Глава 20: Сражение

Ранение оказалось несерьёзным. Когти зверя прошлись по моей спине вскользь, оставив четыре царапины. Зато вокруг них отливал тёмно-жёлтым и сизым громадный синяк. Несколько дней попил настойку Тиса и пришёл в полный порядок. В отличие от своих же ожиданий, душевно ощущал себя великолепно. Не дошёл до конца лабиринта, провалил последнее испытание… Да какая разница, что другие подумают? Я голыми руками гигантского красного медведя одолел! За одно это мне грудь медалями обвешать надо!

Рядом с городом обосновалась технокрепость. Риоллиос сказал, что создатель нарек её Фортом Террора. Довольно подходящее название, как по мне. Одно осознание того, что рядом с городом, в котором ты находишься, возвышается многомиллионотонная громада металла и магии, готовая в любую секунду выпустить на тебя полчища своих смертоносных "деток" – повергает в глубочайшее уныние. В первые дни у меня даже ноги от страха трусились. И не вижу в этом ничего постыдного. Не боятся только мертвецы. Потом как-то смог с собой совладать. Не до конца, конечно, но всё же…

Город, как и раньше, ждал нападения. Но сейчас как-то менее оптимистично. Мораль бойцов падала. Многие пытались утешить себя несбыточными разговорами о том, что столкновения можно избежать. И вообще, зачем Тризолусу это? Если бы хотел, давно бы уже напал…

Но бой был неизбежен. Это лишь вопрос времени. Только глупец способен не понимать столь очевидной истины.

Кстати, Форт Террора виднелся с наблюдательной башни задолго до того, как мы окончили свое обучение. Кто знает, может быть, именно его присутствие добавляло нам сил на полигоне? Ведь просто невозможно из себя столько выжимать без хорошей оплеухи.

В ночь перед нападением я не мог заснуть – не редкость в последнее время. На это оставались силы. Наше жёсткое обучение давно завершилось. После него мы всё равно посещали полигон и библиотеку. Но это было похоже больше на развлекательные прогулки, чем на то, что пришлось пройти. Никто не орёт на ухо, никто не бьёт деревянным мечом по лбу в наказание за невнимательность, никто не оскорбляет, не унижает тебя. Да и вообще, тренеры с нами сейчас как с равными разговаривают (на их вновь прибывших учеников это не распространялось). Каждый из нас волен делать то, что посчитает нужным. Мы продолжали тренироваться больше по инерции, чем по желанию. Но, в принципе, закрепление полученных знаний никому ещё не мешало. Да и нужно же было хоть чем-то себя занять? Не сидеть ведь постоянно в доме и сжавшись калачиком трусливо выжидать появления техномонстра?

Я услышал возню в конюшне, выглянул в окно: Бирюк выбежал на улицу и устремился куда-то. Удивляться нечего. Он так поступает, когда хочет поохотиться. Я прошёлся по комнате. Случайно задел стул. Проснулся Кич. Вернее, он тоже не спал. Прежде чем я сообразил что-то сказать, он спросил:

– Слышь, Плувер, – говорил он полушёпотом, чтобы не разбудить остальных, – каково оно?

– Что?

– Магом быть.

Я немного задумался. Присел на стул, который задел мгновением ранее. В голове носились стаи мыслей, но чёткого ответа из них не выходило. Столько всего можно сказать, и в то же время – сказать нечего…

– Ну так, нормально, – я всё-таки выдернул из роя размышлений хоть какой-то ответ.

– И что, просто нормально?

– Ну да.

– А кем тебе больше нравится: обычным или магом?

– Сложно сказать…

– Да всё тебе не сложно.

– Понимаешь, магом мне нравится быть. Очень сильно нравится. У меня открылись такие возможности, о которых раньше даже и подумать боялся.

– Значит, магом больше нравится?

– Не совсем. Дело в том, что когда был простым – мне это тоже страх как нравилось… Как бы это сказать… Тогда я чувствовал себя великолепно. И сейчас я чувствую себя прекрасно. Вот.

