Глава 11

Понедельник прошел как в тумане; я перемещалась из класса в класс, ожидая, когда наконец зазвенит последний звонок сегодняшнего дня. В больницу я позвонила еще до занятий и там сказали, что Ви отправили в хирургическое отделение. Ее левая рука была сломана и из-за сложного перелома придется делать операцию. Я хотела навестить ее, но это было возможно только ближе к вечеру, когда она отойдет от наркоза и ее переведут в палату. Мне было очень важно услышать ее версию случившегося как можно скорее, пока она не забыла и не перепутала детали. Все, что она могла вспомнить, помогло бы мне заполнить недостающие сведения, чтобы выяснить, кто же был нападавшим.

В течение бесконечно тянувшихся дневных часов мои мысли переместились с Ви на девушку снаружи магазина. Кто она? Что ей было нужно? Может быть, это было просто подозрительным совпадением, что на Ви напали через несколько минут, после того, как я увидела, как та девушка направилась за ней. Но мои инстинкты говорили обратное. Мне хотелось иметь о ней большее представление. Бесформенная толстовка с капюшоном и джинсы, а к тому же пелена дождя между нами, никак не помогали мне в моих догадках. По тому, что я знала, я могла бы сказать, что это была Марси Миллар. Но глубоко внутри я чувствовала, что это предположение ошибочно.

Я вытащила из шкафчика тетрадь по биологии и направилась в класс. Место Патча пустовало. Обычно он появлялся в самый последний момент, одновременно со звонком, но звонок уже прозвонил, тренер занял свое место у доски и спокойно начал занятие. Я обдумывала отсутствие Патча. В сознание закралась крошечная мысль, что его отсутствие может быть связано с нападением на Ви. Было немного странно, что он пропал на следующее же утро. И я не могла забыть про леденящие мурашки, пробежавшие по моей спине за момент до того, как я взглянула за окно магазина и увидела, что за мной следят. Каждый раз, когда я испытывала подобное, это означало близкое присутствие Патча. Голос разума быстро отмел мои подозрения. Он мог заболеть. У него мог кончиться бензин и он сейчас торчал на дороге за мили от школы. Или, возможно, в Клубе Бо шла бильярдная игра с высокими ставками, и Патч посчитал ее более подходящим времяпровождением, чем изучение мудреной системы человеческого тела.

По окончании урока Тренер перехватил меня на выходе из класса:

— Нора, подожди минуту.

Я повернулась и повесила рюкзак за плечо.

— Да?

Он протянул мне сложенный листок бумаги:

— Мисс Грин остановила меня до занятий и попросила передать это тебе, — сказал он.

Я взяла записку.

— Мисс Грин? — у меня не было учителя с такой фамилией.

— Новый школьный психолог. Она только что заменила доктора Хендриксона.

Я развернула записку и прочла ее:

— Спасибо, — пробормотала я тренеру, складывая записку, чтобы ее можно было засунуть в карман.

В коридоре я смешалась с толпой народа. Больше убегать нельзя, придется сходить. Я шагала со всеми по коридору, пока не увидела закрытую дверь кабинета доктора Хендриксона. Я была уверена, что теперь на двери будет другое имя — на полированной поблескивающей табличке на светлой дубовой двери значилось: Мисс Д. Грин, школьный психолог.

Я постучалась и через мгновение дверь открыли изнутри. У мисс Грин была безукоризненная белая кожа, глаза цвета морской волны, пухлые губы, тонкие прямые волосы, длиной до локтей. Они обрамляли ее овальное лицо. На кончике носа у нее были очки в бирюзовой заостренной кверху оправе, одета она была в серую юбку-карандаш с рисунком «в елочку» и розовую шелковую блузку. Фигура у нее была тонкая и женственная. Вряд ли она была старше меня больше, чем на пять лет.

— Ты, должно быть, Нора Грей. Выглядишь в точности, как на фотографии из твоего дела, — сказала она, крепко пожимая мне руку. Ее тон был ровным, но не грубым. Деловым.

Отступив, она пригласила меня внутрь.

— Налить тебе сока или воды? — спросила она.

— Что случилось с доктором Хендриксоном?

— Он ушел на пенсию пораньше. Я давно метила на это место, так что сразу же ухватилась за открывшуюся вакансию. Я переехала во Флориду, но мои родители до сих пор живут в Портленде. Хорошо быть снова поближе к семье.

Я оглядела небольшой кабинет. Он радикально изменился за те несколько недель, что я сюда не заглядывала. Книжный стеллаж, протянувшийся вдоль стены, теперь был заполнен научными книгами, все они выглядели похоже: в твердых обложках светлых тонов с золотым тиснением. Доктор Хендриксон обычно заставлял эти полки семейными фотографиями, никаких снимков из личной жизни мисс Грин там не было. Тот же папоротник висел у окна, но от ухода доктора Хендриксона он был скорее коричневым, чем зеленым. После нескольких дней, проведенных с Мисс Грин, он теперь был зеленым и ухоженным. Напротив стола стоял розовый стул с орнаментом пейсли, несколько коробок для перевозки вещей громоздились в дальнем углу.

