Глава 10

Клер проводила все свое свободное время с Джоэлом. Как-то в субботу утром она с удивлением обнаружила себя в собственной кровати и с не меньшим удивлением услышала тоненький пищащий голосок:

— Тетя Клер, тетя Клер. Нам нужен доктор.

Глаза Клер никак не хотели открываться.

— Солнышко, мы уже это обсуждали с тобой. Ты не умрешь от царапины на коленке.

— Это не коленка, а мама. — Дог со взрослым выражением покачала в отчаянии головой. — Нет даже крови, а она так сильно плачет. Я сказала ей, что ничего страшного, и целую коробку бинтов притащила. А она закрыла дверь и велела никому не говорить.

Клер сразу же села, как только услышала слово «плачет», и потянулась за халатом.

— Хорошо, крошка. Я позабочусь о ней, — пообещала она спокойно.

— Ты ей не говори, что я тебе сказала.

— Ты же знаешь, я не скажу. — Я могу принести тебе бинтов. — Дот топала по холлу за Клер к дальней спальне.

Клер тихонько постучала один раз и открыла дверь. В комнате было темно, а на кровати, съежившись, сидела Сэнди. Клер взглянула на нее, сердце у нее сжалось, но она успокаивающе улыбнулась племяннице.

— Я приведу ее в порядок через секунду, но это один из тех редких случаев, когда мне придется обойтись без тебя, моя сладкая. Ты не знаешь, где бабушка?

— Знаю. Она стирает в подвале, — доверительно сообщила Дог. — Я ей помогла разобрать белье.

— Она не обошлась бы без тебя, — согласилась Клер. — Ты не сделаешь мне одолжение, дорогая?

— Конечно.

— Я хочу, чтобы ты пошла к бабушке и целый час помогала ей во всем. Не уходи от нее ни на минуту, хорошо?

— А почему? — Дот широко открыла глаза.

— Это секрет, — шепотом сказала Клер. — За это ты получишь шоколадное мороженое.

— Ладно.

Дот упорхнула, а Клер тихо вошла в спальню Сэнди, закрыв за собой дверь. Ее сестра уткнулась головой в подушку, но ничто не могло приглушить звук рыданий. Простыни и одеяла были разбросаны в разные стороны, на полу валялась одежда. Клер склонилась над сжавшейся фигурой и положила руку на плечо сестры.

— Не надо… уйди, пожалуйста.

— Нет, — спокойно ответила Клер и обеими руками обняла сестру, заставляя ее поднять заплаканное лицо.

Раздалось приглушенное рыдание, Сэнди распрямилась и уткнулась лицом в плечо Клер.

— О Господи, какая же я была дура. Все это время…

— Расскажи мне. — Клер настаивала на своем. Она гладила сестру по волосам, как маленького ребенка.

— Грег вернулся. Я никому не сказала, ни тебе, ни маме. Он позвонил мне на работу, и мы встретились вчера вечером… — Сэнди откинулась назад и потерла глаза. Ее дыхание прерывалось каждый раз, как она начинала говорить. — Все это время я не переставала любить его. Все это время я думала, что он пожалеет, вспомнит о нашем прошлом и вернется. Все это время я собиралась сказать ему в лицо и показать, что была счастлива без него… но в действительности я хотела, чтобы он вернулся. Всегда хотела этого. Никого другого у меня на самом деле не было…

— Я знаю, родная. — Клер вздохнула и оперлась на локти.

Сэнди подтянула колени и свернулась у изголовья кровати. Ее лицо было каким-то помятым, она нервно теребила пальцами одеяло.

— Я даже не могла поверить, что он в городе. Почему именно сейчас? И в начале все было так хорошо, прямо как раньше. Мы смеялись и потом пошли в ресторан, куда мы любили ходить… — Ее голос прервался, но потом снова набрал силу. — А потом все изменилось. Я сказала ему про Дот. И знаешь, как он отреагировал?

— Как?

— Он разозлился. Но не потому, что я не сказала ему в свое время, а потому, что я тогда не сделала аборт. — Голос Сэнди поднялся до истерической ноты. — Аборт? Это про мою Дог?

— Спокойней, — мягко попросила Клер.

— Это ведь и его дочь. А ему все равно. На его лице сразу появилась тревога: наверное, он подумал, что я буду просить у него денег. Деньги! — прошипела Сэнди. — Все это время, все это время я хранила любовь к этому человеку, все это время я позволяла ему влиять на мою жизнь. И ради чего? Я не хочу его. Он мне даже не нравится. Ты многое потерял, негодяй. Ты никогда не услышишь, как твоя дочь придумывает невероятные истории, никогда не увидишь ее розовые щечки во сне, ты никогда не узнаешь, как она серьезно играет с куклами и уговаривает их попробовать горох. К черту! Горох. Ты считаешь, это глупо…

— Нет, — прошептала Клер.

