Глава 32

Энжела Бристол сидела на канапе, обшитом камчатой тканью, напряженно сложив руки на коленях, и в упор смотрела на Эштона. Сначала Ричард был приятно удивлен, когда она появилась на его пороге, закутанная в отороченный мехом плащ, который он подарил ей на день рождения. Однако прошло всего несколько минут, и радость молодого человека улетучилась.

– Полагаю, теперь ты хочешь, чтобы я на тебе женился? – жестко произнес он.

– А как же иначе? Ведь я ношу твоего ребенка.

– Ха! Как знать?! Отцом отродья может оказаться и Калеб Страйкер.

– Я только могла мечтать, чтобы так и было, – съязвила Энжела, кривя душой. Она успела влюбиться в Ричарда и надеялась, что и он полюбил ее. – Но это твой ребенок, и ты знаешь это не хуже меня.

– Ошибаешься, я этого не знаю.

Энжела растянула губы в улыбке, но глаза ее оставались холодными.

– Интересно, когда это я могла видеться с Калебом или еще с кем-нибудь? Последние два месяца ты все ночи проводил в особняке, да и большинство дней тоже.

Эштон беззвучно выругался. Будь проклята эта распутница, но она была права. С той самой ночи, когда он внес Энжелу по лестнице в спальню, Ричард не отходил от нее ни на шаг, он просто не мог устоять перед ее чарами. Она была не только прелестной женщиной, но и совершенно не сдерживала себя в постели; не строила из себя скромницу, лицемерно изображая, что ей неприятны его ласки. Она не заставляла Эштона умолять на коленях, чтобы она одарила его любовью, не притворялась шокированной или разозленной, когда он не мог дождаться вечера и валил ее на пол прямо в гостиной или когда всю ночь занимался с ней любовью, не давая заснуть. Вдовушка была крепкой девкой, думал Ричард, сомневаться в этом не приходилось. И хотя ему было неприятно признавать это, он был уверен, что ребенок от него. Проблема в том, что Эштон не знал, как поступить, и совершенно растерялся. Энжела поднялась с канапе и накинула плащ.

– Куда ты? – спросил Ричард.

– Домой. Я сказала все, что хотела.

– Только и всего?

– Вот именно. А ты что, хочешь, чтобы я умоляла тебя жениться на мне, Ричард? Тебе следовало бы лучше меня знать. Увидимся сегодня?

Эштон насупился, внезапно почувствовав разочарование. Он ожидал, что Энжела разрыдается, упадет на колени, начнет заламывать руки и причитать.

– Ну? – сказала вдова, взявшись за начищенную до блеска медную дверную ручку. – Ты придешь сегодня вечером или нет?

– Не знаю.

– Что ж, всего хорошего, – кивнула она и грациозно скользнула за дверь.

Эштон долго смотрел ей вслед, а когда глубоко вздохнул, ноздри защекотал устойчивый аромат ее духов. Что же ей было нужно, зачем приходила? Быть может, Энжела вовсе и не беременна, может, она просто хочет женить его на себе? Немало женщин использовали эту уловку, однако ничего у них не вышло.

Брови Ричарда задумчиво сошлись на переносице. Он закрыл дверь.

Энжела быстро шла по улице, ломая голову, что предпринять. Она не станет просить Ричарда Эштона жениться на ней, не унизится до мольбы о милосердии, но и оставаться в Шайенне, где она может оказаться объектом злых сплетен, тоже нельзя. Итак, что же делать?

Ответ пришел сам собой. Энжела пойдет к Калебу и попросит денег, чтобы уехать из города. Да, она покинет Шайенн и где-нибудь в другом месте начнет новую жизнь. Там она расскажет, что недавно овдовела и что ее муж, храбрый и честный человек, погиб при исполнении служебных обязанностей, когда хотел предотвратить ограбление банка.

Да, думала Энжела, все правильно, решение всех ее проблем – Калеб.

Келли смотрела на Энжелу Бристол.

– Что вам нужно? – холодно поинтересовалась она, стараясь скрыть зависть. На гостье было темно-зеленое платье, выгодно подчеркивающее стройную фигуру и изумрудного цвета глаза.

Взгляд Келли невольно опустился на собственный живот. Она была уже на шестом месяце и рядом с Энжелой казалась самой себе неуклюжей как корова.

