Штыки кололи, сабли рассекали,

Людей рубили с маху, как дрова,

Тела убитых почву устилали,

Как осенью опавшая листва,

И, как осенний ветер, завывали

Оставшиеся жить. Почти мертва

Была твердыня, но, теряя силы,

Как подсеченный дуб, — еще грозила.