А уж подобрать для них подходящие экипажи было делом нехитрым. Нужно просто покопаться в россыпях живых винтиков, коих в каждой уважающей себя империи завались, осмотреть их внимательно на предмет отсутствия трещин, убедиться, в правильную ли сторону наверчена резьба, – и пускать в дело. Командир «боевой горы» «Сонный ящер» генерал-канонир Тутор-Рор был одним из таких закаленных судьбой и жизнью винтиков.

Когда у него появилась та, зашлифованная в нужную сторону нарезка мозгов? Чем она была отдраена? Наверное, ненавистью, после выполнения работы исчезнувшей или преобразившейся в нечто другое? Ненавистью, родившейся во Вторую Атомную, в самом ее начале, когда обе стороны больше пугали верховные штабы друг друга, чем реально жали на кнопки открывания бомболюков. Иногда пугания перерастали в нечто вполне осязаемое правительствами: в десять-пятьдесят тысяч трупов.

Именно так тогда и случилось: по всем нормативам, худенький мальчик Тутор, которому было еще очень далеко до присвоения мужской приставки «Рор», должен был стать одним из сорока с чем-то тысяч убитых. Кого мог конкретно интересовать какой-то мальчишка? Ответ: он лично – никого. Даже учитывая, что каждый мальчик браш в будущем – мужчина браш, а следовательно, воин браш. Но и в этом случае опять же – никого. Разве что знать наверняка, что в грядущем он – удачливый командир «боевой горы», по-эйрарбакски – «свиноматки»? Но для такого знания нужно действительно иметь провидческий дар. Однако, если воздерживаться, хоть руки и чешутся, от выпуска мегатонных чудищ, кого легче поразить – вкопанную в бетон и запаянную в броню армию или не умеющее обороняться население? Понятно, второе. Тем более ракет и бомб не применяем. Первых у Эйрарбии никогда не было, а вторые бросают с летательных аппаратов – с ними тоже худо. И тогда производим совмещение научных и военных целей в одном эксперименте. Подопытные – люди. Но ведь это браши, а, кроме того, на ком прикажете испытывать оружие, созданное против человека? На мышках-квакушках, что ли?

Маленькая диверсия. Возможно, разбитая где-то на центральной площади пробирка или вылитые вблизи некоторых школ канистры. Как узнать-проверить? Затем быстрое распространение и коротенький инкубационный период – новый бинарный вирус – несколько поколений плодятся безбоязненно и даже безвредно для носителя. Загогулинка вот в чем: в условиях тотально-ограниченной войны многие ходят по улицам в противогазах, а вирус, разумеется, передается по воздуху. Здесь-то и «зарыта собака». Вирус – достижение военно-прикладной генетики Империи, против него обычные фильтрующие маски – посмешище: он пробирается в них, как к себе домой. Когда в городке Тутора наконец-то объявили эпидемическую тревогу первой категории, было несколько поздно, хотя семье Тутора еще повезло, они жили достаточно далеко от первичного очага заражения и в школу с братом не ходили: какая-то мелочная болезнь – обычный природный бактериальный коклюш уберег их до срока. Потом, по указанию папы, надели противогазы. Про нюанс с защитными средствами, наверное, никто не ведал. Изолирующих комплектов в семье было два – один взрослый, а один промежуточного размера: братишке великоват, взрослым не напялить. Так что Тутор спасся не просто по жеребьевке, вот отец, тот...

Даже сейчас, через множество циклов после смерти папы, Тутора-Рора мучит загадка того происшествия. Была ли то случайность или все-таки зрелый, переступающий через личное расчет? Ведь достанься «изолирующий» матери – Тутор бы не спасся: не смогли бы они вырваться из полосы оцепления, созданной армией собственного Федерального Союза. Понятно, мера вынужденная, дабы не дать «Вонючке-6» (так официально, оказывается, называлась зараза) расползтись вширь и разгуляться на южном континенте по-настоящему. Ходили слухи, что Эйрарбия, опасаясь адекватно-увесистого ответа, прислала на Брашпутиду сыворотку – эдакая братско-человечная помощь, переступающая барьеры враждебности перед общим природным врагом. Но слухи, они слухи и есть, может, их сами эйрарбаки задним числом и распустили.

Тутор плохо помнил, как они с отцом преодолели санитарный рубеж. Слишком это было страшно, и детская память во избежание помешательства стерла подробности. Смутно припоминалось, как они с папой лежали среди небольшой горы трупов, маскируясь такими же. И как бросили мать с братишкой, правда, похожи на себя они уже не были. «Вонючка-6» производил у зараженного человека полное тромбирование легких. Люди ловили ртом воздух, вдыхали, но там, внутри, что-то нарушалось, и кислород не усваивался. Рассказывают, что «Вонючка» выводил из строя альвеолы, он хотел жить и размножаться, но благодаря своей активности повышал давление в этих микроскопических органах, а потому кислород переставал попадать в артерии. Можно сказать, вся кровь становилась венозной. Ну а для того, чтобы проскочить через БСК (боевой санитарный кордон), по крайней мере в одном случае, потребовалась мужская сила – мама бы не справилась. Им, точнее, папе – Тутор давно от усталости превратился в транспортируемый груз, – пришлось выкапываться из захоронения. К счастью, яму не успели заровнять бульдозерами – техники не хватало, танки ведь подошли позже. После того как выбрались наверх, пришлось пройти еще не один десяток километров, дабы наверняка оставить позади зону заражения вирусом и уничтожения бациллоносителей.

Эту фазу похода Тутор не помнил совсем, похоже, он потерял сознание, и отец тащил его на руках. Он очнулся только потом, от боли, когда папа стаскивал с него защитную маску – в некоторых местах резина за трое суток прикипела и снималась с кожей. Еще им повезло, что противогазы в их семье были «свежие», совсем накануне ЖЭК начал обновление фонда. В комплекте имелись специальные трубчатые баллончики с водой. Разумеется, в процессе «похода» папа отдал ему свой запас. Жалко, конечно, что у ЖЭКа не хватило «изоляторов», тем более детских размеров, с ними почему-то был особенный дефицит. Но трудно сказать, смогли бы они так же незаметно проскочить вчетвером.

В общем, капитану «Сонного ящера» было за что ненавидеть Эйрарбию. Но все это случилось так давно.