– Я хотела бы видеть Калеба, – ответила Энжела.

– Его сейчас нет.

– Где же он?

Услышав в ее голосе отчаяние, Келли нахмурилась.

– Поехал в Лайреми проверить стада. Что-нибудь случилось?

– А когда он вернется?

– Я ожидаю его сегодня после полудня. Может, заедете завтра?

– Нет, подожду здесь, – сказала Энжела и прошла мимо Келли в гостиную.

Келли проводила ее глазами, пораженная грубыми манерами миссис Бристол, потом вздохнула, закрыла дверь и проследовала за непрошеной посетительницей.

– Хотите чего-нибудь?

– Чай, если можно.

Келли вежливо улыбнулась. «С мышьяком или без?» – тихо прошептала она, выходя на кухню.

Дожидаясь ее возвращения, Энжела осматривала гостиную. Эта комната всегда нравилась ей из-за огромного, выложенного мраморной плиткой камина, массивной мебели и прекрасного темного ковра. Когда-то, еще девчонкой, она грезила, что непременно будет жить здесь, растить своих детей в этом доме.

Тут вернулась жена Калеба, и внутри у Энжелы все закипело от зависти. Несправедливо, что эта дочь шлюхи получила все, о чем вдова так мечтала, – лучшее ранчо в округе, мужчину, которого она любила всю жизнь, и даже ребенка от него, который появится на свет в законном браке.

Келли поставила на стол серебряный поднос, села, наполнила две чашки душистым напитком и вручила одну Энжеле.

– Сахар?

– Нет.

И это называется вежливостью, подумала Келли.

– Зачем вам понадобился Калеб?

– Да вот подумала, что ему любопытно будет узнать, что он скоро станет отцом, – сорвалось с уст Энжелы.

Это произошло непроизвольно, неожиданно для нее самой, но вдова почувствовала удовлетворение. Келли положила руку на живот.

– Он давно об этом знает… – Слова застряли в горле, когда ужасное подозрение обожгло мозг. – Не понимаю, что вы имеете в виду.

– Ничего особенного. Я беременна.

Взгляд Келли метнулся к идеальной талии и плоскому животу Энжелы.

– Нет!

– Да. От Калеба.

Вдова с интересом наблюдала, как смертельная бледность залила лицо Келли, испытывая какое-то извращенное удовольствие при виде мучений другой женщины. Воистину, подумала она, несчастье – вечный спутник любви.

– Вы лжете. – Сердце Келли сковал холод. Это не могло быть правдой. Но… ведь Калеб столько ночей провел с Энжелой в особняке…

На Энжелу внезапно накатило раскаяние за такую наглую ложь, и она встала.

– Передайте Калебу, что я буду ждать его в старом доме, хорошо?

Келли кивнула, не в силах говорить из-за подступившей к горлу тошноты. Она оставалась в кресле еще несколько минут после ухода Энжелы, безмолвная, оцепеневшая, потом бросилась на кухню и склонилась над раковиной. Ее вывернуло наизнанку.

Энжела забеременела. И Калеб – отец ее ребенка!

Проснувшись, Ричард Эштон уселся на кровати и выругался. Ему снилась Энжела.

Эштон зажег лампу в изголовье кровати, достал сигару и удрученно покачал головой. Господи, как же все усложнилось! Беременна. Энжела сказала, что ждет ребенка. Что ж, это было вполне возможно, ведь последние несколько месяцев они часто проводили время вместе. Однако не надо забывать, что Энжела – женщина, а женщины, привлеченные его именем и богатством, постоянно пытались всеми правдами и неправдами склонить его к браку. Все, кроме Келли. Ричарду так и не удалось добиться ее руки ни ухаживаниями, ни хитростью, не получилось и купить ее. Наоборот, она сама надула его на пять тысяч долларов. Может, именно из-за этого он и не хотел отступиться от нее; может, если бы Келли, как все остальные, сказала «да», она бы очень скоро наскучила ему?

Он мысленно представил девушку: золотистые густые волосы, синие глаза, мягко очерченная великолепная фигура, кожа цвета свежих сливок… Да, она, несомненно, хороша собой, но, если быть честным до конца, нужно признать, что он находил Энжелу Бристол более привлекательной и предпочитал ее общество.

