65-й КОРАБЕЛЬНЫЙ ГОД

Присцилла вышла из лифта и решительно направилась в рабочий кабинет капитана. На ней были желтая рубашка и защитные брюки, те же самые, что были в тот день, когда она впервые шла по этому коридору. В кармане у нее лежала временная лицензия пилота второго класса. Остальное ее имущество осталось в каюте, которая была отведена ей. Аккуратная стопка одежды лежала рядом с приготовленной для нее пластиковой коробкой. Ей надо не забыть сказать капитану, чтобы он предложил ее браслеты какому-нибудь коллекционеру. Поскольку они представляют собой редкость, то заплаченная за них цена должна компенсировать значительную часть ее долга перед кораблем.

Она завернула за угол рядом с шестым трюмом — и чуть было не налетела на Кэйзин Не-Зейм.

Первый помощник опомнилась первой и адресовала ей неожиданный поклон: такой низкий, какой положен капитану. Причем он сопровождался странным жестом, который Присцилла совершенно не поняла.

— Рада вас встретить, Присцилла Мендоса, — проговорила Кэйзин быстро и непринужденно — совсем не так, как обычно. — Мне давно следовало попросить у вас прощения за свое поведение несколько вахт тому назад, когда мы разговаривали недалеко от центрального компьютера. — Она сделала глубокий вдох и подняла голову. — Пожалуйста, извините меня. Я была невежлива и вела себя неправильно.

Присцилла моргнула, немедленно овладела собой и, в свою очередь, поклонилась, хотя и не так низко. Не стала она пытаться и повторить незнакомый жест первого помощника.

— Окажите мне честь и забудьте о происшедшем, Кэйзин Не-Зейм. Я сделаю то же.

Лиадийка наклонила голову.

— Вы очень добры. Будет так, как вы сказали. А теперь я с вами прощусь.

— Всего вам доброго, Кэйзин Не-Зейм, — пробормотала Присцилла, прижимая ладонь к двери капитана.

— Входи!

Он стоял, зацепив большие пальцы за ремень брюк, склонив свою яркую голову над шахматной задачей. Присцилла заметила, что задача уже новая, и мельком подумала, было ли все-таки у предыдущей решение. Когда дверь за ней закрылась, он поднял голову и улыбнулся.

— Привет, Присцилла. Ты хорошо отдохнула в прошлую вахту?

— Я навестила Мастера Фродо, — ответила она, нерешительно остановившись между стульями у рабочего стола и диваном.

— Очень приятное общество. По крайней мере я всегда находил его таковым. Кен Рик определяет его как смертельно симпатичненькое. Но Кен Рику нравятся змеи. Что я могу тебе налить?

— Спасибо, капитан, ничего.

Она остановила выбор на одном из кресел у его стола, подошла к нему и пристроилась на подлокотнике.

— Ничего? — Разлетевшиеся брови сдвинулись. Он направился к ней. — Ты сердита, Присцилла? Или это я сержусь? Если это я, то уверяю тебя, что это не так. А если ты… Но ты ведь понимаешь, что я должен был отправить тебя обратно на корабль? Было бы непростительно оставить тебя в порту, тем более что я уже подверг тебя такой опасности.

— Вы подвергли меня опасности? — Она изумленно уставилась на него. — Все обстоит совсем наоборот, капитан! Это я подвергла опасности вас. Вот почему я предпочла бы не принимать ваше предложение выпить. Я задержу вас ненадолго. — Она заставила себя спокойно встретиться с ним взглядом. — Мне кажется, что мне разумнее всего немедленно покинуть «Долг».

— Вот как? — Он немного помолчал. — Какое странное понимание разумности! Но если бы ты задержалась достаточно надолго, чтобы выпить, Присцилла, что бы ты предпочла? Вопрос чисто теоретический, конечно.

Светлые глаза смотрели на нее с насмешкой.

— Пустые догадки, поскольку я так долго не задержусь, — четко произнесла она. — Я пришла только для того, чтобы сказать…

— Что тебе разумнее всего немедленно покинуть «Долг», — прервал ее капитан и поднял обе руки, прося прощения. — Ты это уже сказала. Я тебя слышал. А теперь, Присцилла, пожалуйста, слушай внимательно: это очень важно. Ты могла бы хотя бы немного подумать о моем отношении к этому вопросу. Я хочу пить, ты рассказываешь бессмысленные истории, которые с тем же успехом можно было бы поведать, выпив со мной рюмку вина, как положено человеку цивилизованному. — Он склонил голову набок. — Пожалуйста, постарайся быть хоть немного вежливой, Присцилла.