— В пятницу только приступила, — сказала она, заметив мой взгляд на коробках, — все еще распаковываюсь. Присаживайся.

Я спустила рюкзак на руку и присела в розовый стул. Ничего в этой маленькой комнате не могло рассказать мне о личности мисс Грин.

На столе высилась стопка с папками файлов, не аккуратная, но и не беспорядочная, рядом стояла кружка с чем-то, похожим на чай. Никаких признаков парфюма в кабинете. Монитор выключен.

Мисс Грин потянулась к стойке, стоящей за ее столом и вынула новую светло-желтую папку, на ярлыке которой она черным маркером вписала мое имя. Новую папку она положила рядом с моей старой, на которой были пятна от пролитого Доктором Хендриксоном кофе.

— Я провела все выходные, разбирая папки Доктора Хендриксона, — сказала она, — между нами говоря, почерк у него ужасный, так что я решила переписать все по новой. Удивительно, что он не пользовался компьютером для ведения записей. Ну кто в наше время и в его возрасте пишет ручкой?

Она села в свой вращающийся стул, скрестила ноги и вежливо улыбнулась мне:

— Итак. Может быть ты мне расскажешь вкратце суть ваших бесед с доктором Хендриксоном? Я с трудом разобрала его записи. Похоже, что вы двое обсуждали твои переживания относительно новой работы твоей мамы?

— Это уже устарело. Она уже с год там работает.

— Она ведь была домохозяйкой? Но после смерти твоего отца ей пришлось устроиться на полный рабочий день, — она вытащила листок бумаги из моей папки, — она работает на аукционную компанию, верно? Видимо, она координируют все аукционы по побережью, — она взглянула на меня поверх очков, — с таким графиком часто бывать дома не получится.

— Мы хотим сохранить наш дом, — ответила я, переходя в оборону, — мы не потянем плату за кредит, если она будет работать здесь.

Не могу сказать, что я любила наши встречи с Доктором Хендриксоном, но мне было обидно, что он ушел на пенсию и бросил меня на эту мисс Грин. Она мне уже не нравилась, а ее, похоже, очень интересовали детали. Мне казалось, что она собирается докопаться до каждого самого темного угла в моей жизни.

— Понятно. Но ты, наверно, чувствуешь себя невероятно одинокой в пустом доме.

— У нас есть домработница, которая остается со мной каждый день до девяти или десяти вечера.

— Но домработница мать не заменит.

Я покосилась на дверь и даже не пыталась скрыть этого.

— У тебя есть лучшая подруга? Парень? Кто-нибудь, с кем можно поговорить, когда домохозяйка… не отвечает требованиям? — она окунула чайный пакетик в кружку и подняла ее, чтобы отпить.

— У меня есть лучшая подруга, — я решила говорить по минимуму. Чем меньше я говорю, тем короче указания. Чем короче указания, тем быстрее я увижу Ви.

Она приподняла брови:

— А парень?

— Нет.

— Ты привлекательная девушка. Я думаю, что противоположный пол должен проявлять к тебе интерес.

— Значит так, — сказала я настолько терпеливо, насколько смогла, — я очень ценю, что вы стараетесь помочь мне, но у меня уже был подобный разговор с Доктором Хендриксоном год назад после смерти моего отца. Повторение того же самого с вами мне нисколько не помогает. Это будто возвращение в прошлое и переживание всего заново. Да, это было ужасной трагедией и я до сих пор живу с этим, но вот что мне действительно нужно, так это двигаться дальше.

Часы на стене какое-то время тикали в тишине.

— Что ж, — сказала наконец Мисс Грин, искусственно улыбаясь, — мне очень полезно знать твою точку зрения, Нора. Это я и пыталась понять все это время. Я внесу заметку о твоих чувствах в твое дело. Тебе есть что еще сказать?

— Нет, — я улыбнулась, демонстрируя, что у меня все прекрасно.

Она принялась перелистывать листы в моей папке, я понятия не имела, что доктор Хендриксон мог там увековечить и я абсолютно не собиралась тратить уйму времени на то, чтобы это выяснить.

Я подняла рюкзак и пересела на краешек стула:

— Я вовсе не хочу обрывать наш разговор, но мне надо быть кое-где в четыре.

— Да.

У меня не было никакого желания обсуждать нападение на Ви с мисс Грин.

— Библиотечное исследование.

— Для какого предмета?

— Биология, — ляпнула я первое, что пришло на ум.

— Говоря о предметах. Как твои дела? Есть вопросы по этой части?

Она перелистнула еще несколько страниц.

— Отличные оценки, — заметила она, — здесь говорится, что ты занимаешься самостоятельно вместе с твоим партнером по биологии, Патчем Киприано, — она взглянула вверх, очевидно ожидая от меня подтверждения.

