, назовем их критическими, которыми обозначено положение равновесия. Резкий порыв ветра способен нарушить его, поднять или, напротив, опустить дверь. Эти точки расположены — внимание, внимание! — в четырех футах от земли, ниже высоты машины доктора Девареста. Кто-то изменил линию равновесия, укрепив свинцовый брусок и таким образом подняв точки опоры. Машина теперь способна протиснуться в гараж. Тот, кто это сделал, надеялся, что ветер захлопнет дверь. Надежды не оправдались.

— А ты знал об этом, когда проводил эксперимент?

— Подозревал.

— Берта права, — рассудила Элси. — Ты ведешь рискованную игру… Ладно, я пошла за покупками. Может, прихватить что-нибудь еще?

— Не нужно.

Элси отсутствовала двадцать минут и вернулась с двумя набитыми сумками.

— Дональд! — воскликнула она. — В магазине — чего только нет! Знаешь, что я купила?

— Нет.

— Фасоль, ржаной хлеб и салат, — перечисляла она.

— А шоколадный торт? — напомнил я.

— И шоколадный торт. А кроме того, дивный бифштекс в два дюйма толщиной и пиво…

— Раздобыла пиво?! — Я захлопал в ладоши.

— И вдобавок хрустящий картофель, банку спаржи, французский хлеб. Мы разрежем его пополам и зажарим с бифштексом.

— Господи! Начинай же скорей. Нет сил терпеть.

— Да, да, сейчас.

Элси исчезла в крошечной кухоньке, разгрузила там свои сумки.

— Тебе помочь? — спросил я.

— Не надо. Двоим здесь не развернуться. Я мигом.

Через несколько минут до меня донесся восхитительный запах жареного мяса.

Элси высунулась из кухни:

— Хочешь еще коктейль?

— Сколько еще ждать?

— Пять минут. Знаешь, что мы сделаем? Быстренько управимся с коктейлем, а потом ты накроешь на стол.

Мы выпили. Элси ушла на кухню. Зазвонил телефон.

— Дональд, возьми трубку! — крикнула Элси.

— Я бы предпочел этого не делать, — возразил я.

— Ах да. Я подойду. А ты последи за бифштексом.

— Хэлло! Да… Кто? О Боже! — Она швырнула трубку. — Это дежурная с коммутатора. Предупреждает, что Берта Кул поднимается в лифте сюда.

Я остолбенел.

Элси заметалась в панике.

— Нет, нет, Дональд… Нельзя допустить, чтобы… Она вспомнит, как ты добился прибавки… Увидит, что я готовлю тебе обед… Залезай в шкаф!

Я колебался.

— Не губи меня, Дональд! Скорей!

Раздался тяжелый стук в дверь.

— Вот она! — испуганно произнесла Элси.

Я скрылся в шкафу. Элси торопливо закрыла за мной дверцу и откашлялась.

Я услышал, как отперли и отворили входную дверь.

Вошедшая гостья громко осведомилась:

— Готовишь обед? Вкусно пахнет!

— Жарю бифштекс.

— Занимайся своим делом, дорогая. Я пройду с тобой на кухню, там поговорим.

— Не получится, — отказалась Элси. — В кухне я одна с трудом помещаюсь. Надо пойти взглянуть, а то все сгорит. А вы… — голос Элси дрогнул, — подождите здесь…

— О’кей. — Берта Кул вздохнула. — Так чудесно пахнет. А я умираю с голода.

— Разве вы не обедали?

— Допустим, не обедала. Тебе это не нравится?

Элси засмеялась:

— Тогда начнем с коктейля.

— Прекрасно! Как это прекрасно: позволить себе выпить коктейль, когда тебе этого хочется, — изрекла Берта. — Так где же он, твой коктейль?

— Сейчас приготовлю.

Молчание. Затем звук открывающейся духовки. Божественный аромат усилился, и у меня в шкафу закружилась голова.

Берта двигалась вокруг стола и гудела, гудела…

— Какой чудесный, золотистый цвет у французского хлеба! Нет, не клади мне масла. Хотя… В конце концов, это особый случай. Не всегда же соблюдать диету!

— Одну минуту, — сказала Элси. — Я накрою на стол.

— Где тарелки? Я помогу.

— Вы не знаете, где посуда, миссис Кул. Посидите, я сейчас.

Прошелестели шаги… Звякнули тарелки…

— Ах, зажарьте меня вместо устрицы! — это Берта.

— Что случилось? — это, тревожно, Элси.

— Какой бифштекс, а? Исполин! И ты одна с ним справляешься?