— Я люблю мою дочку, — страстно сказала Сэнди.

— Я знаю, что любишь. Сэнди закрыла лицо руками.

— Ты думаешь, я не понимаю, как плохо с ней обращаюсь? Она достойна многого, всего. А моя жизнь? Я знала это со дня ее рождения, только мне так больно было смотреть на нее, она всегда напоминала мне… — Сэнди вытерла глаза. — Как я могла так долго быть слепой? Допустить, чтобы прошлое возобладало над настоящим… держать открытой книгу в том месте, где ее надо захлопнуть…

На какое-то мгновение Клер застыла. Ее личная старая рана вдруг открылась и болью отразилась в ее мягких серых глазах. Как легко было критиковать Сэнди все это время, а самой быть виноватой в том же. Разве она не позволила одному человеку из прошлого так же повлиять на ее жизнь?

Они долго разговаривали, потом Клер тихонько выскользнула из спальни и оставила сестру на некоторое время одну. В ее глазах стояли слезы, когда она вернулась в свою комнату. Она быстро оделась и пошла искать Дог и маму.

Нора сидела за кухонным столом и раскрашивала картинки. Дог была в роли учительницы. Клер автоматически улыбнулась и встретилась взглядом с обеспокоенными глазами матери над головой ребенка. Нора догадывалась о том, что что-то было не в порядке.

— Ты узнала, что там болит у мамы? — тонким голоском спросила Дот.

— Ну конечно, — бодро ответила Клер.

— Она больше не плачет?

— Нет. Все будет хорошо. — Сказанное предназначалось для Норы, и та облегченно вздохнула.

— Я тогда лучше пойду и проверю, как она. — Дог слезла со стула. — А ты, бабушка, закончи эту картинку. И смотри не залезай за линии.

— Подожди-ка, малышка, — Клер подхватила девочку у дверей и покачала на руках. — Ты помнишь, что нам надо еще купить мороженое. А когда мы съедим его, у меня есть ощущение, что твоя мама будет рада видеть тебя, уж поверь мне.

К десяти часам служащие Джоэла поняли, что им лучше не попадаться ему на глаза. Раздражение уже несколько часов не сходило с его липа. Субботние вечера всегда были полны неразберихи, а сегодня особенно.

Они решили, что именно сегодня вечером надо устроить перебранку по поводу имбирно-клюквенного соуса. Так как Гарри и Джеральдина постоянно спорили о том, кто из них лучше, и грозились уволиться, Джоэл научился приноравливаться к ним. Оба нуждались в ежедневной порции похвал, и оба заслуживали их. Но сегодня вечером ему хотелось стукнуть их друг друга лбами и покончить с этим.

Лорен позвонила, что больна. Заменяющая ее певица привлекла массу клиентов к бару своим прозрачным платьем, но голос у нее был как у курицы.

Официант с грохотом уронил полный поднос посреди зала.

Жена метрдотеля была беременна, что само по себе было прекрасно, но Джордж уже два дня путал зарезервированные столики, с тех пор как услышал о ребенке. Посетители толпились у столиков, которые давно должны были быть готовы, и это нервировало Джоэла.

У них кончилось виски, и нужно было быстро приобрести его. Так как Джоэл отвечал за поставки спиртного, ему некого было винить, кроме себя, и это сделало его еще более раздражительным.

К десяти у него уже раскалывалась голова. И будто всего этого было мало, он еще раз заглянул на кухню по пути в кабинет. От толкнул вращающуюся дверь, пробежал глазами по блестевшим кухонным приборам, снующим официантам и увидел Гарри и Джеральдину… мирно беседующих в полном согласии.

Причина их согласия, одетая в белое, восседала на стойке, болтая ногами. В одной руке Клер держала пирожное, а в другой — куриную кость, и обе щеки ее были забиты.

Первый раз за последние несколько часов Джоэл почувствовал, как по лицу его растекается ленивая расслабленная улыбка.

— Это не моя вина, — выговорила Клер, быстро заглатывая еду. — Я пришла сюда повидать тебя. Я вырвалась на часок, у меня перерыв на ужин, а когда Гарри услышал, он затащил меня сюда. Они оба, — она смущенно указала на сияющих поваров, — заявили, что моей худобе нет оправдания и мне нужно потолстеть.

— Ты знаешь, что она ест на ужин? — сердито спросил Джоэла Гарри.

— Знаю.