Конечно, вдова была не так молода, как Келли, и не столь невинна, но ему даже нравилось, что Энжела знает, что именно нравится мужчине и каким образом доставить ему удовольствие.

Эштон нахмурился. Может, он поступил опрометчиво, отпустив Энжелу? Наверняка она беременна от него. Значит, скоро у него появится наследник.

Он снова выругался. «Сын», – вертелось в голове. Энжи была сильной, здоровой женщиной. Что, если она родит сына? Ведь он будет вечно носить клеймо безотцовщины. Боже милосердный, что скажет его отец?

Ричард выпустил в потолок струйку голубого дыма и уставился на кончик сигары. Решено, утром он отправится к Энжеле и сделает официальное предложение. Свадьбу назначат на январь, через два месяца. К тому времени, если она и в самом деле беременна, это уже станет заметно, и тогда они поженятся.

Но помоги ей, Боже, если у ребенка окажется смуглая кожа и черные, как сердце дьявола, волосы!

Калеб с облегчением вздохнул, въехав во двор ранчо через час после того, как стемнело. Как же хорошо дома! Спрыгнув с лошади, он передал вожжи подбежавшему работнику. Расспросив, что произошло в его отсутствие, направился к двери, горя нетерпением увидеть Келли и обнять ее. Боже, как он соскучился!

Улыбаясь во весь рот, он взбежал по ступенькам и открыл дверь. Но улыбка сползла с его лица. В доме было необычно темно и тихо. Слишком тихо. Бросив шляпу на крючок, Калеб пригладил волосы рукой, недоумевая, где может быть жена.

– Келли?

– Я здесь.

Голос раздался из кухни, и он сразу же прошел туда.

– Почему дома так темно?

– Оказывается, я давно жила в темноте, – загадочно ответила она.

Сбитый с толка ее словами, Калеб подошел ближе.

– Эй, красотка, – сказал он низким нежным голосом, – ты скучала по мне?

Сердце Келли дрогнуло. Она осторожно сняла с печки кастрюлю с горячей водой и поставила ее на стол. Позади раздались его шаги, затем руки скользнули по ее не существующей больше талии и захватили в плен ее грудь.

– Я соскучился по тебе, любимая, – прошептал Калеб, щекоча дыханием ее щеку.

– В самом деле? – спросила Келли. Ее голос был так же напряжен, как ее спина.

На какой-то миг Калеб замер, потом положил руки ей на плечи и развернул ее лицом к себе.

– Что случилось?

– Хотелось бы услышать это от тебя. Страйкер окинул ее взглядом, задержавшись на увеличившемся животе, потом посмотрел в ее лицо. Келли казалась бледной и измученной, под глазами залегли глубокие тени.

Внезапно Калеб ощутил, что его охватил безотчетный страх.

– Келли, с тобой все в порядке?

– Я чувствую себя хорошо.

– А ребенок?

– Он не доставляет хлопот.

Сжав кулаки, она невидящими глазами смотрела на мужа.

– Тогда что же?

– Тебя ждет Энжела Бристол. В старом доме.

– Ждет меня? – Калеб нахмурился. – Зачем? Что ей нужно?

– Действительно, что ей нужно? – ледяным тоном проговорила Келли.

Калеб пожал плечами.

– Откуда мне знать?

– Не надо играть со мной, Калеб Страйкер. Мне не следовало доверять тебе. Ты не лучше остальных, ты точно такой, как твой отец.

– Что за чушь ты несешь?

– Какая уж тут чушь? Я говорю о тебе и об Энжеле. Калеб разозлился, но вовремя вспомнил, что Келли беременна, и перевел дыхание. Фанни не раз предупреждала его, что женщинам в «интересном» положении часто приходят в голову странные мысли и к этому надо относиться с должным терпением.

– Между нами ничего нет, детка, – успокаивающе сказал он, – и никогда не было. Я ведь уже говорил тебе это.

– Помню. Тогда, может, ты объяснишь кое-что?

– Если смогу.

– Как случилось, что Энжела Бристол ждет от тебя ребенка?

– Что? – взревел Калеб.

– Что слышал. Она приехала сюда, чтобы сказать тебе – ты скоро будешь отцом. Еще раз.