– А всё-таки?

– Ну, ты меня и озадачил… – я почесал затылок. – Должно быть, магом. Но только потому, что сейчас такой. А если бы был простым – простым хотел бы быть.

– Я не хочу магом, – послышался бас Брока. Не знаю, проснулся он только сейчас, или тоже страдал бессонницей.

– Почему? – интересовался пытливый Кич.

– Мой пернач – маг. Его достаточно.

– А если бы ты не узнал, что он способен вызывать магию? – пытливо поглядел ему в глаза Кич.

– Я сильный. Мне магия не надо.

– Так Дрим ведь тоже не хотел быть магом раньше, – гнул свою линию Кич.- И вот посмотри: вполне собой доволен.

– Дрим – другой, – сообщил Брок. – Важный. Я так не хочу.

– Чего это я важный? – мне стало лестно.

– Ты как был, – объяснял Брок. – Но глаза – магического старика. Он был важный. Ты теперь тоже.

– Что за бред ты городишь, Брок? – я его не понимал. – У меня цвет глаз совсем другой. У Алерадуса были чёрные.

– Цвет не такой, – пожал плечами великан. – Но глаза – такие.

– Не понимаю я тебя… – вздохнул я.

– А что здесь понимать? – вызвался объяснять Кич. – Как старик тебе свою кровь передал, ты изменился. И не просто магию его перенял. Ты снял с его плеч груз, который придётся нести уже тебе.

– С чего ты так решил? – отпирался я.

– Да это на лбу у тебя написано! – хлопнул себя по бедру Кич.

– Ну, раз говоришь… – мне пришлось уступить.

– Эль разлюбил! – мощным басом вставил Брок.

– Да ну тебя, с этим элем! Не в нём вся прелесть жизни! – я начинал злиться.

– Уж конечно не в нём, – согласился Кич. – Для тебя он теперь только в нашей черноволосой компаньонке и состоит.

– Что ты городишь? – ещё чуть-чуть, и я заехал бы ему в глаз.

– Правда! – подбросил дровишек Брок. – Дрим любит Джину.

– И ты туда же? – на меня ополчились! – Да не люблю я никого! Забыли разве? Доказано на сотнях обиженных фермерских дочурок.

– Кому ты рассказывать будешь? – отрезал Кич.

Я не нашёл, что ответить. Так и глядел злобно то на него, то на Брока.

– Не вижу ничего плохого в тёплых чувствах, – это Тис сказал. Что-то никому сегодня не спится, как я погляжу… – Ты, Дрим, отрицай сколько хочешь, но нам-то всё видно. Вместо того, чтобы отнекиваться, лучше бы действовать начал. Цветы подарил или стих любовный сочинил.

– Сговорились вы, что ли? – я обречённо воздел руки к потолку.

– Тут и сговариваться не надо, – сообщил Кич.

– Ну и что вы мне предлагаете? – отнекиваться дальше было бесполезно. – Она ко мне холодна. Даже если и не безразлична, как вы говорите, что тогда?

– Что тогда? – поучал мудрый Тис. – Берёшь и греешь.

– Допустим, я уже пытался, – моя злость куда-то подевалась, сменившись чем-то сентиментальным, за что я сам себе опротивел. – Только допустим. И в какой-то момент мне показалось, что смог пробиться через стену. Но вмиг эта стена заросла и стала даже толще, чем прежде. Предположим, что я не сдамся и продолжу попытки. Но с каждым новым усилием стена будет расти. Понимаете? Какой тогда смысл? Мне и так не по себе. Уж лучше вообще ничего не делать.

– Эн-нет, дружок, так разговор не пойдёт! – выпалил Кич.

Все посмотрели на него.

– Не пойдёт! – повторил он ещё громче и достал из заначки под кроватью закупоренный кувшин с вином. – Без него не пойдёт…

– Правильное решение, – сказали мы в унисон.

