51
Прежде чем кого-нибудь предупреждать, им следовало перекрыть все входы и выходы с фермы. Обыскать все вдоль и поперек. Устроить грандиозный шмон. Допросить каждого ученого. На вопрос: «Считаете, убийца – один из коллег Шуллера?» – ответа у Ньемана не было, но он не сомневался, что врач знал своего убийцу. Пока остальные ужинали, он встретился с ним в лаборатории и поделился своим открытием, за что посетитель убил его и скрылся.
Рассказывая, Ньеман снова преобразился. Бешенство и апатия уступили место ледяному спокойствию, хотя его мучило то обстоятельство, что, навести он Шуллера вместо допроса Броха, врач был бы жив.
– Полицейский не должен так рассуждать, – заметил Кляйнерт.
– Неужели?
– У нас два часа на обыск и допрос, потом информацию придется отдать.
Кляйнерт находился в нелучшей форме, чем его альтер эго. Дело, которое они расследовали, открыло ему глаза на печальную истину: он – маленький жалкий провинциальный легавый и пользы от него, как от козла молока. Понять-то он понял, но не отступился, потому и согласился на новую «комбинацию» Ньемана. К комиссару вернулась надежда добыть суперинформацию, прежде чем сложить оружие. По жестокой логике жизни, гибель Шуллера давала им шанс приблизиться к убийце, понять его мотив, выяснить, чего он боится…
– Вызову моих парней, чтобы обеспечить безопасность всей лаборатории.
– Они надежны?
Немец «убил» француза взглядом, тот кивнул, извиняясь и признавая правоту коллеги: команда из десяти человек перевернет ферму и допросит с пристрастием каждого местного умника.
Ньеман занялся лабораторией и подсобкой, Ивана, не снимая перчаток, села за компьютер Шуллера. К несчастью, он оказался запаролен, с чем быстро справляются только в кино.
Ивана попробовала наугад несколько слов – кличку собаки, год и месяц рождения (Шуллер был бездетным холостяком) – и спросила:
– Что именно он сказал вам по телефону?
Ньеман листал журналы, заполненные цифрами и непонятными значками.
– Ничего. Хотел что-то показать.
Он поднял глаза и медленно обвел взглядом помещение, пытаясь углядеть незамеченную прежде деталь.
Ивана перебирала стикеры – вдруг Шуллер записал где-нибудь пароль, как делают многие, но Шуллер явно считал компьютер глубоко интимным предметом и доверял только себе.
– Из какой оперы, как думаете?
– Из собачьей. Мы оставили его здесь наедине с трупом пса, он, видимо, сделал дополнительные анализы и наткнулся на удивительные обстоятельства.
Ивана посмотрела в другой конец лаборатории, где рядом с открытой дверью подсобки лежал Шуллер, и с ужасом поняла, что даже секунды не потратила на сочувствие или печаль по симпатичному бедолаге, имевшему несчастье сделать опасное открытие в неподходящий момент.
Они должны найти убийцу, сейчас только это имеет значение! Она поплачет потом, когда Шуллера похоронят, а убийцу посадят.
Лейтенант продолжила поиски проклятого пароля. Ньеман был прав – исследователь провел генетические анализы крови пса. Ивана поежилась и вообразила фантастический сценарий: мимо нее по улице бегут генно-модифицированные псы с внедренным нацистским геном. Ф-ф-фу, гадость какая! Слава богу, пока это не более чем кошмарное видение.
– Мы теряем здесь время, – бросила она, захлопнув компьютер Шуллера. – Мы не знаем, что ищем, и вряд ли хоть что-нибудь найдем. Лучше спросить у коллег Шуллера, он мог с кем-то поделиться.
Ньеман кивнул, но попросил:
– Еще одна – последняя – попытка, и все.
Они принялись двигать мебель, вынули из шкафов посуду и реактивы, искали в центрифугах, проверили каждую щель, где Шуллер мог что-нибудь спрятать, безбожно затоптав место преступления, уверенные, что убийца не оставил ни малейшего следа, кроме 9-миллиметровой пули, которую Кляйнерт извлек из стены подсобки.
Несмотря на прохладную температуру, оба быстро взмокли, ничего не нашли, да и не надеялись найти. Обыск – отчаянная попытка, а секрет Шуллера спрятан в нематериальном и бесконечном мире облачных хранилищ.
Зазвонил телефон Кляйнерта. Он выслушал сообщение и сказал:
– Мои люди на подходе.
– Очень вовремя, – бросил Ньеман, успевший восстановить свой апломб. – Хиппари наверняка уже доели, а на десерт употребят нас.