Калеб потряс головой. Наверное, это шутка. Только вот Келли, похоже, не собиралась веселиться.

– Ну?

– Келли, это гнусная ложь, поверь мне.

– Опять поверить? Да когда вообще ты говорил мне правду?

– Я никогда по-настоящему не лгал тебе. Просто о некоторых вещах я умалчивал.

– К примеру, о том, что твоя любовница беременна!

– Она никогда не была моей любовницей, – стиснув зубы процедил Калеб.

– Тем не менее она ждет тебя, – бросила Келли. От ее голоса веяло холодом. – Отправляйся и дальше ври ей, а не мне.

Калеб заиграл желваками и, не сказав ни слова, вышел, хлопнув дверью.

До старого дома метис домчался в рекордно короткое время. Его распирало от гнева. Энжела беременна. Что за черт ее дернул сказать, будто ребенок от него? Да он же к ней не притрагивался!

Постучать он не потрудился.

– Энжела!

– Заходи, Калеб, я здесь.

Она сидела на кухне и смотрела в окно. Толстая белая свеча, горевшая на столе, выхватывала из темноты ее профиль.

– Может, скажешь мне, что за чертовщина творится? – резко спросил он.

– Я беременна, – едва слышно ответила Энжела. – Разве она тебе не сообщила?

– Представь, сообщила. Вернее, огорошила. Почему ты сказала Келли, что я отец твоего ребенка?

– Сама не знаю. Я не хотела. Как-то вырвалось.

Калеб выругался.

– Ничего себе, вырвалось! – воскликнул он. – Какого дьявола?! Ты хоть соображаешь, что натворила?

Он метнул на нее горящий взгляд, и Энжела испуганно вскочила. Калеб Страйкер выглядел воистину устрашающе, когда злился, а сейчас он был не просто зол – разъярен. Ему много раз приходилось убивать людей, подумала Энжи. Может, он и ее убьет, избавив тем самым от страданий, и она бы не осудила его за это. Да, она совершила ужасный, гнусный поступок, и все из-за душераздирающей зависти к этой выскочке, этой незаконнорожденной девчонке.

– Мне очень жаль, Калли, – раскаянно проговорила Энжела. – Хочешь, я сейчас пойду к Келли и скажу правду?

– Но почему, Энжи? Почему ты пошла на эту гнусную ложь?

– Не знаю! Я не хотела, но когда увидела ее… – Энжела покачала головой. – Понимаешь, она получила все, Калли, все, чего я так хотела. Все, что должно было быть моим.

Калеб припал плечом к дверному косяку. Гнев мгновенно улетучился. Он слишком хорошо знал, что это такое – желать чего-то, чего не можешь получить. Всю свою жизнь он жаждал отцовской любви… Теперь с этим покончено, но что-то по-прежнему подтачивало его изнутри, подобно маленькому червяку, которого невозможно раздавить.

Энжела снова опустилась на стул. На сердце было тяжело от гнетущего разочарования. Если бы не умер ее муж, жизнь сложилась бы по-другому. Она была счастлива со Айрой, своим мужем. Могла бы быть счастлива с Калебом и даже с Ричардом, но сейчас и эта – последняя – надежда растаяла как дым.

Новая волна боли окатила сердце. Как же обидно, что Эштон не поверил, что ребенок его! Какого же он о ней мнения! За исключением мужа, Ричард Эштон был единственным, с кем она спала… Но все это теперь в прошлом.

– Мне нужны деньги, Калли. Я хочу уехать из города.

– Понимаю. Хочешь вернуться на восток, к своей матери?

– Ни за что!

– Почему?

– Не смогу взглянуть ей в глаза. Она будет стыдиться меня. Как бы то ни было, в доме тети нет лишней комнаты.

– Так куда ты поедешь?

– В Чикаго.

Калеб изумленно вздернул брови.

– В Чикаго? Ты с ума сошла!

– Там меня никто не знает. Попробую найти работу и начать новую жизнь.

– Ага, там наверняка предостаточно работы для женщины, которая ждет ребенка, – саркастически пробормотал Калеб. – Ладно, забудь об этих глупостях, я не позволю тебе уехать.

– И каким же образом ты собираешься меня остановить?

В два шага он прошел через кухню и опустился перед ней на колени.