Не успела она вытереть салфеткой губы и руки, как Джоэл снял ее со стойки. Но она успела заметить предназначенный ей блеск в его глазах. Конечно, у него был беспокойный вечер… или он был не в настроении. Скорость, с которой он схватил ее за руку, привела ее в смущение.

— Вы оба потрясающие повара, несмотря на ваши нападки друг на друга, — сказала она на выходе. — Лучшей еды я никогда не пробовала. Он честно оплачивает ваш труд?

Дверь закрылась, оставив за собой взрыв хохота. Через несколько секунд открылась дверь кабинета, и они двое оказались внутри. Джоэл мгновенно прижал Клер к стене, положив руки ей на бока и склонился над ее поднятым лицом.

— Ты хочешь, чтоб я поприветствовал тебя поцелуем?

— А для чего же еще я пришла сюда? И, учитывая, что мне надо быть снова в больнице через двадцать три минуты, ты уж лучше поторопись.

Он больше не медлил и тихонько поцеловал ее в шею.

— В губы, Бранниган.

— Одну минуту. Я как раз к ним и подбираюсь.

Через некоторое время он поднял голову. Ее глаза заблестели, пальцы крепче сжали его плечи.

— На это нет времени, и ты прекрасно это знаешь, — пожурила она его, с трудом переводя дыхание. — И ты разве не видишь, что я выгляжу как мешок? — Где твой вкус в отношении женщин?

Он пальцами дотронулся до ее накрахмаленного белого халата.

— Прямо внутри этого мешка. Клер покачала головой.

— Ты почти дал мне надежду, что тебя можно перевоспитать.

— Я тебе дам — «перевоспитать»!

— А вообще-то сэр, — Клер выскользнула из-под его руки, — настоящая причина, по которой я явилась сюда, — это сказать вам огромное спасибо за мою сестру.

— Она видел Грега?

Клер искоса л. — смотрела на него, наполняя две чашки кофе из его вечно кипящего в углу чайника.

— Ты отлично знаешь, что она виделась с Грегом. Ты это устроил.

Он проигнорировал сказанное.

— И что произошло? — Опустившись в кресло, он вытянул ноги и пригласил ее к себе на колени.

Она укоризненно покачала головой. Она знала, как он вел дела: в его кабинет постоянно заходили люди.

— А произошло то, что Сэнди покончила с отношениями, которые всегда были плохими и никогда не стали бы хорошими для нее. Что же касается ее любви к Дот… Рим строился не сразу. Сэнди надо многое наверстывать, но если бы ты слышал, как она говорила с Дог, как пыталась поиграть с ней в кубики сегодня днем… их не разлить водой. — Клер запустила руки в карманы. — На это уйдет время, — просто сказала она, — но я верю, что моя сестра станет хорошей матерью. Ты оказался прав. Ей давно следовало увидеть Грега. И прав в том, что давно надо было что-то предпринять. Бранниган?

— Гмм? — По выражению ее лица он видел, что она вот-вот рассмеется.

— Терпеть не могу мужчин, которые всегда правы.

Он снова показал на свои пустующие колени. Она отклонила предложение, ее черты стали серьезными, а голос тихим.

— А знаешь что? Ты ведь не только ради моей сестры затеял эту возню с поисками. Грега.

— Да?

— Ты хотел, чтобы и я кое-что тоже поняла, ведь так? Что она не единственная женщина из рода Барретов, у которой прошлое влияет на настоящее.

Молчание длилось не больше пяти секунд.

— Так… — потянул Джоэл. — Ты сегодня осилила лифт или опять поднималась по лестнице?

Она недолго выдержала его взгляд и опустила глаза.

— По лестнице, — вздохнула Клер. — Знаю, я невротичка. Ты никогда этого не говорил, но наверняка так думал. Просто каждый раз, когда я приближаюсь к лифту, у меня возникает чувство, что на мое лицо наваливаются подушки, готовые задушить меня.

— Каждый раз, когда я вижу тебя, я тоже почему-то думаю о подушках, — игриво произнес он и увидел, что ее щеки порозовели.

Зазвонил телефон. Он потянулся за ним и заодно прихватил Клер и притянул ее к себе на колени, отвечая одновременно на звонок из бара. Когда он положил трубку, он заворчал на нее:

— Только не жалуйся. Ты же сама сказала, что пришла отблагодарить меня. И я стараюсь облегчить тебе задачу.

В этом все и заключалось. Джоэлу удавалось делать удивительно легко многие вещи. Любить его, во-первых. Забыть, что у нее когда-то было прошлое, во-вторых. Обвив руками его шею, она принимала поцелуй за поцелуем. Он покрывал ими сначала ее веки, затем щеки, потом губы.

