ГЛАВА 11

Александром завладела какая-то идея. Видимо, это накапливалось уже несколько дней, судя по тому, что он в последнее время стал уединяться в саду и записывал что-то в блокнот. Теперь он попросил у Вадима компьютер. Вадим вынес из кабинета новенький ноут-бук, Александр схватил его и заперся у себя в комнате. Это продолжалось день и два, близилась суббота, когда им надо было идти на обед к Краснову, а ситуация становилась все более безнадежной. Александр выходил из своей комнаты только к столу, да и то раза два в день, смотрел на всех отсутствующим взглядом, невпопад отвечал на вопросы, перекидывался несколькими словами с Лин, извинялся и снова исчезал. Вадим напомнил ему о предстоящем визите к Красновым, но мало-мальски вразумительного ответа не получил.

Позвонил Краснов.

— Как у вас дела? — спросил он Вадима. — Не забыли, что мы ждем вас завтра к обеду?

— Егор Данилыч, как такое можно забыть?

— Я хотел сказать, чтобы вы взяли с собой Лин. Очень хочется на нее посмотреть.

— Мы так и собирались поступить, тем более что Александр уже сделал ей предложение. Через две недели свадьба.

— Молодец парень! А ты, я слышал, выпроводил свою Светлану. Что ж так?

— Все-то вы знаете, Егор Данилыч. Не сошлись характерами.

— Ничего, дело молодое, другую найдешь. Ну, смотрите, не опаздывайте.

— Егор Данилыч… не знаю, как вам сказать…возникли некоторые осложнения…я не могу поручиться за Александра.

— А что такое?

— Дело в том, что он пишет.

Краснов помолчал.

— Что, это так серьезно?

— Серьезнее не бывает. Полностью потерян для общества. Мы и то его почти не видим.

Снова молчание, после чего Краснов сказал нечто невероятное:

— Сделаем так: я завтра сам за вами заеду. Не хочется разочаровывать Катю. Она тут вовсю готовится.

— Егор Данилыч, мне очень жаль, столько беспокойства для вас, — только и мог выговорить Вадим.

— Сам себя не узнаю. Чем-то твой друг меня здорово зацепил. Мне с ним еще о многом надо поговорить.

Утром Вадим снова напомнил Сане о том, что они приглашены к Красновым.

— Конечно, конечно, — пробормотал Александр, глядя мимо него, и ушел в свою комнату.

За час до назначенного срока приехал Краснов.

— Ну что, все сидит? — спросил он Вадима.

— Сидит и, похоже, вставать не собирается, — посетовал Вадим. — Разговаривать с ним бесполезно — он просто ничего не слышит. Лин чувствует себя покинутой, вчера даже всплакнула.

— Придумаем что-нибудь экстремальное. Иначе его не расшевелить, — сказал Краснов. — Ты не будешь возражать, если мы побьем здесь у тебя пару стекол?

— Да бейте хоть все, лишь бы польза была.

Александр только начал писать новую главу, как вдруг во дворе громыхнули выстрелы. Он метнулся к окну и увидел, как в дом прошмыгнули три человека, одетые во все черное и в масках. Охранников Вадима нигде не было видно. Александр выскочил за дверь и в конце коридора увидел еще одного налетчика, который сразу же скрылся. С третьего этажа донесся пронзительный женский визг. Сломя голову Александр взлетел по лестнице наверх. Дверь в комнату Лин была заперта, оттуда доносились истошные женские крики. Александр разбежался и вышиб дверь плечом. Посреди комнаты на стуле сидел Антон, связанный по рукам и ногам. Больше в комнате никого не было.

— Антон? Где Лин? — изумленно спросил Александр.

— А я почем знаю, — ответил тот.

— А кто кричал?

— Я. Правда, здорово?

— Правда, — растерянно согласился Александр, — но почему не своим голосом?

— Чтобы вы меня спасли, Александр Юрьевич. Когда еще мне выпадет такая честь?