– Женщина в твоем положении не должна совершать длительных поездок, особенно в одиночестве. – Калеб глубоко вздохнул, на миг задержал дыхание и, приняв решение, выдохнул. – Ты можешь остаться здесь.

Энжела удивленно смотрела на метиса.

– Здесь? Ты шутишь?

– Здесь или в особняке, словом, где хочешь. По крайней мере до тех пор, пока не родится ребенок. – Движением руки он приказал ей молчать. – Энжи, мы всегда были друзьями. Мы и сейчас друзья, и я не желаю, чтобы ты шлялась черт знает где без присмотра. Когда родишь, я дам тебе денег, тогда ты отправишься в Чикаго, если не передумаешь.

В глазах Энжелы заблестели слезы благодарности. Она порывисто схватила Калеба за руку.

– О, Калли, милый, ты всегда был так добр ко мне. Я…

– Ну не прелестная ли сценка?!

Услышав голос Келли, Калеб вскочил на ноги. Тяжкий вздох вырвался из его груди: его, стоящего перед Энжи на коленях, действительно можно было принять за кающегося любовника, а яркий румянец, разлившийся по лицу Энжелы, еще больше усложнял ситуацию.

– Простите, что прервала вас, – продолжила Келли, – но мне нужно было все увидеть самой.

– Келли, позволь объяснить…

– Не утруждай себя. Калеб взглянул на Энжелу.

– Энжи, скажи ей правду.

– Я солгала вам, – промолвила Энжела. – Ребенок не от вашего мужа.

– Это он велел так сказать?

Энжеле удалось изобразить на лице обиду.

– Нет, конечно!

– Значит, вы солгали мне?

– Да.

– Откуда мне знать, не лжете ли вы сейчас по просьбе Калеба?

Страйкер шагнул к Келли, но она выставила руку вперед, точно обороняясь.

– Не подходи ко мне. С меня довольно твоего вранья. И ее тоже.

– Келли, ребенок не от Калеба, клянусь вам.

– Вот как? Тогда кто же отец? Энжела отвела взгляд.

– Мне не хотелось бы называть его имя. Келли кивнула; ее лицо ничего не выражало.

– Не важно. Калеб, тебе не следует возвращаться, я тебя больше не приму в моем доме.

Голос ее звучал тихо, почти беззвучно. Ударения на «моем» не было, но Калеб все равно услышал его.

Келли вскользь глянула на Энжелу, затем снова посмотрела на мужа. Он обидел ее, и ей хотелось обидеть его в ответ. И она знала, как это сделать.

Вздернув подбородок и распрямив плечи, она сказала то, что, как она знала, ранит мужа больше всего.

– Я продаю ранчо! – гордо объявила она и вышла из кухни прежде, чем Калеб успел ее остановить.

Страйкер беззвучно выругался. Продать ранчо! Нет, подумал он, Келли блефует, она слишком любит это место. Но и он любит его, и жена это знает. Продать единственное, что ему дорого, было лучшим способом отомстить ему.

– О, Калли, ты ведь не думаешь, что она и в самом деле продаст ранчо? – спросила Энжела, подойдя ближе.

Калеб печально покачал головой.

– Не знаю, Энжи, но вполне возможно, она сделает это. Говорила она вполне решительно.

– Тебе лучше догнать ее.

– Я ей не нужен. А может быть, и не был нужен никогда.

– Ты ведь не веришь в это.

– Да нет, похоже она меня никогда не любила…

– Извини, я не хотела доставлять тебе неприятности. Я и представить не могла, во что это все выльется.

– Это не твоя вина, а моя, только моя. Итак, где бы ты хотела остаться?

– Здесь, – без промедления ответила Энжела. Она не могла вернуться в город, где неминуемо встретилась бы с Ричардом, которого не желала видеть. – Ты ведь любишь ее, правда?

– Да.

Энжела почувствовала раскаяние, она не хотела причинить Калебу боль. Он всегда хорошо к ней относился. Вдова любила его и знала, что всегда будет любить.

Положив руку на живот, Энжела мечтательно улыбнулась. Скоро, подумала она, скоро у нее появится крохотный человечек, которого никто не запретит ей любить.

– Тебе сейчас лучше пойти домой и попробовать помириться с Келли.

Калеб кивнул. Только чудо могло помочь ему помириться с женой на этот раз.