Удивительно, оказывается, мои дополнительные самостоятельные занятия, настолько важны, что их внесли в данные для школьного психолога.

— Мы не часто встречаемся. Графики не совпадают, — я пожала плечами, как бы говоря, что ничего с этим поделать не могу.

Она постучала моей папкой по столу, выуживая оттуда незакрепленные листы, потом скрепила их все вместе в аккуратную стопку и вложила в новую самолично ею подписанную папку.

— Честно хочу тебя предупредить, что хочу поговорить с Мистером МакКонахи, чтобы ввести некоторые ограничения на ваши самостоятельные занятия. Я бы хотела, чтобы все они проходили в пределах школы под надзором учителя либо другого официального представителя. Я бы не хотела, чтобы вы занимались с Патчем где-либо вне школы. В особенности я бы не хотела, чтобы вы оставались наедине.

Моя кожа покрылась мурашками.

— Почему? В чем дело?

— Я не могу это обсуждать.

Единственная причина, как я подумала, по которой она не хотела, чтобы мы оставались наедине, это опасность, исходившая от Патча. «Мое прошлое может напугать тебя» — сказал он тогда на подъемной платформе Архангела.

— Спасибо, что зашла. Не смею тебя больше задерживать, — сказала мисс Грин и шагнула к двери, придерживая ее своей тонкой лодыжкой. Она мне участливо улыбнулась, но улыбка вышла формальной.

Выйдя из кабинета мисс Грин, я позвонила в больницу. Ви уже прооперировали, но она все еще была в послеоперационной и к ней никого не пускали до семи вечера. Я посмотрела на часы в сотовом. Три часа. Я забралась в Фиат на парковке в надежде, что работа над домашним заданием в библиотеке отвлечет меня от долгого ожидания.

Я провела в библиотеке целый день и даже не успела заметить, как день медленно перетек в вечер. Мой живот урчал на всю библиотеку и мои мысли все чаще возвращались к торговому автомату у входа.

Последнее из заданий вполне могло подождать до позднего вечера, но было еще кое-что, для чего мне могли пригодиться библиотечные средства. Дома у меня был древний IBM компьютер с соединением с Интернетом через телефонную линию, и я, как правило, спасала себя от бесполезных нервных выкриков и выдирания волос работой в компьютерном зале библиотеки. Мне надо было сделать рецензию на «Отелло» в заметке редактора в электронном журнале к девяти часам, так что я договорилась сама с собой, что отправлюсь за едой сразу же, как только закончу с этим.

Я собрала вещи и направилась к лифтам. Внутри кабины я нажала кнопку закрывания дверей, а вот с этажом торопиться не стала. Я достала телефон и опять позвонила в больницу.

— Привет, — сказала я медсестре, — у меня подруга лежит в послеоперационной, я звонила днем и мне сказали, что вечером ее можно будет навестить. Ее зовут Ви Скай.

Я слышала, как в тишине кликают клавиши клавиатуры.

— Похоже, что примерно через час ее перевезут в ее палату.

— А во сколько заканчивается время посещений?

— В восемь.

— Спасибо, — ответила я, и, нажав на кнопку третьего этажа, отправила лифт наверх.

На третьем этаже я шла по указателям названий, надеясь, что, если прочитаю парочку театральных рецензий местной газеты, это придаст мне вдохновения.

— Извините, — обратилась я к библиотекарю, стоявшей у стойки с газетными подшивками, — я пытаюсь найти экземпляры Портленд Пресс Геральд за прошлый год, а именно театральные статьи.

— Мы не храним подшивки последних изданий, — ответила она, — но я думаю, что вы сможете найти архивы на их сайте. Идите прямо по коридору позади вас и увидите слева кабинет информатики.

В кабинете я уставилась в монитор и уже собралась было заняться своим исследованием, как вдруг меня осенило. Поверить не могу, что мне раньше это в голову не пришло. Убедившись, что никто мне через плечо не заглядывает, я набрала в Гугле «Патч Киприано». Может быть, я наткнусь на статью, которая сможет пролить свет на его темное прошлое, а может у него есть блог.

Я нахмурилась, увидев результаты. Ничего. Ни одной страницы, ни на Facebook, ни на MySpace, блога тоже не было. Будто он и не существовал вовсе.

— Что в твоем прошлом, Патч? — пробормотала я, — кто же ты на самом деле?

Полчаса спустя я уже прочитала несколько театральных рецензий и глаза начали слипаться. Я стала просматривать все газеты Мэйна. На глаза попался ярлык школьной газеты Кингхорн. Через пару секунд я уже впечатывала знакомое имя. Эллиот перевелся из школы Кингхорн. На всякий случай я решила это проверить. Если школа настолько элитна, насколько ее описывал Эллиот, возможно у них будет достойная газета.

Я нажала на ярлык, пролистала вниз по архивным страницам, и наобум выбрала 21-ое марта годом раньше. Через секунду я прочитала заголовок: