21. Рабство

Тишина звенит. Или это в моей голове звенит, до лица не дотронуться – боль, наверное, повреждены какие-нибудь нервы. Руки и бедра горят, как при ожоге, шею трет металлический ошейник. И темнота такая, что кажется, будто ослеп. Пить хочется. За спиной холодная, мокрая стена. Прикладываю к ней обожженные места. На ноги, должно быть, уже не встану. Что же это? Где я?

Я помню, как вертелись земля и небо, не зная, куда падать. Я летел, плотно прижавшись к горячему телу серебряной драконицы. Потом удар и… Я очнулся весь в горячей крови, дымящейся в ночном воздухе. Полная луна. Я бежал… ах да, бежал, значит, ноги у меня на тот момент времени были. Что я говорю – они и сейчас есть, только болят.

Где я?

Ветки били в лицо, помню, я продирался через какой-то ночной лес весь в холодных каплях. Хотелось орать, звать на помощь.

Сначала я думал, что достаточно мне только выбраться к людям, все равно к кому, назваться и попросить помощи – любой рыцарь с радостью домчит меня на своем драконе в Элос или Танаталатес к королеве. Но где я?

Во время погони и боя Терри много раз менял направление. Так может случиться, что я шел совсем в другую сторону. Все тело болело, видимо поднималась температура.

«Во время боя на драконах, – говорила Джулия, – кажется, что вокруг тебя все летит и кружится. Успокойся, сосредоточь внимание на своем противнике и на своем драконе». Правда, она-то все замечала – и местность, и стороны света, это уже в крови…

В крови… Я тоже весь в крови. В своей и огненной драконьей. И я погибаю. Как глупо. Принц крови подыхает как простой бродяжка посреди леса… Господи! Ну, хоть кто-нибудь! Люди… Я здесь… Это я… Кир – принц крови…

И все-таки очень сильно трет ошейник.

– Эй ты, очухался? – Кто-то подошел и стукнул меня по сапогу. В темноте не было и намека на очертание человека, но он сам, видно, неплохо ориентировался.

– Заснул, что ли? К тебе обращаюсь, змий худосочный! Вставай, иди работать со всеми, лодырь. А это тебе на первый раз!

Я услышал звук кнута и тут же ощутил острую боль в руке.

– Я, кажется, ослеп. Не бей меня, я принц Кир!

– Принц Кир?! – Существо противно загоготало. – Да ты спятил, а не ослеп. Марш работать! – Он одним движением поднял меня за воротник, чуть не придушив при этом.

– Но позвольте! – Я задыхался, негодуя. – Объясните хотя бы, кто вы? И куда я попал? Я требую, чтобы вы отвели меня к самому главному начальнику!

– Чего? – Он схватил меня за грудки, затрещала материя, и я, к падшему ужасу, обнаружил, что ноги мои вдруг оторвались от земли. – Червячок, желает увидеть начальника, вот твой начальник! – Я почувствовал на своем лице горячее, зловонное дыхание. – Я твой начальник! И других тут нет! Понял?! Понял?!

– Пощадите его, господин Залон, – раздался совсем рядом тоненький, старческий голосок. – Откуда ему знать о великих целях и о блаженстве избранных? Простите его.

Хватка немного ослабла, я снова получил возможность дышать.

– Простите его, – заверещал все тот же человечек. – Позвольте, я сам покажу ему его место?

– Покажи № 3062. Покажи ему место счастливчика № 482.

– Как прикажете, господин Залон.

Мне показалось, что он должен быть вроде Фобиуса.

– Твое имя отныне № 3330, понял, червяк недодавленный?

«Три плюс три, плюс три равняется девять», – автоматически сложил я в уме. С точки зрения карт Таро выходила девятка – «Посвящение». Не так уж плохо.

– Пшел! – С этим напутствием господин с кнутом швырнул меня в пустоту. На всякий случай я выставил вперед руки, но тут же увидел слабый свет.

– Вставай скорее. – Старичок (а теперь я это уже видел, слава богу, что не ослеп), тянул меня за рукав. – Вставай, они не любят этого. И пошли, я и вправду должен показать тебе твое место.

Мы побежали по грязному коридорчику, по пути перепрыгивая через наваленный мусор. Мой проводник, несмотря на возраст, мог бы участвовать в состязаниях по бегу с препятствиями.