До рассвета оставалось совсем чуть-чуть. Вина было немного. Каждому по кружке.

– Так вот, Дрим, – сообщил Тис, отхлебнув добрый глоток, – в боях ты доказал, что настоящий мужчина. А размышляешь как желторотый юнец! Женщины для того стены и выстраивают, чтобы мы их рушили! Разве ты сам не знаешь?

– В том-то и дело, что знаю, – обречённо согласился я. – А Джина… Она не такая как все…

– Все они не такие, – со знанием дела вставил Кич.

– Есть женщины люрты, женщины люди, женщины драги… – начал загибать свои могучие пальцы Брок.

– Да какая к Моолу разница! – завёлся Тис. – Драг или крот – любая женщина хочет одного: быть завоёванной достойным! А ты, Дрим, разве считаешь себя недостойным Джины? Очень в этом сомневаюсь…

– Точно! – согласился Кич и залпом осушил кружку. – Хватит уже придуриваться! Иди к ней, признайся в чувствах!

– Сейчас, что ли? – удивился я.

– А когда же ещё? – одновременно сказали все трое.

– Но она спит, – я цеплялся за соломинку. – Я не хочу её будить.

– Она рано встаёт, – не унимался Кич. – Вот уже и рассвет. Наверняка не спит. В постели ворочается, ждёт, чтобы ты пришёл…

– Да, иди. Я буду рад, – подбодрил Брок.

Я в надежде посмотрел на Тиса, но тот только кивнул, мол, иди, дружок, хватай своё счастье, пока можно ещё…

Ничего не оставалось, как для смелости допить остаток вина и поднялся со стула. Но не успел я пройти и нескольких шагов, как распахнулась дверь. На пороге стояла Джина. Только сейчас я подумал о том, что наши громкие разговоры могли разбудить её. Сколько времени она простояла у закрытой двери, слушая нашу беседу – остаётся только догадываться.

– Ты, кажется, ко мне собрался? – спросила она строгим голосом.

– Я…

– А вы чего уставились?! – гаркнула она на остальных.

Друзья стыдливо потупили взгляды. Чего уж врать – я тоже потупил.

– Стыдно вам всем должно быть! – отчитывала Джина. – Особенно тебе, Дрим.

Кич не выдержал и прыснул в руку.

– Очень смешно. Просто со смеха лопнуть, – отреагировала Джина. – Мне с вами не о чем разговаривать. Тебя, – она испепелила меня взглядом, – это не касается. Я жду тебя в своей комнате. Пора покончить со всем этим раз и навсегда! – с этими словами она хлопнула дверью.

Поддержки ждать мне было не от кого. Собравшись с духом, я пошёл следом.

Когда я вошёл в комнату, Джина стояла возле своей кровати. Она посмотрела на меня. И злости, как ожидалось, во взгляде не было. У меня тут же словно булыжник от души отлёг.

Я подошёл к ней.

– Скажи, Дрим Плувер Младший, только не ври. Скажи то, что хочет сказать твоё сердце…

– Я люблю тебя, Джина. Я всегда любил тебя…

Она обняла меня. Её сладкие губы подарили поцелуй. Сердце рвалось наружу. Это был самый счастливый день в моей жизни…

Рассветная тишина разорвалась на части воем труб, предвещающих тревогу. На город совершено нападение.

Каждый житель Стальни знал, что делать в таком случае. Наша команда исключением не была. Экипировка лежала на первом этаже дома. Когда мы с Джиной спустились туда, Кич уже натягивал шлем, Брок шнуровал наколенники, а Тис втискивался в нагрудник. Мы последовали их примеру. Когда все были готовы – бегом отправились к пункту сбора. Яр следовал за нами.

Мы, вместе с другими отрядами новичков, подчинялись командам Томба. Каждый занял свою позицию в западной части стены. Ждали.

