Только теперь они увидели, насколько неровна посадочная площадка. Красная глина была как камень и вся, словно древними морщинами, исчерчена кривыми трещинами, пропадавшими в глубоких выбоинах. Серебристый фюзеляж звездолета потускнел, покрылся ржавым налетом, как будто звездолет прошел сквозь пламя. Там и сям на фюзеляже и крыльях змеились тонкие черные царапины, может быть это были следы космических лучей. Одно из выхлопных сопел, сделанное из прессованного угля, лопнуло. — А мне хочется курить, — сказал Лукин, доставая папиросу. — Но что вы делаете? — крикнул он Кедрову. Тот отошел от звездолета и предостерегающе поднял руку, потом разбежался, сделал огромный прыжок, пронесся над хвостом корабля и упал по другую его сторону. — На Земле бы так прыгать! — сказал он, встав на ноги. — С разбега на четыре метра. — Ну что же, — заметил Малютин, — вы здесь весите почти в два раза меньше, и такой прыжок — прямое доказательство этого. Лукин походил до площадке, постоял, послушал и сказал, возвращаясь: — Встречать нас как будто некому, а времени у нас мало. По графику, через трое суток мы должны вылететь обратно. Давайте приниматься за работу! Скоро около корабля раскинулся лагерь: мешки, ящики, инструменты были выгружены на площадку. Лукин и Кедров начали детальный осмотр звездолета. Малютин помогал им, потом, когда увидел, что и без него справятся, вооружился большим сачком, карманным пулеметом и пошел побродить около площадки. С осмотром, смазкой механизмов, сменой сопла и подсчетом запасов гелиолина Лукин и Кедров провозились до сумерек. Пора было ужинать, а Малютин все не возвращался. Они стали уже выказывать признаки беспокойства, как вдруг увидели Малютина. Яростно размахивая сачком, он показался на окраине площадки. Он бежал, вернее, скакал за кем-то, делая большие прыжки, как кенгуру. Перепрыгнув через кустарник, Малютин снова скрылся из глаз. Над кустарником, словно флаг, на секунду взлетел зеленый сачок, и Малютин выбежал опять на площадку, направляясь к звездолету. В завернутом на сторону сачке что-то болталось. — Кого-то поймал! Какого-то зверя!.. — говорил он запыхавшись. — Значит, животные на Марсе есть… Давайте скорей что-нибудь куда посадить! Оба пилота заразились его нетерпением. Кедров подставил стеклянную банку, Малютин тряхнул сачком, и в банку вывалился рыженький зверек, все с интересом склонились над банкой. — Мышонок! — вдруг закричал Кедров. — Наш мышонок, Плутон! — И оба они с Лукиным весело засмеялись. Малютин был сконфужен. Теперь он сам видел, что это мышонок. — Почему же он стал рыжим? — нерешительно проговорил он, поправляя очки. — Да в песке, должно быть, или в этой красной глине копался… Солнце садилось, становилось холодно. Лукин нарубил веток кустарника, исцарапав руки о его колючки, зажег костер. Кустарник горел плохо, только дымил, и ужин разогревался на примусе. Плутон ужинал вместе с ними, восседая на колене у Кедрова. Обернувшись на закат, Малютин поднял руку и, показывая на яркую звезду, загоревшуюся на закатном небе, сказал: — Земля!В песчаном море, как остовы погибших кораблей, виднелись обломки развалившихся стен.