– …Молчи, смотри себе под ноги!

Я, невзирая на предупреждения, то и дело плюхался в мерзкую жижу.

– Все. Пришли.

Я осмотрелся, мерзкий, тускло освещенный закуток был завален землей и мусором.

– Может, вы хоть сейчас расскажете, куда это мы с вами попали? – начал я.

– Да-да. Только давай наперво… вот ведра. Я буду наполнять их землей, а ты относить вот туда. – Он махнул рукой, указывая направление. И быстро заработал лопатой. Я согнулся, якобы придерживая ведро. – Мы в плену у свободных драконов, – прошептал он, ссыпая содержимое лопаты в мое ведро.

– Каких еще свободных?

– Я бы сказал, чокнутых. Но они не шутят. Магия тут не действует – наши уже проверяли. Хотя сами твари все пользуются чарами. Видимо, запрет касается только людей. Потом, все держится в строжайшем секрете, поэтому нам живыми отсюда не выползти.

Я понес наполненные ведра.

– А они и вправду драконы? И этот Залон? Мне показалось, что он человек, только здоровущий, как мясная ящерица.

– Что ты, молчи! – испугался № 3062. – Кто тебе сказал, что он человек, даже мысль такую забудь, ишь чего придумал! Я же сказал, все они маги! Особенно синие и красные!

– Хорошо. А где мы, по-вашему, находимся?

– Под землей, – последовал незамедлительный ответ.

– Ясно, что не на седьмом небе. – Я начинал злиться. – Но где?

– Какое это имеет значение? Бежать все равно невозможно.

– А вдруг?! – Я подумал о той странной силе, затевавшей игру между мирами, где я выступал в незавидной роли мяча.

– По моим расчетам, сейчас мы где-то у границ Танаталатеса.

– Танаталатеса, а еще чего?

– Ничего. Мы под лесом, окружающим Элатас. – Он прихлопнул лопатой последний ком земли, и я поплелся к общей куче.

«Что же получается, – рассуждал я про себя, – значит, я был прав, считая Элатас не целым миром, а отдельной, пусть солидной, его частью. Есть еще непроходимый лес, во всяком случае. То есть непроходимый именно для людей, драконы… – Я живо представил, как, устремленные к центру, крылатые ящеры, пролетев два положенных им дня, изможденные, летят вниз, где не расшибаются о плотно стоящие стволы и ветви деревьев, а, превратившись в человека, благополучно сползают под землю в один из прорытых рабами туннелей и, отдохнув, продолжают свой, как выясняется, совсем не рискованный путь.

Я высыпал очередное ведро, заработав удар по ногам, и поплелся обратно.

«Старик сказал, красные и синий, – что же, синего я видел лично. Хотя раньше бы точно не поверил. Остается проверить, так ли хорошо они защищены от магии. И потом, если людям нельзя колдовать в подземелье, может, отчаянный призыв брата Феникса все же долетит до Джулии и мы освободимся ее волшебной силой? Ведь не могли же они защититься и от этого, когда даже наш отец, освободивший Феникса, не в силах до конца разобрать, что же это такое».

– Послушай, – я незаметно дотронулся до руки своего собеседника, – а магия не действует только здесь или на поверхности тоже?

– С чего ты взял, что я пробовал колдовать? – Он даже прекратил работать, за что рисковал получить взбучку.

– Не знаю, но вы первым делом заговорили об этом, даже не упомянув о возможности закопать их всех прямо здесь.

– Первым делом? – Он вновь взялся за лопату. – Возможно, я сказал так из-за того, что слышал, как ты назвался принцем Киром. Да и потом, я не сторонник мечей и ножей. Я полагаюсь на другое…

– Я тоже.

– Только не на свою сестру. – Он отложил лопату, подзывая меня взглядом помочь ему сдвинуть тяжелый камень. – Она никогда не найдет тебя здесь.

– Но на поверхности осталась мертвая драконица, на которой я летел, Джулия пойдет по следу!

– И куда он ее приведет? По-твоему, драконы такие дураки, чтобы оставлять повсюду кучи мусора? – Мы перетащили камень на носилки, которые я не заметил сразу, оттого что они были присыпаны землей, и потащились все к той же куче.

