Глава 37

Жюли приподнялась на кровати. Ее разбудил какой-то шум, но, может быть, ей это только приснилось. Она посмотрела на часы: пять часов тридцать минут. У Жюли не было никакого желания вставать в такую рань, чтобы встретить рассвет. Она снова опустила свою черноволосую голову на подушку без наволочки. Из коридора послышался шорох, словно там была большая мышь. Жюли спрыгнула с кровати и натянула шорты. В полумраке коридора она различила Петера с луком в руке, подбиравшего с пола стрелы, которые он обронил.

– Почему ты встал в такую рань?

– Я не хочу спать.

– Поспи еще немного.

– Но сегодня последний день, – сказал Петер. – Когда мы вернемся, мне негде будет стрелять из лука.

Жюли пригладила рукой свои густые кудри.

– Ладно, как знаешь! – вздохнула она. – Пойду сварю кофе.

– А я пойду – постреляю! – Петер побежал по темному коридору. – Я вернусь, когда кофе будет готов.

– Петер!

Он скрылся.

– Вот чертенок! – улыбнулась Жюли.

Она вернулась в комнату, села на кровать, но ей уже не хотелось спать. Траву и цветы еще покрывала роса, небо было молочного цвета. Жюли подумала, что Петер может простыть. Девушка вышла из комнаты и по коридору прошла на нижнюю террасу, посредине которой протекал ручей. Она умылась, почистила зубы, затем отправилась в шестиугольную кухню, где поставила кофейник на плиту.

Когда кофе начал подниматься, стекла обоих кухонных окон окрасились в желтый цвет. Жюли открыла одно из окон и стала искать глазами Петера, чтобы позвать его, но его не было на плато. Он спустился ниже.

Еще ниже в заросшем лесом ущелье проходила глинистая дорога, на которой застрял "фиат". Томпсон и Хартог тщетно пытались вытащить его. Они нервничали, так как выбились из графика. Перед этим они плутали по лесу в течение двух часов.

Из-за деревьев Петеру было плохо видно машину и двух мужчин. Он бесшумно подошел поближе и, спрятавшись за дерево, наблюдал за ними, готовый в любую секунду пустить свою стрелу в "бледнолицых".