Она почувствовала прилив смеха, но проглотила его — не слишком успешно. У нее вырвался тихий звук, похожий на икоту.

— Красное, пожалуйста, — сказала она, глядя на него с возмущением.

— Красное, — повторил он, направляясь к бару. — Прекрасный выбор, как тебе скажет даже Горди. Хотя, конечно, нет ничего плохого в белом, зеленом или даже голубом. И красное не испортит тебе аппетит перед главной трапезой. Ты ведь отобедаешь со мной, правда, Присцилла? Признаю, что мне следовало сначала узнать, нет ли у тебя других планов, но мне показалось невежливым пригласить тебя для разговора в обеденное время, а потом лишить обеда.

Она отпила немного вина и сделала новую попытку.

— Капитан, но вы же не можете не понимать, что чем дольше я останусь с вами — на «Долге», — тем большая опасность вам будет угрожать? Если я уйду, то вы…

— Присцилла, у тебя прискорбная склонность упираться во что-то одно, — прервал он се, усаживаясь на край стола и покачивая ногой.

Она сжала зубы и встала.

— Спасибо вам за все, что вы сделали, капитан, но мне действительно надо идти.

— А ты не можешь этого сделать, Присцилла: у тебя контракт. Ты обязалась оставаться на этом корабле до Солсинтры. Это — четыре месяца, в соответствии с нашим маршрутом. У тебя ведь нет денег, чтобы заплатить отступные, правда? Так я и думал. — Он приветственно поднял рюмку. — Похоже, ты застряла, дитя мое. С тем же успехом можешь сесть и допить вино.

— Я не дитя!

— Ну откуда же мне это знать, если ты упорно ведешь себя, как ребенок? Право, тебе следовало бы обуздать свою страсть к мелодраме и заявлениям об уходе.

— К мелодраме! — Она бросила на него возмущенный взгляд, опасно сжимая ножку рюмки. — По крайней мере я не самодур и…

— Самодур?

— Самодур, — с удовольствием подтвердила она. — И диктатор. И упрямец. Как будто вы не видите, почему…

— Самодур! Ну уж… Присцилла, когда мы вернемся на Солсинтру, я обещаю познакомить тебя с теткой моего брата, Карин. И ты еще называешь меня самодуром! Но до этого тебе придется заняться высоким лиадийским — произношение у тебя ужасное. И еще одно! Как ты посмела заявлять о своей глубочайшей радости видеть меня? Неужели ты совсем не знаешь, что такое пристойность? Я же с тобой почти не знаком!

— И не познакомитесь, — объявила она, внезапно успокоившись. Она поставила рюмку на край стола. — Потому что я ухожу. Наплевать мне на все контракты. Можете подавать на меня в суд.

— Не собираюсь. Но я тебя арестую, если ты меня к этому принудишь. — Он стоял перед ней, и лицо его стало совершенно серьезным. — Присцилла, ну будь же хоть немного благоразумнее! Неужели ты не понимаешь, что сегодня днем ты спасла мне жизнь?

Она изумленно открыла рот, борясь с желанием схватить его за плечи и хорошенько встряхнуть.

— А вы это понимаете? Вы ведете себя так, будто… Капитан йос-Галан, если вы это знаете, тогда отпустите меня! Вы же не можете не видеть, что чем скорее я исчезну, тем скорее вы окажетесь в безопасности! Вас перестанут пытаться убить…

— Нет, погоди. — Большая теплая рука сжала ее локоть. — Присцилла, пожалуйста, — сделай мне одолжение. Сядь, пожалуйста… Вот твоя рюмка. А теперь, пожалуйста, скажи мне, что произошло сегодня в порту.

Она осторожно села, взяла рюмку и сделала один глоток, умеряя сердцебиение и призывая спокойствие.

— Вы знаете, что там произошло, капитан. Вы там были.

— Я там был, — подтвердил он, снова пристраиваясь на краю стола. — Но я лиадиец. Ты — землянка. Судя по твоим словам, оказывается, что в нашем представлении произошли две совершенно разные вещи. — Он подался вперед, пристально глядя ей в лицо. — Расскажи мне, Присцилла. Пожалуйста.

Она сделала еще один глоток вина и посмотрела прямо ему в глаза.