Форт Террора медленно приближался к городу. Именно поэтому была поднята тревога. Вместе с ним приближались и техномонстры. Их нельзя было счесть. Туча убийственной магомеханики, жаждущей сровнять нас с землёй. Глядя на них, мои руки тряслись, ноги подкашивались. Хотелось убежать прочь. Спрятаться. Спастись. Зачем я здесь? Какая сила заставила меня добровольно защищать совершенно чужой для меня город? Невольно я поймал взгляд Джины. Кажется, она задавалась тем же вопросом.

Но куда бежать? Уже поздно! Раз уж согласился с самого начала, так дойди до конца. Не будь позорным трусом!

Технокрепость остановилась. Туча раскололась надвое. Они хотят зажать нас в "клещи"! Чтобы никто не смог спастись. Будь они прокляты! А вот и волна стенобуров уже на подходе. За ними взрыватели: тут как тут.

– Огонь! – завопил Томб.

Раздался оглушающий, непрекращающийся гром мушкетов. Взрывы. Я невольно посмотрел на Кича. Его глаза горели злостью. С невероятной скоростью он менял обоймы с патронами. От выступившего пота шерсть липла к лицу. Не прекращая стрелять, он дико захохотал. Техномонстры один за другим выходили из строя под натиском его метких пуль. На добравшиеся до стен механизмы из чанов обрушились ливни раскалённой смолы и кислоты.

Первую волну удалось отбить без потерь.

Секаторам не прорыть туннели в камнях и руде вулкана. Это нам на руку. Атаковать они могут только стены.

Несколько мучительных минут затишья. И вновь нападение. Четыреноги. За ними секаторы. Град снарядов крошил стену. Раздались первые крики раненных и убитых. Уцелевшие после пуль мушкетов и бомб из взрывного порошка техномонстры полезли на стены. На всех смолы и кислоты не хватило. Магические заклинания огня и льда уничтожили многих, но не всех. Они начали забираться в расщелины, с которых велась оборона. К нам попытался заползти секатор. Я тут же три раза поднял перед ним скрещенные руки – никакого эффекта! Да я особо и не надеялся, что подействует. Наверняка враги меняют условные знаки каждый день. Брок не заставил себя ждать и размозжил металлическую башку перначом. Следующего секатора удалось уничтожить с большим усилием. Он извернулся и пернач оторвал ему левое жвало. Джина метнула сюрикен прямо в его глазную линзу. Но у него их две. Прежде чем пернач оборвал его мерзостное существование, механизм проткнул уцелевшим жвалом прима. Попал в шею – незащищённое бронёй место. Бедняга умер мгновенно. Это был один из новичков, которых тренировали после нас. Но сейчас нет времени оплакивать погибших! Нужно давать отпор. К нам уже лез четыреног. Я выпустил в него разряд молнии. Остроконечные лапы задёргались в конвульсии, после чего обездвиженный техномонстр сорвался со стены и полетел вниз, сшибив на своём пути нескольких собратьев. В соседний проём пролез другой четыреног. Разодрав молодого драга, не успевшего даже занести меч для удара, он пополз в нашу сторону. Должно быть, все свои снаряды он уже потратил. Выстрелов не следовало. Тис запрыгнул на его панцирь. Проткнул когтями глазную линзу. Ослеплённое техночудище сбросило его с себя. Начало свирепо размахивать конечностями. Томб заморозил его шаром льда. Один из новичков расколол ледяную статую механизма булавой.

Нам удалось отбить вторую волну.

Я начинал верить в победу. Никто из моих друзей не пострадал – от этого мой боевой дух парил на заоблачной высоте.

Некоторое время ничего не происходило. Нам удалось уничтожить солидное количество врагов. Я слышал, как некоторые радостно перешёптывались, мол, победили уже. По стенам другие механизмы лазить не умеют. А с этими один раз справились и ещё десяток разков справимся! Мне хотелось поверить этим разговорам. Поддаться соблазну и расслабиться. Но что-то в душе запрещало. Не давало покоя. Ну не может быть всё так просто…

Огонь, сопровождаемый чёрным дымом, сверкнул на уродливом теле Форта Террора. Что-то со свистом вонзилось в стену, чудовищным взрывом оторвав от неё кусок, а потом до наших ушей долетел зловещий гром разрывающегося пороха. И тут технокрепость разразилась вспышками огней, окуталась клубами чёрного дыма. Вырывавшиеся из её орудий снаряды рвали стену как послушные псы.