За спиной Александра раздался дружный смех. В дверях стояли Вадим, Егор Данилыч, Лин и все охранники, в том числе Краснова, уже успевшие снять с себя маски.

— Да вы… да я вас… — выдохнул Александр и тоже расхохотался. — Развлекаетесь, да?

Я себе плечо отбил, а им весело, — говорил он, обнимая всех подряд.

— Зато Лин убедилась, как сильно ты ее любишь, — заметил Краснов, — не пожалел для нее своего мужественного плеча. А то совсем забросил девушку. До меня случайно дошло, что она из-за тебя плакала.

— Девочка моя, — сказал Александр, целуя Лин, — невинное дитя, заброшенное на чужбину. Ты доверилась мне, а я так к тебе невнимателен.

— Нет, нет, я не плакала, — уверяла она, — я не хочу тебе мешать.

— Из нее выйдет хорошая жена, — сказал Краснов, — а сейчас, чтобы искупить свою вину перед Лин, иди переоденься, и едем ко мне обедать.

— Эй, меня кто-нибудь развяжет? — возмутился позабытый Антон.

— Хороший парень, — сказал Краснов, — не сманить ли мне его у тебя, Березин? Может, покричит когда для дела.

— Не-е, Егор Данилыч, — подал голос Антон, — я от Александра Юрьевича никуда. Вот если он захочет, я к нему в охранники пойду.

— А что, ведь дело говорит: телохранитель, преданный не ради денег, дорогого стоит.

— В телохранители ко мне идти не надо, — сказал Александр, — вот в друзья — пожалуйста.

Через полчаса Александр вышел из дома под руку с Лин. Одет он был в отличный элегантный костюм, изменив на сей раз своему пристрастию к свободному стилю одежды. Лин, которую теперь действительно успели приодеть, выглядела обворожительно. Краснов удовлетворенно хмыкнул при виде красивой пары.

В особняке Краснова, прежде чем сесть за стол, Александр вручил хозяевам приглашение на свадьбу, которая должна была состояться в одном из ресторанов Вадима.

Присутствие за обедом Лин послужило поводом к разговору о ее родине. Выяснилось, что семья Лин живет в провинции Сычуань, в селении на берегу реки Минцзян.

— Это приток Янцзы, — помогал Александр Лин, которая еще затруднялась в подборе слов.

— Там очень красиво, — рассказывала Лин, смущаясь оттого, что к ней приковано всеобщее внимание. — Там большой лес, где нельзя стрелять зверей и рубить деревья.

— Заповедник, она имеет в виду национальный парк, — пояснил Александр.

— Еще там высокие горы, и между ними течет река. Это называется Хуанлун.

— Ущелье Желтого Дракона, — перевел Александр. — Красивейшее место. Я читал о нем. Но ведь ущелье на большой высоте, как туда добраться?

— Мы садимся на лошадь, — объяснила Лин. — Очень красиво, река сделала много маленьких озер, они яркие, как камни, вот такие. — Она показала на браслет Кати, в котором, переливаясь, чередовались драгоценные камни разных оттенков.

— А может, вот такие? — сказал Краснов и одел ей на тонкое запястье бриллиантовый браслет.

— Егор Данилыч! — воскликнул Александр.

— Молчи, чего взвился? Не тебе ж дарю. Девушки обожают побрякушки. Это в честь вашей помолвки. Тебе нравится, Лин?

— Очень, очень нравится! Большое спасибо. Как Хуанлун.

— Что я тебе говорил! Лин, а Александр тебе нравится?

Девушка трогательно зарделась.

— Саня самый красивый, — сказала она.

Все засмеялись. Егор Данилыч обнял Катю за плечи.

— Считай, Саня, что нам с тобой повезло. Такие женщины нас любят!

Катя благодарно прижалась к нему щекой.