— Сегодня кто-то намеренно попытался убить вас, направив на вас грузовую тележку, заклинив ручку управления и выпрыгнув из нее. По милости Богини, я оказалась достаточно близко, чтобы оттолкнуть вас в сторону. — Она судорожно вздохнула. — Я полагаю — хотя и не могу представить никаких доказательств, — что попытку убить вас сделала Дагмар Коллиер. Я также полагаю, что приказ отдал Сав Рид Оланек, который нанес по вам удар потому, что вы предоставили мне убежище. Так что если я уйду с «Долга», заявлю о себе как свободном действующем лице, покушений на вашу жизнь больше не будет.

— Вот оно, — тихо проговорил он, чуть сдвинув брови. — Зачем жертвовать собой, чтобы обеспечить мне безопасность, Присцилла? Конечно, если признать все сказанное вами за истину.

— Я принесла вам опасность, — терпеливо разъяснила она. — Только справедливо будет, если я ее унесу. Это — долг чести.

— Правда? — Он поднял было рюмку, но передумал и опустил ее снова. — Тогда, боюсь, у нас конфликт чести. Кодекс, в котором я вырос, утверждает, что, поскольку я был настолько невнимателен, что тебе пришлось спасать мне жизнь, я стал твоим должником. Даже если не принимать во внимание то, что разрешить тебе уйти значило бы совершить убийство — если моя оценка характера госпожи Коллиер верна, — я обязан предоставить тебе защиту корабля. Или, вернее, моих возможностей. Отослать тебя отсюда — беззащитную и неподготовленную, — чтобы отвлечь от меня опасность, было бы безумием чистой воды. И к тому же совершенно бесчестно. Было бы гораздо разумнее — и не нарушало бы кодекс чести… и долга! — остаться в относительной безопасности и воздать им то, что им причитается.

На этот раз он выпил вина — медленно, а потом опустил рюмку и покачал головой.

— Дело в том, Присцилла, что ты не знаешь правил. Я готов признать, что присоединение к игре тебя и госпожи Коллиер немного изменило положение, но не настолько, чтобы это играло большую роль. Основные моменты определенно не изменились. Я говорю достаточно мрачно или мне завернуться в черный плащ и насмешливо захихикать?

— А вы смогли бы захихикать? — с интересом спросила она.

— Скорее всего нет. — Он ухмыльнулся. — Но я буду очень стараться, если это убедит тебя уступить моему самодурству, диктату и… что там было третье?

— Упрямство, — подсказала Присцилла, хоть у нее и хватило совести покраснеть.

— Достаточно правильная оценка моих недостатков. Хотя ты упустила любопытство и привычку вмешиваться не в свои дела. Кстати, твои подозрения относительно Сав Рида несправедливы. Я не думаю, чтобы он приказал меня ликвидировать. Мне представляется, что госпожа Коллиер действовала по собственной инициативе. Сав Рид — человек ограниченный даже в своей глупости. А убивать меня было бы чрезвычайно глупо. — Он сделал глоток вина. — И потом, я не думаю, что мне удалось настолько сильно его испугать.

Она моргнула.

— А вы пытались? О, серьги!

— Серьги. Но, похоже, это только подвигло госпожу Коллиер на неразумный поступок. Прискорбно. Сав Риду следовало бы тщательнее отбирать своих людей. Я посмотрел послужной список госпожи Коллиер. Пустое любопытство, как ты понимаешь. Она была десантником. Уволена с позором. Осложнения с сослуживцами. — Он наклонил голову. — Я сказал, что она была десантником, Присцилла. Пожалуйста, будь внимательна. Насколько ты была близка к тому, чтобы убить ее?

— Я не… — Она не смогла выговорить лжи, опустила глаза, а потом снова посмотрела на капитана. — Она так медлительна! Но я ошиблась насчет ножа, так что это она почти убила меня, а не наоборот.

— Ошибка по неопытности, надо полагать. Не думаю, чтобы такое повторилось. Прости меня, Присцилла. Мне это показалось разумным.

Это высказывание оказалось еще более непонятным, чем обычно. Она решила запомнить его, чтобы обдумать позже.

— А каковы правила, капитан?

— Правила… — Он замолчал и задумчиво посмотрел на нее. — Чью жизнь ты сегодня спасла, Присцилла?

— Шана йос-Галана, — ответила она недоуменно.

— Вот как? Хорошо. Это немного упрощает дело. Так, о чем… А, правила! А ты не хочешь сначала услышать историю? Мне всегда удобнее соотнести правила с чем-то конкретным, а тебе? Моя отвратительная память! Но, может, у тебя она лучше.