— Прекрати, — пробормотала она.

— Почему?

— Это я должна выражать благодарность, а не ты. Я вполне способна выразить ее собственными средствами.

Он отнесся к этому скептически. Ей пришлось показать ему. Она не могла показать, как правильно это сделать без того, чтобы не расстегнуть две пуговицы его рубашки, потом еще три. Ее маленькая ладонь скользнула под рубашку, с любовью касаясь теплого тела, а рот прильнул к его губам, пытаясь языком противостоять его большему по размеру языку.

Джоэл попробовал изменить свое неудобное положение. Клер почувствовала его возросшее возбуждение и переместилась сама.

— Доктор, — шепотом сказал он, — вам придется за это заплатить.

— Я достаточно отблагодарила?

— На самом деле…

На самом деле она совершенно забыла о времени и о том, где находится, пока не услышала сдержанное покашливание позади. Она моргнула от неожиданности, посмотрела назад и увидела Джорджа, старшего официанта Джоэла, который внимательно разглядывал окно. Усмехнувшись, она соскочила с коленей Джоэла, взяла со стула пальто и на ходу чмокнула Джорджа в щеку.

— У тебя сегодня хороший вечер, Джордж?

— Великолепный, Клер. Я тебе говорил, что у меня жена беременна?

— Джордж! Это просто чудесно! У Джоэла снова зазвонил телефон. Она услышала:

— Ну-ка, возвращайся, — но спокойно продолжила путь, успев при этом коротко поздравить Джорджа. Доктор Бартон согласился подменить ее на время перерыва, но в службе «Скорой помощи» этим злоупотреблять нельзя. Ей пора уже было вернуться, да и у Джоэла, она знала, куча дел.

Клер пребывала в несколько приподнятом настроении до одиннадцати часов, пока сразу не привезли больше десятка пострадавших от пожара в местном мотеле. Вестибюль и приемные заполнились очень быстро, и персоналу трудно было справиться сразу со всеми. У большинства были поверхностные раны и ушибы, но двое потеряли сознание, а у ребенка, затеявшего игру со спичками, которая и вызвала пожар, были сильные ожоги. До часу ночи у Клер даже не было времени взглянуть на часы.

Было около двух, когда она выходила из больницы в подавленном состоянии от усталости. На улице уныло лил дождь, и настроение от этого не улучшалось.

Когда из тени ночи выступил Джоэл, она улыбнулась в первый раз после их вечернего расставания.

— И ты был здесь все это время? Ты же знаешь, по субботам я не жду тебя.

— По-моему, неплохая ночь для прогулки. Она почувствовала, как улыбка снова непроизвольно появляется на ее губах, а ночные переживания улетучиваются из головы. Обняв его рукой за талию, она ощутила на лице влагу дождя, но теперь он не раздражал ее.

— Тебе нужно что-то одеть на голову. Он остановился и нашел в кармане ее плаща шарф, про который она совсем забыла. Она терпеливо ждала, пока он завязывал его на голове. Пальцы были немного неуклюжими, но такими нежными. Волосы его прилипли к голове, и он забыл застегнуть свой собственный плащ. Когда он покончил с ее шарфом, они принялись за пуговицы его плаща.

— Ты сбежала от меня, — напомнил он ей. — Я тебя не прощаю.

— Ну ладно. — Она застегнула верхнюю пуговицу и подняла ему воротник.

— Если б ты пробыла еще пять минут и нас никто не прервал…

Она поперхнулась от смеха, снова обвила его талию рукой, и они зашагали.

— Ничем не могу помочь, если ты не можешь контролировать свои низменные инстинкты.

— Мы просто гуляем, — обиженным тоном сказал Джоэл, — потому что я не могу доверять твоим инстинктам в машине.

— Мы гуляем, — сообщила ему Клер, — потому, что ты взглянул разочек на мое лицо и решил, что у меня была ужасная ночь. Ты читаешь мои мысли, и эта твоя способность меня очень огорчает. Мы всегда гуляем после тяжелой ночи.

— А что было. Клер?

— Ребенок с ожогами. — Она сглотнула слюну. — Он поправится. Просто…

Она почувствовала, как Джоэл сжал ее плечи.

— А где мои орешки?

Он вынул из кармана помятый пакетик.

— Слава Богу.

— Ты от них растолстеешь.

— После того как откормим меня, возьмемся за тебя. Мы отучим тебя от всякого там мяса, сыра, овощей и приучим к настоящей вкусной дряни.

— Ты уверена, что у тебя есть диплом медика?

