* * *

Распределение заданий в опергруппе прошло вполне справедливо. Тимохин сразу сослался на занятость и отошел в сторонку, правда, пообещав замкнуть на себя взаимодействие с прокуратурой. На Полынцева сгрузили все вопросы, связанные с поездками, а Фокину досталась самая ответственная, кабинетная работа. И, все же, в торговую фирму 'Крона' терзаемый меркантильными соображениями сыщик решил наведаться сам: мало ли чем полезным занимались коммерсанты (Зинаида снова надиктовала целый список нужных в хозяйстве вещей).

— Итак, ваш директор — Батюшкин Валерий Владимирович, семьдесят пятого года рождения, образование высшее, женат, двое детей, не судим. Правильно? — Фокин выжидающе посмотрел на собеседницу — светловолосую женщину с маленькими глазками, узловатой, похожей на ручку веника, шеей и ничем не выдающей своего присутствия грудью.

— Угу, — кивнула дама. — Все правильно. Теперь я — главный бухгалтер фирмы Белецкая Тамара Алексеевна, 1969 года рождения, образование среднетехническое, не замужем, имею на иждивении двенадцатилетнюю дочь и мать старушку.

— Вы, как перед судьей отчитываетесь. Не сталкивались?

— Нет, нет, — постучала по столу Белецкая. — Пока только с налоговой инспекцией дела имела.

— Ну хорошо, диктуйте дальше.

— А это все, больше никого нет.

— В фирме всего три человека? — Фокин окинул взглядом большой холл, в который выходили двери с табличками: 'Директор', 'Заместитель директора', 'Бухгалтерия', 'Отдел кадров'.

— Да, да, — вздохнула Тамара Алексеевна, — это раньше здесь было много народу, когда занимались лесом, цветными металлами, зерном. А сейчас только стройматериалы, да солярка остались: на нефтебазе бочки заправляем и по другим городам рассылаем. На отгрузку покупатели своих работников ставят, продавцам уже не доверяют. В общем, лишние люди никому не нужны.

— Значит, стройкой и нефтью, — с нескрываемой досадой протянул Фокин. (Зинаиде снова не повезло — сапогами и шапками здесь не торговали).

— А вот, кажется, и начальник приехал, — выглянула в окно Белецкая. — Сейчас зайдет…

Заслышав шум шагов в прихожей, Фокин поднялся со стула, приготовившись к встрече. Через пару секунд помещение наполнил запах густого перегара, и на пороге появился высокий, худощавый брюнет с гладко зачесанными назад волосами, отекшим лицом и покрасневшим, как у Деда Мороза, носом.

— Добрый день, — сказал Батюшкин сиплым голосом, направляясь к своей двери.

— Здравствуйте, Валерий Владимирович, — прощебетала Тамара Алексеевна, — а вас тут из милиции дожидаются.

— Ну, что ж, — длинная рука директора описала пригласительный жест, — заходите, коль пришли.

Кабинет был небольшой и неуютный. Выдержанная в стальных тонах мебель — стол, стулья, шкафы — отливала автомобильным блеском и создавала ощущение нежилой холодности. Казалось, что на улице было гораздо теплее, чем в помещении.

— Мы расследуем убийство вашего заместителя, — официально начал Фокин, опускаясь в серое кресло. — Сейчас отрабатываем все возможные версии. Расскажите, пожалуйста, что он был за человек, чем занимался, и не могло ли преступление быть связано с коммерческой деятельностью фирмы?

Директор едва заметно кивнул, давая понять, что расслышал вопрос и выудил из холодильника початую бутылку конька.

— Будете?

— Спасибо, я на службе.

— Как хотите, — Батюшкин сделал большой глоток прямо из горлышка и, выждав секунду, другую, закурил. — Что за человек, говорите? Да правильный был мужик, настоящий, хоть и ершистый временами. Мы с ним вместе без малого 3 года отработали и богатство и бедность — все попробовали. А теперь вот его не стало.

Фокину показалось, что Валерий Владимирович сейчас пустит слезу. Не слишком ли откровенные эмоции перед незнакомым посетителем? Еще пару глотков и рыдать бедолага начнет, а ведь бизнесмен, сиречь — битый, крученный, хитрый деляга. Если бы он слюни пускал на плече у друга — это одно, а вот у милиционера, которого по определению должен бояться — совершенно другое. Или это специально на показ рассчитано? Мол, вот как мы коллегу любим — до слез буквально, а на самом деле только что с киллером расплатились.

— А чем он занимался в последнее время? Может быть, кому-то дорогу перебегал?

— Да бросьте вы, — махнул рукой директор. — У нас маленький бизнес, в нем не убивают. Заказуха дороже стоит, чем вся наша фирма.

— Для кого и миллион не деньги, — с сомнением произнес Фокин.

— Раньше так и было, а сейчас каждая копейка на счету. Все ведь напрямую хотят работать, без посредников. Нам только крохи с барского стола перепадают. Отгружаем пару бочек солярки в какую-нибудь Пердиловку и месяц по всей стране за новыми клиентами бегаем.

— А я думал, вы только по области работаете.

— Да нет, — приосанился Валерий Владимирович, — и по Сибири, и по Уралу, и по Кавказу, даже за границу, бывает, отправляем груз — в Казахстан.

— А что им ближе взять негде?

— Есть, конечно, но иногда выгодна и такая схема. Если у нас покупают, к примеру, щебень, то и горючее удобней здесь же брать: как в супермаркете — дороже, но все в одном месте.

— Скажите, а 25-го, в день убийства, вы чем занимались?

— Все в обычном режиме: я свои сделки добивал, Берцов свои. Мы как раз две отгрузки тогда провели: одну по стройматериалам, другую по солярке, — телефонный звонок не дал ему договорить. — Я у аппарата, — насторожено ответил Валерий Владимирович. — Нет, пока занят… Милиция у меня… Нет, нет. Это по другому делу, по убийству. Заместителя моего убили… Нет, все нормально, как и договаривались, отгрузка по плану… Хорошо, я сейчас подъеду, — он положил трубку и с извиняющимся видом развел руками. — Волнуются клиенты, мол, не ОБЭП ли нагрянул, надо бежать, успокаивать.

— Спасибо и на этом, — вздохнул Фокин, — значит, ничего особенного в последнее время у вас не происходило?

— Нет, конечно, я бы сам к вам пришел, если б что-то заподозрил. С работой убийство точно не связано, так что ищите в другом месте.