— Она просто ужасная, — серьезно сказала она. — Я предпочту выслушать историю.

Он улыбнулся.

— Неплохо, Присцилла. Если немного поупражняешься, то будет получаться довольно убедительно. Еще вина? Нет? Ну ладно.

Он опустошил рюмку, поставил ее в сторону и сцепил пальцы рук на колене.

— Для простоты дела, — задумчиво проговорил он, — мы скажем, что история начинается с клана Племиа, семьи Сав Рида.

Очень старый и весьма уважаемый дом. Но последние лет сто по стандартному календарю у него началась тяжелая полоса, так что денег… ну, стало не так много, как прежде. Состояния растут и состояния убывают. Положение Племиа хотя и неприятное, но не отчаянное. Есть все основания полагать, что должная осторожность и кропотливый труд помогут им восстановиться. Со временем.

Он помолчал, потом пожал плечами.

— К сожалению, оказалось, что Сав Рид — человек нетерпеливый. Он желает поднять Племиа на вершину прямо сейчас. Полагаю, он долго ломал себе голову и наконец придумал прекрасный план: взять себе спутницу жизни. У него есть происхождение, манеры, привлекательное лицо, изящная фигура — чрезвычайно завидный мужчина во всех отношениях. Не стоит и говорить о том, что представитель клана Племиа может жениться на ком пожелает.

Присцилла улыбнулась:

— И вот как получилось, что он сделал предложение вашей сестре.

Капитан ухмыльнулся.

— Ну, это действительно не лишено смысла, знаешь ли. Нова — совершеннолетняя и может выбирать себе в мужья или спутники жизни кого захочет. У нее есть происхождение, манеры, привлекательное лицо, изящная фигура… И, по счастливому стечению обстоятельств, она весьма богата. Нет причин, чтобы они не были друг с другом счастливы.

У Присциллы вырвался странный звук — не икота и не чиханье, а смешок. Гортанный и откровенно веселый.

— Но она бесцеремонно отправила его восвояси.

— Вот именно. Но ее терпение подверглось суровому испытанию, знаешь ли. Дурачок отказался принять отрицательный ответ. Он все делал и делал ей предложения. В тот последний раз он заявился к ней с утренним визитом единственно для того, чтобы снова убеждать ее согласиться. — Он вздохнул. — Мы все не отличаемся мягким характером. Йос-Галаны — очень вспыльчивая семья. А йос-Фелиумы еще хуже. Как бы то ни было, тот утренний визит оказался последней мерзкой каплей, и она его вышвырнула вон. — Он серьезно посмотрел на Присциллу. — Мне бы не хотелось, чтобы ты плохо о ней думала, Присцилла. Она честно очень старалась быть вежливой.

— Я в этом не сомневаюсь. Очень раздражает, когда люди не верят тому, что ты им говоришь. — Ее улыбка погасла. — Но если возникла… вендетта… то она со стороны купца Оланека, так ведь, капитан? Если ему захотелось считать, что ваша сестра его оскорбила?

— Мне следовало заранее предупредить тебя, — сказал капитан, со вздохом беря в руку пустую рюмку, — что это — довольно долгая история. Не хочешь еще вина? Когда говоришь, всегда хочется пить.

— Казалось бы, вы должны к этому привыкнуть.

— Ты несправедлива ко мне, Присцилла. Я часто молчу. Например, если верить сообщениям, я почти никогда не разговариваю во сне.

Он уже стоял у бара. Она повернула стул за ним, впервые обратив внимание на то, как сидит на нем рубашка, какая выделка у ремня, как плавно падает ткань от колена до стопы. Он всегда был одет с безупречной простотой. И только теперь она поняла, что ткань была дорогая, а покрой идеально подогнан под фигуру. Это не готовая одежда из автомата или со склада!

Он обернулся, изгибая брови.

— Да?

— Вы говорили, что ваш Клан — Корвал — возник недавно?

Она смущенно замолчала, не представляя себе, как можно вежливо закончить этот вопрос.

Он улыбнулся и подал ей рюмку.

— О, мы достаточно уважаемы. В конце концов, мы можем проследить свою генеалогию до Кланов Торвин и Алкиа, а от них — до Старого Мира. Конечно, приходится сожалеть, что мой отец счел нужным допустить в Клан земную кровь, но я не знаю за земной кровью никаких недостатков. Пуристы могут хмуриться, но немного найдется таких Кланов, в истории которых не затесались бы где-нибудь землянин-другой. Мой брат говорит, что стайные черепахи просто зовут всех «кланами людей» и больше себя не затрудняют. Достаточно скоро — в соответствии с их взглядом на мир — мы все станем одной расой. Никаких землян. Никаких лиадийцев. Никаких полукровок. — Он приветственно поднял рюмку. — Готовы ко второй главе?