Началась паника. Томб приказал отступать в город.

Часть вулкана обрушилась. Путь десяткам тысяч механизмов был открыт.

Стальня была обречена. И мы – вместе с ней…

Отбиваться было бесполезно. На место десяти убитых, приползали, приезжали сотни новых. Взрыватели, стенобуры, секаторы, четыреноги, жнецы, мечники, поджигатели.

Я израсходовал все магические силы, сжевал все восстановительные жвачки. Даже не знаю, как ещё находился в сознании. И мало того, был в состоянии махать мечами.

Из новичков остались только мы. Хвала богам, все друзья целы. Ну, и Яру тоже. Превратившись из простого верблюда в потустороннего монстра, он свирепо защищал нас. Все остальные, что сражались в нашем отряде, не успели пройти полный курс боевой подготовки. Должно быть, это сыграло роковую роль… О продолжении боя речь уже не шла. Нужно было каким-то чудом спасать свои шкуры. С нами был Томб. Он приказал следовать за ним. К входу в подземную пещеру, в которой мы проходили испытание. В ней была сложная цепь тоннелей, один из которых выходил в нескольких километрах от города. Если бы суметь добраться туда – мы спасены.

Техномонстры рушили здания, убивали сопротивлявшихся, преследовали убегавших. За нами гналось несколько мечников. Когда мы добрались до входа в пещеру, Яр вступил с ними в бой. Они окружили его. Он дико выл, и выдирал их остроконечные щупальца. Вцепился зубами в корпус ближайшего механизма, а остальные продолжали наносить жестокие удары. Разодрал на части одного, другого. Кинулся на третьего. На помощь к механическому собрату подоспели поджигатели. Они окружили Яра и начали поливать огненными и кислотными струями. Не задеть мечников было невозможно, но им, кажется, до этого дела не было. Затравленный зверь издал жалобный кличь. Даже потусторонний монстр не способен выжить после стольких ранений… Но его самопожертвование дало нам время скрыться в тоннелях. Бедняга. Мне будет его не хватать…

Благо, Томб знал тоннели как свои пять пальцев. Он был одним из тех, кто устанавливал в них ловушки. Да, нам повезло…

Зашедшие следом техномонстры будут блуждать по лабиринтам до остатка своих механических дней. Но эти хитрые твари заблокировали вход. Больше никто не сможет спастись этим путём.

Несколько часов мы шли по широким проходам подземелья, пока не услышали раздавшийся эхом шум. Это был топот лап. Большой зверь. И он нёсся на нас. Мы уже приготовились к бою, как из темноты в свет факела (Томб добыл его в одной из секретных комнат) возникла знакомая и любимая всеми морда волка. Бирюк!

Как он сам объяснил, учуял наш запах и залез в пещеру отыскивать. Он очень рад, что мы смогли спастись. Увидев, что на город совершено нападение, он спрятался в скалистой расщелине. Одному бросаться в бой – безумие. Из своего убежища он наблюдал за происходящим. Когда проломили стену и монстры полезли внутрь – думал, что никто уже не выживет. А спустя некоторое время унюхал наш запах, доносящийся из пещеры. Дальше мы сами знаем. И ещё, он отомстил за Алерадуса. Лимб мёртв. Остатки его предательского тела гниют в логове красных медведей.

Узнав, что Яр – мёртв, волк расстроился. Да мы все, если честно, были не в духе. Вообще день сегодня мрачный, трагичный, полный боли и смерти. Даже весть о кончине Лимба не способна его скрасить.

Мы выбрались на поверхность. Только сейчас, издали смотря на полыхающие развалины, до нас начало доходить: Стальни больше нет…