Кофе перешли пить в гостиную. Особняк Краснова поражал своим богатством. В числе огромного количества всевозможных безделушек, ценных ваз, статуэток и сувениров, украшавших тонкой работы мебель, было немало антикварных китайских вещиц. Лин, увидев в них напоминание о своей родине, переходила от одной фигурки к другой, не выпуская руки Александра, делая интересные для него комментарии. Вскоре к ним присоединилась Екатерина.

— Тебе тоже пора подумать о семье, — сказал Краснов Вадиму. — Ты мне как-то сказал, что любить не умеешь. Что-то не верится, тем более теперь, когда все так удачно для тебя складывается. Мало что ли красивых женщин? Кстати, ты помнишь Веру, жену Макара, я тебе ее в театре показывал?

Вадим в панике оглянулся на Александра и машинально схватил Краснова за руку.

Егор Данилыч, прошу вас, при Сане о ней ни слова.

Краснов сдвинул густые брови.

— Что за оказия! Опять какие-то тайны? Ну-ка, пошли в сад, расскажешь мне, в чем тут дело.

— Егор Данилыч, я не могу об этом говорить. Поверьте мне на слово, просто не упоминайте о ней в его присутствии.

— Э, нет, брат, теперь от меня не отделаешься. Пошли, не то у него спрошу.

Вадиму ничего не оставалось, как последовать за хозяином в сад.

— Ну, говори, — потребовал Краснов, как только они сели на скамью под деревьями.

— Почему вы вспомнили о Вере? — спросил Вадим, оттягивая разговор.

— Хотел обратить на нее твое внимание. Макара убили в прошлом году в разборке. Ты разве ничего не слышал?

— Нет, я не знал об этом.

Голос его плохо слушался, а тут еще Краснов с его испытующим, пронизывающим взглядом.

— Вот я и подумал, — продолжал Краснов, не спуская с него глаз, — Вера — красавица, уже год вдова, женихов хоть отбавляй, но замуж ни в какую выходить не хочет. И ты парень видный, богатый, девки по тебе мрут, сам видел. Мне судьба Веры небезразлична. Макар хоть нам и не родным был, но я привык считать его своим племянником… Слушай, ты мне зубы не заговаривай, выкладывай, при чем здесь Александр.

Делать было нечего. Краснов не оставлял ему выхода.

— Из-за Веры мы расстались с Саней на пятнадцать лет, — сказал Вадим.

Краснов вытаращился на него так, будто увидел впервые. Пришлось все ему рассказать.

— Теперь мне многое стало ясно, — в раздумье проговорил Егор Данилыч, после того как Вадим умолк. — Я все не мог понять, чего тебе в жизни не хватало. Как же он простил тебе такое?

— Может, только он один и мог простить.

— И как видно, не зря. Думаю, он выиграл от этого не меньше, чем ты. Если уж он меня научил прощать… Знаешь, удивительная штука получается: ты вроде прощаешь другого, а хорошо на душе становится у тебя самого. Да, да, — он стал ходить мимо Вадима, обдумывая какую-то ускользающую от него мысль, которую надо было ухватить во что бы то ни стало, — да, теперь я понимаю, откуда в нем столько света. Только я разобраться хочу… Бывает ведь еще по-другому: сделал тебе человек подлянку, и ему никакого прощения не надо, он рад, что поступил именно так, а не иначе. Что ж, и такого прощать?

— Это очень сложный вопрос Егор Данилыч, я на него ответить не берусь, но считаю, что простить можно того, кто искренне нуждается в прощении.

— А ты сам нуждался в моем прощении? Ведь не ты просил меня об этом, а Александр. Говори все без утайки, я же сказал, что ничего не изменится.

Вадим ответил не сразу. Оказалось, что ему самому надо в себе разобраться.

— Просить за себя я бы не стал. Но я всегда знал, что виноват перед вами, я не должен был давать обещаний, которых не в состоянии выполнить. Думаю, если человек осознает свою вину, он нуждается в прощении.

Краснов смотрел на него, улыбаясь.

В конце аллеи показались Александр и Лин.

— Ты читал его книги? — спросил Краснов.