— Да, пожалуйста.

— Думаю, мы снова начнем с Сав Рида. Почему бы и нет? Он и Челса йо-Ваад относятся к Клану Племиа. Челса — неплохой пилот, но мозгов у нее почти нет. Она делает то, что ей приказывает Сав Рид. Что печально. А еще в этой истории фигурирует Шан йос-Галан, а он, прошу вас иметь в виду, глупец. — Он помолчал. Брови его чуть подергивались. — Ты что-то сказала, Присцилла?

— Я хотела узнать, как глупец мог стать мастер-купцом, — повторила она.

Он ухмыльнулся.

— Это легче, чем ты думаешь. И мой отец не мог требовать от меня меньшего. — Его лицо снова стало серьезнее. — Некоторое количество людей придерживаются мнения, что Шан йос-Галан глупец, Присцилла. В этом есть определенные преимущества. Чтобы ты не расстраивалась, могу сказать, что некоторое количество других людей считают, что Шан йос-Галан не глупец. Однако Сав Рид к их числу не относится.

Итак, продолжим. В ходе своих торговых операций Сав Рид закупил некоторое количество меззик-корня. Он очень быстро портится, но приносит большую прибыль, если направляешься с ним на Бриникс. Сав Рид направлялся, отсюда и корень. Он вылетел с системы Тулон к Бриниксу. И вернулся примерно через час после того, как «Долг» остановился у первой планеты Тулона. Вскоре я встретил Сав Рида в баре и услышал его рассказ. «Даксфлан» срочно вызван по делу клана Племиа в другое место. Меззик-корень испортится раньше, чем он сможет его доставить на место. Не собираюсь ли я в сторону Бриникса? Может, я соглашусь купить партию по сходной цене, оказав тем самым помощь собрату-лиадийцу и при этом обогатившись?

Он пожал плечами.

— Это был хороший шанс, и я им воспользовался. Действительно бывает, что человека внезапно вызывают по делам клана, и ему приходится по мере возможности избавляться от груза. Мне ничего не известно было о достопочтенном купце, не считая того, что он досадил моей сестре (а это сделать несложно). Например, она очень редко бывает полностью довольна мной. Цена была уплачена, груз перевален. Завершив остальные дела, «Долг» вылетел из системы в сторону Бриникса — и обнаружил, что этот мир находится под медицинским карантином и, по прогнозам, останется в этом состоянии в течение местного года, гораздо дольше того срока, когда меззик-корень начнет портиться.

Он замолчал, чтобы выпить вина.

— Главный диспетчер говорил вежливо, но не скрывал своего удивления. «Даксфлан» под командованием капитана йо-Ваад был на орбите всего несколько дней тому назад и обещал доставить на Тулон известия о карантине.

Присцилла судорожно вздохнула.

— Сколько вы потеряли?

— Сорок кантр. Но зато я сильно укрепил и улучшил свою репутацию великолепнейшего глупца, что надо считать прибылью.

Он покачал головой.

— К моменту нашего возвращения на Тулон эту историю знал уже весь купеческий клуб. Сообщение было доставлено через две минуты после того, как «Долг» сделал прыжок. «Даксфлан» улетел, взяв на борт нового суперкарго.

— И это было сделано… как компенсация за то, что ваша сестра его оскорбила?

Присцилла нахмурилась.

— А вот тут, — ответил капитан, — я не уверен. Нова достаточно взрослая, чтобы самостоятельно блюсти свою честь. Если Сав Рид недоволен тем, каким она видит его характер, то искать удовлетворения следовало бы у нее. Конечно, он мог решить, что я запретил этот брак — в качестве Главы Семейства, понимаете? Я этого не делал и, наверное, не стал бы делать, если бы она остановила свой выбор на нем. Но это дело вообще прошло мимо меня. Я узнал обо всем уже задним числом и по кусочкам от Вал Кона (впрочем, от него все можно узнать только таким образом). Вал Кон был настолько любезен, что указал Сав Риду на дверь в тот его утренний визит.

Он пошевелил плечами — почти пожал ими.