— Я была лучшей студенткой в группе.

— Все это показывает, до чего докатились медики.

Дождь продолжал лить. Они прошлись по берегу озера, прежде чем направиться к дому Клер. Озеро было черным и неподвижным, безропотно принимавшим капли дождя. Пройдя около мили. Клер безотчетно отметила, что их голоса стали тише и говорили они о всякой чепухе, оба промокли и стали замерзать… и что она еще никогда не была так счастлива.

Ничто не имело значения, когда она была с ним. Весь день она перебирала в голове старые воспоминания. Джоэл был совсем не такой, как ее бывший муж. В ее любви к Стиву не было и капли той страсти и силы, с которой она любила Джоэла. Пора положить прошлое на полку. Джоэл ни разу не проявил чувств собственника ни на словах, ни на деле.

Да, но в этом ли дело, напомнил ей внутренний голос. Раньше тоже было прекрасно — вначале. Мужчины не меняются до тех пор, пока ты не взяла на себя обязательства.

Но этот недоверчивый внутренний голос просто ничего не понимал. Мир казался мрачно-серым, когда она вышла из больницы, а теперь он изменился. Лужи от дождя переливались под уличным освещением. Лампы были окутаны золотистым ореолом. В воздухе пахло свежестью, а темное небо было мягким, как бархат. Все переменилось благодаря мужчине радом с ней.

— Прекрати это, — зароптал Джоэл.

— Что прекрати?

— Смотреть на меня так. Я решил, что тебе надо хорошенько выспаться сегодня ночью, и, пока ты не попадешь в мою постель на полную ставку, мне придется отсылать тебя домой время от времени.

— В последнее время я плохо сплю одна.

— А я совсем не сплю, — ворчливо сказал Джоэл.

Она встала на носки, чтобы дотянуться и поцеловать его.

— Я рассматриваю это как очередной намек, что я буду виновата в ухудшении твоего здоровья, если не выйду за тебя замуж?

Он, должно быть, заметил перемену в ее лице, потому что замер, всматриваясь в ее глаза. Такой примолкший, с суровыми чертами, а глаза как два синих бриллианта.

— Не шути, особенно на эту тему.

— А я и не шучу. — Она глубоко вздохнула и поправила ему воротник ставшими вдруг непослушными пальцами. — Конечно, если ты передумал…

Но он так крепко сжал ее, что у нее перехватило дыхание. Она поняла, что он не передумал. Сомнения отпали. Все правильно. Сейчас не время и не место для сомнений, а время для поцелуев под дождем.

Они продолжали идти, ее голова покоилась на его плече, у обоих было смешанное чувство восторга и полнейшей усталости. Время уже приближалось к четырем, когда они подошли к задней двери ее дома. Им обоим хотелось быть вместе, но Клер обещала своим выйти с ними на прогулку рано утром. Они оттянули расставание еще не пятнадцать минут, споря по пустякам.

— Надо было ехать на машине. Ты вся замерзла.

— Я не хотела ехать на машине, мне нужно было прогуляться. И я скоро согреюсь. А ты поезжай обратно на моей машине, чтоб тебе не идти всю дорогу пешком…

— Я не хочу твою машину. Я хочу тебя. Они потянули еще пятнадцать минут, обнимаясь и нашептывая друг другу разные обещания на будущее. От усталости у обоих кружилась голова, но ни один не хотел сдаваться.

— Заходи, — уговаривала она.

— Ну ты же знаешь, чем это чревато.

— Я просто приготовлю кофе. Я больше ничего не предлагаю.

— Если я зайду на чашку кофе, твоя мама найдет нас утром в твоей постели. Ты об этом догадываешься?

— Ты делаешь явно скоропалительные выводы насчет своей сексуальной неотразимости.

— Если она у тебя есть, пренебреги ею.

— Вот это я и предлагаю тебе сделать. Он хлопнул ее по попе, подталкивая вперед.

— Ты холодный и бесчувственный человек, Бранниган. Не понимаю, почему я тебя люблю.

Он проигнорировал оскорбление. Она вздохнула, закрыла дверь, потом выглянула в окно, с жалостью наблюдая, как одинокая фигура удаляется по улице. Она громко зевнула.

— Клер.

Она повернулась и разглядела при слабом кухонном освещении мать, стоявшую на пороге. Нора покачала головой в бигуди.

— Когда все так далеко зашло, что ты гуляешь под дождем и не замечаешь его, — с мудрым видом изрекла Нора, — то тебе пора выйти замуж за этого человека.

— Да, — просто ответила Клер. Ее вдруг зазнобило, но это оттого, сказала она себе, что ночь была такой холодной.