— Только начал одну.

— Читай, читай, тебе это должно быть особенно интересно. У него есть своеобразная манера обращаться время от времени к какому-то неизвестному, незримому собеседнику. Он делает это с завидным постоянством во всех своих книгах. Уж не ты ли тот неведомый читателю собеседник? Теперь я совершенно уверен, что ты узнаешь в нем самого себя. Полагаю, свою потребность общения с тобой он реализовывал на бумаге, и это в те годы, когда ты считал его погибшим.

Он увидел, как его слова потрясли Вадима. Быстрая смена мыслей и чувств отразилась у того на лице. Глаза его с радостью и болью обратились на Александра. Краснов был доволен: сознание своей сопричастности к тому настоящему и сильному, что связывало этих двоих молодых людей, волновало его и трогало до глубины души.

Александр и Лин медленно приближались; он обнимал ее за талию, смеялся и часто прижимал к себе.

— Он кажется таким счастливым, может, твои опасения по поводу Веры беспочвенны?

— Если бы знать наверняка! Он до сих пор никогда не произносит ее имени, это меня и настораживает. Подумайте, сколько всего связано для него с воспоминанием о ней: обманутая любовь, предательство названого брата, ужас войны. Нет, даже теперь, когда у него есть Лин, самое разумное — не ворошить прошлое.

— У вас чудесный сад, Егор Данилыч, — сказал, подходя к ним Александр, — располагает к уединению и философским беседам, чем вы, кажется, здесь и занимаетесь, если судить по вашим торжественным и одухотворенным лицам.

Краснова разобрал смех до того, что он повалился на скамейку.

— Вот уж никогда не думал, что у меня может быть одухотворенное лицо, — проговорил он, вытирая слезы. — Уморил ты меня, ей-богу. Надо Кате рассказать.

— А мы с Лин решаем, куда нам отправиться в свадебное путешествие.

— Конечно, в Китай, — посоветовал Вадим.

— Гениально, сын мой! Именно так мы и собираемся поступить. Давно мечтал побывать в этой древней стране.

— Главное — не упади с Великой Китайской стены.

— Может, мне повезет, и я увижу желтого дракона.

— Тебе, может, и повезет, — сказал Краснов. — Лин, там действительно живет желтый дракон?

— Конечно, — убежденно ответила Лин. — В горах есть его дом, люди там молятся.

— Даосский храм, — подсказал Александр.

— Дракон помогает людям: за храмом есть пещера, из нее течет ручей; если вымыть волосы, то не будет болезней.

— Да ведь они буддисты, — заметил Вадим.

— Одно другому не мешает, — возразил Александр, — старые верования остаются, так же, как и у нас.

— Вот незадача! — воскликнул Краснов. — Я только сейчас сообразил, что вы не сможете венчаться в церкви.

— К сожалению, это так, — подтвердил Александр. — Возможно, Лин когда-нибудь сама захочет принять православие, я от нее этого требовать не могу.

— Все равно устроим пир горой, — обнадежил Краснов, — я приглашу для Лин китайских музыкантов и танцоров.

— Егор Данилыч, вам совершенно незачем беспокоиться.

— Вряд ли он позволит что-нибудь сделать для него, — предупредил Вадим. — В этом смысле он упрям, как бревно, с детства такой.

— Это мы еще посмотрим! Меня не переупрямишь, не на того напал.

Вечерело. Незаметно для всех сад окутала душистая мгла, и трепетно вызвездилось бездонное небо. Среди деревьев зажглись фонари; на траву и пышные клумбы потекли неяркие пучки света. В них кучилась серебряная мошкара. Хозяева и гости расположились за белым столиком, среди кустов сирени, в напоенной цветочным дыханием полутьме, и вели неспешную беседу. На стол и лица сердечками ложились тени от листьев, уже сонно кивали ветками деревья, и бессвязно шептались струйки в фонтане — Краснов разговорился с Александром и все не хотел отпускать гостей.