— Но какова бы ни была причина, существует долг — уже некоторое время. Уверенность Сав Рида в том, что я слишком глуп, чтобы считаться достойным… — Он замолчал, сдвинув брови. — Вот что случается нечасто, — пробормотал он. — Извини меня, Присцилла, но мне не хватает знания земного. Это можно назвать «долговой партнер»?

Он отпил немного вина, с пристальной рассеянностью рассматривая узор ковра.

— Ну, назовем это долговым партнером, — решил он наконец. — Это звучит не так нелепо, как все остальные варианты.

Присцилла поерзала на стуле.

— Это произошло в системе Тулон?

Он поднял взгляд.

— Да. В начале нашего полета.

— И вы по-прежнему не отплатили ему за… милосердная Богиня! — сорок кантр?

Масштаб его убытков потрясал.

— Сорок кантр — это не самое главное. Я должен дать ему урок, чтобы впредь в обращении со мной он соблюдал вежливость и уважительность, не говоря уже о честности. — Он отпил вина, не сводя глаз с ее лица. — Для этого нужны время и тщательное планирование, Присцилла.

— Так что вы обрадовались, когда я явилась к вам с просьбой принять меня на борт, — сказала она, быстро делая выводы. — Я могла стать полезным оружием.

— Ради космоса, Присцилла, только не начинай снова преувеличивать! — Он остановился перед ней, подняв раскрытые ладони в успокаивающем жесте. — Я дал бы тебе работу, даже если бы Сав Рид был моим лучшим другим! Только безумец отказывается от человека с твоим потенциалом. — Он ухмыльнулся. — Глуповат — Да. Сумасшедший — нет. И тут нет никакой благотворительности. Ты свою плату отрабатываешь.

— Правда? — вопросила она, не поддаваясь соблазну проглотить эту лесть и успокоиться. — А когда я начну подготовку на второго помощника?

— А ты уже начала, — ответил он, медленно опуская руки. — Кен Рик о тебе очень высокого мнения. И Тони. И Лина. А также Сет, Вилобар, БиллиДжо, Расти и Мастер Фродо. Если все и дальше пойдет в том же темпе, то к Солсинтре у тебя будет достаточно опыта. Способности у тебя уже имеются. Ты сердишься, Присцилла? Разве тебе не хочется получить эту квалификацию?

— Конечно, я хочу ее получить, — раздраженно ответила она. — Просто я предпочла бы, чтобы мне об этом сказали, вместо того чтобы узнавать обо всем случайно.

— Самодурство, — печально проговорил он. — Я буду стараться с ним бороться, но не жди чудес. Я такой уже давно.

— Вы не намного старше меня, — сурово заявила она ему. — Как вам удался этот фокус с моим послужным списком — ведь он датирован прошлой неделей! И никаких упоминаний о воровстве и побеге с корабля.

— А! — Он вернулся к столу, снова устроился на его краешке и взялся за рюмку. — Боюсь, что это опять диктат и самодурство, Присцилла. Пожалуйста, будь ко мне снисходительна. — Он сделал глоток. — Я связался с капитаном «Данте», чтобы он дал более подробную характеристику, принял каждое его слово за истину и направил ваш новый послужной список по узкому лучу на ВанДик с пометкой, что данная запись аннулирует всю информацию, датированную более ранними числами.

Он торжествующе ухмыльнулся.

— Сав Рид испортил тебе послужной список в пределах сектора. Но он — скупердяй, и курьерское сообщение будет идти на ВанДик несколько месяцев. Только представь себе его огорчение, когда он обнаружит, что его сообщение о твоей противозаконной деятельности вернулось с пометкой «Аннулировано приложенными данными». Как ты думаешь: он подаст официальную жалобу? И станет рисковать слушанием, на котором ему придется конкретно доказать твои так называемые преступления? Он будет настаивать на том, чтобы его очень отрицательный отзыв был включен в список рядом со всеми этими превосходными характеристиками? — Он приветственным жестом поднял рюмку. — Думаю, что нет.

— Вы направили данные по узкому лучу… Капитан, разве вы не знаете, как дорого стоит использование узкого луча?

— Нет. Расскажи.

Его серебряные глаза смеялись.

Присцилла нахмурилась, отыскала свою рюмку и сделала хороший глоток.

— Не беспокойся на этот счет, Присцилла. У нас на борту есть узколучевая установка: любимая игрушка Расти. Одна из услуг, которую «Исполнение долга» предлагает на более отсталых планетах, это использование узкого луча. За плату, конечно. А я считаю это сообщение полностью окупившимся, когда представляю себе выражение лица Сав Рида, с которым он прочтет эти самые «приложенные данные». О, наконец-то обед! — прервал он сам себя, услышав мелодичный звонок двери.