— Не так уж много удовольствия хозяйничать, когда живешь одна, — пробормотала Элси. — Я готовлю впрок. Жарю большой бифштекс. Мне хватает на три дня. Первый день ем его горячим, второй день — холодным. На третий день из того, что осталось, делаю блюдо «мясо с овощами».

Берта фыркнула неодобрительно: холодный бифштекс — это невозможно!

— Никогда не ешь слишком много, — наставительно сказала она. — Вот я раньше себя ни в чем не ограничивала и растолстела. Даже, можно сказать, разжирела.

А потом заболела. И болезнь пошла мне на пользу. Я села на диету. И сейчас гораздо лучше себя чувствую.

— Да, — согласилась Элси, — вы прекрасно выглядите и…

— Где Дональд? — взорвалась вопросом Берта.

— Что? Ах, Дональд… Он ушел… Вы, кажется, сами сказали, что его машина загораживала пожарный кран и ее…

— Он был у тебя?

— У меня? Что вы, миссис Кул! Зачем ему сюда приходить?

— Он где-то прячется. А я должна найти его прежде, чем он достанется полиции.

— А в чем дело?

— Он страшно нас подвел. Полиция грозит, что прихлопнет наше агентство.

— Ужасно!

— Да, скверно… Добавь-ка мне маслица!

— Я подумала, что вы предпочтете обойтись без него.

— Пусть все летит к черту! — объявила Берта. — Я слишком перенервничала и сегодня не могу соблюдать диету.

Сидя в своем шкафу, я различал скрипы и шорохи, перезвон ножек и вилок. Муки голода были почти так же невыносимы, как зубная боль. Я представлял себе, как Элси разрезает бифштекс, кладет сочный кусок на тарелку Берты.

— Хотите спаржи? — предлагает Элси.

— С удовольствием, — соглашается Берта.

— Возьмите немного салата из авокадо.

— Конечно. И хрустящей картошечки, пожалуйста.

И тут в дверь постучали.

— Что там такое? — спросила Берта.

— Не знаю, — сказала Элси и добавила дерзко: — Надеюсь, вы не предполагаете, что это Дональд…

— А если это он?

Элси повернулась к двери.

— Кто там, отзовитесь! — окликнула она.

— Открывайте! — прогремело за дверью.

Этот голос мог принадлежать только одному человеку — лейтенанту Лисману.

Элси открыла дверь.

— Замаринуйте меня вместо огурца, — протянула Берта.

Лисман расхохотался:

— Не такое уж приятное дело следить за вами, миссис Кул, но пришлось. Ведь вы наверняка хотели повидаться с Дональдом Лэмом. Где он?

— Откуда мне знать, черт побери!

Лисман недоверчиво хмыкнул. Вмешалась Элси:

— Миссис Кул пришла ко мне специально спросить, не знаю ли я, где находится мистер Лэм.

— И осталась обедать, — буркнул Лисман.

— Да, я ее пригласила, — с достоинством ответила Элси.

— Как часто миссис Кул навещала вас в последние два года? — спросил Лисман.

— Н-не знаю, точно не могу сказать.

— Бывала ли она у вас вообще, до сегодняшнего дня?

— Конечно… э-э-э…

— Ну-ка припомните, когда она была здесь? Только не лгать!

— Чего вы добиваетесь? — рявкнула Берта. — Важно то, что сейчас я здесь!

— А куда спрятался Дональд Лэм, когда я постучал в дверь?

— Что вы там несете?! — возмутилась Берта. — Какая несусветная чепуха! Воображаете, что он услышал стук и забился под кровать, что ли? Такие штучки-дрючки встречаются только в глупых комедиях.

Лисман уклонился от спора.

— Правильно, девочки, — снисходительно сказал он. — Не позволяйте полиции мешать вам обедать. Я сам еще не успел поесть. Предлагаю объявить перемирие…

— На каких условиях? — спросила Элси.

— На обеденных, — отозвался Лисман. — Полное перемирие до тех пор, пока мы не разделаемся с десертом.

А десерт есть, красавица?

— А как же! Шоколадный торт! — с гордостью ответила Элси.

Тут внимание лейтенанта Лисмана привлек бифштекс.

Он осыпал Элси комплиментами, уверяя, что подобного бифштекса он в жизни не ел, разве только по воскресным дням.

— Отрежьте мне кусочек справа, — умильно просил он девушку. — А вы, миссис Кул, не обращайте на меня внимания, спокойно опустошайте свою тарелку.

Услышав скрежет ножа, разрезавшего мясо на тарелке, я… вывалился из шкафа.

— Не отдавайте ему все мясо! — взмолился я, глотая слюну. — В конце концов, я первым попал сюда!