– Вот именно, мусор! – продолжал я рассуждать вслух. – Разве животные, живущие под землей, не принуждены, выбираясь на поверхность, выталкивать землю? А мы куда деваем камни и землю?

– Не знаю, – сознался № 3062. – Не знаю. Но ты сам, живя в Элосе или гостя при дворе в Танаталатесе, видел где-нибудь беспризорные горки земли, растущие необъяснимо и где попало?

– Нет, – признался я.

– Нет, тогда нужно молиться, чтобы сработала магия. Попробуй. Может, что и выйдет, – разрешил старичок.

К концу дня (если, конечно, время под землей измеряется днями) я еле ногами ворочал. Нас всех согнали в одно, чуть более просторное помещение. На свете здесь явно экономили.

– Драконы прекрасно видят в темноте, – шепнул № 3062. – Только я не пойму, отчего они так часто меняются, словно орать на нас для них самих тяжелый труд?

– Часто? – Я машинально разглядывал остальных рабов.

– Ну да – каждый час. – Дома, в Храме… не важно каком Храме меня называли мастером времени… – А потом, отдохнув три часа, возвращаются, и дальше все по установленной программе.

– Может, им не хватает неба? Они же привыкли летать. – Я вспомнил открытые каменные гнезда на стенах и крышах. Подземелья им явно не подходили.

– Возможно. Хуже, что нам от этого не легче. Ведь они всегда меняются один за другим, один за другим…

– Подожди. А это идея. – Я боялся упустить мысль. – Значит, у драконов клаустрофобия – ну боязнь закрытых пространств. – Еще в Храме Созерцания я заметил, что платиновая кровь (которой писали большинство летописей), немедленно сворачивается, если поместить ее в перьевую ручку. У местных писателей, естественно, не было возможности установить это. А я побоялся рассказать об открытии отцу, зная, что он недолюбливает мои технические усовершенствования. Хотя это натолкнуло бы их лишь на мысль, что драконы принципиально не живут в закрытых помещениях. Ну и кому от этого легче? Их и так и так никто не станет искать под землей. А значит, все погибло.

Теперь с уверенностью можно сказать только одно – мы увязли здесь. Джулии никогда не придет на ум искать меня под землей. Даже если она и свяжет мое исчезновение с безумием драконов. Кто же станет выслеживать тварь небесную в кротовых катакомбах?! Хотя если порассуждать – такое уж небесное существо дракон? Сколько в них злобы и коварства! И если она хоть чуть-чуть помнит сказки Кармалона, где мы оба росли, то, может быть, догадается искать следы чудовища в непосредственной близости от преисподни.

Заметив гневный взгляд надсмотрщика, я тут же проглотил свой хлеб и завернулся в уже достаточно грязный плащ.

«И все-таки не может быть, чтобы эти оборотни продумали все до мельчайших деталей». Я закрыл глаза, пробуя нащупать мельчайшую щелочку, через которую можно будет попасть в сновидение. Первые попытки начисто провалились. Хитрые бестии! Я попытался призвать Феникса. Поначалу перед глазами замелькали голубоватые всполохи и тело начало трясти, но все тут же и прекратилось.

Когда я открыл глаза, передо мною сидел № 3062, как мне показалось, внимательно всматривающийся в мое лицо.

– Ты очень рискуешь, мой мальчик, – шепнул он одними губами. Я сделал вид, что ничего не понимаю, и зевнул.

– …Постарайся получше скрываться, драконы крайне чувствительны к магии. Во всяком случае, предупреди меня.

– Хорошо, – пообещал я.

Глаза Мастера времени лихорадочно горели.

– Мне показалось, что ты был уже близок, совсем, совсем на грани сновидения. – Он откинул с лица седые волосы. – Я бы даже сказал – скользил по грани! Великолепно! Если дальше все пойдет именно так!..

Довольный и слегка взволнованный словами № 3062, я свернулся калачиком и, пожелав ему спокойного сна, спрятал голову под плащом. Ночь на полу в буквальном смысле слова на голой земле – все, ревматизм мне обеспечен с гарантией.

– Только не продолжай. Позволь мне вначале выстроить для тебя надежное прикрытие. Ты сильный маг, мы не можем потерять этот шанс. – Он улегся тут же на земле и, продолжая бубнить, завернулся в лохмотья.

– …Завтра я найду Андреса и попрошу перевести его в наш отсек.