Горди радостно улыбался им из-за сервировочного столика.

— Я вовремя, — обратил он с немалой гордостью их внимание на этот факт. Оставив столик, он подошел к Присцилле. — Теперь ты тоже герой.

— Нет, — решительно ответила она. — Я не герой, Горди.

Он немного запрокинул голову, чтобы заглянуть ей в лицо. Было видно, что он недоумевает. Повернувшись к капитану, он спросил:

— Шан? Разве нет?

— Она же только что сказала, что нет, не так ли, Горди? Люди имеют право сами решать, кто они, правда? Если Присцилле сейчас не хочется быть героем, то она не обязана быть. Возможно, она просто проголодалась. Очень трудно быть героичным на голодный желудок.

Мальчик рассмеялся и вернулся к столу, где начал открывать крышки и выпускать на волю всевозможные ароматы. Присцилла внезапно поняла, что очень хочет есть.

— Кен Рик просил передать, что нерлигиг работает нормально, — сказал Горди, не поворачиваясь.

Капитан удивленно посмотрел на него.

— Правда? Он проверил его на всех режимах?

Горди кивнул.

— Он сказал, что ящик довольно сильно помят, но поскольку он служит для привлечения внимания, то это не имеет значения. — Он сделал паузу и посмотрел на своего старшего родственника. — Он и правда так сказал.

— Конечно. Кен Рик не считает нужным приукрашивать свою речь ради кого бы то ни было. Я бы всерьез обеспокоился о его здоровье, если бы он вдруг начал это делать. И потом, он познакомился со мной, когда я был младше тебя и вдвое неуклюжее. Несомненно, из-за этого ему порой трудно проявлять ко мне должное уважение. А как насчет павильона? Он собрал новые образцы? И ему… нет, не важно. Я попозже сам туда выберусь и поговорю с ним. Обед уже готов?

— Ах, полно, Джонни Гален, — проворчал Горди с наигранным акцентом.

Капитан рассмеялся и сделал глоток вина.

— Бесстыдный щенок. Я терплю такое от твоего деда. Но я больше тебя. Пожалуйста, старайся об этом помнить.

— Задира, — сказал Горди, расставляя тарелки с удивительно громким стуком и звяканьем.

— Самодур, — поправил его капитан и улыбнулся Присцилле, которая отвела глаза.

Горди отошел от стола на шаг.

— Готово. Мне остаться?

Капитан бросил на него удивленный взгляд.

— Разве я приглашал тебя на обед, Горди? Прости, я как-то об этом факте забыл. Припоминаю, что мне докладывали, как сильно ты отстал в учебе. Этого обстоятельства мой дядя — а твой дед — мне не простит. Нам пора устроить проверку, правда? За завтраком.

Горди судорожно сглотнул.

— Слушаю, сэр.

— Что, настолько плохо? — Он поднял рюмку. — Ну, тогда тебе следует посмотреть, сколько ты успеешь выучить заранее. И изволь лечь спать в пределах разумного. Ты мне больше не понадобишься.

— Слушаю, сэр, — снова ответил Горди. Он выглядел таким комично расстроенным, что Присцилла с трудом удержалась от смеха. — Спокойной ночи, кэп. Спокойной ночи, Присцилла.

— Спокойной ночи, Горди, — ответила она, тепло ему улыбнувшись.

— Доброй ночи, Горди. — Капитан протянул руку и взъерошил мальчишке волосы. — И постарайся спать спокойно.

Мальчик ему улыбнулся, отвесил неловкий поклон и ушел. Дверь закрылась за ним с тихим шипением.

— А теперь, Присцилла, если ты подвинешь стулья к столу, я пока наполню нам тарелки. Надеюсь, что ты проголодалась не меньше, чем я.

Чуть позже, утолив первый голод, она откинулась на спинку стула и устремила взгляд на его макушку. Густые, аккуратно подстриженные волосы поблескивали в мягком свете лампы.

— Джонни Гален? — поинтересовалась она.

Он поднял глаза и улыбнулся.

— Мой дядя Ричард вообразил, что лиадийцы — это «маленький народец» из староземных легенд. Отсюда и появились прозвища Артур Гален и Джонни, Нора и Анни Гален. И их сводный брат, король Эльфландии.

— Ох, нет! — вырвалось у нее со смешком, которого она не заметила.

