Эпилог

Марко на несколько минут задержался на тропинке, ведущей к двери маленького коттеджа, всем своим существом впитывая запахи родного дома.

Сквозь шум бьющихся о берег волн и щебетание птиц он слышал приглушенные голоса, детский смех. Эти милые сердцу звуки смешивались со звоном тарелок и тихой музыкой – по радио передавали старую песню о любви.

Прежде чем войти в дом, Марко вдохнул головокружительный аромат экзотических цветов. Цветы переливались буйством красок – красных, пурпурных, желтых. Ко всему примешивался соленый привкус морского воздуха и ни с чем не сравнимый аромат ужина – очень испанского и очень острого.

Чисто выбеленный фасад и красная черепичная крыша поблескивали миллионами искр в лучах послеполуденного солнца. Над головой высились пальмы, слегка колеблемые свежим островным бризом; их длинные листья шелестели, как голоса влюбленных.

Горя нетерпением, Марко направился в дом.

Его не было здесь всего несколько часов, он ловил рыбу в море, на глубокой воде, но каждая минута отлучки казалась ему вечностью.

На дорожке валялся велосипед, словно его юный владелец внезапно прямо посреди дороги обнаружил нечто более заслуживающее внимания. Рядом стояли два трехколесных велосипеда, а на крыльце – маленькие гоночные машинки и самосвалы. Здесь же валялась тряпичная кукла.

Он поднял куклу, сунул ее под мышку, открыл дверь и переступил порог.

В ту же секунду перед ним возникла маленькая фигурка, соскочившая с широкого подоконника в прихожей.

– Опять высматривал меня, разведчик? – спросил Марко, сажая себе на плечо младшего сына.

– Я всегда высматриваю тебя, папа. Ты что-нибудь поймал сегодня? Марко кивнул:

– Такого не бывает, чтобы я ничего не поймал.

Он должен был ловить. Рыбной ловлей он добывал средства к существованию. Была еще резьба по дереву – он украшал ею топляк, который потом продавал туристам на близлежащих островах.

Много денег он этим не зарабатывал – что нет, то нет.

Но ему и не нужно было много денег.

Ему вообще мало что было нужно сейчас.

Ему нужна была только его семья.

– Где мамочка? – спросил он, заранее зная ответ.

– Она занята.

Марко взял сына на руки и пошел с ним на кухню в задней части дома.

За столом сидели мал мала меньше четверо едоков, которые мгновенно вскочили при его появлении. Все бросились к нему, наперебой что-то рассказывая.

– Держи, горошинка, – сказал Марко, протягивая куклу своей единственной дочери, Аурии, которая была удивительно похожа на мать.

– Спасибо, папочка, – прощебетала она, сразу принявшись баюкать куклу.

– Что это вы едите?

– Паэлью, – в один голос закричали детишки.

– Где же все-таки наша мама?

Ответил Параисо^[1] – старший из сыновей:

– Она на улице, снимает белье с веревки.

Белье, стирка… ее было так много, что она отнимала массу времени: еще бы – пятеро детей и никакой стиральной машины.

– Я сейчас вернусь, – пообещал Марко и снял малыша с плеча.

Выйдя с кухни, он остановился, глядя на женщину, которая в нескольких ярдах от дома склонилась над полной корзиной белья.

Даже после стольких лет совместной жизни вид этой женщины подчас заставлял Марко терять голову. Он все еще не мог до конца поверить, что все это – дети, дом, счастливая жизнь – принадлежит ему.

Женщина выпрямилась, и лучи заходящего солнца осветили ее золотистые волосы и прекрасное лицо. Она была босая и одета только в длинное, до пят, платье, трепетавшее на ветру вокруг ее лодыжек.

Марко молчал, но женщина подняла голову и оглянулась, словно почувствовав, что муж рядом.

Она улыбнулась:

– Иди сюда и помоги своей жене отнести корзину.

– Слушаюсь. – Марко в два прыжка преодолел заросший травой дворик и обнял женщину.

– Я очень скучал по тебе, Лия, – сказал он, нежно целуя ее в губы.

– Я тоже по тебе скучала.

– Как ты себя чувствуешь?

– Ужасно устала, все болит и страшно хочу, чтобы все быстрее закончилось.

– Ты всегда так чувствуешь себя в конце. – Марко протянул руку и потрогал круглый, выступающий вперед живот Лии.

– Угу, но на этот раз я чувствую себя просто ужасно. Такого еще не было.

Он улыбнулся.

– Ты всегда так говоришь, но стоит тебе взять в руки новорожденного, как ты заявляешь, что вся беременность пронеслась, как легкий ветерок.

– В этот раз все не так.

– Ты всегда говоришь…

– Ну нет, теперь это действительно в последний раз, Марко Эстевес, – усмехнулась Лия и взъерошила его волосы. – Шестерых детей вполне достаточно для любого человека. Даже для тебя. Да и потом, я не знаю, куда мы денем нового мальчишку. Дом и так полон.

– Что-нибудь придумаем, – улыбнулся Марко.

– Придумаем, – согласилась она, сжимая его руку. – Как всегда.

– Мамочка! – раздался из дома голос. – Ты мне нужна.

– Папа, где ты? – крикнул другой. – Можешь подойти?

Они вздохнули и переглянулись.

Марко взял корзину, свободной рукой обнял жену за плечи, и они пошли в дом.

В свой обретенный рай.