2
28 июля 1940 года гросс-адмирал Редер, которому полагалось быть полностью загруженным делами по «Морскому Льву», представил А. Гитлеру памятную записку «Соображения по России»: «Военные силы русской армии необходимо считать неизмеримо более слабыми, чем наши, имеющие опыт войны. Захват района до линии Ладожское озеро-Смоленск-Крым в военном отношении возможен, и из этого района будут продиктованы условия мира. Левый фланг, который прорвется через прибалтийские государства, за короткий срок установит контакт с финнами на Ладожском озере. С занятием побережья и Ленинграда сила сопротивления русского флота рухнет сама собой». Редер полагал даже, что эту операцию можно провести осенью 1940 года (очевидно, вместо высадки в Англии).
К этому «оперативному плану» не стоило бы относиться серьезно, если бы автор его играл чуть меньшую роль в операции «Морской Лев» [33]. Приходится принимать, что Редер был готов бросить германские сухопутные части в любую авантюру, лишь бы отвлечь внимание фюрера от «своих» кораблей. К несчастью для Рейха идеи гросс-адмирала встретили признание и понимание в ОКХ.
Как ни странно, высшее командование сухопутных сил (и сам Гитлер) рассматривали агрессию против СССР не как самостоятельную кампанию, но как эпизод в борьбе с Англией. Соответственно, ни о какой борьбе не на жизнь, а на смерть поначалу речь не шла.
Здесь имеет смысл заострить внимание на одной любопытной аберрации восприятия, которая часто возникала (и по сей день возникает) у лидеров Запада, когда им приходится иметь дело с Россией. Гитлер, а до него Наполеон рассматривали Россию как азиатское государство. Не следует понимать это в уничижительном для нас смысле, просто великие завоеватели исходили из того, что европейские «разборки» не касаются «святой Руси» или касаются в минимальной степени. Соответственно, наличие у России «позиции» по отношению к европейским делам инспирировано Англией. Тем самым война против России – удар по Англии. Как только русское руководство поймет, что война обойдется его стране достаточно дорого, оно поменяет свою ориентацию на антианглийскую, «коварный Альбион» лишится последнего союзника на континенте и поймет бесперспективность войны. Рассуждения, конечно, примитивизированы, но в целом война с Россией представлялась и Гитлеру, и Наполеону примерно в таких красках.
Штаб сухопутных сил был только рад вернуться от остроконфликтной, рискованной, требующей согласованной работы трех независимых командований операции в Англии в пользу классической сухопутной стратегии, для которой имелись наработки Шлиффена и подробные анализы 1930-х годов.
СССР 22 июня 1941 года
Все оперативные схемы были построены в предположении о развертывании германских войск на территории Восточной Пруссии, Польши (генерал-губернаторства) и Румынии. Выяснилось, что театр военных действий носит воронкообразный характер, расширяясь к востоку, а размеры России исключают даже теоретическую возможность ее оккупации за одну кампанию. Впрочем, в рамках представлений о России, как о платном союзнике Великобритании, этого и не требовалось.
Первый из предложенных военных планов был, пожалуй. наиболее интересным из всех наработок ОКХ по будущей «Барбароссе». Предполагалось нанести главный удар на Москву силами «группы танковых армий» из 16-и танковых и 34-х пехотных дивизий. Нужно иметь в виду, что это быль еще дивизии «образца 1940 года» с 324 танками в каждой, то есть непосредственно на Москву должны были наступать более 5 000 танков.
Эта оперативная схема была отвергнута сразу: немцы не имели средств управления для организации такого амбициозного объединения, как «группа танковых армий». Сомнительной представлялась и возможность наладить снабжение исключительно мощной подвижной группировки, пользуясь единственной железнодорожной магистралью.
В августе 1940 года свой план представил «специалист по России» генерал Маркс, начальник штаба 18-й армии. Маркс предлагал нанести два удара – на Москву и на Киев. Он же одним из первых обратил внимание на неизбежный разрыв между смежными флангами наступающих группировок. Разрыв этот вызывала лишенная дорог и прорезанная реками с болотистыми поймами «припятская дыра». По мнению Маркса, русские могли сосредоточить силы в Припятских болотах и контратаковать фланги наступающих немецких частей. Этого предполагалось избежать быстрым продвижением вперед с установлением тесной связи германских оперативных группировок на левом берегу Днепра.
Лоссберг, курирующий проект от ОКВ, предложил добавить самостоятельную группу армий на севере, поставив ей задачу взаимодействовать с финнами. Зоддершерн, начальник штаба Рунштедта, предложил очень красивый асимметричный план, предусматривающий стратегические «Канны» всей европейской России. Грандиозный охват осуществляла группа армий «Север» (21 танковая и моторизованная, 46 пехотных дивизий), наступающая через Даугавпилс – Смоленск. Ей навстречу двигалась через Киев группа «Юг» – 9 подвижных, 37 пехотных дивизий. В центре намечались сковывающие действия.
Этот красивый план восходил к замыслу Фанкельгайма – Людендорфа на Восточном фронте в 1915 году и, в известной мере опирался на опыт польской кампании 1939 года. Генштаб отверг замысел Зоддерштерна, исходя из трудностей управления (вновь всплывает «группа танковых армий») и вычурности движения северной группировки: вследствие нехватки в Восточной Пруссии места для развертывания 67 дивизий, войска двигались на восток, затем смещались к северу, освобождая место для второго эшелона, а на заключительном этапе поворачивали на юг.
Всех этих трудностей можно было избежать, организовав крупную десантную операцию в Прибалтике [34], но такая возможность немецким военным руководством вообще не рассматривалась.
Как бы то ни было, план Зоддерштерна впервые обратил внимание гитлеровского руководства на естественный оборонительный рубеж Западная Двина (Даугава)-Днепр и те проблемы, которые этот рубеж создает.
3 сентября 1940 года планированием русской кампании занялся генерал Паулюс, назначенный первым обер-квартирмейстером Генерального штаба. К концу октября он представил в ОКХ докладную записку «Основы русской кампании». Генштаб отработал задачу за месяц, и 5 декабря план «Отто» был представлен Гитлеру, который через две недели подписал «Директиву № 21» на стратегическое развертывание «Барбаросса».
Сведения о противнике, его войсках и, особенно, резервах были совершенно недостаточными. Паулюс угадал состав первого русского стратегического эшелона, оценив его в 125 пехотных дивизий и 50 подвижных бригад, что примерно соответствовало 170 счетных дивизиям, которые разворачивала на западной границе Красная Армия, но число «предполагаемых» танков и самолетов отличалось от реальных цифр в разы, а про второй стратегический эшелон планирующие инстанции ОКХ вообще не имели представления.
Развертывание плана «Барбаросса»
Три проведенные Паулюсом штабные игры убедительно продемонстрировали, что даже при самых благоприятных предположениях о противнике (представляющих собой грубую ошибку планирования, да еще и сделанную в «опасную» сторону») наличных германских сил все равно не хватает. Ни о каком форсировании линии Западная Двина – Днепр не могло быть и речи, требовалось во что бы то ни стало одержать решительную победу к западу от этого рубежа. Паулюс решил достичь этой цели одновременным наступлением по всему фронту [35]. Операцию предполагалось начать 15 мая 1941 года.