— Ох, да, — заверил он ее. — И все это сопровождалось обращениями вроде «мой повелитель» и «ваше величество». Довольно забавно, по правде говоря. В конце концов моему отцу удалось положить этому конец, но, кажется, ему пришлось прибегнуть к угрозам.

— Но он позволил, чтобы его называли Артуром, а вас — Джонни?

— Ну, не совсем так, — ответил он, берясь за рюмку. — Видишь ли, он не откликался на «Артура», так что если дяде Дику действительно нужно было с ним поговорить, ему приходилось говорить «Эр Том». Я не возражал против «Джонни» — моя мать достаточно часто называла меня «Шанни». Антора всегда была «Анни». Насколько мне известно, Нова никогда не откликалась на «Нору». — Он отпил немного вина. — Надеюсь, Вал Кон не считает, что он должен получить компенсацию за всю эту королевскую чушь. Я в этом сомневаюсь. Несмотря на все свои недостатки, дядя Ричард — великолепный рассказчик. А Вал Кон страстно любит разные истории.

Присцилла хмуро посмотрела на стол, а потом подняла взгляд.

— Капитан, а что значит — «долговой партнер»?

Он отставил рюмку в сторону, взялся за щипчики и снова принялся есть. Присцилла немного помедлила, а потом занялась собственной тарелкой, пытаясь понять, не оскорбили ли ее.

— Долговой партнер, — медленно начал капитан, — это тот, с кем вы заняты сведением счетов. — Он бросил на нее быстрый взгляд из-под ресниц. — Как я уже упоминал, существует множество правил, которые определяют мщение — сведение счетов — и как его можно осуществлять. Одно из них заключается в том, что компенсация полагается только уважаемым лицам. Например, животным право компенсации не предоставляется.

Он помолчал, пристально наблюдая за выражением ее лица.

— «Существа», — прошептала Присцилла, забыв о ложке, застывшей на пути к ее рту. — Он говорил о нас в среднем роде, о Горди и обо мне.

— Действительно, говорил, — осторожно согласился капитан. — Наиболее неприятное качество высокого лиадийского заключается в том, что на нем так легко отрицать достоинство. — Он внимательно посмотрел на нее. — Я не говорю о тебе в среднем роде, Присцилла. Из всех людей в галактике я был бы среди последних, кто это мог бы сделать. Но Сав Рид считает, что все не лиадийцы — вообще не люди. — Он поднес рюмку к губам и сделал небольшой глоток. — То, что он сделал с тобой на Джанкалиме, он никогда не сделал бы в отношении к лиадийцу. Даже к тому, которого он считал бы совершенным дурнем, абсолютно не интересующимся собственной честью, честью своего семейства и своего корабля. — Он ухмыльнулся. — Сав Рид был уверен, что ему все сошло с рук, Присцилла. Можешь себе представить, как он приуныл, когда я не только подвернулся вовремя, чтобы тебя выручить — и это после того, как он решил, что благополучно от тебя избавился, — но и начал высказывать угрозы относительно серег и нечистой совести. Это, конечно, мелочи. Но он понимает, что ему ничто не сошло с рук. Он может по-прежнему сомневаться в моих способностях, но теперь он знает, что я намерен свести с ним счеты.

Она бережно положила ложку на стол.

— Но… животное… не имеет права на помощь.

Он снова отпил вина, не сводя с нее глаз.

— Но ты ведь не животное, правда, Присцилла? Разве ты не личность? Разве ты не имеешь права требовать уважения к себе? Ты можешь быть животным, если пожелаешь признать, что ты животное. Или ты можешь совершенно ясно показать ему, что ты — находчивый и умный человек, достойный всех прав, положенных людям.

Он поставил рюмку на стол и крепко сжал свои крупные губы.

— Он украл у тебя имущество, деньги, человеческое достоинство. А ты говоришь о том, чтобы сыграть роль животного, пожертвовав своей жизнью ради моей. Присцилла, неужели ты не видишь, что он у тебя в долгу? Как он посмел отдать приказ применить против тебя насилие? Как он посмел украсть заработанные тобой деньги, принадлежавшие тебе вещи, твою репутацию? И по какому праву он вообще подверг риску твою репутацию, наняв тебя суперкарго для перевозки контрабанды? — Он протянул ей руку. — Может, ты предпочтешь остаться, Присцилла? Мы вместе заставим его заплатить.

Не колеблясь ни секунды, она вложила свою руку в его.

— Да, — четко проговорила она. — Мы это сделаем.